Похож на тебя

И хотя Саске был предупрежден заранее, что Наруто его по всей вероятности не узнает, ему все равно с трудом хватает сил, чтобы ни в коем случае не выдать своего разочарования. Он до самой последней секунды надеялся, что в голубых глазах промелькнет искра узнавания. Но нет. Надежда разбивается о реалии такой непростой жизни. Теперь Учиха стоит и с бешено стучащим сердцем смотрит на своего возлюбленного. «Господи, он так похож!» - думает Саске, но вот только холодное любопытство в ставших чужими глазах портит весь образ. Да, внешность удалось скопировать один в один, однако теплоту и радость, любовь не получилось. Даже страшно подумать, что будет и как дальше придется жить, если Узумаки не вспомнит его. Если не полюбит вновь, несмотря на все старания. Да и нужно ли будет пытаться? Молодой человек делает еще один шаг навстречу своему «воскресшему» супругу. Еще шаг. Теперь их разделяет всего какая-то пара метров. «Точь-в-точь Наруто. Вот только...» Они уже друг напротив друга, так близко, что видны даже легкие морщинки в уголках глаз. Неужели Орочимару добился точности в таких мелочах? Саске начинает поднимать руку, чтобы прикоснуться спустя столько времени к Наруто, провести, чуть касаясь пальцами, по его щеке, а затем опустить ладонь на его грудь и почувствовать, как стучит живое сердце, как гонит кровь по телу любимого. Ему становится просто жизненно необходимо проверить, правда ли тело его супруга теплое, а не холодное, как у мертвеца. Учиха чувствует, как пересыхает горло от нервного напряжения и как подрагивают пальцы от волнения. Он резко меняет направление руки и поправляет воротник на своем поло, словно тот лежит неидеально. Саске всматривается еще внимательнее в голубой лед. Нет. Показалось. Это был лишь отблеск лучика солнца, пробившийся через сверхпрочное стекло окна. - Меня зовут Учиха Саске, - представляется он, и голос отчего-то звучит совершенно не так, как планировалось. Откуда нотки неуверенности? И разве он вобще когда-нибудь говорит столь тихо? - Я... - Мой супруг. Знаю, - голос Узумаки, но тот никогда не был с ним столь... отчужденным? - Думаю, мне представляться не имеет смысла, - усмешка. А Наруто не менее внимательно смотрит в темные глаза Учихи и понимает, что это - не он. Черная тень мертва уже как десятки лет, а этот человек, называющий себя его мужем, всего лишь кто-то другой, посторонний в его жизни. Не его темные волосы развевал теплый ветер, не его сухие губы он ловил своими во мраке ночи. Да, если приглядеться, в этом уточненном лице есть что-то знакомое, но все же это не он. Обидно. И не хочется даже скрывать своей грусти. По сути не важно, что именно о нем подумает его супруг. Разочаруется, признает эксперимент неудачным? Так пусть вновь разберут по клеточкам и создадут заново. Но тут Саске вновь начинает говорить и глаза Узумаки распахиваются от удивления. - Ничего страшного, Наруто. Мы успеем еще узнать друг друга лучше, - и вымученная улыбка. Кого он хочет обмануть? Себя, что ли? Неожиданно раскрывается дверь и входит Змей. - Голубки, пора прощаться. Еще наговоритесь в следующий раз, - и он встает между молодыми людьми, отделяя их еще больше друг от друга. Но разве близость зависит от расстояния? - Наруто, Сакура проводит тебя, а вот с вами, Саске, я бы еще побеседовал. Учиха смотрит вслед уходящему возлюбленному и чувствует себя так, словно тот покидает его не на несколько дней, а навсегда.

