Хамелеон (Chameleon)

Джон набрал номер Сары, поднес телефон к уху и протиснулся внутрь паба «У шотландца». Шум стеной обрушился на него вместе с резким кисловатым запахом пролитого пива и облаками сигаретного дыма. Джон не имел представления, как Стражница вроде Гарри могла находиться в таком месте, но как-то ей это удавалось. Джон снова протолкнулся к выходу и вдохнул свежий ночной воздух. Прислонившись к стене, он устремил отсутствующий взгляд в небо. Сквозь его синевато-серый купол проглядывали лишь самые яркие звезды, теряясь на фоне уличного освещения. - Доктор Сойер, - донесся женский голос с другого конца провода. – Чем могу быть полезна? Джон подскочил и крепче прижал трубку к лицу. - Да, привет, Сара, - отозвался Джон, пытаясь говорить с извиняющейся и в то же время заискивающей интонацией. – Это Джон. Мне нужно было сегодня отлучиться пораньше. Я просто… просто хотел, чтобы ты знала. – Он поморщился от того, как жалко это прозвучало. - Джон? Что значит «нужно было отлучиться»? – в ответе доктора Сойер отчетливо слышалось раздражение. – Тащи свою задницу обратно. До конца твоей смены еще два часа. - Я… я не могу. Слушай, на сегодня я уже закончил обход больных, все в стабильном состоянии. Мне все равно остается только сидеть над документами. - Дело не в этом, Джон. Тебе платят за то, чтобы ты находился в больнице, а не сбегал без предупреждения, когда тебе заблагорассудится. Господи, ты ведь работаешь здесь уже не первый год! Дверь паба распахнулась, и волна шума вырвалась наружу. - Что это там? Вечеринка? - Я в пабе. Все дело в Гарри, Сара. Я ей нужен, - соврал Джон. - О, да неужели, - скептически отозвалась Сара. – Ты паршивый обманщик, Джон. Тебя всегда выдает слабая дрожь в голосе. Знаешь, мне плевать, почему ты решил прогулять. Просто притащи свой зад назад в больницу, и я не объявлю тебе выговор. Тон ее слов был суров, но Джон уловил слабый намек на смешок в ее голосе. Он улыбнулся и покачал головой. Повезло. Какое счастье, что начальница считала его милым. Он был о ней такого же мнения, но даже если бы на него не давила страшная тайна, что он Проводник, Джон бы поостерегся заводить с ней слишком тесную дружбу. Легкий флирт был в порядке вещей, но встречаться с непосредственным начальником всегда было не лучшей идеей. - Увидимся... Дверь снова открылась. Джон вздрогнул от шума, а после подпрыгнул, когда сильная рука обвилась вокруг его плеч и потянула назад. - Эй! – воскликнул он. Чужая рука схватила его ладонь и вырвала у него телефон. От Гарри разило спиртным, она наклонилась и выкрикнула в трубку: «ЗДОРОВО, САРА! СКАЖИ УЖЕ ДЖОНУ, ЧТО ТЫ ХОЧЕШЬ ЕГО ТРАХНУТЬ!» - Господи, - произнес Джон, затолкав сердце обратно в грудную клетку. – Гарри! - Признаю свою ошибку, - удивленно ответила Сара. – Как я понимаю, ты прихватил с собой немного гуанидина. - Да. Я собираюсь отвезти ее домой. Она напилась до чертиков, - и это была чистая правда. - Прости, Сара, не думаю, что у меня получится вернуться в больницу до окончания смены. - Джон попытался вырваться из захвата Гарри. Он ощутил ее дыхание на своей шее и огрызнулся на нее: - Гарри, клянусь, если ты еще раз меня лизнешь, я тебе врежу. Гарри засмеялась и отступила от него, вскинув руки вверх. Джон обернулся и посмотрел на нее. Она была пьяна в стельку. Опять. Но что-то с ней было не так. Джон присмотрелся к ее одежде: у ее блузки было расстегнуто слишком много пуговиц, так, что виднелся лифчик. Возможно, Гарри была пьяницей, но не шлюхой. - Ладно, это все, что мне нужно было знать, - проговорила Сара, издав