Звериная тропа

Дин закашлялся, вдохнув пыль, и попытался оторвать лицо от каменного пола. Смаргивая ту же густую древнюю пыль с ресниц, чуть приподнял голову. Затем открыл глаза полностью, пытаясь оглядеться. Похоже на ту же пещеру, что и раньше, тот же холод, жесткий пол и темнота, но уже не такая полная, как в прошлый раз, а легко очерченная почти невидимыми силуэтами бледного света. Монстрохолодильник, дальняя полка. Свет тянулся, обрисовывая острые углы стен из дальнего конца пещеры, там, видимо, где был выход. Наверняка снаружи уже наступил очередной обесцвеченный день и его слишком яркий белый свет просачивался вовнутрь, отражаясь от стен и углов каменного нутра звериной берлоги. Большая часть пещеры все равно оставалась скрытой густой тенью, не выдавая полностью своих секретов. Но наличие света было уже чудом, которому сложно было не радоваться. Абсолютная темнота медленно и верно расшатывала остатки трезвого рассудка. Но эта темнота была другая, она была тяжелая, как мокрый вельвет, но с дразнящими шелковыми полупрозрачными заплатками света. Что бы ни двигало намерения зверя, затащившего его сюда, время умирать, по-видимому, еще не пришло. Что ж, значит, есть шанс. Значит, все еще можно барахтаться, медленно идя ко дну в этой ванне из кровавой пены, что смастерил господь для этого нежно ненавидимого зверинца. Подобрав руки под себя и проклиная уже не проходящую головную боль, настойчиво пытающуюся вывернуть его наизнанку, Дин попытался сесть и... что за? Что-то помешало этому намерению, крепко держа его за левую ногу. За ту самую, за которую в последнем смазанном воспоминании его брыкающееся тело затаскивалось обратно в пещеру после неудачной попытки выбраться. Лежа он этого сначала не заметил, но теперь стало очевидно, что что-то его держало за лодыжку. Не болезненно, не протыкая и без того раненную ногу, в общем, даже без особого давления, но при этом крепко и плотно обхватывая от щиколотки и почти до колена. Умудрившись все-таки усесться и подтянувшись к ноге, Дин протянул руки во все еще густой тьме с этой стороны пещеры, где он лежал, и ощупал свой капкан. От движения сразу все заныло, все не зажившие еще раны заскулили противным многоголосым воющим хором, отчитываясь о своем существовании и дальнейшем плохом поведении. Ребра сбивчиво рассчитались на первый и второй, где каждое второе было треснутое как минимум. Мышцы натужно натянулись, не соглашаясь работать как положено, и пригрозили парой дразнящих спазмов, пробежавших по спине и бокам. Один дернул плечо, прошибая болью его почти насквозь. Беззвучно перебирая проклятья, Дин все же ощупал это невидимое и неподвижное нечто, лежащее на его пожеванной конечности. Это было любопытно и жаль, что не видно. Потому что на его ноге, определенно, лежал камень. Большой. Но сама нога чудом оказалась в небольшой расщелине в полу, ровно настолько, чтобы камень, лежащий сверху, не раздавил ее. Отлично. Теперь, можно сказать, что его приковали очень оригинальным образом. Что бы это ни был за зверь, он был не туп. Пленил Дина Винчестера. Хотя какой же это зверь, напомнил себе Дин, едва ли можно этих чудовищ сравнивать с животными. Они были коварнее, изворотливее и в разы разумнее, хоть и своим жестко извращенным способом. Но эта предположительная разумность только вызывала дополнительные неприятные вопросы. Вопрос номер один: почему не съел сразу? Все Чистилище пыталось его прожевать, еще не надкусив, а тут вдруг такое отсутствие аппетита. Вопрос номер два: почему не убил все эти разы, а прижал чем-то в той же дальней пещере? Зачем вообще пленить его таким странным образом? Заскладировал на потом или в качестве десерта после основного блюда? Или просто чудовище с садистскими наклонностями попалось? А может, оно любит мясо с гнильцой или свихнувшееся от ужаса и ожидание смерти и вопящее о пощаде? Как джинны, питающиеся страхами. Вопрос номер три: какого хрена тут творится и как столкнуть этот чертов камень и не размазать свою ногу им? Сухо сглотнув, с сожалением вспоминая о ручье и холодном дожде, Дин попытался пошевелиться. Нога могла немного двигаться, совсем чуть-чуть, пространства отведенного ей было мало, ровно столько, чтобы не передавить и не препятствовать кровообращению. Но вытащить ее оттуда просто выдернув, не получится никак. Вот же заботливый ублюдок попался. Он несколько раз толкнул и потянул камень в разные стороны. Хорошо сидит, плотно, и весит слишком много, чтобы просто поднять из сидячего положения. Дин согнул вторую ногу, уперев ее в пол, положил на колено руки и опустил на них тяжелую голову. Он устал. По-честному так устал куда-то бежать и спасать свою задницу. Устал искать Каса, перетряхивая все кусты вокруг без идеи, без направления, без