Баланс

– Чен? – мысленно спрашивает он, узнав голос родного брата, некогда жестоко убитого Шанг Цунгом. – Да, брат, это я, – кажется, что брат улыбается, произнося эту фразу, и Лю судорожно вздыхает, чтобы проглотить внезапно образовавшийся в горле комок. Он так давно не слышал родного голоса, так давно не видел родного лица. И, если честно, даже не надеялся увидеть, хоть Чен и обещал, что всегда будет рядом. Даже после смерти. Но теперь он свободный дух, а духи не должны надолго привязываться к людям, как бы сами ни хотели. – Но почему ты здесь и могу ли я… увидеть тебя? – в голове Лю вертится множество вопросов, которые он хотел бы задать брату, но желание видеть его гораздо сильнее всего этого. – Конечно, Лю, только сконцентрируйся получше, – улыбается Чен, и Лю послушно исполняет просьбу, тщательно концентрируясь на темноте перед закрытыми веками. И вскоре ему кажется, что тьма начинает рассеиваться, постепенно преобразуясь в человеческую фигуру, окутанную слабым серебристым сиянием. – Чен, – пораженно выдыхает Лю, теперь жалея, что не может стиснуть призрачный образ брата в крепких объятиях. – Я тоже рад видеть тебя, Лю, – с улыбкой на губах говорит младший брат, но уже в следующую секунду его лицо становится мрачным. – Но у меня мало времени. Я пришел сказать тебе, что лорду Рейдену срочно нужна помощь. Твоя и твоих друзей. – Что? Но почему? – Лю кажется, будто его сердце лишь на мгновение пропускает удар, как только он слышит страшные слова брата. Рейдену угрожает опасность. Лю предвидел это событие еще несколько дней назад, в своем очередном кошмарном сне, просто боялся поверить в то, что с их богом действительно может случиться нечто подобное. Или Лю просто боялся за Рейдена. Боялся потерять его так же, как Чена и Джонни. Или не совсем так. Лю было сложно смириться с гибелью друга и брата, но если Рейден умрет… нет. Лю не хочет верить в смерть Рейдена, потому что Рейден всегда был рядом. С момента, как Лю стал участником турнира. И теперь бог грома и молнии – неотъемлемая часть его жизни. Так же, как монахи ордена Белого Лотоса, так же, как Соня, Джакс, Китана, Синдел, Ночной Волк и Саб-Зиро. Ну, может Рейден значит для него чуть больше, чем они. Что с ним происходит? Такие мысли совершенно не уместны сейчас. Не хватало еще, чтобы Чен смог прочесть тайну, которую Лю пытается скрыть в течение уже довольно долгого времени не только от себя, но и от других. – Шао Кан, – ледяным тоном поясняет Чен и испытующе смотрит на брата, спина которого в этот момент покрывается липким холодным потом. – Нет, этого не может быть, – потрясенно шепчет Лю и, сделав глубокий вздох, пытается успокоиться. Ему кажется, будто Чен знает, что за кошмар ему снился несколько дней назад. – Зачем ты сделал это, Рейден? Суровый рык Шао Кана глухим эхом отражается от холодных каменных стен мрачного подземелья, которое больше предназначено для пыток, нежели для обычного содержания преступников. Факелы и цепи, развешанные по углам помещения, придают этому мрачному месту поистине зловещую атмосферу. – Ты прекрасно знаешь зачем, брат, – прикованный к стене энергетическими кандалами Рейден не теряет достоинства. Его голос звучит спокойно, хотя губы слиплись от спекшейся на них крови, а сам он едва держится в сознании от кровоточащих глубоких ран, многократно нанесенных кулаками экс-императора Внешнего мира. – Мне плевать на твое врожденное чувство справедливости, Рейден. Будь ты хоть чуточку сговорчивее, не висел бы сейчас здесь, прикованный к стене заклятием Куан Чи… а, может быть, разделял бы со мной вкус победы. Знаешь ли, Куан Чи плевать, что ты – один из Старших богов. Для него лишь забава держать тебя в плену. Наверное, ты и сам прекрасно понимаешь это, – вплотную подойдя к Рейдену, Шао Кан оскаливается