Шизофрения

Отвязавшись от Мегатрона, Нокаут, почему-то осторожничая, подошел к зафиксированному на платформе беспилотнику, словно боясь, что тот вдруг вскочит и... «И что», медик не придумал и мысленно отругал себя за глупое поведение в пустом медотсеке. И тут же отругал себя снова: что значит "в пустом"? Сам уже мысленно списал Саундвейва, а? Да, он лежит бесполезной грудой металла, изредка поблескивая синим визором, но все же... Он еще функционирует! И он, Нокаут, сделает все, для того чтобы... Чтобы очистить собственную совесть, от которой уже давно, казалось бы, остались жалкие воспоминания. Стремясь успокоиться и привести мысли в порядок, Нокаут с тихим щелчком приподнял маску и снова принялся рассматривать иссеченный шрамами серебристый биометалл, легко коснулся узловатого шрама. Потом, словно опомнившись, медик занялся приготовлениями к очередному погружению в чужой разум: осторожно нащупал разъем и аккуратно, почти нежно установил зонд, проверил отсутствующее подключение и, припомнив недавнее разбирательство с Лордом, запер дверь. Пусть лучше думают, что он опять перезаряжается на работе, чем кто-нибудь вломится в самый неподходящий момент. Шумно прогнав вентцикл, Нокаут устроился поудобнее на платформе: реальность вновь рассыпалась пылью, позволяя окунуться в чужое безумие. На корабле ничего не изменилось: неправильные окна, заброшенные помещения. Нокаут направился к уже знакомому мостику. Тишина на корабле угнетала, заставляя ускорить шаг. Куда его вело, медик и сам не знал: перед ним словно вилась протянутая золотистая пульсирующая нить, которая, как навигатор, вела куда-то в глубь корабля. Возле одной двери нить натянулась, свилась в неясный клубок - и исчезла. Нокаут остановился и осмотрелся - создавалось ощущение, что в аудиодатчиках отдавался даже бесшумный ход малейших поршней хрупкой внутренней механики. Впрочем, стоило двери открыться, как медика едва не снесло звуковой волной, казавшейся оглушительной после полной тишины. Изолированный ранее отсек грохотал, являя собой образец шумного нелегального клуба. Мерцал неровный свет от нескольких стробоскопов, мешая откалибровать оптику и разглядеть окружение. Толпа колыхалась единым фронтом волны. Пробираться сквозь это нашествие трансформеров было делом непростым. Столкнувшись случайно с одной из фемок, Нокаут хотел бы пробормотать какие-то извинения, но тут же подавился, когда - судя по обводам корпуса - фем повернулась и на меха уставилось безликое существо. Никаких признаков фейсплейта, просто пластина, причем не маска как у Саунда, а чистый лист металла. На сбивчивый извиняющийся хрип непонятное существо никак не отреагировало, просто продолжило колыхаться в такт музыке, даже не вернувшись в изначальное положение. Заглянув в еще одну лицевую, Нокаут увидел там то же самое, что и у недо-фем - ничего. Рванув сквозь странную толпу, Нокаут не останавливался, просто боясь смотреть по сторонам, пока не наткнулся на приоткрытую дверь. Не долго думая, вскочив в помещение и закрыв за собой дверь, Нокаут был удивлен разительной переменой: звук словно отрезало! Обернувшись, медик рассмотрел, куда попал. В абсолютно пустом помещении находилась только платформа, если исключить звякающих друг о друга броней… интерфейсящихся трансформеров. Быстро прикинув положение дел, Нокаут различил троих участников увлекательного действа. Красные пластины брони заслоняли часть обзора, но абсолютно четко просматривалась иерархия: «красный - синий – серебристый». Осторожно приблизившись, - благо его не замечали, - Нокаут заглянул в фэйсплейт самого активного передающего, уже зная, что там увидит: Саундвейв расслаблялся в объятиях двух безликих корпусов. Словно заметив наблюдателя, приемный серый и передающий красный исчезли, растворившись в воздухе, оставив лишь чувство неловкости. По крайней мере, Нокаут не мог выдавить из себя ни слова. И дело даже не в самой недвусмысленной ситуации - уж в них медик и сам был мастаком, не страдая излишним стеснением - а в том, как Саунд, который был главным героем, на это реагировал: с таким фейсплейтом могли читать скучные отчеты или заправятся энергоном при необходимости… Не получая от этого никакого удовольствия. Этот Саундвейв