* * *
- Зевс, что это такое? - створки дверей от силы удара впечатались в стены, от чего те покрылись весьма миловидной сетью трещин, напоминающих собою искусно расписанную вуаль. - Что случилось, бог мудрости и порядка? - произнёс мужчина, отходя от окна и всецело сосредотачивая своё внимание на боге, в глазах которого сейчас не было и следа от привычных эмоций. - Что здесь делает эта б... женщина? - Я вижу, богиня-кошка уже успела заявить о себе... – сухой смех и улыбка, призывающая, видимо, оценить все положительные стороны этого момента. - Где бы ни появлялась эта женщина, везде, слышишь меня, везде приходил конец миру и порядку! - глаза Кадуцея светились таким гневом, что, казалось, одной десятой его части хватило бы для полного уничтожения школы богов. - Я просто решил, что с кем-то знакомым тебе было бы сподручнее воспитывать в наших учениках те чувства, которыми им необходимо овладеть, - смешинки в золотистых глазах натыкаются на абсолютно ледяную стену непонимания, в красках начертанную на лице египетского бога. - Ты решил, что у этих идиотов мало поводов отвлечься от учёбы и им нужно дать ещё один? - Вы ведь когда-то вместе учились, верно? – проигнорировав вопрос Тота, Зевс задал свой, внимательно наблюдая из-под полуприкрытых век за реакцией бога мудрости и знаний. – И я слышал, что вы были достаточно близки… - Близки?! Мне приходилось разгребать весь тот хаос, который оставляла после себя эта женщина. Документы, разбирательства, обиды и бои, тысячи проблем и никакого покоя и порядка - вот истинное имя этой чертовки! Эта женщина ничем не сможет помочь процессу усвоения богами человеческих чувств и эмоций! - В любом случае, мне не важно, что было в прошлом. И тем более не важны причины твоей неприязни к этой милой богине. Отныне Бастет будет вместе с тобой обучать богов терпению и любви к людям, - улыбка пропала с лица громовержца. – А теперь иди. Ученики наверняка заждались. Едва покинув обитель Зевса, бог прислонился к стене. Прохлада камня приводила в чувство и помогала собраться с мыслями. Тот был абсолютно уверен, что с этой самой минуты покой никогда, даже на самое малое мгновение, не вернётся в стены академии. И тысячи проблем свалятся на его плечи новым грузом. Мужчина мог поклясться в этом чем угодно. Но как бы там не было, надо будет встретить всё это достойно. И постараться не сойти с ума, пока академию будут разносить по камешку. В том, что это непременно произойдет и, более того, в очень скором времени, сомневаться не приходилось.* * *
В зале царило радостное волнение. Все ученики переговаривались между собой, обсуждая появление в академии нового лица, которое, если верить вездесущим слухам, обещало стать ещё одним учителем. Локи таинственно улыбался, будто был посвящён абсолютно во все тайны этих стен. Бальдер с улыбкой смотрел на друга, в глазах которого так и плясали озорные чёртики, готовые с ходу выложить всю известную им информацию. Юи и Аполлон что-то тихо обсуждали, стоя чуть в стороне от других. - Дорогие мои ученики, - произнёс Зевс, момент появления которого вновь никто так и не успел заметить. – Сегодня мы собрались в главном зале для того, чтобы поприветствовать нового бога, спешащего влиться в наш, без сомнения, дружный и тёплый коллектив. Единственным существом, абсолютно не внимавшим голосу говорившего, был на редкость мрачный сегодня Тот Кацудей, который всё никак не мог понять, чем же он сумел навлечь на себя гнев громовержца и за что тот наказал его таким жестоким и изощрённым способом. На девушку, стоящую рядом с ним и явно смущённую таким обилием внимания, бог старался внимания не обращать, чтобы не накликать на себя неприятности раньше времени. - Итак, позвольте представить вам Бастет Тефнут, которая отныне будет обучать вас таинствам людских душ вместе с Тотом Кадуцеем! Под дружные аплодисменты стоящая между громовержцем и богом мудрости девушка сделала небольшой шаг вперёд