подсказки, без единого ответа на его призывы и молитвы. Он вспомнил, что последние две или три ночи он даже не молился ему. Нет, конечно, большую часть этого времени он сражался за то чтобы выжить, или был вообще без сознания. Но это не оправдывало его... нет, ни разу. Это опять заставляло чувствовать себя виноватым, будто он его подвел, бросил... может, даже предал. Кто знает, что случилось с ангелом. Может быть, на него кто-то напал, может быть, он ранен, может быть, он в плену, может быть, он не может подать о себе никакой знак... просто потому что... не может. Может... может быть, до него уже кто-то добрался. Дик Роман, левиафаны, какая-нибудь другая тварь... может быть, уже он больше не ответит... Вздохнул. Нет. Пока он сам в этом не убедится... Он ненавидел это. Чувство беспомощности. Полное отсутствие контроля над ситуацией. Абсолютная темнота в знании, что происходит с его близкими, и такая же абсолютная, как та пугающая тьма, невозможность что-либо сделать. Узнать, найти, помочь. Хоть что-нибудь. Сейчас эта темнота пугала его больше, чем простое отсутствие света. Жрала его изнутри. Где они, что с ними. Жив ли Кастиэль. Жив ли Сэм. Черт возьми, что стало с его братом ровно с того момента, как он вместе с черными брызгами скользкой гнилой души Дика Романа был заглочен Чистилищем. Он прохлаждается здесь в качестве отложенного обеда в тот момент, когда его близким, возможно, плохо. Возможно, требуется помощь. Или вообще уже слишком поздно! Дьявол все подери! Сколько уже прошло времени? Месяц, наверное? Что там творит Сэм, вдруг он совершит какую-нибудь глупость, пытаясь найти и вытащить его? Пойдет на какую-нибудь идиотскую сделку, продаст свою душу или еще что похуже. Свяжется с какими-нибудь тварями. Влезет в неприятности по самые уши, ради того чтобы достать потрепанную шкуру старшего брата из этой задницы. Дьявол свидетель как он хотел отсюда выбраться, но не такой ценой. Черт возьми, не такой ценой! Лишь бы ничего не случилось, что нельзя было бы исправить. Слишком безрассудны Винчестеры всем своим семейством в тех вопросах, что касаются жизни и безопасности остальных. Дин слишком хорошо все это знал. На собственной шкуре отрабатывал и не раз. Он знал, что бы сделал в этом случае сам. Он перевернул бы небо и землю, замучил бы до смерти половину демонов и монстров, выпытывая у них, где брат и как его вернуть. Но столько времени... столько времени прошло. Что в голову только и лезли самые нехорошие мысли. Разве не смог бы уже разобраться его на самом деле умный Сэмми в том, что произошло и как помочь. Он бы уже мог, наверное. Значит... значит что-то пошло не так... Отгрызть себе, что ли, ногу... Внезапный шорох раздался где-то в темноте недалеко от Дина, что заставило его просто подпрыгнуть на месте. Тишина была настолько ощутимая вокруг, что даже такой малейший звук, казалось, с грохотом и эхом ударяет в барабанные перепонки. Он застыл, оглядываясь одними глазами. Потерянный в своих мыслях, Дин не успел понять, с какой стороны пришел этот шорох, но внутренне сразу напрягся, готовясь защищать себя. Чертова темнота. Предательские слабые отблески света не выдавали никакого движения. Что-то или кто-то пряталось в дальнем невидимом конце пещеры. Дин провел руками вокруг себя, надеясь найти хоть кусок кости, которых здесь, как он помнил, было полно разбросано вокруг. Костяная яма была слишком далеко, он видел ее рваные острые очертания в нескольких метрах от себя, почти у входа. Лежала там, наводя ужас и дразня массой полезных инструментов торчащих в разные стороны и больше уже точно не нужных хозяевам. И снова тишина. Никакого движения не ощущалось больше. Не показалось ли ему это. Нет, черт возьми, он точно слышал шорох, это не было галлюцинацией. Тщетно напрягая слух, Дин так и сидел, не моргая глядя в темноту, словно сейчас одного мгновения хватит, чтобы пропустить движение. Нападение. Только собственное еле слышное затаившееся дыхание и стук сердца с той стороны треснувшей клетки ребер. Шорох раздался вновь, тихий, еле слышный, будто кто-то просто легко пошевелился на камне. Но зато на этот раз Дин смог определить направление - черный провал тени прямо перед ним. В мыслях судорожно начали перебираться варианты возможного сценария. Это мог быть хозяин пещеры, затаившийся в дальнем углу и наблюдательно выжидающий чего-то: может, минуты слабости от добычи, а может, проявления собственного голода. Если вспомнить обрывочные картины зверя напавшего на него теперь уже дважды, тут не было никакого вариант перебороть голыми руками его в таком иммобилизованном положении. По сути, в прямом смысле голыми руками против десятидюймовых загнутых когтей и не меньших зубов в пасти как ковш от экскаватора. Мда. Печальненькая