был старше, чем предыдущая версия, но до реального тактика, что лежал сейчас сломаной игрушкой в медотсеке, ему было еще далеко. На фейсплейте была видна пара мелких шрамов, но это не портило, и лишь подчеркивало правильные черты беспилотника, придавая странную увереность, что эта вылазка в чужое подсознание закончится хорошо. Возможно, этот Саунд еще не обижен и коммуникабелен более, чем его реальный двойник… - Ты кто? Уверенность в хорошем конце этой затеи тут же растаяла. - Ты меня не знаешь? - Должен? - в вокалайзере Саундвейва еще не было металла и сухости отчета, словно у белковой болванки, но и никаких особых эмоций там не проскальзывало. Ровный уровень голоса, идеальная балансировка, идеальный контроль. - Когда я был здесь в прошлый раз, ты показывал холо с моим участием. - Холо не обнаружены. Проведена проверка списков приглашенных - ваших данных не обнаружено. Просьба сообщить цель визита. Нокаут задумался. Вроде бы такая мелочь… но он абсолютно зря не подумал заранее, как лучше сообщить беспилотнику, что они находятся в его процессоре. На странное замечание по поводу неприличных холо медик даже не обратил внимания, не желая акцентировать на этом внимание. Нет, и хорошо. И к тому же… тот алый корпус без лицевой подсказал идею. Медик расплылся в своей фирменной завлекающей ухмылке и шагнул ближе к платформе, на которой все так же расслабленно возлежал синий беспилотник. - Я хотел присоединиться. У меня есть лицевая, и спорю, что у меня получится лучше… Признать серый и красный корпуса было элементарно. Разумеется, серебристого заместителя Мегатрона с его изящным обманчиво хрупким силуэтом хотели попользовать очень многие, а вот тот факт, что в актив пустили пусть и безликую, но явно его проекцию – Нокауту польстило. На лицевой Саундвейва мелькнула астросекундная заинтересованность, но так же быстро исчезла. Впрочем, позы своей беспилотник не поменял, разрешая приблизиться и нависнуть над собой. Медик мимоходом отметил более тяжелую броню по сравнению с тем, что помнил он, но в целом, так, наверное, было даже лучше. Смотрелось внушительнее и… додумать Нокаут не успел. В раскрытые информационные порты на брюшных пластинах вошли штекеры и алый спорткар мог только охнуть, теряя равновесие и падая на синий корпус, когда в него по соединению стали загонять огромное количество какой-то закодированной информации. Спорткар постарался отстраниться с коротким стоном, но когтистые пальцы уверенно легли ему на затылок, безупречно правильно надавливая на незащищенную часть нейроствола и обещая Нокауту полный паралич при любом неосторожном движении. Медик сжал денты и покорно лег назад, прижимаясь к синим грудным пластинам. Это не было приятно. Его просто накачивали какими-то зашифрованными архивами, значения которых Нокаут даже не понимал. Да и в ответ отправить хоть что-то ему попросту не давали. Никаких простеньких цепочек кодов, актирующих нужные протоколы. Лавина информации стремительно заполняющей его резервную память. Медик едва заметно вздрогнул, на астросекунду испугавшись, что он тоже заразится и очнется в таком же безумии с белковым шлаком вместо процессора, но деваться было некуда – он либо окажется парализован здесь и шлак его знает, как это отразится в реальности, - в которую он, к слову, не факт, что вернется, - либо же позволит себя насильственно отынтерфейсить по взломанным каналам. Впрочем, со вторым Саундвейв вполне успешно справлялся, а прервать его возможности не было, так что Нокауту оставалось только терпеть и ждать, когда это все закончится. Не выдержав болезненного перегрева, медик все же сдался и тихо застонал, сильнее прижимаясь к синему корпусу, на котором распластался. Удивительно, но примерно через десяток астросекунд ему показалось, что поток стал понемногу уменьшаться. А может быть алому спорткару уже просто мерещилось от боли и усталости. Как и легкое прикосновение к шлему в гладящем успокаивающем движении явно померещилось. - Не бойся. Осталось недолго… Вот что-что, а успокаивать Саунд, несмотря на весь бархатный голосовой поток, не умел. От его замечания Нокауту стало только еще страшнее. Ему казалось, что он куда-то уплывает. Теряет контроль над корпусом и теряется сам