День, который испортил мою жизнь

      Воспоминания, волной нахлынувшие, сводили сума, медленно погружая в раздумья:       Её светлая улыбка, такая искренняя и беззаботная. Погибла. Глаза, смотрящие с добротой и некой нежностью. Погибла. Золотые волосы, такие же светлые, как и её душа. Погибла.       - Да заткнись ты уже! – хватаясь за голову, пальцами взъерошивая волосы, проорал я, в попытке заглушить это пульсирующее в мыслях слово «погибла».       - Хм, - лёгкий смешок, отращённый стеной, некоторое время блуждал по комнате. – Не думал, что ты заметишь вмешательство в свои мысли, - спокойно с ухмылкой произносил мой брат-близнец.       - Кацуми, - смотря в его глаза, затуманенные пеленой безразличия, как и раньше, с ненавистью произношу это имя, вызывающее ярость с самого моего рождения. Имя человека, сославшего гнить меня на Землю восемнадцать человеческих лет, человека, убившего нашу маму лишь потому, что она не была демоном, но сейчас это не важно, её уже не спасти и меня тоже, а вот Люси… Я сделаю всё, чтобы вернуть ей жизнь.       - Ты вспомнил, - ухмылка становиться ещё нахальнее, и я уже не могу побороть желание, выбить из него нужную информацию. Воспользовавшись своей силой, растворяюсь во тьме, возникая перед его глазами и, схватив его за воротник майки, с силой придавливаю эту тушку к стене, наслаждаясь звуком ломающихся ключиц.       - В тебе уже нет той силы, всего лишь жалкие остатки, - с грустью произносит братец, опуская глаза в пол. Мгновение и его правая рука касается моего предплечья, ускоряя процесс разрушения души.       - Надеюсь, ты не забыл, что она умирает, а ты превращаешься в пыль, - смотря из-под чёлки, с кровожадной улыбкой произносит он, отламывая кусочки от моей руки, которые со звуком разбивающегося фарфора опадают на пол.       Хватаюсь за рассыпающуюся руку, наблюдая за тем, как он уходит, напоследок бросив: «В этой книжке, что прикована к твоему запястью, есть вся нужная информация, надеюсь, ненависть не затуманит твой разум. Ошибка будет дорого стоить».       В комнате повисает тишина, которая порой разрушается звуком осыпающегося фарфора.       Поднимаю ту книжицу и вновь начинаю её листать, пытаясь разгадать этот шифр, но воспоминания не позволяют этого сделать:       - Мама, мамочка, очнись! Очнись, пожалуйста, - шепчу я, обнимая окровавленное тело молодой красивой женщины. Её вырванное сердце лежит рядом с телом, пропуская последний удар, так похожий на судорогу.       - Это участь жалкого человечишки, пойдём, - произносит рядом стоящий братик, с руки которого стекает мамина кровь, которая ударяясь о пол и медленно впитываясь в деревянную поверхность, заставляла содрогаться. Он убил её. С ненавистью и хладнокровием.       - Нет, я не пойду с тобой, - ярость, дремавшая уже несколько лет в моей душе, пробудилось. Крепче сжимаю стремительно охладевающее тело, будто пытаюсь защитить его от чего-то, с несвойственной мне жестокостью произношу эти слова, презрительно смотря на брата. Этот демон, давно опустившийся в моих глазах, пал на самое дно, убив нашу мать.       - Хорошо, оставайся, - произносит он слишком спокойно и в следующий момент на указательном пальце его правой руки появляется чёрное пламя - изгнания. Двумя резкими движения он выжигает две линии образующие на моей грудной клетке крест, что означает лишь одно - теперь я изгнан из Ада и буду гнить на Земле за каждый свой тёмный поступок, а после чего, просто исчезну из всех миров, как жаль, что, пав в обморок, я всё это забуду, очнувшись на холодном полу в луже маминой крови.       - Прощай, братик, - прошептал Кацуми, уходя вдаль, оставляя за собой шлейф мрака.       Вот он, день, который испортил мою жизнь.