сухой смешок. – Иди и угомони свою сестру. Увидимся завтра. - Спасибо, - ответил Джон и нажал на кнопку сброса. - Боже, Джон, - глаза Гарри лучились пьяным весельем. – Ты долбанный врунишка. - Благодарю за поддержку, - сказал Джон. - Без проблем. Так что ты тут делаешь? И не говори, что пришел из-за меня, ты понятия не имел, что я здесь. – Гарри стиснула его руку довольно жесткой хваткой и стала затаскивать в паб. Джон окончательно расслабился. У Гарри были неприятности - он смог это вычислить, пробившись сквозь ее алкогольный наркоз. – Я думала, Бартс не в восторге, когда его работники шатаются по городу. Да еще и нарушая дресс-код. Знаешь, это неправильно. Роль паршивой овцы в стаде закреплена за мной. Ты-то у нас ответственный. У Джона не имелось благовидного предлога для своего визита сюда, так что он просто пожал плечами. К счастью, мысли Гарри на данный момент больше занимала она сама. К тому же было понятно, что ее действительно не заботило, почему он здесь оказался. - Ты не паршивая овца, Гарри. У тебя просто выдалась черная полоса. А тебя что сегодня сюда привело? Тебя не слишком штормит? Или это твоя подружка доставляет тебе проблемы? Дать тебе гуанидин? - Нет у тебя никакого гуанидина. Я бы его почуяла, - резко ответила Гарри. - Вижу, количество выпитого не притупило твои чувства, - сказал Джон, когда она дотащила его до барной стойки и грубовато усадила на один из стульев. – Но то, как тебе удается что-либо учуять в таком месте, за гранью моего понимания. - Практика, - ответила Гарри. – И такого со мной не бывает. Черт, я была бы безработной, если бы, напившись, ни хрена не чуяла. - Тогда зачем ты это делаешь? – с раздражением спросил Джон. – Зачем набираешься до такой степени? Однажды у тебя будут неприятности из-за Тауэра, и одному богу известно, через что они заставят тебя пройти, пытаясь увести с кривой дорожки. Гарри презрительно фыркнула. - Это заглушает боль, Джон. Тут либо пить, либо грустить. Я не знаю. - Она подняла наполовину выпитый стакан эля. – Все это фигня. Она наклонилась и махнула рукой бармену: - Принеси моему брату кружку своего лучшего светлого эля «Джон Смит». Бармен казался не слишком обрадованным ее заказом, но все же выполнил просьбу. Люди уважали Стражей, даже когда те были в таком состоянии. Он поставил на стойку бокал пенистого эля. Джон взял его и рискнул сделать глоток. Что ж, его опасения, что он с этого захмелеет, оказались напрасными. - Я рада, что ты пришел, - сказала Гарри, крутанувшись на стуле так, чтобы опереться спиной о барную стойку. – Нужно твое мнение по одному вопросу. - Ладно, - с опаской отозвался Джон. - Кого из этих мужчин ты считаешь сексуальным? – она сделала широкий жест рукой, обозначая посетителей бара. Джон окинул бар взглядом, но как только до него дошел смысл ее вопроса, опять посмотрел на сестру. - А… что? Никого! – рассердился Джон. – Повторяю в последний раз, Гарри: в нашей семье гомосексуалист - ты, а не я. И почему ты приглядываешься к мужчинам? Снова не в ладах с Кларой? Прикидываешь, как бы заставить ее ревновать? Поэтому ты это делаешь? - С Кларой все замечательно. Мне нужен донор спермы, и я не хочу, чтобы им было какое-то пугало. Раз уж я собираюсь подарить миру сопляка, то, по крайней мере, я могу позаботиться о том, чтобы у маленького засранца была приличная внешность. Вот и все, ничего особенного. Ничего особенного?! - Притормози! – встревоженно выпалил Джон. Он взглянул на расстегнутую блузку Гарри и поборол искушение застегнуть ее. – Ты хочешь подцепить случайного мужика в баре и