Прости

      Разговор вчера закончился плохо. Нет, просто ужасно. Они не расстались мирно, как этого хотела Гексли. Нет, они поругались. С трясущимися руками и стеклянными глазами, полных слёз, она вернулась домой. Упав на кровать, она заплакала. Как бы ни старалась она держать себя в руках, она не могла. Почему же? Почему так? Может, всё это - ошибка? Может, нужно побежать обратно и просить у него прощения, стоя на коленях?       Нервы сдавали. День был пуст. Хотелось плакать, напиться, а потом вскрыть себе вены. В голове крутились разные мысли, типа: "Зачем я это сделала? Я же любила его,а то, что мы друг к другу привыкли - ничего страшного!А я решила, что привычка - это плохо и кинула его... а он любил. Любил!"       Проснувшись утром, она не выдержала. Ей нужна была поддержка. К счастью, Гексли знала человека, который её никогда не кинет. Он всегда её поддерживал, помогал... Жуков. Жуков был её хорошим, даже лучшим другом. Он был безгранично мил,но больше, чем к старшему брату она к Жукову относиться не могла, хотя бы из-за возраста. Хороший старший брат, которому она всегда могла всё рассказать. Вот и сегодня Гексли пришла к Жукову с бледным лицом и красными глазами, опустошённая и разбитая. Двери дома Жукова для Гексли были всегда открыты в любое время суток.       В 6 утра в квартире Жукова прозвенел звонок. Сказать, что он был недоволен - ничего не сказать. Но когда, открыв дверь, на пороге он увидел заплаканную Гексли, всю недовольство разом прошло. Он знал, что произошло до этого между ней и Бальзаком. С порога она хриплым голосом сказала: -Черт возьми. Я хочу всё вернуть. Обратно. Обессилев, девочка рухнула на руки Жукову, опять до крови закусив нижнюю губу, чтоб не заплакать.       Жуков дотащил младшую сестру до кухни, посадил на табуретку, а сам сел перед ней на корточки, перед этим поставив чайник. -Подожди. Это плохая идея. У него нет любви к тебе, и это не изменить. Он так же будет к тебе относиться. Он этого не стоит. Ты достойна того, чтобы тебя ценили и уважали. А не как он. Гексли кивнула головой, давая понять, что она соглашается, и можно продолжать. -Я понимаю, каково тебе. Поэтому вы не можете дружить. Никакого контакта. Вообще. Потерпи, - Жуков тепло улыбнулся. То есть, кто-то может принять это за оскал, но для Гексли это была одна из самых тёплых и домашних улыбок,- это пройдет.       В этот момент чайник вскипел, и Жуков заварил зелёный чай с мятой. Её любимый. Гексли невольно улыбнулась. Жук помнит даже такие мелочи.       Глоток спасительного чая. Тёплые волны разлились по всему телу успокаивая, умиротворяя. Стало гораздо легче. Только сейчас Гексли заметила, что кухню заливают солнечные лучи, согревая ноги, в то время как кружка грела руки. Для Гексли это - особое удовольствие, потому что в любую погоду её конечности гораздо холоднее, чем у нормального человека. -Жук, спасибо большое. И прости, что нагрузила с утра пораньше, - Гексли улыбнулась уже сидящему напротив Жукову. -Ну, я-то не ною, - Жуков тоже улыбнулся, - и ты давай соберись, тряпка! Он тебя с гавном смешал, а ты по нему киснешь. Я все понимаю, как тебе тяжело, но постарайся отогнать эти мысли. Хорошо? -Угу, - Гексли промычала в кружку, - спасибо за всё. Ты правда сейчас очень помог, - она ощущала безграничную благодарность, смешанную с уважением и какой-то братской любовью -Да? - удивился Жуков, - я ничего вроде и не сделал. "Напрашивается на комплименты", - пронеслось в голове у Гексли, - "Ну да ладно, он их заслуживает" -Да ла-а-адно тебе. Ты выслушивал меня всё это время, давал советы, успокаивал... Мне кажется, я тебя задолбаю скоро, - рассмеялась она -Ты чего? Не, всё нормально. Идём гулять? -Пошли.       На душе стало гораздо, гораздо легче, свободней. Не так, как с утра. Спасибо Жукову, что ещё можно сказать?       Новый день. Новая жизнь. Нужно просто избавиться от груза прошлого. Это будет трудно, да, но она сможет. Рано или поздно. А сейчас Гексли по-любому должна шоколадку Жукову за то, что пришла в шесть утра, разбудила и начала ныть.