Into the Closet

Гарри забрался в постель неприлично довольным. Он смотрел на лунный свет и не мог подавить улыбку. Заснуть так и не удалось: переполняли эмоции. Поттер закрыл глаза и попытался вспомнить выражение лица Драко, оставшегося в классе. Да, игра определенно стоила свеч: такое не часто увидишь! Гарри решил еще раз обдумать свои дальнейшие действия: “Если продолжать в том же духе, Драко может разозлиться. Тогда мне точно не поздоровится. Самое время перейти ко второй части плана.” Драко Малфой был в ярости. Он ворвался в гостиную подобно ветру и злобно оглядел присутствующих. — Если кто-то посмеет побеспокоить меня – смерть ваша будет долгой. И мучительной,– процедил младший “Гроза подземелий” и заперся в комнате. Пэнси уронила перо, со стуком упавшее на пол. — Не смотри на меня так, женщина. Я к этому не причастен, – начал оправдываться сидящий рядом с Паркинсон Блейз. — А зря. Боишься его? — Да нет, просто я не привык совать нос не в свое дело, в отличие от некоторых, — Блейз сладко улыбнулся однокурснице, — К тому же у меня присутствует инстинкт самосохранения. Девушка фыркнула, но больше ничего не сказала. Драко тем временем молился всем известным ему богам в надежде, что Пэнси за ним не пойдет. Он ненавидел Поттера. Малфой так гордился своим факультетом и всеми присущими его ученикам качествами… А какой-то… с позволения сказать, гриффиндорец обводит его вокруг пальца?! И с каких пор Поттер ведет себя столь… по-слизерински? Первый признак грядущего апокалипсиса. Что дальше? Летающие свиньи? Хотя, ни одна из них не будет столь страшна, как этот новый Поттер. И столь соблазнительна… Парень мысленно дал себе пинка и решил заняться медитацией: взял перо и чистый пергамент и принялся записывать все варианты отмщения нерадивому гриффиндорцу. Получив моральное удовлетворение, Драко Малфой с чистой совестью отправился спать. Однако заснуть ему не удалось. Противное подсознание с завидным упорством подкидывало все новые и новые картинки: вот Гарри закусывает губу, зеленые глаза закатываются в экстазе… Проворочавшись на сбитых простынях, тщетно пытаясь унять разбушевавшееся воображение, блондин лишь к утру смог забыться спасительным сном. — Гарри, как долго ты еще будешь ждать? – спросил Рон друга спустя два дня. — Я буду ждать так долго, как того требует ситуация, – ответил парень, не отрывая взгляда от пергамента с домашней работой. Рон громко засмеялся, но быстро стих, заметив пристальный взгляд Гермионы. Девушка устало вздохнула и вернулась к чтению своего эссе. Задержавший дыхание Рон шумно выдохнул и, еще раз посмотрев на нее, придвинулся к Гарри и зашептал тому на ухо: — Ты же знаешь, ей не составит труда обо всем догадаться. Почему бы нам не рассказать все сейчас? — Нет. Я не хочу, чтобы она знала. Еще не время... — Ладно. Каковы твои дальнейшие действия? — Я уже говорил. — Да, но я, кажется, не до конца тебя понял. — Поймешь, — пообещал Гарри и вернулся к выполнению домашнего задания. Гриффиндорцы стояли вокруг лужайки, около которой обычно проходили уроки по Уходу за магическими существами. Ребята зябко ежились, поочередно накладывая согревающие чары друг на друга. Вскоре к ним присоединились слизеринцы, но Гарри даже не взглянул на них. Малфой пристально посмотрел на однокурсника. Да как смеет он игнорировать Драко Малфоя! — Так. Давайте, идите сюда, ребятки, — прогремел Хагрид, и класс нехотя стал подтягиваться к преподавателю. — Я хочу показать вам нечто прекрасное!– многообещающе начал урок полувеликан. Ребята занервничали. Едва ли что-нибудь показанное Хагридом могло называться «прекрасным». Преподаватель подвел учеников к озеру и, усмехаясь в бороду, загадочно посмотрел на присутствующих. Ничего не происходило, и самые смелые стали подходить к озеру, заглядывая в воду. Неожиданно из озера появилась огромная рука, похлопала по траве и снова исчезла. Раздался женский визг, плавно переходящий в ультразвук. Драко Малфой прошипел что-то похожее на “Пэнси, не позорь меня”, отдирая девушку от своей руки. Когда остальной класс вновь обрел дар речи, Хагрид продолжил: — Ну, и кто может ответить мне, что это? Весь класс в ожидании повернулся к Гермионе. Девушка взглядом победителя обвела присутствующих и важно ответила: — Это Ахузойтл. Они обитают в южной Африке. Питаются людьми, близко подходящими к местам их обитания. Все, стоящие на берегу, за исключением Хагрида, моментально отступили на шаг. Никому не хотелось оказаться в холодной воде вместе с чудовищем, имя которого даже невозможно произнести. — Отлично, Гермиона!