и поклонилась, проявив поистине кошачью грацию. Мужчина скрестил руки на груди и перевёл взгляд на Зевса, который улыбался так искренне, будто только что сообщил богам об окончании их обучения в академии. Вздохнув, Тот посмотрел на толпу учеников, среди которых ходили радостные, а местами и восхищённые вздохи. «Они ещё не знают, что именно их ждёт, - с давно забытой тоской подумал учитель. – И даже не подозревают, что их восхищение очень скоро может смениться настоящим ужасом». - Прошу вас, возвращайтесь к своим делам и позвольте новому преподавателю отдохнуть с дороги и освоиться в нашей чудесной академии, - произнёс Зевс, тем самым показав, что официальное представление завершено и нет смысла и дальше в таком количестве заполнять главный зал. - Тот, позаботься о том, чтобы наша гостья чувствовала себя тут как дома и не испытывала трудностей со знакомством и освоением… Спустившись по лестнице, учителя оказались в самой гуще учеников. Все хотели лучше разглядеть нового учителя, поздороваться, а возможно и как-то ещё выделить себя из огромной толпы. Краем уха бог знаний услышал, как Дионис сказал Локи что-то о том, что наконец-то преподавать им будет кто-то интересный, а не злой и помешанный на порядке. Сделав внутреннюю пометку, бог решил прекратить это затянувшееся представление. - Вы слышали, что сказал Зевс? – строго произнёс мужчина, мгновенно приковывая к себе взгляды всех. – Расходитесь по своим делам, если желаете произвести на нового преподавателя приятное впечатление. Присутствующие не выражали особого желания расходиться, но приказ есть приказ. Да и к тому же, теперь было чем занять вечер помимо привычного ничегонеделанья. А потому многие тут же отправились в сад или столовую, переваривать новости. Дольше всех рядом с богиней оставались Апполон и Юи, которых, впрочем, довольно скоро увели удачно подвернувшиеся Локи и Бальдер. И как только радостно обсуждающие пополнение учительского состава ученики скрылись из виду, девушка оказалась прижата к стене столь быстрым и неуловимым движением, что на пару мгновений у богини просто перехватило дыхание. В глазах бога знаний заранее читался приговор всему, что она сделает и скажет. - Только попробуй вытворить тут что-нибудь подобное твоим прошлым заслугам и я… - привычно грубо начал Тот, стараясь держать небольшую, но явную дистанцию. - Тоут злится? – томно, подобно изгибающейся кошке, и как-то наигранно печально произнесла девушка. – Бастет чем-то огорчила Тоута? Большие, полные грусти и искреннего раскаяния глаза. Едва заметные кристальные слёзы, дрожащие на длинных пушистых ресницах. Тонкие и изящные руки, сложенные на груди, будто в мольбе. Полное благочестия и истинного смирения существо. Именно такой была Бастет сейчас. Чьё сердце не дрогнуло бы при виде этой картины? Тот заставил себя закрыть глаза и повернуть голову в сторону. Вдох и выдох, счёт до десяти и поворот назад. Ангел, казалось, спустившийся с небес, мгновенно исчез. Перед мужчиной стояла самая настоящая дьяволица, ждущая лишь момента, чтобы найти слабое место и вцепиться в него всеми силами. Без единого изъяна смуглая кожа, чётко очерченные алые губы, слишком уж маняще тронутые лёгкой улыбкой, тёмно-оранжевые глаза, на дне которых таилось осознание собственной красоты и притягательности. Само воплощение порока и хаоса. Может, Кадуцей и признавал за богиней определённую красоту и своеобразный шарм, но выносить рядом этого не мог. - Ты не сильно изменился со школьной скамьи, Тоут. Такой же гордый, грубый, требовательный и лишённый всякой способности веселиться как любое иное живое существо, - из голоса богини, словно по чьему-то злому умыслу, мгновенно исчезла вся мягкость, лесть и печаль. Остался лишь смех, ехидство и даже немного недовольства. - А ты как всегда двулична, женщина, - без всякой вежливости ответил Тот и, соблюдая их привычный тон, смотря прямо в горящие от недовольства оранжевые