***
Он помнил, как хотел поубивать своих согруппников и начальство, когда вошел в снятую для них квартиру несколькими этажами выше их общежитий. В тот момент он испытывал ураган разных чувств: удивление, частично злость и какую-то совершенно детскую обиду за одногруппников, которые, видимо, знали, какую квартиру им сняли. Знали и стёбали по-дружески. В момент, когда Мин вошел в свое новое жилище, он понял одну очень весомую вещь – квартира была однокомнатной. Одна комната. Следовательно, одна спальня. Одна кровать… Это пугало. Но до того момента, пока альфа сам не предложил спать на диване. И Мин немного успокоился. В принципе, он понимал, что, в общем, ничего особо уже не изменишь и, рано или поздно, ему придется смириться с подобным положением дел, но сейчас он не был готов к подобному. Однозначно. И был благодарен Кюхёну за его предложение. Видимо, альфа прекрасно понимал, что Чанмину нужно время, чтобы привыкнуть к нему. И с течением этого времени, Чанмин начал подмечать для себя много интересных вещей, касающихся Кюхёна. Впервые он был удивлен, застукав альфу, где бы вы подумали? На кухне. Готовящим завтрак, который оказался действительно очень вкусным, и, что самое удивительное, Чо точно подгадал с тем, от чего Чанмину не становилось плохо. Это стало для омеги первым значительным разрывом шаблона образа Чо Кюхёна, который уже успел сформироваться у него в голове. Чанмин-то думал, что Кюхён – надменная особь противоположного пола, которой не свойственны обычные человеческие радости. Оказалось, что нет. Второй раз шаблонный образ альфы треснул в один из вечеров, который по стечению обстоятельств оказался более-менее свободным. Чанмин сидел в гостиной и, наконец, дочитывал книгу, которую не мог добить уже добрый месяц. В уголке, в импровизированной студии сидел в наушниках за компьютером и синтезатором Кю и что-то, видимо, сочинял. Чанмин случайно оторвал глаза от книги, посмотрел на альфу и застыл от неожиданности. Кюхён так красиво, нежно улыбался, что Чанмин не мог отвести глаза от этой улыбки, настолько не привык он видеть подобное. Она одновременно и слепила, и непонятным образом согревала, пробиралась в самые закрытые, темные уголочки души, освещала и согревала там все. Чанмин поймал себя на мысли, что он откровенно пялится, и, залившись едва заметным румянцем, отвел глаза. Эта улыбка альфы еще очень долго стояла у него перед глазами. И самое интересное, если до этого вечера Мин еще периодически мотал нервы Кю своими небольшими истериками, то после этого перестал это делать специально. Просто очень уж хотелось почаще видеть на лице именно ту улыбку альфы. А еще больше от чего-то хотелось, чтобы она была адресована именно ему… Третий раз был в один из вечеров, когда вымотались оба просто неимоверно. Оба буквально еле на ногах держались, когда вошли в квартиру. Альфа отправил Мина в душ первым, на что омега не спорил. Просто хотелось быстрее доползти до кровати в объятия спасительного сна. А когда он вышел из душа, на кухне его ожидал легкий ужин. Но еще более неожиданная картина ждала в гостиной на диване. Чо Кюхён уснул прямо там, не дождавшись, когда Мин выйдет из ванной. Это может показаться странным, но Чанмин впервые видел его спящим. И увиденное его удивило. Альфа улыбался во сне, как ребенок, именно той самой любимой улыбкой, которая внезапно так пришлась по душе омеге. Чанмин пошел в спальню и, вытащив из шкафа теплый плед, вернулся в гостиную, приседая на корточки рядом со спящим альфой и убирая упавшую на лицо прядку волос. - Пф, тоже мне грозный альфа-ловелас, - в этом тихом шепоте слышалась едва уловимая нежность и улыбка. Чанмину вдруг очень захотелось узнать, что же снилось Кюхёну. Омега накрыл парня пледом и, схомячив пару бутербродов с наполовину остывшим чаем, пошел спать, отчего-то улыбаясь собственным мыслям. Был еще и четвертый эпизод их совместной жизни, который заставил рамки трещать и разлетаться на осколки. Это было утро. Совершенно обычное утро. Такое же, как и многие предыдущие. Чанмин стоял еще немного сонный и лениво чистил зубы, пытаясь проснуться, когда в ванную вошел, залипший, взлохмаченный с почти закрытыми глазами Кюхён с полотенцем наперевес, который еще, казалось, спал на ходу. И перед тем, как зайти в душ, он подошел к Чанмину и, вместо привычного «доброе утро», поцеловал сзади в основание шеи. А потом, как ни в чем не бывало, направился в душ. Поцеловал совсем невесомо и едва ощутимо. Чанмин застыл. Это было для него полнейшей неожиданностью. Он хотел уже было разораться по поводу много позволяющего себе альфы, но что-то не давало. Что именно, Чанмин сообразил не сразу и, лишь потом, увидев в зеркале свое отражение, понял в чем дело. Лицо было покрыто румянцем. Ему понравился поцелуй. Теплый, нежнее прикосновения бабочки, но от него вниз по спине бежали стада мурашек. Это не поддавалось его пониманию. Поэтому, чтобы скрыть свое смущение и растерянность Мин быстро ретировался из ванной. В его сознании случился переворот, о котором Чанмин еще не знал.***