забеременеть от него? Сколько ты уже сегодня выпила? Хотя неважно, я не могу тебе этого позволить. - Почему бы и нет, - сказала Гарри высокомерно — насколько позволяло ее опьянение. – Это мое тело, и я могу делать с ним все, что захочу. Мне тридцать один, Джон. Мои биологические часы тикают. Боже. - Потому что ты пьяна и… это безумие! – провел рукой по волосам Джон. - У меня это просто в голове не укладывается, Гарри. Ты ведь даже не любишь детей! Ты не любила детей, даже когда сама была ребенком. А теперь у тебя есть постоянная подруга, которая живет с тобой – господи, даже не знаю, почему. И ты собираешься изменить ей, сняв в баре какого-то ублюдка навеселе? Даже если ты решила завести ребенка, ты должна обратиться в банк спермы или подобрать на роль отца того, кого ты хотя бы сможешь перед этим проверить. А вдруг эти парни убийцы? Вдруг они больные? Я… словами не могу выразить, насколько плоха эта идея, и если бы ты была хотя бы немного трезвее, чем сейчас, ты бы и сама это поняла. - Тогда отвали, Джон. Не хочешь помогать, так хоть не мешай. - Ну уж нет, Гарри, - упрямо произнес Джон. – Ты меня в это впутала, я остаюсь. Он положил руку на ее предплечье и стал передавать ей немного рассудительности. Гарри не пребывала в прострации, но Джон мог с уверенностью сказать, что она была чем-то глубоко расстроена. Если бы ему удалось ее остановить и заставить поразмышлять над этим, он смог бы отговорить ее от этой затеи. Он передавал ей свою силу и облегчил ее душевные страдания. Проводник в нем остался доволен. Гарри вздохнула, быстро сжала его руку, после чего отодвинулась и вновь крутанулась на стуле. Напускное веселье пропало. Она выглядела такой же угрюмой и злой, какой была на самом деле. - Ладно, Джон, ты прав. Я не могу этого сделать. Я думала, у меня получится, но это не так. Я не хочу беременеть. Меня вообще тошнит от мысли, что ко мне будет прикасаться какой-то парень. - Так-то лучше, - удовлетворенно ответил Джон. - Знаешь, в чем проблема, Джон? Я в отчаянии. - Вижу. Расскажи мне, что случилось. Она вытерла лицо, а затем и каждый глаз по отдельности. - Да все по-старому, Джон. Ничего нового. Мне тридцать один год. И я либо пью успокоительные с утра, чтобы мозг не поджарился, и тогда мне приходится бороться с их эффектом весь день, чтобы нормально выполнять свою работу, либо выпиваю что-нибудь покрепче, и к одиннадцати мои чувства начинают хаотично усиливаться. В Тауэре приходится постоянно иметь дело с уродами-женоненавистниками. А потом я прихожу домой, и... - Гарри помолчала. – Знаешь, она старается. Гарри встретилась с ним глазами и, похоже, немного протрезвела. - Клара старается. Она терпит от меня столько дерьма. Не знаю, должно быть, у нее мазохистские наклонности. Но я - Страж, а она - не Проводник. Она в меня влюблена, но я не могу… я просто притворяюсь, что тоже люблю ее. И с каждым годом притворяться становится все труднее. - Ты не говорила с Тауэром насчет того, чтобы найти себе Проводника? - О, какая мысль! – хлопнула ладонью по барной стойке Гарри. – Найти Проводника! Мне это и в голову не приходило! Джон, да ты гений! Джон стиснул зубы в ответ на оскорбление. - Мне известно, что ты занесена в список, Гарри. Они должны знать, что тебе очень нужен Проводник. - Не нужда определяет, кому достанется Проводник, - проговорила Гарри. – Господи, хорошо бы, это было так. Но в Лондонском Тауэре тем, кому достанутся Проводники, распоряжается Хоуп. Хоуп? Ах да, Хоуп. Сват. - Они не собираются давать мне Проводника. Никогда. Они сперва раздадут их налево и