глаза. – Вызываешь у всех восхищение своей пеленой скромности и чистоты, скрывающей твою истинную сущность. Тонкопалая ладонь Бастет скользнула по чёрному рукаву рубашки и плавно перешла на смуглую кожу египтянина, медленно опустившись до браслета и застыв на пальцах мужчины. Васильковые глаза следили за действиями богини-кошки с недоверием, заранее подозревая какую-нибудь небольшую, но очень опасную для репутации подлость, какими славилась Баст ещё во время далёкого обучения в школе богов. - Я обещаю вести себя так, чтобы Тоут мог не волноваться, - с трепетом произнесла девушка, прижимая руку Кадуцея к своей груди с тем же пылом, с каким складывает руки на груди ребёнок, стараясь доказать собеседнику всю искренность своих порывов. - Просто пообещай вести себя согласно уставу академии, ничего больше от тебя не требуется, - сказал Тот, мягко освобождая свою руку из ладоней Баст. – И не называй меня Тоут. Девушка фыркнула, скрестив руки на груди, демонстрируя тем самым абсолютное оскорбление своих лучших чувств. Но Кадуцей уже шел по коридору, мало интересуясь негодованием богини, которая от подобной наглости в свой адрес даже не нашлась что сказать, и просто поспешила за своим проводником. - Твоя шавка тоже тут? – произнесла девушка, поравнявшись с богом. - Анубис не шавка, пора бы тебе уже уяснить это, - как можно спокойнее ответил Тот. – А где ты потеряла Беса, который вечно вился рядом ещё со школьной скамьи? - Он мне надоел, этот глупый и надоедливый тюфяк, - богиня отвела глаза в сторону, ей ужасно не понравилась тема, которую затронул бывший одноклассник, в глазах которого, кажется, за несколько мгновений промелькнул полный список всех проступков девушки. – Могу я поздороваться с Ма’атом? - Не сейчас, - последовал лаконичный ответ. Они проходили коридор за коридором, прерывая молчание лишь редкими комментариями. Бастет задавала вопросы, Тот по возможности кратко и ёмко отвечал на них. У сада они задержались чуть дольше, чем обоим богам этого хотелось бы. И дело вновь чуть было не дошло до ссоры. Стоя у воды, девушка с интересом разглядывала кувшинки и спадающие ветви ивы, напоминающие чем-то занавески. - И никаких купаний в обнажённом виде в пруду! – произнёс Тот, заметив озорные искорки в глазах богини-кошки. - Но я... – мгновенно обернулась Баст. - Я сказал - никаких купаний! – мужчина скрестил руки на груди, демонстрируя абсолютную непоколебимость своей позиции в вопросе ночных посещений водоёма. - То есть ты, Тоут, хочешь сказать, что тебе щеголять широкой мужской грудью можно, а мне даже в безлунные ночи нельзя насладиться одиночеством в окружении воды, темноты и тишины? – с интересом и долей недовольства произнесла богиня, стараясь тянуть гласные, что бесило очень и очень многих, и Тота в том числе. - Твои купания ещё в школьные годы собирали полные залы богов и духов! - Это не мои проблемы, что все мужчины такие извращенцы! – тонкая ножка в сандалии опустилась на сапог, когда Баст попыталась встать на носочки, чтобы казаться хотя бы чуточку выше. - А кто купался обнажённой? – глаза цвета неба смотрели с укоризной. - Но ты тоже смотрел на это! - Я прекращал эти нарушения школьного устава, помогая учителям разгонять ночные сборища! - Извращенец! – вынесла вердикт богиня, абсолютно довольная своими собственными выводами, сделанными из диалога. - И кто мне это говорит, женщина? – мужчина вновь сделал попытку воззвать к совести Тефнут, впрочем, заранее обречённую на провал, как и сотня предыдущих попыток. - Всё равно ты извращенец, - надула губы девушка и отошла, чтобы сорвать приглянувшийся цветок. Больше споров не возникало, а если разговор стремился к тому, то египетский бог быстро сводил его к чему-нибудь невинному, из чего ну никак нельзя было раздуть маленький скандал или хотя бы небольшую ссору. И потому путь до жилых комнат прошёл без особых приключений. Остановились у деревянной двери, на которой уже красовалась