перспектива. Вряд ли он даже успеет добраться до каких-то жизненно важных или болезненных точек на его морде или шее, чтобы хоть как-то дать отпор. Думай, Винчестер, думай. Не для того ты столько времени носился по вонючим лесам, чтобы теперь просто быть сжеванным без сопротивления. Не оставляя сидячую позицию, хоть спина и начинала ужасно затекать, Дин положил обе ладони на пол, стараясь ощутить малейшую вибрацию по твердой поверхности, которая могла бы указать на движение. Как назло, все застыло. Логика начинала отказывать. Чувство опасности растерянно колебалось, не в силах принять однозначное решение. Подождать, затаиться подобно этому же зверю? Вот черта ж с два, он будет сидеть и ждать. Хоть и побитый и замученный, но организм требовал движения, действия, шевеления в направлении свободы и целостности шкуры. Слишком много дел. Слишком много зависело от него, чтобы просто так вот сдаться и ждать, пока кто-то другой будет принимать за него решения. Прямо сейчас хотелось вырвать на себе все волосы от ярости за то, что вот так просто потерял свою куртку, в карманах которой по счастливой случайности оставалось столько полезных вещей, нож, так глупо оставленный в зомби, кольт, совершенно неизвестно куда потерявшийся по дороге. Весь его небольшой и драгоценный арсенал. Одежду - броню. Здесь, черт возьми, холодно! Дин со злости сжал зубы и резким толчком уперся в камень-капкан. И еще раз, и еще практически ударил в него, одновременно дергая ногу в попытке выбраться. Затем со всей силы ударил в него несколько раз свободной ногой. Булыжник слегка хрустнул, сместившись, должно быть, на пару миллиметров, не больше. Скотина. Откинувшись назад и упираясь локтями в пол, Дин начал методично и со всей возможной силой бить ногой в камень. Где сдвинулся на миллиметр, там и еще подвинется. Уже не слишком таясь, уже, наверное, дразня и зазывая того, кто там впотьмах шуршал и прятался, ударял по упрямой глыбе, держащей его в заложниках. В какой-то момент что-то треснуло внутри Дина, что-то до этого крепко держащее накопившиеся эмоции под контролем и, должно быть, под давлением изнеможения и безысходности его прорвало. Он бил все сильнее и сильнее, не заботясь о том, что вокруг происходит, уже рыча в ярости на самого себя, на Чистилище, на чертовых монстров, на Кастиэля, что исчез, на брата, что до сих пор не вытащил, на все-все-все, что он в этот момент времени ненавидел и отдавал ему должное ударяя снова и снова в воображаемую гадкую морду отпечатанную на камне. Пока обе ноги откровенно не заболели от дерганья и ударов, пока руки и спину не заломило от напряжения, а дыхание не сбилось и не начало спотыкаться, теряя тяжелый ритм, а горло не разодрало в клочья от болезненной сухости. А камень почти не поддался. Ударив еще один замученный раз, Дин с рыком откинулся назад, больно падая на камни. - Вылезай уже, сука! Хватит там прятаться, иди сюда и сдохни! Его охрипший голос эхом прокатился по стенам вокруг, теряясь где-то в складках каменных извилин. За ним последовало его громкое хрипящее дыхание, а затем и надсадный сухой кашель. Какая к черту разница, вылезет это нечто на него прямо сейчас или потом, когда он устанет дергаться. По крайней мере, ждать не надо будет. Откинув голову, он замер, отдавшись усталости, и закрыл глаза. Секунды громко тикали пульсом в висках, оставляя тонкое звенящее эхо в ушах и давящую боль где-то за глазами. Одна утомленная часть разума уговаривала поддаться желанию толи потерять сознание, толи уснуть, а вторая параноидальная и агрессивная дергала за каждый нерв, в истошной попытке оставить в себе, во внимании, на страже и выждать появления противника, не сдаваясь не его волю в максимально беззащитном и уязвимом состоянии. И когда же они договорятся? Вторая неизменная половина охотника победила. Дин остался лежать с закрытыми глазами, пытаясь дать максимальную возможность телу отдыхать и регенерировать, а сам полностью обратился в слух. Спустя, наверное, вечность, когда шершавые камни уже начали болезненно давить в спину, а плотная стекловата подкрадывающегося сна почти отобрала резкость чувств, он был вознагражден по полной. Настороженный слух уловил сначала легкий шорох, затем чуть более настойчивое хоть и заметно скрываемое движение с того же направления. Затем на несколько мгновений задумчивая тишина, словно кто-то колебался в своем решении. И вновь движение, еле слышные ритмичные касания пола, которые Дин ощущал уже почти всем телом, и мог поклясться, что чувствовал и слышал короткие шаги двух ног. Тихие приглушенные и крадущиеся, но недостаточно. Их все равно было слышно в этой полной тишине недвижимого воздуха. Ну, две ноги - это уже не четыре лапы со скребущими не убирающимися