направо жалким Стражам, у которых еще даже щетина не прорезалась, и важным шишкам, которым они нахрен не упали, прежде чем позволят Стражнице обзавестись Проводницей. С последним глотком она опустошила свой стакан, после чего вновь подняла кружку, делая знак бармену. Джон было подумал о том, чтобы отменить ее заказ, но решил, что это наверняка лишит его шанса вникнуть в суть проблем Гарри. - Да с чего ты это взяла? - Потому что гребаный Хоуп хочет, чтобы они давали потомство. Он не отдаст мне носительницу здоровой матки, когда есть возможность подобрать ей в пару какого-нибудь переполненного тестостероном Стража, чтобы они вместе произвели на свет кучу маленьких Проводничков. И он не верит, что я позволю мужчине-Проводнику забраться ко мне в трусы. И он чертовски прав на этот счет. – Кивнув бармену, Гарри с улыбкой приняла у него новую кружку. – Но знаешь, это не должно иметь значения. Если все дело заключается в том, чтобы наплодить несчастных поганцев, я могу поступить проще. Я не помешаю своему Проводнику завести другие отношения. Он может встречаться с девушкой. Или с двумя. Или с дюжиной. Я разрешу доступ к его члену всем желающим, если взамен смогу наконец вернуть себе нормальную жизнь. Но Хоупу этого мало. Он желает, чтобы все его пары Страж-Проводник заключили сексуальную связь наравне с платонической. И это просто идиотизм. В истории полно случаев, когда великие Стражи заключали лишь платонические узы. Джон кивнул, хотя фраза про доступ к члену заставила его занервничать. - Откуда тебе известно, что Хоуп не собирается дать тебе Проводника? - Знаешь, сколько раз меня приглашали в комнаты для бесед к Проводнице, зашедшей в Тауэр мимоходом? Ни одного. Ни разу за все восемь лет, что я провела в Тауэре. Так что остаются охоты. Знаешь, сколько раз меня звали на охоту с тех пор, как я переехала в Лондон? Дважды. И оба раза попадались несовместимые мужчины. И это было шесть лет назад. - Может, просто не было никого, кто бы тебе подходил? - Это не удержало бы меня от участия в охоте! – сказала Гарри. – Сегодня ночью проходила охота, ты в курсе? И я опять оказалась за бортом. Они спросили у Стражей, есть ли те, кому нужен Проводник, и моя рука взлетела так быстро, что преодолела звуковой барьер. Но они оставили меня без внимания. И знаешь, кого они послали на охоту? Двух тупых подростков-парней. Нет. Это не совпадение. Это месть. - Мне так жаль, Гарри. Можно ли как-то это поправить? - Можно, - проговорила Гарри. – Но ты только что не дал мне этого сделать. Если бы я доказала, что достаточно бисексуальна, чтобы трахнуться с мужчиной-Проводником, Хоуп мог бы предоставить мне его. Мои намерения лучше всего подтвердились бы, если бы однажды я показалась на сносях. Не то, чтобы я собиралась оставить ребенка. Я могла бы усыновить мелкого засранца. Но ты прав, я не уверена, что смогу это сделать. Я напилась в хлам, и от одной мысли об этом меня тянет блевать. - Должен же быть другой способ. - Да, но для этого мне нужна куча денег, чтобы пожертвовать ее Тауэру. Или связи в высших кругах. - У нашей семьи есть связи, - с надеждой проговорил Джон. - Наш клан владеет жалким клочком земли в Шотландии. Здесь нам не на что рассчитывать. Черт, то, что я нашла тут непыльную работенку — большой успех по их меркам. Я перебралась сюда вслед за тобой, Джон. Потому что я не хочу потерять моего маленького братишку. Джон вздохнул. «А я переехал сюда только затем, чтобы сбежать от тебя», - он не произнес этого вслух, но она все равно это почувствовала. - Джон, что произошло? – спросила она, с