Омега вот уже битый час ворочался, пытаясь заснуть. Собственные мысли и воспоминания не давали покоя, заставляя думать-думать-думать. Парень вспоминал очень многое и пытался понять, когда же эти их отношения совершили оборот на сто восемьдесят градусов.***
Чанмин был уверен в том, что Кюхёна он не ревнует. Совсем не ревнует. Но фотографии с объятиями на концертах, искренние улыбки, адресованные не ему, омегу задевали где-то глубоко в душе. Но он терпел, понимая, что сам расставил между ними границы, сам дал понять, что пока что ни у кого из них нет прав друг на друга. А хотелось закатить скандал, расставить рамки дозволенного, присвоить его себе. Но Мин терпел, терпел молча, стараясь не срываться ни на Кюхёне, ни на группе, ни на ком бы то ни было еще. И, наверное, в какой-то момент чаша терпения перелилась через верх. Чанмин даже мог с уверенностью сказать когда. В тот момент, когда он увидел сталкерские фотографии Кюхёна с этой омегой из C.N.BLUE Джонхёна. Фотографии, на которых Чо Кюхён устроил обнимашки с ним и улыбался Джонхёну. Улыбался той улыбкой, которую Чанмин однажды отчаянно захотел себе. От этих фотографий ревность грызла просто невыносимо. Очень хотелось наорать на альфу, врезать ему, выгнать к чертовой матери. А еще жутко хотелось сесть и расплакаться. Чанмин еле сдерживал себя, пока Кюхёна не было дома. Но он не знал, что будет, когда Чо придет домой. Наверное, Мин его придушит собственными руками. Но все произошло немного наоборот… Чанмин все еще сидел и сдерживая желание разбить что-нибудь, просматривал фотографии, когда замок на входной двери щелкнул и впустил в квартиру пришедшего. Кюхён вошел в гостиную и, потрепав Мина по волосам, спросил: - Чанмин-а, ты как себя чувствуешь? Кушал уже? – если до этого омега сидел молча и со всех сил пытался сдержать рвущуюся наружу истерику, то после этой фразы его просто прорвало. - Да какая тебе вообще разница, поел я или нет, плохо я себя чувствую или хорошо?! - Чанмин, какая тебя муха укусила в этот раз, а? Все же хорошо было утром. - Это меня-то муха укусила, да? Это тебя какая муха укусила? Не я просил о шансе наладить отношения! Не я захотел жить под одной крышей! Не я клялся в том, что я не такой, как обо мне все думают! – Кюхён, понимая, что Чанмина уже начало накрывать откровенной истерикой, подошел и, приобняв за плечи, немного встряхнул. - Да что с тобой такое, а? Что я опять сделал не так? - Что ты сделал не так? Ты мне что говорил? Что все те слухи о твоих похождениях - всего лишь грязные сплетни. А оказывается, что и не такие уж сплетни! На вот, смотри. – Чанмин повернул ноутбук с открытыми фотографиями Чо и гитариста C.N.BLUE. Кюхён аж приошалел от подобного заявления. Внутри было очень горько от того, что его омега думает о нем. - Послушай, Мин, это совершенно не то, о чем ты сейчас подумал. Он просто мой друг, слышишь? - Кюхён попытался приобнять Чанмина и успокоить. Но это, похоже, еще больше разозлило омегу. - Не прикасайся ко мне, понял?! – Чанмин оттолкнул альфу. - Слышать не хочу твоего вранья! Ты просто обычный кобель! Кюхён как стоял, так и застыл, бросив попытки успокоить откровенно истерящего омегу. - Значит вот какого ты обо мне мнения, да, Чанмин? – во взгляде альфы промелькнуло нечто, что, откровенно говоря, сильно напугало Чанмина, а голос приобрел стальные нотки. – Я искренне пытался наладить наши отношения. Я не просто так за тобой ухлестывал, Мин. Ты мне нравишься. Нравишься по-настоящему. Я терпел любые твои истерики. Я готов был сделать для тебя что угодно, любой каприз, лишь бы ты мне хоть немного доверился, лишь бы был счастлив. Но тебе это, видимо, не нужно. Что ж, раз так, то воля твоя. Я сделал все, что в моих силах, но ты так и не принял меня. Кюхён развернулся, вышел в прихожую обулся и, схватив куртку, вышел из квартиры, так громко хлопнув дверью, что, казалось, стены задрожали. А Чанмин отчетливо ощутил, что внутри него разлетелось вдребезги что-то важное…