в собственном корпусе, который внезапно перестает ему подчиняться. И это было страшнее боли и страшнее даже когтей, замерших в опасной зоне в гротескной пародии на ласку. Будто и этого было не достаточно - по спинным сегментам неспешно зазмеились черно-фиолетовые оптокабели, проникая тончайшими щупиками универсальных подключений между стыков брони и вызывая серии микрозамыканий в работе внутренних систем. Нокаут испуганно прижимался к горячему синему корпусу, словно ища защиты у Саундвейва от него же самого. Медика словно препарировали онлайн – внутри в разных частях корпуса вспыхивали серии маленьких взрывов, там где тонкие проворные щупики вышибали снопы искр из поврежденной проводки. - От… тпусти… - простонал спорткар из последних сил, удивившись, как слабо звучит его голос. Неужели… неужели все закончится вот так вот глупо? Погибнуть в чужом процессоре от перегрузки - это даже глупее, чем разбиться, гоняясь с белковыми! - Нет… - прошелестели ему в ответ. По голосу было понятно, что как минимум один из них получал искреннее удовольствие от происходящего. Осторожно сдвинув шлем, Нокаут таки смог рассмотреть фейсплейт партнера. Ирония – медик так жаждал этого, а сейчас… сейчас вынужден лежать безвольным корпусом и смотреть на красивый расслабленный фейсплейт с притушенными багряными линзами, стараясь вытерпеть чужой напор. Алого медика колотило мелкой дрожью. Они словно менялись – Саундвейв отдавал ему информацию, а взамен вытягивал таким прямым обменом из Нокаута всю энергию. Спорткар сейчас был не способен пошевелить даже мельчайшими сервоприводами в пальцах. Перегруженный процессор с трудом перегонял посылаемую информацию в резервную память, даже не отдавая Нокауту отчет о том, что поток стремительно уменьшается. Последнее, что увидел медик перед тем, как перегрев заставил все системы отключиться, – это себя чужой оптикой. Расфокусированные оптоэлементы безо всякого выражения, плотно сомкнутые в болезненной судороге губы, подрагивающие когти манипулятора… А потом все поглотила тьма. Нокауту казалось, что он куда-то падает, в какую-то бесконечную темную пропасть. Такую глубокую, что он не видит света и не видит дна. Спорткар еще подумал, что было таки квинтовски глупо гоняться с белковыми и вылететь с трассы. Впрочем, темнота, как и полет были безболезненными и, не помнивший, но отчего-то очень уставший медик расслабленно отключил оптику. Пусть. Пусть тьма. Это спокойствие и полное успокоение. И полное малодушие. Да, Нокаут не считал себя храбрецом, да и не был им никогда, ничуть этого не стесняясь. Он медик, его дело бороться за чужой актив, а за свой… за свой можно и не бороться… Полет продолжался. Медик не чувствовал гравитации, но точно знал, что летит вниз, будто в бесконечном туннеле, который уходит вглубь. Вот сейчас будет удар о твердую поверхность... вот сейчас… сейчас… *** Нокаут подорвался на платформе с хриплым криком страха и отчаяния, вырываясь из липкого кошмара своего подсознания. Ни актив, ни деактив, вечное падение, вечный страх… Медик с облегчением осмотрел свой отсек и тревожно пищащие приборы, контролировавшие его погружение. Облегченно провентилировав, Нокаут с трудом заставил себя спустить ноги с платформы. Корпус казался неподъемным, будто алый спорткар гонял и интерфейсился без перерыва пару солциклов. При этом, расход по энергии такой, будто эти два дела он выполнял одновременно. Чуть успокоившись, медик ухмыльнулся. Интересные порядки в той реальности. Выходит, что там надо перезагрузиться, чтобы вернуться? Интересный способ, хотя больше так погружаться в свое внутреннее «я» Нокаут не хотел ни под каким предлогом. Стремясь скорее прийти в норму и вернуться к привычному ритму, медик глотнул немного энергона и пошел снимать логи с записывающей аппаратуры, мимоходом глянув на показатели приборов, отражающих активность систем Саундвейва. Никаких изменений. Ожидаемо, но… отчего-то сегодня Нокаут был разочарован сильнее обычного. Пока данные сортировались и выводились на экран рабочей консоли медика, Нокаут стоял перед отражателем и старательно заменял мелкие поврежденные узлы внутренней механики. Точнее, старался убедить себя в том, что все в норме и повреждения, полученные