когтями. Хотя здесь, в Чистилище, большая часть тварей были как раз двуногие. Но зато этим тварям можно было вполне легко дотянуться до жизненно важных органов, да и шею свернуть в разы легче. Осознание этого прибавило немного сил. Черт, он еще не встретил здесь ни одного двуногого монстра, который бы ушел после их встречи живым. - Ну что же ты стесняешься! Ползи сюда, зараза! Это уже наглость – кликать свою смерть. Но не пошли бы они все уже. Человечность и здравый смысл уже потихоньку отсыхали, как ненужный рудимент. Сочувствие, сожаления, сомнения, совесть, в конце концов, - умерли где-то там снаружи, захлебнувшись в пузырящейся крови. Под стать окружению. Если надо порвать здесь все, что движется, чтобы найти то, что ему нужно, так тому и быть. Дин уставился во тьму, не чувствуя ничего кроме злости, чистой и концентрированной, как синее газовое пламя под большим давлением. Сам того не замечая, он стал дышать тяжелее уже не от усталости или слабости, но уже от накрывающего его медленно красного покрывала жажды крови. Пальцы сами собой сжались в кулаки, глубоко впиваясь в ладони ногтями. Что бы ты ни было, ты умрешь. Здесь и сейчас. И Дин мог поклясться, что отчетливо почувствовал дрожащие беззвучные волны страха, бессовестно вырывающиеся с той стороны тени и расползающиеся вокруг. Кривая усмешка исказила его лицо. Как приятно пугать монстров. Чуть менее приятно, чем их убивать. Нежеланный сосед молча впитал эмоции лежащего перед ним человека и почти беззвучно растворился, опять медленно удаляясь в самый далекий и темный угол, замерев где-то там без движений. Все в полной темноте, ни разу не пересекая тонкую паутинку света. Замечательно! Дин ударил кулаком в пол, не сдерживая разочарования от несостоявшейся драки. Глубоко вдохнул через нос, все еще не разжимая сжатые челюсти. Что ж, он подождет. Что-то ему подсказывало, что это нечто, прячущееся по углам и запуганное до полусмерти, скорее всего представитель классического меню зубастой тварюги. Судя по костям наполняющим яму, этот зверь любил двуногих. Мягоньких, сочненьких, хрустящих. Как и он... В наступившей вновь тишине пытка ожиданием с радостью продолжилась, мучая и терзая, замедляя течение времени до ощутимой тягучей волны. Дин продолжал сверлить взглядом темной пространство перед собой, параллельно пытаясь освободиться. Снова поднявшись и подтянувшись максимально близко к глыбе, зажавшей его, он тщательно ощупал ее со всех сторон, отмечая ее острую неправильную форму и сеть трещин. Хотя расколоть ее все же было не вариантом, потому что инструмента для этого точно нет. Даже другого камня где-то поблизости нет. Он уже проверил, так же тщательно пошарив по поверхности пола руками вокруг себя насколько смог достать, выворачиваясь самым нездоровым образом. Перебрав в уме пришедшие в голову проклятья, Дин на время успокоился, решив сменить тактику. Никаким образом не удастся ему отсюда выбраться без хоть какого-нибудь инструмента или чьей-то помощи. Если за ним придет хозяин холодильника, то исход их битвы был практически предрешен. Это даже битвой нельзя будет назвать, скорее, разделкой мясником свежей тушки. Картинка собственных оторванных конечностей и вспоротого живота живенько предстала на мгновение перед глазами, и Дин упрямо стряхнул ее, заполучив от резкого движения только головную боль в замен. Он лег на спину и плотно скрестил руки на груди, отчасти для того чтобы хорошенько закрыться и сгруппироваться, отчасти для того чтобы просто было теплее. По остывающему телу пробежала волна мурашек. Холодно. И этот еще сидит и таращится на него. Уже не стесняющийся взгляд пары глаз Дин ощущал практически всей кожей. - Чего уставился? Это не меня тебе здесь нужно бояться. - Хотя в этом, конечно, Дин немного соврал. - Вон, глянь, что тебя ждет в ближайшем будущем. - Он кивнул подбородком в сторону костяной ямы. Он был уверен, что сокамерник его видит лучше, чем он его. Монстр все-таки. С той стороны послышался снова легкий шорох, будто собеседник сел поудобнее. Или Дин это уже себе вообразил, но все равно усмехнулся. - Если ты тут сидишь, значит, такой же лох, как и я, раз попался на пути этому зверю, - продолжил одностороннюю беседу Дин, прощупывая возможность новой тактики. - А раз ты ему попался, значит, недостаточно силен, чтобы с ним справиться. Значит, ты в ловушке и тебя скоро сожрут. У тебя тут немного опций осталось. Можешь сидеть и пялиться на меня, а можешь попытаться свалить, но, скорее всего, ты скоро вернешься. Это я уже проверил. Но ты можешь еще помочь мне освободиться, и тогда вдвоем мы попытаемся отбиться от него и выбраться отсюда. Это лучший из вариантов, эти подтвердят, - Дин снова указал на яму. Ответа не последовало. Сосед