Самый великий маг

POV Гарри Есть раны, которые не способно вылечить даже время. Воландеморт пал, но шрам на моем лбу никуда не исчез, он напоминает мне и другим о том, что было. О войне, что забрала множество жизней, но еще больше из них покалечила. Джинни я стал не нужен. Она яркая девушка, а я тянул ее ко дну своими проблемами, кошмарами. Гермиона с Роном поженились и не одобрили мой выбор относительно Снейпа, но их благословение мне было не нужно. Я слишком устал от этой шумихи вокруг меня, от журналистов, бегающих за мной чуть не толпами. И когда Северус предложил жить с ним, я с радостью согласился, едва удержавшись от того, чтобы при всех не броситься ему на шею. Мы идеально подходим друг другу. Сначала Снейп хотел увезти меня в магловский мир. - Гарри, ты больше ничего не должен магическому миру, уедем, - сказал он. Но я отказался. Не для того я сражался за этот мир, чтобы потом бросить его. Однако, настоящая причина была куда глубже. Мне с детства внушали, что я герой, спаситель магического мира, избранный, что я в ответе за тех, кого защищаю. В глубине моего сознания сидела эта установка, и я не мог покинуть волшебный мир. Северус меня понимал. Он отстроил небольшой коттедж на окраине Англии, и через пару недель мы переехали в наш собственный дом. Где наша жизнь плавно перетекла в мирное бытовое русло.

***

Поначалу я хотел пойти учиться в университет или устроиться на работу, но Северус мне запретил, говоря, что я должен отдохнуть от всего и набраться сил. Я не возражал и нашел себя в творчестве, я стал рисовать. А Северус всего себя посвящал мне и своим любимым зельям. Я обожал нашу размеренную жизнь. Каждое наше утро начиналось с его легких почти невесомых поцелуев и моей счастливой улыбки. После я вставал, шел на кухню и варил нам кофе, принося его прямо в постель. Северус улыбался, и его улыбки излечивали мои раны. Он часто повторял, что я свободен, что больше никому ничего не должен, и я верил ему, как никому другому. Я верил. В то время, как другие мои сверстники обзаводились семьями, я учился любить. Все свое свободное время, начиная после обеда и заканчивая поздним вечером, Северус проводит в своей лаборатории, работая над зельями. Меня это, конечно же, не устраивает. Я стою в проеме двери и наблюдаю за ним: ловкие пальцы быстро перебирают микстуры, смешивают, переливают, котел бурлит на огне, его взгляд сосредоточенный, брови сведены на переносице. Я едва смог подавить смешок. Никогда не понимал, в чем прелесть этой науки, зато я хорошо освоил несколько другую. И знаю, отвлечь Северуса от зелий можно только одним способом. Мантия медленно падает с меня на пол, и вот я стою практически полностью обнаженный. Северус еще не видит, что происходит за его спиной. И все, что от меня требуется в данный момент, это возбудить его до предела, а дальше дело за малым. За это время, что мы встречаемся с Северусом, я хорошо его узнал, он страстный, увлеченный человек во всем, и с зельями и со мной. Мои руки мягко ложатся на его плечи и чуть сжимают их, языком я медленно провожу по его шее, и он чуть дергается. - Гарри, пожалуйста, не сейчас. Одно неверное движение и все взорвется, - предупреждает Северус, но мне все равно. Я легко крутанулся вокруг него и оказался на коленях зельевара. Боже, как же я его хочу. Сейчас я не хочу от него нежности, которую чувствую каждый день, я хочу разбудить его ярость, огонь, что спит в нем. - Класс! – восклицаю я. – Пусть все летит к чертям, - смеюсь, видя его поднимающуюся в удивлении бровь. Обычно я не так страстен и не так самоуверен, но сегодня у меня очень игривое настроение и нет повода для грусти. Мои пальцы жестко сжимают его волосы, я с жадностью припадаю к его губам и целую взасос, запуская свой язычок ему в рот. Этот животный поцелуй пьянит нас обоих и у меня кружится голова. Я кладу ладонь на его пах, и легонько провожу по нему пальцами, чувствуя ответную реакцию. Он до боли сжимает меня в своих объятиях, и я слышу надрывной гортанный рык. Он больше не в силах сдерживаться, его и без того черные глаза помутнели от страсти и похоти, он подхватывает меня на руки и несет в спальню. Я внутренне ликую, я одержал верх, шалость удалась. Он кидает меня на кровать, и в каждом его движении я ощущаю страстную ярость и желание обладать. Северус грубо набрасывается на меня, срывая с нас оставшуюся одежду. Его движения резкие, торопливые. Он подхватывает меня под колени и закидывает мои ноги к себе на плечи. А я весь изнемогаю от желания. Он смачивает слюной два пальца и вводит в меня, я сладко постанываю, выгибаясь под ним, желая большего. И он дает мне это. Тут же резко входит в меня на всю длину. И я громко пронзительно кричу, мир перестает существовать для меня. Только он и я, и полыхающая огнем страсть между нами. Это все, что нам нужно. Я обвиваю его шею руками и обхватываю ногами его тело, мы сливаемся в жарком, сводящем с ума, поцелуе. Я закрываю глаза, но не вижу ничего, лишь слышу собственный крик и его сбивчивое дыхание. Я только чувствую наши бешено колотящиеся сердца, его требовательные губы, и ласковые, но властные руки. И его большой член, с невероятной силой вбивающийся в меня. Я царапаю его спину ногтями, и задыхаюсь от этой всепоглощающей страсти. А после он выходит из меня, ставит на четвереньки, ощутимо шлепает ладонью по заднице. Нежно обхватывает мою шею рукой, заставляя прогнуться и с силой снова вгоняет в меня свой член, начиная быстро неистово двигаться. И я обожаю это сводящее с ума чувство невероятной наполненности, полной принадлежности этому властному мужчине, который может быть и грубым и невероятно нежным. Я задыхаюсь, обессиленно сползаю животом на постель и хватаюсь руками за спинку кровати, все так же оставаясь в неприличной позе с широко разведенными ногами. Он до боли сжимает мои ягодицы и продолжает жестко трахать меня в отставленную задницу. Мой крик переходит в гортанные неприличные стоны и громкие вскрики… как же давно я этого хотел. Он выбивает из меня все плохое, что меня мучило, выбивает все мои страхи и кошмары, оставляя после себя лишь приятное чувство расслабленности и свободы. Я чувствую себя хорошо оттраханным и невероятно счастливым. Мы громко кончаем с протяжным счастливым стоном, я сильно прижимаюсь к нему, и мы устало опускаемся на подушки. Больше ни на что нет сил. Перед тем, как провалиться в безмятежный сон, я чувствую нежные губы, покрывающие поцелуями мое лицо, и ласковые руки, гладящие мою грудь и живот. Я всегда был для Северуса не кем-то особенным, избранным, я всегда был для него его мальчиком, просто Гарри, незримым отражением его самого. А он был для меня мужчиной, которому я хотел принадлежать. И тогда я понимаю, что время не лечит, а учит. А излечить может только любовь. Конец