Ну здравствуй, Намимори

Здесь и сейчас. Из цензурных желаний у меня сейчас только одно – спать. Двое суток без сна, на кофе и энергетиках – выучить, дописать, подготовиться к этим чертовым экзаменам. Если часть предметов я еще более-менее понимаю, то, например, историю заучивала как попугай, не вникая в смысл слов. Правители, эпохи, войны... кто бы знал, что в истории Японии столько событий. Но я это сделала! Умница, красавица и вообще редкостный талант. Только вот теперь сил не осталось в принципе ни на что. Так, ребята еще на занятиях, до дома Савады я таком состоянии не дойду точно, что остается? Идея! Будь я хоть чуточку адекватнее, эта идея в моей голове не только бы не задержалась, но и вообще туда не пришла, однако сложилось, как сложилось. Единственный диванчик, до которого я смогла бы дойти... в кабинете дисциплинарного комитета. Хибари на месте не было, хоть в чем-то мне повезло, а замок на двери комитета одно название. Логично в принципе, кто в здравом уме полезет к Хибари? Правильно, только я. А вот и диванчик, иди сюда мой хороший! Флешбек. Кусакабе Тетсуя всегда был спокойным здравомыслящим человеком. Даже когда несколько дней назад у него появились неожиданные воспоминания о том, чего не еще было, он не утратил олимпийского спокойствия. Однако сейчас он выронил неизменную травинку и усиленно пытался сообразить, что происходит в этом мире. Согласитесь, не каждый день в кабинете дисциплинарного комитета находишь спящую девушку, которая на попытки ее разбудить и добиться хоть каких-то пояснений, реагирует крайне отрицательно. Не увернись Кусакабе и шикарный синяк под глазом был бы полным нарушений требований к форме одежды. Если бы не те воспоминания, он бы ни на секунды не задумался о дальнейших действиях, а теперь... А теперь тоже не задумывается. - Эй, Савада, – неизменная троица начала вспоминать последние прегрешения, – вы бы забрали свою подружку из нашего кабинета, а то Кё-сан очень удивится, – ребята несколько секунд хлопали глазами, соображая, о чем это он сейчас, но, надо сказать, быстро поняли суть проблемы. Ну вот, так будет лучше. Ведь он же мог отвлечься на какое-нибудь нарушение дисциплины и чуть задержаться по дороге к кабинету? Вполне мог, так что это нарушение он, Кусакабе Тетсуя, сейчас найдет. - Хиии, надо её срочно разбудить, Хибари-сан нас убьет! – Цуна в приступе паники был готов рвать на себе волосы. Попытки разбудить Лейн особого эффекта не приносили, что отнюдь не прибавляло ему спокойствия. Пару минут пометавшись, парни сообразили, что такими темпами точно попадутся Хибари. - У меня идея, - жизнерадостная улыбка Ямамото неизменна. - У тебя? Что ты несешь, бейсбольный придурок? – Гокудера выслушав эту идею, хотел было постучаться головой о стену, но вовремя сообразил, что других-то вариантов особо и нет. – Черт, от этой девчонки одни проблемы. Так что теперь Гокудера и Савада по возможности аккуратно и незаметно смотрели, не идет ли Хибари, а Ямамото осторожно нес на руках так и не проснувшуюся Лейн. Конец флешбека. Просыпалась я с трудом, честно скажу, да и встала далеко не сразу. Во-первых, много спать не есть хорошо, голова как чугунная, во-вторых, как я попала обратно в свою комнату? Вроде вырубилась я еще в школе, в кабинете дисциплинарного комитета. Стоп, где я вырубилась? Все, финиш, пишите письма мелким подчерком. Если мозгов нет сразу, потом они уже не появятся. Что мне, до медкабинета лень дойти было? Хотя там конечно Шамал, но здесь-то Хибари! Однако судя по всему, все закончилось более-менее благополучно. Так, срочно в душ, и пытать Цуну, что произошло. - Всем привет! Цуна рассказывай, давай, что там произошло! О, Дино, здравствуй, давно не виделись. – Вот блин. Почему-то в этот момент я себя почувствовала мышкой в лапах кошки и без малейшего шанса вырваться. Нет, Дино улыбается как всегда, но что-то подсказывает, что он не в самом лучшем настроении. Блин, что я такого сделала-то? Или не я? Ну да скоро узнаю. М-да, что же мне так везет-то? Ведь сидит рядом такой родной и любимый, а низ-зя. Главное не забыть, что сейчас его нельзя тискать, а то парень офигеет. Так что улыбаемся и держим себя в руках. Цуна