***

Итачи не удивляется, когда Саске приходит не к предполагаемому времени, а уже после полуночи. Значит, встреча прошла не так, как хотелось бы. Что ж, это было ожидаемо. Однако в глубине души ему становится страшно. Неужели он отказался от себя, своей мечты просто так? И вновь наступят угрюмые будни, и он так никогда и не начнет жить для себя, а не для Саске? Старший Учиха привык заботиться о брате, отчасти пытаясь заменить тому давно умерших родителей, однако в последнее время усталость, скорее даже моральная, чем физическая, дает о себе знать. И все чаще возникающие эгоистичные мысли, обычно столь чуждые его сознанию, начинают беспокоить. А может, больше беспокоит тот факт, что, вероятно, уже давно было необходимо поставить на первое место собственные потребности, а не взрослого брата? Молодой Учиха молча проходит в квартиру и, повесив темно-синюю куртку в шкаф, проходит на кухню, так и не сказав ни слова приветствия, нажимает кнопку включения чайника, а затем устало садится на стул. Итачи ничего не спрашивает, это лишнее. Он слишком хорошо знает брата, чтобы тратиться на пустые слова. Так что старший достает чашки и, нажав нужные кнопки, набирает полную чашку успокаивающего чая, а также достает пару деликатесных печений, испеченных из настоящих продуктов. Он уверен: кое-кто и крошки не брал в рот с самого утра. Эх, жаль, закончились фрукты, которые так любит братишка. Себе он тоже наполняет чашку, ставит на стол и садится аккурат напротив только что пришедшего родного человека. Заботиться о Саске — так привычно. В полной тишине Учихи заканчивают ночную трапезу, но идти спать никто не торопится. У Итачи достаточно терпения, чтобы дождаться рассказа. - Не узнал, - коротко, но так емко. В голосе звучат плохо скрываемая боль и разочарование, усталость и обида на судьбу. Сейчас нет нужды притворяться, но и показывать собственную слабость совершенно не хочется, хотя, если облечь чувства в слова, то становится намного легче. Учихи, что с них взять? Итачи внимательно смотрит на брата, а тот встает, наливает новую порцию чая и уже стоя, прислонившись поясницей к столу, начинает размешивать сахар ложкой, вызывающе громко стуча ей о края чашки. Взгляд прикован к завораживающему белому миниводовороту. - Это был он, - стук, стук, Итачи уже начинает раздражать этот звук, но он старается не отвлекаться на такие мелочи. - И в то же время нет. - Что ты имеешь в виду? - хотя и так догадывается об ответе. - Глаза. Они смотрели... по-другому. Стук, стук. Все песчинки давно растворились. Да и чай подостыл: не важно, что в программе можно выбрать любую температуру напитка, упрямый Саске все равно наливает кипяток и ждет, когда его станет возможным пить. - В них был лед, - заканчивает он чуть слышно, словно говорит уже себе, а не брату. Но последний все равно различает слова. - Орочимару же предупреждал, что он тебя не узнает, так чего ты ожидал? Что он бросится тебе на шею? - жестоко, но звук бьющейся о края чашки ложки совсем уж надоел. Мимоходом Итачи думает, что пора бы начинать лечить нервы. Вот только вопрос чьи. - Ты меня не слушаешь, - наконец-то ложка оказывается положенной на стол, а младший брат смотрит прямо в глаза старшему. - Он будто бы меня узнал и в то же время не признал. Будто бы ожидал на моем месте увидеть кого-то другого. - Но может, он всего лишь иначе тебя представлял? - однако утешение звучит совсем уж глупо, Итачи это знает. Слова Саске настораживают. И появляется чувство необъяснимой тревоги за своему родственника. Будто произошло что-то непоправимое, что не удастся изменить. Никогда. И Учиха решает завтра же, точнее уже сегодня, непременно позвонить доктору. А Саске, оставив так и недопитую чашку прямо на столе, что совсем на него не похоже, уходит в ванную комнату. Ему хочется смыть с себя накопившуюся усталость, чтобы потом улечься на кровати и провалиться в сон, желательно без сновидений. И неведомые боги слышат его молитвы. Итачи же остается сидеть на кухне еще некоторое время, а затем также отправляется в спальню, однако ему везет меньше и, проворочавшись около получаса, он с тяжелым вздохом встает, подходит к стене и нажимает на висящей панели кнопку. Секунда — и стена становится окном. Учиха разглядывает предрассветный город. Бесконечное движение успокаивает. Раньше смотрели на воду, на огонь. Теперь на жизнь мегаполиса. Что ждет их впереди? Он резко отворачивает от окна и решает поехать на работу пораньше. Лучше занять мозг чем-нибудь полезным, чем понапрасну накручивать себя. Ведь в какой-то степени это даже опасно: никогда не знаешь, до чего можешь додуматься в таком состоянии. Или о чем пожалеть. Рабочий день проходит как обычно быстро: столько проблем нужно решить, столько отдать распоряжений, да и к закрытию отчетного периода пора начинать готовиться, так что и скучать-то некогда. Да и Саске снова не соизволил придти. Ближе к обеду выдается свободная минутка, однако вместо заслуженного отдыха Итачи набирает номер Орочимару. Разговор оказывается не из простых. Доктор виртуозно увиливает от прямого ответа, что же происходит с Узумаки, поэтому Итачи решает на следующей встрече супругов присутствовать обязательно. Саске мог чего и не заметить, а вот со старшим Учихой обман не прокатит. Что ж, теперь осталось отметить, что послезавтра он будет занят. О, а вот и братец пожаловал на работу. Итачи отмечает, что родственник не выглядит выспавшимся, а наоборот будто всю ночь занимался физическим трудом. Но дел невпроворот, так что найдется, чем отвлечь мученика от самоистязаний, обязательно.