Закрыв глаза

прошу прощения за столь длительное отсутствие ^^ Весна была в самом разгаре – все цвело и радовало глаз, даже люди будто стали добрее и приятнее. Донхэ, зажмурившись, с удовольствием подставил лицо под ласкающие кожу солнечные лучи. «До чего же хорошо!» - Блаженно подумал он. Они с Минён сидели на траве в парке возле кампуса уже некоторое время и наслаждались спокойствием, погодой и друг другом. Голова девушки мирно покоилась у него на коленях, и он рассеянно перебирал пальцами пряди ее волос. Идиллия. -Чем займемся? - Голос Минён вырвал Донхэ из размышлений. – Может, сходим в кино? -Нет, дорогая, не получится сегодня. Хэ нежно улыбнулся, пытаясь смягчить свой отказ, но у него не вышло. Девушка в одно мгновение стала серьезной и нахмурилась. Ее карие глаза рассержено смотрели прямо на него, требуя объяснений. -Ну не злись, малыш. Я же тебе говорил, что сегодня договорился встретиться с другом, чтобы помочь ему по учебе. – Донхэ старался говорить как можно спокойнее и одной рукой продолжал гладить девушку по волосам. -Нет, не говорил! – Минён обиженно фыркнула. – Ты мне, случаем, изменять не вздумал? Этот вопрос заставил Донхэ напрячься на мгновение, но потом он громко рассмеялся, вызвав недоумение на лице Минён своей реакцией. Продолжая улыбаться, он нагнулся и поцеловал ее в лоб. -Откуда такие глупые мысли в этой светлой головке? -В последнее время ты постоянно занят, и мы так редко видимся! – Минён больше не злилась, теперь она обиженно надула губки и отвернулась. -Малыш, не преувеличивай. Мы с тобой видимся не так уж и редко. Ты же сама знаешь, что учеба отнимает много времени, все-таки я уже не первокурсник. – Донхэ взял девушку за подбородок и повернул к себе, заглядывая ей прямо в глаза. – И выброси эти глупые мысли из головы. Я люблю тебя. Услышав эту фразу, Минён наконец расслабилась и снова очаровательно улыбнулась. Когда она опять принялась оживленно щебетать о чем-то, Хэ с облегчением выдохнул, погружаясь в собственные мысли. Сегодня ему удалось ее успокоить, но ему не понравилось то, что такие мысли вообще стали посещать девушку. Донхэ ненавидел врать, но признаться Минён, что он ей изменяет - он же не самоубийца! Да еще ладно бы он изменял с другой девушкой, но уже несколько месяцев у него была связь с парнем, о чем никому знать не следовало. Вспомнив о Хёкки, Хэ снова усмехнулся про себя, представляя реакцию девушки, если бы он ей рассказал всю правду. Нет, это однозначно была та тайна, которую брюнет собирался хранить до конца жизни.   Провалявшись на траве еще с полчаса, Донхэ попрощался с Минён и направился в сторону общежитий. Девушка все-таки смерила его напоследок подозрительным взглядом, но промолчала. Хэ сам чувствовал себя виноватым, ведь она была права в том, что видеться они стали гораздо реже. С того момента, как он признался себе, что его тянет к Хёкдже, как подпустил того к себе, жизнь пришлось разделить на две части. И обе эти части его полностью устраивали, только совмещать их становилось все сложнее. И если Хёкки знал о существовании Минён, то она о существовании блондина даже не догадывалась. Именно поэтому с  зимы у Донхэ вдруг появилась куча друзей, которым он помогал с учебой, а также резко увеличилась академическая нагрузка в университете. Было немного стыдно каждый раз врать, но потом в памяти всплывал образ Хёкдже, его руки, поцелуи, и ложь раз за разом сама срывалась с языка. Вот и сейчас парень буквально летел в общагу к своему любовнику, сгорая от желания. Дверь в комнату отворилась практически мгновенно, и Хёкки буквально втащил брюнета внутрь, сразу запечатывая тому рот страстным поцелуем. Губы Донхэ послушно приоткрылись, позволяя горячему языку блондина хозяйничать у себя во рту, а руки тем временем быстро освобождали его от одежды. Не успев опомниться, Хэ обнаружил себя прижатым к кровати телом Хёкдже, который без особых промедлений овладел им. Он был похож на разъяренное животное, которое наконец поймало свою жертву. Быстрые, резкие и даже немного грубые движения обескуражили парня, но думал он об этом ровно до того момента, пока Хёк не нашел нужную точку внутри, заставляя забыть даже собственное имя и полностью