молчал, то ли раздумывая, то ли не понял его. Кто знает, может, он не говорит по-английски. А может, он вообще не говорит, дикий какой-нибудь. А может, он не считал нужным с ним разговаривать и имел собственный план. Все-таки Дин не озвучил еще одну очевидную возможность для монстра, просто подкрасться и попытаться убить человека перед ним. - Если ты мне поможешь, я тебя не убью, - предложил Дин. Это уже сделка, зато честно. Хоть и не факт, что правдоподобно и не без угрозы. Но раз тот его боится, может сработать. Если конечно поверит. - Обещаю, - по крайней мере до того момента, пока ты не решишь убить меня, мысленно уточнил сам для себя Дин. Молчание в ответ осталось неизменным, но теперь Дину послышалось тихое сопение. Считать это знаком, что он его все же понимает? Он потер рукой лицо. Тяжело разговаривать с монстрами, черт знает, что у них на уме. Лишь бы думал не слишком долго. В любом случае, вариантов здесь не много, но если зверюга решит вернуться и отобедать прямой сейчас, все они будут бессмысленны, даже если съедят первым не Дина. - Эй... тебе придется решить, иного выхода нет. Но не тяни слишком долго, а то поздно будет и тогда каждый сам за себя... В горле ужасно запершило, и Дин попытался прочистить его, но это только усугубило ситуацию, и сдержать удушающий сухой кашель ему так и не удалось. Как не удалось его и остановить сразу, разворошенное облако пыли делало только хуже, и Дин уже согнулся, немного повернувшись на бок в попытке прекратить выкашливать свои легкие и разрывать горло, во рту появился отчетливый привкус крови. В этот, наверное, самый подходящий момент, он почувствовал прикосновение руки на своем плече. Буквально касание пальцами, но рефлексы сделали свое дело прежде, чем он успел подумать о своих действиях. В ту же секунду кашель прекратился, руки взметнулись и почти без борьбы замкнулись в удушающий захват на тощей человеческой шее. Сокамерник решил-таки подкрасться к нему в момент слабости, но был схвачен с неожиданной для него скоростью реакции. От того чтобы сильнее надавить и сломать ему шею, Дина удержало буквально мгновение. - По... пожалуйста... - прохрипел он тихим мужским голосом, хватаясь пальцами за мускулистую руку Дина на его шее и упираясь тощими острыми лопатками в грудь. Дин чуть разжал руку, давая воздуху попасть в легкие жертвы, в ожидании следующих слов. - Не... не собирался... убивать... пусти... - почти жалобно захрипел тот. Дин, на секунду заколебавшись, все же отпустил его и оттолкнул от себя, решив, что все-таки в вопросе кто сильнее точки над "и" расставлены. Но и обещание он намерен был выполнить, осталось услышать подтверждение с той стороны. А та сторона сипела совсем рядом, пытаясь прийти в себя. Обратно в угол отползать он не стал. - Ну и какого черта тогда? - раздраженно спросил Дин. - Я хотел... я не знаю... можно ли тебе верить... - прохрипел тот. Только сейчас Дин отметил, что у него довольно молодой голос, не старше его самого, это точно, может, чуть моложе, выше и звонче. И судя по тому, что он успел ощутить, зажимая его, это был какой-то худой молодой мужчина без одежды, как минимум торс у него был голый. Боже, неужели из всех бродячих тут монстров ему попалась какая-то несчастная тощая оборвашка? Нет, внешность, конечно, у них очень обманчива, и сила порой не соответствует внешнему виду. Но пока этот субъект не производил впечатления сильного. - Верить, не верить. Ты знаешь, если тебе так сильно не хочется мне верить, ты можешь взять камень побольше и размозжить мне башку, пока я не могу встать, - Дин не скрывал злости. - Но это для тебя ничего не изменит, просто ты тут останешься один, и, когда эта зверюга вернется, присоединишься ко мне. Я тоже, знаешь ли, не горю желанием верить какой-то твари вроде тебя, что шарится вокруг меня и подкрадывается исподтишка. Но сейчас у нас нет иного выбора. Либо мы доверяем друг другу ровно настолько, чтобы выбраться из этой задницы, либо идем на корм по отдельности. И мне абсолютно плевать, что ты обо мне будешь думать, и как только мы выйдем, ты свободен идти на все четыре стороны, преследовать я тебя не буду, но и сам лучше не попадайся. Следующий раз мы встретимся как противники, если ты хочешь этого. Но сейчас тебе придется либо согласиться, либо отвалить от меня. Выбирай. Сопение в ответ показалось Дину тоже сердитым. - Хорошо, - коротко ответил он из темноты. Дин мысленно выдохнул с облегчением. Все, что он сказал этому бедолаге, было истинной правдой, и своего слова он нарушать не собирался. - Но ты человек. - Это было утверждение, как будто это все объясняло или было каким-то оскорблением. Дин закатил глаза. Господи, только этого ему сейчас не хватало. - В данной ситуации это что-то меняет? Я дал