Прости

      Сегодня утром Гексли проснулась не с самым лучшим настроением, ибо за окном, как и вчера, не было и намёка на просвет. Сходила на тренировку, увидев друзей, немного приободрилась. А ещё Гексли не смогла не заметить, как на неё смотрел тот парень в правом углу зала... В общем, первая половина дня выдалась неплохой, даже хорошей.       А потом она вспомнила о встрече, назначенной на вечер.       Настроение резко упало обратно, до нуля. В минус оно падало редко, но всё же падало. Когда она ссорилась с Бальзаком.       Когда Гексли пришла в парк, солнце выглянуло из-за туч, начал накрапывать грибной дождик, который она так любила. Погода словно издевалась, мол: "Гляди, сейчас ты могла бы прыгать, бегать и радоваться жизни". Обидно. На самом-то деле, девочка пришла рановато, поэтому она заняла себя тем, что рассматривала природу и людей, пробегающих мимо. Зачем они бегут? Дождь вроде несильный, да и всё равно они промокли бы.       Вдали аллеи замелькал силуэт. Немного горбатая спина, толстовка с накинутым капюшоном, опущенная голова... Бальзак. Он шёл не здесь, нет, не по центральной аллее парка. Он шёл по земле своей собственной реальности. И не факт, что по земле. -Привет, - он, наверное ждал, что Гексли накинется на него с объятиями, как обычно, но она этого не сделала. -Привет. - без привычной улыбки поздоровалась Гексли, - думаю, на мокрой скамейке сидеть нету смысла, пошли по парку? -Ну пошли, - Бальзаку было правда всё равно. Или нет. Его не поймёшь. Он не спросит, что же Гексли хотела сказать, не станет намекать... Он будет делать вид, что ему всё равно. Или ему будет правда всё равно. Такой вот он, человек ИЛИ. Они прошли метров 10 молча, благодаря интуиции Бальзак понимал, что ничего хорошего от сегодняшнего разговора ждать не следует. -Так вот... о чём я хотела поговорить, - прикрыв глаза, и уставившись в землю, Гексли продолжила нервным голосом, - прости, но похоже это всё. Конец, понимаешь? Я... я правда любила тебя. Сильно, безумно даже страстно... но сейчас это стало привычкой. От которой не лучше ни тебе, ни мне. Гексли остановилась. -Постой. Слушай, ты так или иначе найдёшь себе девушку. Лучше чем я. Если честно, мне надоело обременять тебя. Ты сам недавно намекал на то, что очень много времени на меня тратишь, и все дела... Возможно, для тебя это и есть любовь. Для меня нет. Просто ведь так будет лучше и легче нам обоим... А ты будешь счастлив. Наконец-то. Я хочу этого на самом-то деле. Бальзак молча выслушал всю эту триаду. А Гексли сама не поняла, как ей хватило дерзости такое сказать. Возможно, она даже всё ещё любит Баля. Но кое-что произошло. Только бы самой понять, что. Гексли перевела взгляд с земли к небу, где уже садилось солнце. Боже, как же красиво. Она была готова хоть каждый день наблюдать восход и закат, что она, собственно, и делала. -То есть ты просто пришла извиниться и свалить? - привычный тихий, шуршащий голос Бальзака стал резко холодным и жёстким. На глаза девочке навернулись слёзы, вся прелесть заката, которой она себя успокаивала, исчезла. -Не совсем -И да, ты хочешь не чтоб я счастлив был, а чтоб была счастлива ты. Свалить, иными словами. -Не-а. Если ты думаешь, что у меня всё хорошо, прекрасно, порхают бабочки и я счастливо смеюсь, когда считаю поклонников, то ты ОШИБАЕШЬСЯ! - здесь эмоции взяли верх над девочкой. Она закричала. На Бальзака. Она. Как она могла? Но он сам напросился... -Тогда чего ты хочешь? - возможно, он был подавлен произошедшим. А возможно, и нет. ИЛИ. -Отпустить тебя. Чтобы тебе было легче. Ну, и мне отчасти тоже, - сдерживая слёзы, уже спокойно продолжила Гексли. -Зачем? Неужто тебе так сложно? -Есть маленько, - девочка грустно усмехнулась, продолжая сверлить пустыми глазами небо, - а тебе не трудно разве? -Если и не, как ты говоришь, романтика, то хотя бы дружеские отношения оставь. Мне - нет. И та жизнь, которую ты мне обрисовала, для меня в принципе не возможна. А ты мне интересна как человек, а не кусок мяса, - выпалил Бальзак. К горлу Гексли подобрался ком. Такого она явно не ожидала. всё, на что она рассчитывала, это равнодушный расстрел скепсисом от Бальзака. Мол, "ты - опыт". Никак не больше. -Себе же на благо стараешься, так не прикрывай же это сторонними обстоятельствами, - закончил он. -Если бы я старалась себе на благо, это благо бы уже наступило, - похоже, Гексли начинала злиться, что происходило крайне редко, - за 4 дня, что я решалась на это разговор я бы успела сделать то, что хотела бы В голове пронёсся эпизод со Штиром, продолжения которому не было. Нет. Они пока всё так же, просто лучшие друзья. Что это было? Наваждение? Да, пожалуй. То, о чём надо забыть. -Кстати, о семи днях создания земли, чего так долго тянула? - хмыкнул Баль -Я думала. Может, оно так будет и лучше? А когда не думала - гуляла, - если уж быть честной так до конца, - я уже шестой день ухожу из дома в девять утра и прихожу в одиннадцать - полдвенадцатого вечера. Я хотела закончить с этим бедламом, просто чтобы было легче тебе и мне. Чтобы я не убивалась в бессмысленном поиске твоей любви любви, а ты не парился по поводу назойливой малолетки и не умер бы от моего сталкерства. Обессилев, Гексли села на мокрую скамью. Всё было так паршиво. На пустые глаза наворачивались слёзы. Закусив губу и спрятав лицо в руки, она успокаивала себя, как могла, и ждала ответа. И ждала, и боялась. А пока повисло молчание. Это убивающее, разрушающее молчание. А природа продолжала издеваться противным щебетанием весёлых птиц, противным закатом чудесного солнца и противнейшим тёплым ветерком. А ведь Гексли так любит эти явления природы. И Бальзака. До сих пор.