Похож на тебя

День. Ночь. Работа. Дом. Ничего не выражающие лица вокруг и такие же бездушные цифры на экране монитора. Открыть глаза после непродолжительного сна, встать и пойти в душ. Все действия на автомате. А на кухне его ждет уже сваренный братом бодрящий черный напиток. Итачи готовит просто великолепный кофе, однако Саске не чувствует ни его вкуса, ни аромата. Просто привычка, просто из прошлой жизни. С тех пор как его второй половинки не стало, жизнь утратила все свои краски, став одинаково серой, рутинной, однообразной. Различаются лишь кошмары по ночам. Протереть рукой зеркало, увидеть там все те же уставшие черные глаза и отвернуться, уйти прочь, чтобы не видеть тень себя прежнего. Одеться все в тот же мрачный наряд и, вполне возможно, поймать еще один разочарованный взгляд родного брата. Прийти на кухню и сесть на свое место. Невидяще уставиться куда-то вдаль. Пара глотков кофе, а есть не хочется, но хмурый вид Итачи заставляет впихнуть в себя хотя бы один бутерброд. Эх, если бы не старший брат, то сумасшествие давно бы захватило его разум. Что ж, теперь пора лететь в офис, а все еще влажные волосы пусть высохнут по дороге. Простудится - и плевать. Молодые люди на скоростном лифте спускаются на несколько десятков этажей и заходят в отсек, где стоит их легколет. То, что когда-то казалось фантастикой, теперь стало реальностью, однако, несмотря на технический прогресс, от кое-каких проблем человечеству, видимо, все же не суждено избавиться. Например, от пробок. И если раньше они были лишь на земле, то теперь переместились в небо. Итачи прислоняет ладонь к небольшой зеленой панели на двери легколета со стороны водителя, и через пару секунд приятный женский голос приветствует молодого хозяина. Дверь со стороны пассажира открывается, и Саске привычно плюхается в кресло, что моментально принимает форму его тела. Поездка обещает быть комфортной, впрочем, как и всегда. А за стеклом уже через пару минут проносятся чужие летуны. Итачи управляет машиной осторожно, не торопясь: трагическая смерть родителей оставила неизгладимый след в судьбе братьев, в том числе сказалась и на манере вождения старшего. Еще несколько лет назад Саске крайне раздражал тот факт, что стоит пустить Итачи к панели управления, и они будут плестись со скоростью древних автомобилей. Но теперь все иначе. Младшему Учихе все равно: раз жизнь пуста, то и на такие мелочи не стоит обращать внимания. Но вот дорога подходит к концу, летун на автопилоте паркуется на служебной стоянке офиса. Еще один день, лишенный всякого смысла. Какое-то время приходится сидеть в кабинете напротив Итачи и бездумно пялиться в монитор, иногда делая вид, что чем-то сосредоточенно занят. Через пару часов хочется все послать подальше, ведь ничто не имеет значения без него, без Наруто. Резко вскочить и подойти к панорамному окну, прижаться лицом к холодной поверхности. И не страшно, что это 275 этаж, и земли не видно, лишь медленно плывут мимо серые облака. Сердце стучит часто-часто, ноет от боли, и совершенно не боязно за свою жизнь, наоборот, хочется с ней попрощаться раз и навсегда. На дворе 22 век, а лекарства от душевной боли все еще не изобрели. Какая жалость. А Итачи наконец отрывается от каких-то документов и с тревогой смотрит на младшего брата, в который раз думая, как же он правильно поступил, организовав переезд Саске к себе в квартиру. Теперь на душе стало немного спокойнее, но не до конца. Пустой взгляд красивых темных глаз пугает, и иногда так хочется подойти к младшему, взять за плечи и что есть сил встряхнуть, крикнуть: "Очнись же!" Ведь столько времени уже прошло, а лучше не становится. Но он тоже устал, его внутренние силы также на пределе. Как, как ему вытащить своего братишку из глубокого болота печали и тоски? Итачи устал заставлять Саске ходить на работу, а ведь тот даже ничего на ней не делает, и старший прекрасно знает об этом, но терпит. Он даже объединил их кабинеты, лишь бы младший был все время под контролем, лишь бы не сделал непоправимый шаг в никуда. Итачи устал заставлять Саске принимать пищу, устал пытаться зажечь огонь в черных глазах. Он просто устал заставлять кого-то жить. Иногда даже возникают странные мысли, уж не положить ли его на лечение в частную клинику, но он тут же гонит их прочь. Если бы до сих пор был разрешен алкоголь, то, вероятно, его брат уже давно бы спился. Итачи читал об этой проблеме в старых книгах. Но, к счастью, спиртные напитки, как и многое другое, не производят уже много десятилетий. Пару недель назад ему в голову пришла одна идея, но уж очень странная. Эксперименты по клонированию людей проводятся давно, однако 100-процентного успеха ученые пока не достигли. Все время что-то не получается, словно сама природа мешает человеку стать богом: то клон скоропостижно умирает от странной болезни, то рождается психически неуравновешенным, то вообще больше напоминает растение без души, что только пьет и ест, а никак не живого человека, которому свойственны и другие потребности, желания. Тем не менее вето на подобные исследования не накладывают, а поток желающих «вернуть» умерших родственников не иссякает, даже несмотря на астрономическую стоимость. Однако абсолютное большинство из них постигает разочарование. Того, кто умер, не вернуть, как ни старайся. Итачи все понимает, но не может не воспользоваться этим последним шансом. Сегодня вечером он еще раз попробует поговорить с младшим братом, чтобы тот наконец-то позволил разобрать вещи умершего супруга в их совместной квартире. Трагедия произошла больше года назад, но для Саске время будто бы остановилось. Старший Учиха видит, как его последний оставшийся в живых близкий родственник угасает день ото дня. Еще немного и, кажется, тому действительно останется лишь наложить на себя руки. Что ж, пора прекращать эту драму и как можно скорее.