тебе слово и считаю, что раз ты согласился, значит, сделал то же самое. Сдержим его вне расовых предубеждений. Сам-то ты кто? - Я не знаю... - неуверенный голос послышался уже чуть дальше. Дин почувствовал, как тот аккуратно ощупывает его зажатую ногу. Даже сквозь джинсы он ощутил его холодные пальцы. Вампир? Да что-то не похож. Вампир бы давно слюной захлебнулся и напился бы его крови, ведь он столько времени просидел с ним рядом. Дина вдруг пронзила эта мысль. - Как давно ты здесь... сидел рядом со мной? - с любопытством и легким беспокойством спросил он своего теперь уже напарника по побегу. - Не знаю... может, пару дней. - Пару дней? - Дин поперхнулся. Вот черт! Он тут валялся без сознания эти пару дней, а это чудище облезлое сидело в темноте и таращилось на него все это время. Нет, он, конечно, его не тронул и не отъел что-нибудь и, может быть, как раз это стоило принять во внимание и зачесть в его пользу, как признак того, что можно хоть немного ему доверять. Может, ему повезло, и он напоролся на монстра вегетарианца? Холодные руки исчезли с его ноги, должно быть, переключились на камень. Может быть, он был таким холодным просто потому, что торчал несколько дней в этой пещере-холодильнике без одежды, а не был ходячим мертвецом. Но это уже было похоже на самовнушение в целях самого себя успокоить. Увы, тут спокойствие путь к потере бдительности. К черту это. Послышалась возня и придавленное кряхтенье со стороны ног. Дин подался вперед, но не стал протягивать руки, не желая наткнуться в темноте на руки чужака. Было очень неприятно ощущать себя столь ущербным и уязвимым от невозможности видеть в темноте. Этого парня такая проблема не беспокоила, тот, похоже, все видел прекрасно. - Тяжелый... не сдвинуть, - пропыхтел он, все еще тужась в попытке подвигать камень. - Разве что вверх, надо попробовать. Черт, слабый монстр вегетарианец, который не знает кто он. Господи, Винчестер, ты магнит для убогих, которых самих надо спасать. Дин практически почувствовал, что собеседник распрямился во весь рост, пыхтящее дыхание слышалось уже сверху. - Так, окей. Давай попробуем вместе, я снизу, ты сверху. Только на ногу мне не бросай, я бы хотел уйти отсюда, а не уползти. - Хорошо, - прошептал тот и взялся за камень. Дин почувствовал, как его пальцы скользнули под край рядом с его ногой, видимо, это было единственное широкое место, где можно было крепко ухватиться. Хотя это усложнило задачу самому Дину, кое-как нащупав мизерный зазор с другого края, он тоже взялся за него, пусть и из жутко неудобной позы и вытянутыми руками. Мда, немного от него будет в этом пользы. Даже не сговариваясь, они вместе толкнули камень вверх, напрягшись на всю свою силу и задержав дыхание. Камень сдвинулся и чуть-чуть приподнялся, совсем немного, но Дин почувствовал, как он отрывается от его ноги, и пальцы незнакомца тоже перестали его касаться. - Давай еще... - сквозь сжатые зубы прохрипел Дин, пытаясь одновременно вытянуть ногу из ослабших тисков. Даже не вдохнув дополнительно, они еще раз толкнули и потянули глыбу, чувствуя, как та поддается и поднимается выше, стоя на одном своем краю. Еще немного... еще... Зазор между ним и каменными краями расщелины уже заметно увеличился, камень сполз немного в сторону. Но в этот момент он вдруг сорвался, выскользнув из пальцев, и с грохотом упал обратно. Дин вскрикнул, ожидая, что тот сейчас приземлится на ногу и раздавит или защемит ее еще сильнее. И не сразу понял, что этого не произошло. Слышал лишь громкий стук и звук упавшего рядом тела. Похоже, его помощник шлепнулся на пол, потеряв равновесие, когда его пальцы неожиданно отцепились от камня. Боль не пришла. И с глубоким вздохом, но бешено стучащим сердцем, Дин потянулся и ощупал ногу, цела, слава богу. - Не смог его удержать, - извинился парень, тяжело дыша, и тоже подполз обратно, ощупывая ногу Дина, удостоверяясь, что не причинил вреда. - Зато мы его хорошо сдвинули... Дин ощупал камень: действительно, они вдвоем смогли сместить его из прочной ложбины, и теперь он лежал на небольшом выступе кромки, немного выше, чем был раньше и, даже чуть покачиваясь. - Это... это отлично. Уже прогресс, - пропыхтел Дин сквозь сбившееся дыхание. - Но лучше... лучше больше так не делать. Черт, а то я поседею раньше времени. Нам нужно что-то еще... какой-нибудь рычаг. - Дин проскользнул пальцами в дыру между камнем и ногой, в принципе есть куда упереться, хотя и ногу это, скорее всего, заденет, но уж лучше лишняя царапина, чем раздавить или сломать ее совсем. - Рычаг... да, это мысль. Рычаг... - Задумчиво забормотал в темноте сокамерник и, снова поднявшись, кажется, пошлепал в сторону костяной ямы. Хоть в этом у них мысли сошлись, подумал Дин. Когда тот до нее