им в виртуальной реальности, никоим образом не могли появиться в настоящем мире. Впрочем, ощущая себя уставшим и вытянутым до предела, спорткар внезапно подумал, что та реальность, где сейчас застрял Саундвейв – такая же настоящая, как и эта, иначе, почему он сейчас стоит и ковыряет отверткой у себя в боку? Объяснение было простым – процессор записал все повреждения и вывел список повреждений, требующих исправления. И Нокаут был вынужден признать, что убедить собственные программы в том, что повреждений корпуса на самом деле нет, сложнее, чем просто изъять деталь и поставить на место. Когда медик, наконец, закончил с саморемонтом, а компьютер закончил с расшифровкой, сортировкой и сведением информации, Нокаут со скрипом уселся на стул и углубился в чтение, расчеты, анализ и составление прогноза, нет-нет, да и поглядывая на лежащего на платформе Саундвейва, будто не доверяя отключенному корпусу. Данные, записанные во время их совместного путешествия удивили медика сверх всякой меры. Причем, что удивительно: если в показателях Саундвейва был замечен только небольшой спад процессорной активности, то показатели самого Нокаута полностью отражали все, чем он там… кхм... занимался. Будто корпус действительно переживал скачки напряжения, боли, нагрева… но при этом изменения температуры корпуса зафиксировано не было! Медик был удивлен и настолько заинтересован, что забыл даже про неоконченный куб с энергоном, стоящий рядом. Процессор воспринимал все сигналы виртуальной реальности, несмотря на то, что формально Нокаут гостил в сознании Саундвейва, но при этом все оставалось в процессоре, никак не отражаясь на корпусе! Алый спорткар развернулся в кресле и впервые за долгое время столь пренебрежительно посмотрел на свое оборудование, подключенное к беспилотнику. Нет причин считать, что корпус Саундвейва иначе реагирует на происходящее, а значит, все вот эти терминалы и куча проводов – бесполезный хлам. И единственная полезная вещь в данной ситуации – контроллер процессорной активности. Нокаут снова вернулся к разбору данных, полученных в процессе рискованного эксперимента. Знание того, что в какой-то момент у него сбился ритм пульсации Искры, который был почти сразу же выправлен стабилизатором, встроенным в искренную камеру, медик предпочел задвинуть подальше в архивы памяти и не акцентировать на этом внимания для собственного спокойствия. Хоть кто-то на этом корабле же должен сохранять твердую память и холодный рассудок? Отдельный интерес представляла информация с приборов, подключенных к Саундвейву. Нокаут даже не поверил сразу, проверил прибор на работоспособность, убедился в его исправности, проверил еще раз и только потом вернулся к разбору полетов, убедившись, что ошибки быть не могло. Сухие цифры абсолютно точно утверждали, что в период отсутствия Нокаута в реальности, то есть, именно в то время, которое он провел в сознании Саундвейва, у связиста неожиданно упала активность процессора. Надо признать, медику потребовалось много времени на поиски минимально адекватного объяснения этого шлака. Во всех датападах и на всех лекциях, которые помнил Нокаут, им всегда говорили, что при соединении двух трансформеров возрастает нагрузка на процессор, так как нужно не только следить за собственным корпусом, но еще и обмениваться информацией с другим разумным существом, которое нагло вторглось на твою личную закрытую территорию, да еще и передает какие-то сигналы, которые циркулируют между двумя, как в замкнутой системе. В очередной раз посетовав, как трудно быть в чем-то первопроходцем, Нокаут расстроено распинал пару пустых банок из-под полироли по углам, швырнул на стол очередной бесполезный сейчас датапад, написанный пару миллионов ворнов назад одним из его учителей и постарался расслабиться и отвлечься на что-то простое, чтобы разгрузить процессор, например, на простой перестук когтей по… Медика осенило настолько внезапно, что он от неожиданности потерял равновесие и грянулся со стула, на котором медитативно раскачивался уже пару джооров. Ну, конечно! Это же так просто! Разгадка была не просто рядом, она была банальна даже, и если бы Нокаут не мыслил стереотипами, явно додумался бы намного быстрее! Медик сел за