прямо ему в лицо. – А ты не боишься, что твой чернокнижник встанет против тебя, брат? – выдержке Рейдена можно было лишь позавидовать. – Хочешь сказать – предаст? – зловещая ухмылка Шао Кана не предвещает ничего хорошего. – Мы с ним – партнеры, Рейден, а партнеры не предают. В отличие от некоторых родственничков, которые так и норовят сунуть нос в чужие дела. С этими словами Шао Кан наносит тяжелый хлесткий удар по лицу бога грома, и Лю буквально физически ощущает обжигающую кожу боль в том месте, куда пришелся удар и металлический привкус крови во рту. – Ты слишком самоуверен, Кан. На твоем месте я бы не стал доверять некроманту. Вспомни, сколько предателей до него тебе пришлось уничтожить. Рейден невозмутимо сплевывает сгусток крови, которой щедро забрызгано пространство пола под ним, будто специально зля этим Шао Кана, лицо которого и без того искажено гневом. И это всерьез беспокоит Лю. Он знает, что Рейден – один из Старших богов, а, следовательно, его сила во много раз превосходит силу простого бога, но магия Куан Чи может соперничать даже с мощью Старших, и это действительно плохо. – Прибереги заботу для жалких смертных, Рейден, – Кан буквально рычит, выплевывая эти слова в лицо брата и, в очередной раз не сдержав ярости, наносит мощный удар по солнечному сплетению бога. Невольно дернувшись от острой боли, Рейден издает лишь глухой стон, в то время как Лю, захлебнувшись криком, просыпается. И, тяжело дыша, выныривает из воспоминаний, тут же встретившись глазами с суровым взглядом Чена, без всяких сомнений говорящим, что брат все знает и что его кошмар – суровая правда. Черт возьми, что такого сделал Рейден, чтобы так разозлить экс-императора? Но больше Лю беспокоит даже не это, а то, что сейчас он сам с яростью сжимает руки в кулаки, так что ногти до боли впиваются в кожу ладоней. Ему страшно за Рейдена. Страшно, что тот в плену у Шао Кана, который, как известно, особо не церемонится со своими врагами, сразу лишая их жизни. И этот колдун Куан Чи, магия которого может соперничать с магией Старших богов. Лю еще ни разу не пересекался с новоявленным чародеем, только слышал от Рейдена, что бороться с ним будет в разы сложнее, чем с Шанг Цунгом. Но почему Шао Кан до сих пор не убил Рейдена? Почему медлит, раз у него на руках такой козырь? – Во-первых, ему нужно вернуть свою силу, во-вторых, восстановить статус полноправного императора Внешнего мира и, в-третьих, он убьет Рейдена только после того, как уничтожит всех защитников Земли. Чен быстро раскладывает все по полочкам, но Лю хочется знать больше подробностей. – Вернуть силу? – хмуро спрашивает он. – Какую силу? Но Чен медлит с ответом, а потом, едва заметно нахмурившись, произносит: – К сожалению, мое время истекло, Лю. Я должен оставить тебя. И, не дав Лю опомниться, призрачная фигура брата начинает мерцать и таять, грозя оставить в одиночестве и полном недоумении от всего происходящего. – Что? Нет, Чен, я должен знать… – Лю из последних сил пытается удержать брата, но все его усилия тщетны. – Ты все узнаешь совсем скоро, Лю… и помни, я всегда буду рядом, – Чен мягко улыбается брату, прежде чем совсем исчезнуть из его головы. Что бы все это значило? Чен пришел, только чтобы сообщить ему плохие новости? И как он спасет Рейдена, если ничего толком не знает? Кто теперь будет его наставником? И что теперь ждет оставшихся в живых защитников Земли?.. Лю еще долго мучил бы себя вопросами, не будь его мысли прерваны знакомым до боли голосом: – Эй, Спящая красавица, мне что, разбудить тебя поцелуем, чтобы ты, наконец, оторвал свою задницу от этого камня и помог мне отнести мои вещи? И, глубоко вздохнув, Лю резко открывает глаза, пытаясь понять, что именно он видит перед собой: галлюцинацию, призрак или живого Джонни Кейджа.