рассказал, как они меня вчера домой вытаскивали из кабинета Хибари, по всем правилам разведки, с прикрывающими и впередсмотрящими. Хех, было бы здорово это все увидеть со стороны. Интересно только, что это нашло на Кусакабе, что он так себя повел? Хотя, скорее всего, дело в тех воспоминаниях о будущем, о которых говорил Реборн. Так что все вчера закончилось хорошо, и ребята меня принесли домой. Точнее Ямамото принес, а Савада с Гокудерой смотрели, чтобы не попасться Хибари. Так, стоп, вот оно! Дино, что – ревнует? Да нет, не может... хотя... надо будет проверить. М-да, проверишь тут, как же. Этот гад, от меня второй день уворачивается, ну да ничего, мне только до самолета дотерпеть, там уже никуда не денется. Прощание с вонголятами вышло относительно тихим и спокойным (город уцелел, значит, все хорошо), небольшая домашняя вечеринка, трогательные речи и милые сувениры на память. В общем, высокие договаривающиеся стороны пожали друг другу руки и разошлись в хороших приятельских отношениях. А вот теперь кое-кто от меня точно ближайшие пару часов никуда не денется, так что можно спокойно устроиться в кресле напротив и начать задушевную беседу. - Дино, как насчет поговорить, солнце мое? А то ты последние два дня сам на себя не похож. Это я что-то сделала или просто погода хреновая? – остальные члены семьи, благоразумно предпочли скрыться в другой части салона. - Ты уверена, что не пожалеешь о том, что приняла мое предложение? – У него, что совсем кукушка слетела? Оценив мое несколько удивленное лицо, Дино поспешно начал что-то пояснять. Честно скажу, первые фразу я прослушала, пытаясь справиться с желанием немедленно, вот сию же минуту придушить наглую блондинистую морду. Когда пришла в чувство и вслушалась, что этот Мустанг несет едва не ушла в астрал снова. «Ну, вы с Ямамото вроде неплохо ладите, вот я и подумал...» Зашибись, рубаха в клетку! Он подумал. Чем? - Дино Каваллоне, это что – ревность? - А если и так? – нет, я с него балдею. Пришлось перебраться на соседнее кресло и пояснить политику партии: «Дино, ты конечно умный, но такой балбес. Я тебя слишком люблю, ценю и уважаю, чтобы на кого-то променять, так что не забивай голову всякой ерундой, ладно?» Ну вот, и обещание выполнила, и вроде как не всерьез, если что можно обернуть все шуткой. Только вот походу не придется. - Я балбес, да? – эх, как же я соскучилась по его объятьям. Можно снова уткнуться в плечо и нести всякую ерунду, наслаждаясь уютом и спокойствием. Так что весь мы легкомысленно болтали обо всем и ни о чем. Хорошо-то как! Нет, на этот раз никаких четырех лет, ничего подобного. Теперь времени потребуется гораздо меньше. Обещаю. Где-то, когда-то. В доме на окраине Намимори, воспользовавшись временным отсутствием одного нахального пони, рыжеволосая девушка с любопытством развернула бумажного журавлика. Это была ее почти забытая привычка – писать небольшие записки и делать из них оригами. Мало кому пришло бы в голову их разворачивать и что-то искать. Быстренько прочитав послание, девушка тихонько захихикала. - Что тебя так рассмешило? – несмотря на усилия Солнца Варии, некоторая потрепанность в облике Десятого Каваллоне сохранилась до сих пор. - Тут очень важное и ответственное поручение от меня мелкой, и надо бы его срочно выполнить. И кстати, любимый босс, ты мне в этом поможешь. – После этих слов Каваллоне был практически за воротник утащен в соседнюю комнату. Хотя надо сказать, поскольку соседняя комната была спальня, не так уж он и сопротивлялся, скорее даже наоборот. А на столе осталась лежать записка, где в нескольких строках Лейн-на-десять-лет-младше выражала свое видение ситуации. И про то что «такие мужики на дороге не валяются, его надо беречь, холить и лелеять», и про то что «ты зачем парня четыре года изводила, зараза», и наконец, пожелание-требование «учитывая твои (зачеркнуто), мои (зачеркнуто), наши косяки – камасутру в зубы и вперед! Что называется, дать бой на всех фронтах и обеспечить полную и безоговорочную капитуляцию противника! Проще говоря, чтоб у обоих никаких посторонних мыслей не осталось в принципе». Надо ли говорить, что последнее пожелание было выполнено с особым удовольствием?