добрался, Дин, наконец, смог разглядеть слабо очерченный силуэт своего нового временного союзника. Он был и вправду худой, угловатый какой-то, тощие жилистые плечи, руки, даже ребра, кажется, видны. Голый торс и босые ноги, какие-то неясные болтающиеся штаны. Хорошо, что есть штаны. Взлохмаченный короткий ежик волос, слабо просвечивающий со спины. Эта почти тень, стоящая перед ним, была и вправду каким-то молодым и немного жалким на вид парнем. Очень печальный представитель рода монстров. Вот повезло же. И абсолютно не понятно кто он. Но точно не человек, и надо Дину об этом себе почаще напоминать, как бы тот себя не вел. Глядя на очертания сгорбленной спины, плюхнувшегося на колени и тихо шуршащего в яме с костями собеседника, Дин спросил: - Имя-то у тебя есть? А то неудобно как-то. - Парень дернулся и обернулся, секунду глядел в сторону Дина, а потом, словно засомневавшись, отвернулся обратно, продолжив поиски. - Я Дин. - Дин сделал первый шаг, раз уж положен первый кирпич к построению некоего доверия. - Я... я не очень помню... - раздалось тихое в ответ. - Кажется... кажется, Джон. - О нет, только не Джон, скажи, что у тебя есть какое-нибудь другое имя... - Вот блин, недомонстр с именем его отца. - Нет, Джон. Точно, я вспомнил. Точно Джон. Дин закрыл рукой глаза. Господи, сплошное недоразумение. Ладно, они выберутся отсюда, и он забудет его как страшный сон. Или он даст ему повод его грохнуть. Джон, наконец, насобирал возле себя небольшую коллекцию из трех или четырех разных крупных костей, должно быть, бедренных или больших берцовых. Затем собрал их в букет и вернулся к Дину, пожимая плечами. - Не знаю, какая лучше, они все такие старые, сломаться могут. Дин ощупал большие и абсолютно целые кости, которые легли рядом с ним. - Нет, так не пойдет, надо сломать один конец, чтобы он стал острым, только тогда он войдет в щель. Дин мог поклясться, что в мгновение тишины Джон сидел и хлопал глазами в задумчивости, потом встал, собирая кости обратно. - Хорошо, - опять сказал он и отошел куда-то в сторону. Немного походил рядом, что-то поискал в темноте, как-то устроился, и под сводами пещеры раздался до зубной боли знакомый тошнотворный хруст ломающейся кости. Затем второй и третий. Дин сглотнул ком в горле, а Джон вернулся, возместив о своем прибытии тем, что положил руку на колено Дина. - Эй, не делай так... - Вздрогнул Дин, отдергивая ногу от прикосновения. - Я хотел... чтобы ты знал, что я здесь. Ты же меня не видишь. - Я тебя слышу и этого достаточно, щупать меня не надо. - Хорошо. Дин мысленно выругался на заевшую пластинку слова "хорошо" в лексиконе странно послушного монстра по имени Джон. Вместе, больше не отвлекаясь на болтовню, они примерили одну из костей в расщелине. Что ж, как и предполагал Дин, ее можно было туда вставить единственно возможным способом, так чтобы она упиралась в край как рычаг, но при этом, нижним концом как только она пойдет вверх, однозначно зацепит ему ногу. Еще раз ощупав глыбу и расщелину, где смог достать, он только убедился в этом окончательно. Выбора нет. - Она тебя заденет, - подтвердил его мысли Джон. - Поверь мне, это я переживу. А вот откусанную голову вряд ли. Давай, навались на нее сверху, а я попытаюсь вытянуть ногу, как только смогу. Джон поднялся на ноги и, согнувшись над костью, уперся в верхний конец, ожидая, когда Дин будет готов. Затем, убедившись в этом, без лишних слов, со всей силой нажал. Камень слегка качнулся, Дин клацнул зубами, а кость сломалась. - Уфф... вот черт. Давай другую, - Дин прошипел сквозь зубы, даже то, что кость сломалась, не помешало ей пропороть слегка ему ногу. Так, Винчестер, еще разок и ты на свободе. Джон, наконец-то решивший не болтать лишнего, молча выдернул обломки и вставил вторую кость в то же самое место. Дождавшись, пока Дин упрется руками и кивнет в знак готовности, нажал во второй раз, наваливаясь на нее всем телом. Вторая кость сразу не сломалась, и камень поддался, поднимаясь намного выше, чем в прошлый раз, и отходя еще чуть в сторону. Дин потянул ногу, проклиная впившийся в нее острый конец рычага. - Почти... еще чуть выше... С громким треском сломалась вторая кость, и камень снова приземлился. Дин вспомнил много проклятий, держась за ногу, а Джон на минуту ошарашено замолчал, не зная, похоже, извиняться ему или спрятаться. - Давай еще... - прошипел Дин, сделав, наконец, пару глубоких вдохов и успокоившись. - Только не говори "хорошо". Но Джон вдруг дернулся где-то рядом и резко втянул воздух носом. Потом зашуршал какими-то неуклюжими движениями, и Дин почувствовал, что тот встал и отошел от него. - Эй, ты что? Джон! - Кажется... кажется, они вернулись... - Джон уже стоял почти возле ямы, держа в руке кость. - Они!? - Дьявол