табличка с именем. - Твоя комната, Бастет, - произнёс бог, похлопав по дверному косяку. После чего указал куда-то вдаль коридора. – Дальше будет комната Кусанаги Юи, ты уже познакомилась с ней. - Эта маленькая девочка… Весьма интересный персонаж, не правда ли? – нотки, зазвучавшие в голосе девушки, вызвали смутное беспокойство на душе Кадуцея, но особо задерживаться на этом чувстве он не стал. В конце концов, дела, слова, интонации и взгляды Бастет нередко несли от одного смысла до ста. И разбираться в них всегда было себе дороже. Богиня легко могла ухватиться за какую-нибудь несущественную мелочь и пару часов увлечённо доказывать, что круглое зелёное на самом деле многогранное синее о ста семидесяти семи углах. - Она нужна здесь для того, чтобы эти никчёмные боги осознали важность связи между нами и смертными. Кто лучше человека поможет бессмертным познать души людей, научить любить этих слабых созданий? - Такие уж они слабые… - с нескрываемой иронией произнесла богиня. – И почему именно девчонка? Любви к людям вполне может научить любой человек. - Так пожелал Зевс, - отрезал Тот. – А ещё он сказал, что тебе, бесполезная и глупая женщина, нужно дать время отдохнуть и освоиться. Поэтому потрать вечер и ночь с пользой. Завтра будет твой первый урок, который, как я искренне надеюсь, пройдёт без всяких происшествий. Тот уже развернулся, чтобы вернуться в библиотеку, как был ловко пойман за руку, в которую богиня-кошка тут же вцепилась ненавязчивой, но стальной хваткой. Движения девушки вновь преисполнились кошачьей пластичностью, а в глазах появилась истома. - Почему бы тебе на один вечер не оставить все свои пыльные книжки без внимания и не присоединиться ко мне, чтобы мы могли вместе потратить этот вечер и ночь с максимальной пользой? – почти мурлыча, произнесла Бастет, прижимаясь к плечу бога и смотря на него самыми что ни на есть лисьими глазами. Тот пристально посмотрел на прижавшуюся к нему девушку, излучавшую столько любви, нежности и трепета, что хватило бы на хорошее стадо ланей. И чутьё подсказывало богу, что не на одно хорошее стадо ланей. А на десять как минимум. Такова уж была природа этой женщины. Со вздохом, он отцепил от себя богиню и, не давая ей опомниться, держа за шкирку, словно нашкодившего котёнка, открыл дверь комнаты, посадил на стул у стены и мгновенно захлопнул дверь, чувствуя, как ручка проворачивается с той стороны. - Рад был бы остаться, но абсолютно не могу. Птицы познания не покормлены, книги не перечитаны, план завтрашнего урока не подготовлен, обход коридоров и комнат учеников на факт наличия их после отбоя на местах не совершён, Анубис спать не уложен, - произнёс бог, спешно закрывая комнату на ключ. – Тысяча дел, глупая женщина, тысяча. Не будь их – с удовольствием бы остался и помог освоиться. Прислушиваясь к удаляющимся шагам, девушка проклинала всё сущее. Ещё пару раз дёрнув дверь, будто надеясь, что замок волшебным образом откроется сам собой, богиня от всей души пнула её, будто именно эта деревяшка была повинна во всех её неудачах, произошедших к данному моменту. Тот Кадуцей прекрасно знал, что делал – искать ключ от двери девушка могла бесконечно долго. Хоть всю ночь. - Чёртов бог мудрости… - почти прошипела Бастет. – Мужик ты или нет? От грустных мыслей и проклятий в адрес всех представителей мужского пола, девушку отвлекло тихое мяуканье. Четыре котёнка тёрлись о ноги хозяйки и намекали на то, что их давно пора бы покормить. А долго сердиться на что-либо в присутствии этих малышей богиня не могла. Какими бы оскорбительными ей не казались действия или слова окружающих. Подхватив усатых крох на руки, Бастет прошла к столу, на котором лежало и расписание завтрашнего дня, и письменные принадлежности, и блюдца, и даже школьная форма, мгновенно отправленная на пол для исполнения роли подстилки для котят. Те с восторгом приняли новое место, чего нельзя было сказать о самой богине.