консоль и стал быстро записывать основные логические выкладки. Если представить интерфейс не как сложный процесс взаимодействия двух меха, а как один процесс из многих, проводимых одновременно процессором, то можно предположить, что в мощном процессоре Саундвейва, который сейчас одновременно создает странные миры и обстоятельства, странных мехов и их поведение, расшифровывает новые и новые данные, заложенные в вирус, постоянно подгружает все это в активную память и старается установить во всем этом хаосе связи по релевантности, интерфейс со всеми его сложностями – один из комплексных процессов. Соответственно, когда связист сосредоточился на перекачке информации в процессе интерфейса, он отвлекся от всего остального шлака, перекинув активные мощности на соединение и меньше внимания уделяя остальному. И в результате оказалось, что даже такой сложный процесс, как интерфейс, требует и то меньше активности процессора, нежели поддержание всего этого хаоса, который творится в процессоре у Саундвейва. Неимоверно довольный собой, Нокаут откинулся на спинку стула. Наконец-то, хоть что-то сдвинулось с мертвой точки! Наконец-то, он начал хоть что-то понимать! А если он поймет – он сможет разобраться! Обязательно сможет! Осталось только наладить более прочную связь с Саундвейвом и разобраться со шлаковым вирусом и его бесперебойно распаковывающимися пакетами. Как медик и думал, путешествие в чужой процессор многое дало, появилась возможность изучить проблему и… и получить кое-что для себя, хотя этот спорный момент Нокаут пока еще сам не знал, как воспринимать, не желая об этом думать и вполне находя себе работу для отвлечения от ненужных мыслей. Положительным моментом было то, что Саундвейв, даже в своем машинном безумии и с постоянно сменяющимися восприятием и внешностью, шел на контакт. Если в следующий раз Нокауту удастся вытащить из памяти воспоминания о себе и о том, что он не враг, это очень сильно облегчит задачу. Несмотря на вот такой вот случайный интерфейс, медик не обманывался. Он просто стал реализацией эротических фантазий, заменив алую проекцию без фейсплейта. Медик почему-то был более, чем уверен, что с той безыскровой болванкой Саундвейв коннектился вообще безо всякого желания, но с другой стороны, сам алый медик не удостоился коннекта, получив только болезненное одностороннее информационное соединение… Нокаут хлопнул по столу. Шлак! Ну, конечно! Как он мог забыть?! Медик раздраженно возился на платформе, подключаясь ко всякого рода проводам, напрямую к терминалу и запуская перекачку содержимого резервной памяти в компьютер. Архивы неспешно потянулись на жесткий диск, освобождая Нокаута от давления и перегрузки лишней информацией. Компьютер – не меха, ускорить или усилить передачу данных не может, поэтому Нокаут раздраженно постукивал когтями по платформе, глядя в потолок и стараясь понять, что же все-таки так спешил загрузить ему в память Саундвейв. Может быть, это был просто инфоконнект без лишнего смысла? Получается, что сейчас Нокаут, возможно, перекачивает со всей старательностью пустые архивы, которые забиты под завязку рядами пустых вложенных папок, не содержащих абсолютно ничего ценного для кого бы то ни было? Впрочем, едва Нокаут взялся за кабель, собираясь прервать бесполезную трату времени, как в процессор постучалась другая мысль. А вдруг, он хотел что-то вынести из своей памяти? Передать, чтобы Нокаут это сохранил? Или передал Мегатрону? Нокаут осторожно лег обратно, стараясь не нарушить соединение и не прервать поток данных. Ему вдруг стало безумно интересно. Вдруг Лорд Мегатрон знает код к шифровке? А может, это что-то личное, и тогда Лорд десептиконов будет лицезреть, например, как его заместитель и медик зажимаются по закуткам базы? Нет, такого провала алый спорткар допустить не мог, поэтому после нескольких джооров перекачки информации, предпочел просто сохранить все архивы на внешний носитель и упрятать подальше, а на досуге уже повозиться с попытками дешифровки… *** Где-то очень далеко и очень близко, в виртуальной реальности исчез с платформы алый меха. Через астросекунду исчезла и платформа вместе с квартой, мехами без фейсплейта и всеми остальными атрибутами нелегального клуба…