отдаться блаженным ощущениям. Хватая сухими губами воздух, Донхэ вздрагивал каждой клеточкой тела от каждого нового движения блондина, затуманенными глазами наблюдая за его сосредоточенным лицом. Толчок. Два. Три. И вот наконец волна наслаждения накрыла Хэ с головой, заставляя впиться зубами в плечо Хёкки, подавляя громкий стон. Один раз они как-то забыли, что находятся в общежитии, и пришлось потом объяснять коменданту, что ничего не произошло. Издав что-то больше похожее на рык, Хёк тоже дернулся в последний раз и повалился на кровать рядом с брюнетом, часто дыша. -И тебе здравствуй. – Усмехнулся Донхэ, тоже пытаясь отдышаться.   Хёкки лежал головой на груди брюнета и рассеянно выводил пальцем замысловатые узоры вокруг его кубиков пресса. Донхэ нежно теребил его волосы, от чего хотелось заурчать как довольный кот. Тишина в комнате была такой умиротворяющей, что нарушать ее не хотелось. Отчасти Хёкдже жалел, что в этот раз их встреча была такой грубой, но он ничего не мог с собой поделать. Каждый раз, когда Донхэ приходил к нему от Минён, когда его тело пахло ее духами… Ревность душила блондина и доводила до безумия. Желание обладать им, не делить ни с кем, тем более с девушкой, набатом стучало в висках. Вообще, новость о существовании Минён стала первой пощечиной в их отношениях. Наверное, стоило задуматься еще с самого начала, что такой парень как Донхэ не мог быть один, но Хёкки ни разу не посетила такая мысль. А Хэ и не собирался скрывать свои отношения с ней, а о том чтобы расстаться с ней даже речи не заходило. У них о многом вообще речи не заходило за все это время, что невероятно расстраивало Хёкдже. Они никогда не говорили о чувствах или о будущем. И в глубине души Хёк чувствовал, что все, что происходит, для Донхэ не более, чем просто период в жизни, эксперимент, прихоть. И он ни о чем не спрашивал, боясь услышать тот ответ, который ему не понравится. Самому себе же Хёкки давно признался, что имел глупость впустить этого брюнета в свое сердце, от чего сам сейчас и мучился. Тем не менее, желание быть с Донхэ затмевало все остальные мысли и желания, заставляя закрывать глаза на многие мелочи в виде наличия у последнего девушки или постоянной игры в прятки с обществом. Видеть его восторженные глаза, слышать теплоту в голосе, ощущать электрические разряды от каждого прикосновения его рук – все это было гораздо важнее, и представлять себе, что это закончится, Хёкдже не хотел. И даже не называя это любовью, он чувствовал, как сердце предательски пропускает один удар при мысли о Донхэ. -Ты меня вообще слушаешь? – Хэ легонько щелкнул Хёкки по носу, привлекая внимание к себе. -Что? Прости, задумался. -Вот и я о чем. Ты в последнее время странный какой-то. -Что ты имеешь в виду? – Хёкдже на секунду поднял голову и посмотрел парню в глаза, но, не увидев там ничего кроме обычного волнения, тут же снова устроился у него на груди. -Сам не замечаешь? У тебя настроение скачет хуже, чем у Минён перед месячными. – Фыркнул Донхэ. -Я просил тебя не упоминать ее имя при мне. От тебя и так несет ее духами каждый раз, хотя я тоже просил… -Прости. – Хэ перебил Хёкдже, чувствуя, как тот начинает заводиться. – Мы с тобой уже это обсуждали, не будем сейчас об этом. Хёкки закусил губу и промолчал, продолжив вырисовывать одному ему известные узоры на теле  Донхэ. Тишина, воцарившаяся в комнате, уже не была такой умиротворяющей, и это расстраивало блондина. Тратить их драгоценное время, проведенное вдвоем, на ссоры не хотелось. -И все же. – Спустя пару минут Донхэ снова нарушил тишину. – Может, расскажешь? -Что именно? -Ты то набрасываешься с порога, как зверь, то молчишь. Я чувствую, что что-то не так. Что-то случилось? – Хэ нежно убрал челку с лица Хёкдже и провел пальцами по щеке. -Ты случился… - Выдохнул блондин, ощущая миллионы мурашек на своей коже от этого прикосновения. Донхэ глубоко вздохнул, ничего не ответив. Впрочем, Хёкки вовсе не ждал от него ответа. Лежа у него на груди и слушая его сердце, он знал, что в момент, когда он произнес эти слова, сердце брюнета на мгновение замерло, а затем забилось чаще. И если он не мог ничего произнести вслух, для Хёкдже это было лучшим ответом.