Cartman, I'm Your Boyfriend.

    Кайл был в полном недоумении и не мог понять, как его мама разрешила провести всю ночь в доме его парня. Их «первое» свидание прошло просто изумительно — даже если что-то и пошло не так, то это была лишь крупица неудачи в океане блаженства. Обоих парней пробирал радостный смех, когда они, наконец, вернулись в дом Эрика.     — Что же, чем бы ты хотел заняться в данный момент, Кайл? – задал вопрос Картман. — Может, поиграем во что-нибудь на X-Box? Или посмотрим фильм?     Еврей осторожно взял парня за руку и неуверенно обнял его, утыкаясь лицом в плечо.     — Я хочу заняться сексом.     — Кайл?          — Я хочу заняться с тобой любовью, Эрик, — парень всеми силами пытался говорить как можно соблазнительнее.     Картман обворожительно усмехнулся и повел Кайла наверх по лестнице, в его спальню.     Оказавшись в комнате, Эрик обхватил талию парня руками и страстно впился в его губы, превращая обычный поцелуй во французский.     Картман внезапно отстранился, тем самым прерывая начатое, и смущенно проговорил:     — Я не уверен насчёт того, как правильно это делать.     В мозгу Кайла внезапно воспроизвелись все те гей-порно, что он смотрел онлайн, и его собственные фантазии об этом. Правда, его мечты были более страстные и нежные.     — Ну, обычно мы начинали с простых прелюдий на кровати. Голые.     — Голые?     — У тебя с этим проблемы?     — У меня избыточный вес, Кайл, — Картман, казалось, готов был прямо тут и помереть от стыда. — Да и уродливый я.     — Меня это не волнует, — еврей схватил своего парня за руку и нежно приложил её к своему лицу. — Я люблю тебя, всего тебя. И я считаю, что ты прекрасен.     — Не смей это больше произносить! — выкрикнул на нервах Эрик.     — Что? — тихо произнес Кайл. — Неужели слово «красивый» тоже слишком женское для тебя?     Картман поражённо содрогнулся и, словно пребывая в прострации, опустился на кровать.     — Он тоже называл меня красивым. Я всё ещё помню это.     Кайл находился в полном недоумении от слов парня. Он и вообразить не мог, о чём сейчас говорил Эрик, но прекрасно чувствовал, что его бойфренд сейчас был чем-то огорчен. Кайл примостился на кровати с Эриком и крепко сжал его в объятиях.     — Расскажи мне.     Картман мёртвой хваткой вцепился в парня, так отчаянно, будто человек, тонущий в море.     — Мне было всего четыре года, — начал свой рассказ Эрик.     Ха? Такого поворота Кайл уж точно не ожидал. Он думал, что Картман начнет рассказывать о своем тайном бывшем бойфренде или еще о чем-то несущественном.     — Всё в порядке. Тебе будет намного лучше, если ты выговоришься мне, — Кайл не мог знать наверняка, поможет Эрику этот разговор или нет, но он хотел знать всё.     — К тому времени я уже привык, что моя мама оставляла меня одного дома, дабы она могла уйти — лечь под очередного мужика.     Сказать, что парень был шокирован, — ничего не сказать. Подумать только: Лиэн оставляла Картмана одного, когда тому было всего лишь четыре года.     — В любом случае как-то раз она привела домой одного парня. Я играл со своим конструктором «Лего», сидя на коврике перед телевизором, когда они пришли. Я даже могу вспомнить, что она тогда сказала: «Мамочке нужно показать этому милому дяде кое-что наверху», прежде чем повести его в спальню. Этот мужчина посмотрел на меня так… Странно. Так на меня никогда не смотрели прежде. Я не стал много заморачиваться на этот счёт. Они спустились вниз спустя полчаса или около того. Я слышал громкие стоны из комнаты, но настолько к этому привык, что они ничуть меня не напрягали. Моя мама сразу же пошла на кухню, дабы приготовить обед, и этот тип, оставшись со мной, продолжил так же странно рассматривать меня.    Кайл заведомо знал, что ему расскажут нечто ужасное, поэтому лишь крепче прижал к себе парня, пытаясь поддержать его настолько, насколько он был способен.     — Что такого было в его взгляде, Эрик? — озвучил свою мысль еврей.     — Это была похоть, Кайл, сплошная похоть, — Картман сделал паузу, дабы глубоко вдохнуть воздух. — Полагаю, что спустя несколько дней я забыл об этом странном мужчине. Моя мама в тот день отсутствовала, поэтому я сам должен был приготовить себе ужин и лечь спать вовремя. Я фактически угадал, что она явится домой с очередным мужиком, но это, по крайней мере, лучше, нежели если бы она вообще не пришла.     Кайл понимающе кивнул, его рука успокаивающе поглаживала Эрика по спине. Часть его совершенно не хотела слушать и принимать то, о чем говорил Картман, но так же парень понимал, что у него нет выбора. Эрик нуждается в этом.     — Все нормально. Я буду любить тебя, независимо от того, что узнаю, — сказал Кайл.     — Я услышал голос и понял, что мама не одна, когда они поднимались наверх. Я давным-давно уже лежал в кровати, ведь на улице стояла глубокая ночь. Через какое-то время я проснулся, так как услышал, что в мою комнату кто-то зашёл. Я хотел было закричать, но этот человек с упоением сообщил мне, что моя мать сейчас валяется где-нибудь без сознания, накачанная наркотиками и явно неспособная явиться сюда.     — Эрик, — еврей мог отчетливо чувствовать, как его сердце беспомощно бьётся о грудную клетку, сжимаясь от боли из-за услышанного.     — Он трахнул меня, Кайл. Я кричал так долго, как только мог, я умолял его остановиться, но он как будто и не замечал моих слёз. После он заставил меня открыть рот и впихнул мне что-то внутрь, вероятно, чтобы крики было не так слышны. Но больше всего мне причиняли боль его слова. Он постоянно твердил о том, каким красивым я был в те моменты — пускай я и сын грязной шлюхи. Я не знаю, как долго всё продолжалось, мне казалось, что это длилось целую вечность. Но после всего, что произошло, он оставил меня там одного — полностью обнажённого, истекающего кровью.     — Мне так жаль, — жалобно прошептал Кайл.     — Но хуже всего было то, что он оставил долбанную записку на холодильнике для мамы. Она нашла меня, лежащего на окровавленной кровати, лишь на следующий день, рано утром. Моё состояние было похоже на жуткое похмелье, потому я просто отрубился. Она сразу поняла, что именно произошло, и, конечно, её терзало жуткое чувство вины. Та записка заставила её здорово поволноваться.     — О чем там говорилось? — с нежностью в голосе спросил Кайл.     — Благодарность моей матери за то, что та любезно продала тому уроду мою девственность. Кстати, к записке были прикреплены двести долларов.     Кайл почти что потерял дар речи.     — Н-нет, она не могла.     — О, нет, Кайл, она могла. В записке также шлось о том, что, если бы моя мама сдала его в полицию, этот парень начал бы утверждать, что она тоже принимала участие в изнасиловании меня. Я бы продолжил жить, окружённый теплом и заботой, а она бы в это время сидела за решёткой.     — Но полиция ведь не поверила бы ему, не так ли?     — Ты, вероятно, будешь крайне удивлен, Кайл, но большинство законченных проституток продают молоденькие тела своих детишек, дабы получить деньги на очередную дозу, — как никогда циничнее заявил Эрик. — В любом случае, она могла бы поступить так со мной ещё раз, ведь в обеспечивании мне безопасного окружения она потерпела неудачу.     — Так что же она после всего сделала?     — Она отмыла меня от крови и спермы, после чего начала утешать. Мы бы так и сидели вместе, нежно обнимаясь, но вдруг она сказала, что я — её любимый и самый красивый мальчик. Я думал, что сошел с ума, — у меня была жуткая истерика, кажется. Я сказал, что больше не хочу никому казаться красивым. После этого я начал питаться лишь нездоровой пищей. Она говорила мне, что я теперь не такой красивый, как раньше, но это было именно то, чего я добивался. Я хотел быть толстым и уродливым, дабы инцидент больше никогда в жизни не повторился. Спустя несколько месяцев я заметил, что моя мама стала употреблять ещё больше наркотиков. Я думаю, что таким образом она пыталась заглушить то чувство вины. Когда мне исполнилось шесть лет, суд сделал вердикт, что моей матери необходимо пройти курс реабилитации. Я тогда провел всё лето с бабушкой и дедушкой.     — Кажется, я даже могу припомнить то лето.     — На тот момент у меня был уже взрослый кузен, который также оставался тут на лето. Мы были вынуждены принимать ванну вместе, и он к тому времени был прекрасно осведомлен в том, что произошло со мной два года назад. Он не причинял мне боли так, как тот мужчина, но обращал на меня не меньше внимания, играл со мной. И когда он начал делать со мной всякие разные непристойные вещи, я позволил ему.     — Всё началось с того, что он начал лапать мой член, когда мы вместе принимали ванну, и вскоре он отплатил мне сполна. Он всегда заканчивал раньше, прежде чем нас успевали обнаружить. Он никогда не предлагал мне заняться анальным сексом, но я знал что рано или поздно придется.     — Моя бабушка давно знала, что он занимается подобными вещами со своими ровесниками, но, готов поспорить, она бы никогда не подумала, что он способен проделывать это с таким маленьким мальчиком, как я. Думаю, что именно по этой причине она оставила мне все деньги, когда умерла. Она всё ещё чувствовала себя виноватой за то, что делал мой кузен.     — Как же ты реагировал на все это? — задал вопрос Кайл.     — Некоторое время я думал, что он заботится обо мне и является моим другом. Я знаю, что он никогда меня не любил, — меня лишь использовали в своих целях, но я был слишком наивен, чтобы понять это.     Все оставшееся время они провели в тишине, Кайл всеми силами пытался утешить и поддержать Эрика.