и все посланники ада, их там еще и много было! - Стая... пойду гляну. - Нет! Стой! Ты шутишь? Не лезь туда! - зашипел на него Дин. - А ну вернись, олух! Но Джон только коротко обернулся, швырнул кость Дину и, согнувшись, крадущейся походкой отправился к выходу, через секунду беззвучно скрывшись за поворотом и пропав из виду совсем. - Идиот! Самоубийца! Твою же мать, сука! Дин не мог найти подходящих слов. Мало того что спаситель недоделанный смотался на разведку, так он еще и кость не добросил. Зарычав от бессилия, Дин дернул безуспешно ногу, а затем уставился на лежащий в нескольких футах последний рычаг-кость. Тот слабо очерчивался, только слегка угадываясь. Сейчас этот недоумок сдохнет там в одиночестве и его подставит. Дин нащупал около себя остатки сломанных костей и, выбрав самый длинный, растянулся на боку, пытаясь достать до нужного орудия. Из-за зажатой ноги далеко потянуться не удавалось. Но как назло, до кости он не дотягивался буквально несколько дюймов. Рыча, он вернулся в сидячее положение, судорожно раздумывая, что же делать дальше. Откуда-то из прохода пещеры послышалась приглушенная возня, что подстегнула Дина как соленой плеткой по спине. Если это стая, то ему кранты. Им обоим кранты, неудачливому охотнику и безмозглому недомонстру, по своему несчастью оказавшемуся в его компании. В голову пришла безумная, но очень замечательная идея, и Дин заторопился, стягивая с себя футболку и пытаясь не обращать внимания на боль в ребрах и плече от резких быстрых движений. Об этом потом будет беспокоиться. А сейчас, освободившись, наконец, от футболки он свернул ее в подобие легкого жгута и, снова распластавшись на полу, закинул как что-то среднее между удочкой и сетью в попытке поймать на крючок ту самую бывшую чьей-то счастливой ногой косточку-рычаг. Возня в далеком коридоре пещеры затихла, и последовавший за ним звук заставил Дина похолодеть. Что-то скребануло по камням, словно выпущенные когти. Вот же черт! Замахнувшись несколько раз и набрасывая футболку на кость, попытки с четвертой ему все же удалось ее зацепить и очень аккуратно и медленно подтянуть к себе. В голове уже вперемешку кипятились хвалы всем, кого вспомнил, проклятья тем, кто во всем виноват, и красочные картины того, как зверь, чавкая и облизывая окровавленную морду, тихонько доедает Джона за углом. Со скоростью и силой, объяснимой только выбросом адреналина, Дин распутал кость, воткнул ее в расщелину немного под другим углом и резко рванул на себя. Прокусив губу, лишь бы не заорать от того, что кость проделала в его ноге хорошую борозду, и, прикладывая все свои силы, Дин с нечеловеческим усилием и уже, наверное, с помощью чуда поднял камень ровно настолько, чтобы с трудом, чуть не вывернув, но выдернуть ногу из-под него. Ровно в ту же секунду кость сломалась, оставшись у него в руке коротким обломком. Дин повалился на спину, наконец-то свободный, перекатился на бок и, как смог, быстро поднялся. Спотыкаясь и хромая, с желанием уже что-нибудь убить, направился к проему выхода из пещеры. Все звуки на той стороне стихли, что не предвещало ничего хорошего. И в тот момент, когда он уже почти коснулся рукой торчащего в краю стены камня, чтобы выйти, с той стороны в него внезапно врезалась тощая фигура Джона. В каком-то паническом порыве Джон схватил его за плечи и, полностью застав врасплох, стал толкать куда-то назад. - Обратно, обратно... - зашептал с сумасшедшими нотками тощий парень и со всей силы стал пихать Дина. Споткнувшись буквально еще один шаг назад, Дин, подхваченный Джоном, с шорохом и треском свалился вместе с ним в яму с костями и с еще более безумным дрожащим порывом, Джон начал их обоих закапывать останками. - Что... что ты делаешь... - Попытался подняться или запротестовать Дин, вырываясь из цепких пальцев Джона. Но тот лишь поднимал еще большие кучи костей и зарывал их обоих еще глубже на самое дно. - Это... это не стая... это еще хуже... - как удушенная змея зашептал он, окапываясь. И когда покрыл их обоих уже с головой, вдруг замер, обхватив руками и ногами ошарашенного Дина, и зажал ему рот рукой. - Тихо... пожалуйста... - почти беззвучно выдохнул ему прямо в ухо Джон и перестал шевелиться совсем. Чувствуя мелкую дрожь, прошибающую своего странного неудавшегося спасителя, его бешено колотящееся сердце в груди, которая прижималась к его боку, и еле сдерживаемое учащенное от ужаса дыхание, Дин решил подчиниться. Подчиниться, затаиться и не думать о том, что он лежит в объятьях полуголого мужика, зарытый с головой в костях мертвых чудовищ, и ждет в гости кого-то очень-очень страшного. И будь он проклят, если ему тоже не было страшно. Но они замерли, прислушиваясь, и почти, кажется, перестали дышать. Они ждали...