***

В этом городе никогда не наступает ночь, лишь темные сумерки. Искусственный свет льется из окон, из несметного количества сфер, освещающих многоуровневые летные полосы, и прогоняет мглу. Город-полуночник не спит. Никогда. Саске вновь стоит у окна, правда теперь уже дома, но смотрит не в открывающуюся внизу подсвеченную бездну, а вверх, в чернильное небо, где с трудом угадываются очертания созвездий и лик спутницы Земли. Тяжелый вздох, на стекле образуется туманное пятно неровной формы, и вопреки воле вспоминается, как его возлюбленный специально дышал на зеркальные поверхности, а потом корявым почерком рисовал глупые сердечки или писал не менее глупые фразы про вечные чувства. Как он поднимал ярко-голубые глаза к ночному небу и мечтал, что однажды они вдвоем поедут в те далекие страны, куда еще не добралась цивилизация, (хотя Саске вполне логично сомневался, что подобные места еще остались) и как до утра они будут сидеть, желательно на пляже на теплом песке, и наблюдать за падающими звездами, и, возможно, даже успеют загадать желание, одно общее, на двоих. - Черт! - ругается Учиха, закрывает глаза и прижимается лбом к стеклу. Он не успевает заметить в отражении, что в комнате он давно не один - Итачи стоит в дверном проеме и молчаливо наблюдает за братом. Однако вот молодой человек делает осторожный шаг. Еще один. А вот он уже останавливается возле брата и кладет свою ладонь тому на плечо. Но Саске не вздрагивает от неожиданности, он услышал мягкую поступь знакомых шагов. - Нет, - тихо, но твердо произносит брюнет, все еще не открывая глаз. Он знает, о чем хочет поговорить с ним старший брат. Им непросто застать друг друга врасплох. - Саске, - звучит так ласково и так одновременно печально. А тот хранит тишину. - Саске, пора, - Итачи хочется развернуть этого упрямца к себе лицом и сказать, что давно уже нужно закончить нелепый траур, что нужно жить дальше, по крайней мере пробовать. И первым делом необходимо разобрать вещи, ставшие ничьими. О, как же Итачи желает пусть силой, но отвезти Саске в ту квартиру, теперь напоминающую законсервированное святилище, а затем пооткрывать старомодные шкафы, которые непонятно откуда достал Наруто, да покидать тряпье прямо на пол, чтобы потом сгрести все в кучу да выкинуть к чертовой матери. Ну не понадобятся они больше Узумаки Наруто, никогда. А вот Саске так молод, сколько лет ему предстоит еще прожить, сколько нового узнать, скольких людей повстречать, может, даже найти близкого ему человека и получить от чиновников заветное разрешение на продолжение рода. А вот если очень постараться, да еще подмаслить кого надо, то целых два. Ведь семья Учиха крайне уважаема в городе. Саске молчит, и кажется, что он не ответит, как бывало раньше, но нет. Он медленно открывает глаза и смотрит на отражение брата. Они так похожи, но в то же время абсолютно разные. И то, что, несмотря на большее количество прожитых лет, старший Учиха так и не встретил свою любовь, говорит уже о многом. Глаза широко открыты, но видят лишь окружающую их оболочку панциря, в котором и сокрыта душа. Ну как Итачи не может понять, что Саске еще не готов отпустить любимого? Что тот все еще ему нужен, как воздух, как вода. А вещи... Это лишь предлог, он просто не хочет уничтожать воспоминания, не хочет начать забывать. Выброшенные вещи - старт к забвению. Кому нужны звезды, если на них не с кем смотреть? Нужна ли жизнь, если ее не с кем делить? Для каждого свой верный ответ, и у Саске он также есть. Может ли случайная встреча изменить судьбу? Молодой человек не верил, пока это не произошло и с ним. И в какой-то степени Саске искренне надеется, что его старший брат не познает всей глубины любви, ведь кроме нескольких минут счастья и веков боли она ничего не принесет. Младший Учиха полагает, что снова услышит лекцию о том, что нужно пробовать жить дальше, но ошибается. То ли за окном вспыхнул красный огонек и отразился в глазах брата, то ли и правда зрачки старшего на долю секунды приобрели багровый оттенок, но ясно одно: тот что-то задумал.