угрюмым видом склонившись над своим пивом. – Что, черт побери, я сделала не так? Мы были так близки, когда были детьми, а потом я уехала в Тауэр. А когда я вернулась, тебя уже не было. - Неправда. Я все еще жил дома. - Ты ночевал дома, а сам был где-то еще. Как будто ты меня терпеть не мог. Поначалу я думала, это от зависти, но прошло уже пятнадцать лет, Джон, и ничего не изменилось. Ты всегда рядом, когда нужен мне – и, черт возьми, даже иногда, когда я тебя и не звала. Но ты словно кролик, угодивший в ловушку и теперь пытающийся из нее выбраться. Это все из-за того, что я как-то пробралась к тебе в постель? Тебя это напрягло? Ничего ведь не случилось, и я обезумела от боли. Черт, я была всего лишь ребенком! - Все не так, - сказал Джон. – Я просто должен был выйти из твоей тени, Гарри. Вот и все. У тебя впереди была целая жизнь, но я в нее не вписывался. Поэтому я ушел и зажил своей жизнью. Мы выросли, и наши дороги разошлись. Это нормально. - Ты не вписывался в… - повторила Гарри. – Знаешь, больше всего на свете я хочу, чтобы ты оказался Проводником. Это решило бы все мои проблемы. Я бы тут же заключила с тобой связь. Мы совместимы, я это знаю. Что ж, это было не то, что он хотел услышать. - Не глупи, Гарри. Я твой брат. - Платонически, Джон. Платонически, - вздохнула Гарри. – Платонические узы не такие крепкие, как сексуальные, но они все же существуют. Я бы не притронулась к твоему члену, даже будь он бриллиантом. Гадость! Джон фыркнул. Гарри продолжила: - Помнишь, как было в детстве – я втягивала тебя во всякое дерьмо. Помнишь ту пещеру? Мы, наверное, были совсем чокнутые. Став Стражем, я считала, моя жизнь будет наподобие этого. Рыскать с тобой по известняковым пещерам в поисках римских реликвий. Если бы ты был Проводником, все так бы и было. Мы бы вместе патрулировали город. Жили бы под одной крышей и встречались с бисексуальными близнецами, ну или что-то типа того. - Но я не Проводник, - ответил Джон. Он остро чувствовал всех, кто находился рядом с ними. Он надеялся, что шумная обстановка заглушит их разговор. Вот поэтому он так не любил выходить с Гарри в свет. Всему виной ее длинный язык. – И я был бы тебе очень признателен, если бы ты прекратила болтать об этом на людях. Нас может кто-нибудь подслушать, а я не хочу, чтобы ваш Тауэр дышал мне в затылок. Хватит и того, что ты этим занимаешься. - Знаю, знаю. Но все же, я не знаю, Джон... Какая-то часть меня питает надежду, что все эти годы ты скрывал это. Это не поддается логическому объяснению. Но я не могу избавиться от ощущения, что тебе было предназначено быть Проводником, как и мне – Стражем. Поразмышляй над этим, Джон. Рядом с тобой я всегда тверже стою на ногах. Пара бутылок с тобой всегда успокаивает меня лучше, чем сеанс общения с невзрачными старыми чужими Проводниками в Тауэре. Не представляю, как ты умудряешься это делать, не являясь при этом Проводником. - Я просто разговариваю с тобой, Гарри, - ответил Джон, стараясь, чтобы его слова звучали максимально правдоподобно. Он не удивился, заметив своего хамелеона на коричневой барной стойке, - тот слегка выделялся на ее фоне. Пока Джон смотрел на ящерицу, ее цвет сровнялся с цветом дерева, и она исчезла из виду. - Тебе прекрасно известно, что я не Проводник, – внушил Гарри Джон. – Я всего лишь твой брат. - Ага, - ответила Гарри, прикончив свое пиво. – Выкинь это из головы, Джон. Я пьяна. Я не хотела тебя рассердить. - Думаю, тебе пора домой, - он сделал знак бармену, чтобы принесли счет. – Клара будет беспокоиться. Гарри только сокрушенно кивнула.