– похвалил девушку Хагрид. Рон скептически посмотрел на светящуюся от счастья подругу и буркнул: — Как у нее еще голова не лопнула… Хагрид попросил ребят разделиться и наблюдать за Ахузойтлом, после чего написать небольшое эссе о его повадках. — Ну, и что этот Ахуйзл делает? – стараясь быть непринужденным, спросил Рон у своей девушки. — Это Ахузойтл, Рон! – вскинулась гриффиндорка. И отвернулась от Уизли. В это время мысли Гарри были далеко от темы урока. Он медленно доставал свои вещи из сумки, то и дело кидая взгляды в сторону озера, около которого сидели Драко, Блейз и Пэнси. К концу урока Гермиона смилостивилась и дала ребятам списать свое эссе. Сдав работы Хагриду, ребята направились к замку, пробираясь через метровые сугробы. Рон, в очередной раз споткнувшись, хотел пожаловаться другу на мерзкую погоду, но заметил, как Гарри пялится на зад Малфоя, идущего перед ними. Уизли толкнул парня локтем и осмотрелся: к счастью, все были слишком заняты заснеженной дорогой. Уже в замке, перед дверьми Большого Зала Гарри отдернул одежду, гордо поднял голову и зашел в зал, нарочито медленно проходя мимо стола слизеринцев, спиной ощущая пристальный взгляд Малфоя. Сев за стол, гриффиндорец принялся за еду. — Он смотрит на тебя, — прошептал Рон на ухо другу. Тот лишь усмехнулся. Свободное время после обеда Гарри и Рон провели в гостиной, играя в магические шахматы. Спасла Уизли от разгневанного своим пятым поражением Гарри Гермиона, вернувшаяся с арифмантики. К сожалению Гарри, совместных уроков со слизеринцами больше не было. Остаток дня ребята провели в Башне: трудолюбивая Гермиона заставила друзей писать эссе по Зельям. Через 2 часа нудной работы под ее чутким руководством ребята нашли силы только для того, чтобы доползти до кроватей, пропустив ужин. Но Гарри, в отличие от своего рыжего друга, заснуть не смог. Проворочавшись в кровати до полуночи, парень решил отправиться на кухню. Тихонько приоткрыв дверь в место паломничества любителей поесть, Гарри оказался окружен двадцатью домовыми эльфами с тряпками наготове. — Здравствуйте, Гарри Поттер, сэр! – заверещал Добби, разглядев ночного посетителя. — Привет, Добби, ответил гриффиндорец, — Мы можем что-нибудь сделать для вас, сэр? — Мне бы перекусить… Домовой эльф схватил парня за руку и отвел в соседнюю комнату. Осмотрев помещение, Гарри не смог сдержать потрясенного вздоха: комната размером с Большой Зал была набита всевозможной едой. На одной из полок парень даже смог рассмотреть маггловские чипсы. Поблагодарив эльфа, он принялся к ревизии ассортимента. Пытаясь достать яблоко с одной из нижних полок, Гарри услышал посторонний шум, и резко развернувшись, увидел… — Поттер! – Драко Малфой уставился на гриффиндорца. Малфой зашел сюда в поисках еды, но разом потерял аппетит. Еще бы: видеть Поттера, с его потрясающими волосами и идеальным телом... А если представить его талантливые пальчики, спускающиеся по телу слизеринца. Драко мысленно одернул себя, но поздно: аппетит он уже потерял, да и вообще забыл, зачем пришел. — Какого черта ты здесь делаешь, Поттер?! — Хм… Дай-ка подумать… Может, ищу чего-нибудь перекусить, как думаешь? — А мне все равно, Поттер. Просто не трогай меня больше! Гарри не ответил, лишь скептически проводил своими зелеными глазами слизеринца, пока тот, медленно подойдя, не встал рядом, якобы сканируя полки в поисках съестного. И все-таки Драко не удержался и, не опасаясь заработать косоглазие, стал рассматривать брюнета. Гарри этот маневр заметил, опустил руку, тянувшуюся к пачке чипсов и, подняв бровь, устало посмотрел на слизеринца. Тот, в свою очередь, стремительно отвернулся и стал изображать небывалое внимание к продуктам питания. Гарри лишь усмехнулся и потянулся за кувшином, стоявшим на самой верхней полке, при этом его майка задралась, открыв жадному взору Драко полоску поджарого живота, от чего слизеринец мысленно облизнулся в предвкушении, однако тут же себя одернул. “Поттер не должен делать такого! Чего он добивается? Я же не хочу его, но черт! Вы только посмотрите на него, он же... Так, все! Плохой Драко, плохой! Ну вот, я уже и думать начал как провинившийся домовой эльф”, такие весьма нелогичные мысли посещали Грозу Всея Слизерина, находящегося на распутье: наброситься на гриффиндорца прямо сейчас или обождать, пока тот сам. Фамильная гордость, все-таки. Драко уже было дернулся в сторону Гарри, но тот быстро остудил его пыл: — Что, Малфой, уже не терпится, а? Какой ты однако ненасытный. Малфой резко развернулся, его глаза сузились в гневе, а возмущенное сопение услышали, кажется, все домовые эльфы, сидевшие в соседней комнате. — Мечтай, Поттер. Ты здесь единственный, кто желает повторения. Гарри лишь рассмеялся в лицо раскрасневшемуся слизеринцу и направился к магическому холодильнику. Открыв его, он заметил тарелку, наполненную клубникой. Выбрав самую красную, поднес ее к губам. — Мы это уже обсуждали, помнишь? Он осторожно лизнул ягоду и откусил кусочек. Дыхание слизеринца участилось. — Когда-нибудь, ты все равно признаешь это, — медленно произнес Драко, следя глазами за движением губ Гарри. — О чем это ты? В бессилии Малфой обхватил голову руками. — Черт возьми, ты знаешь, о чем я! – закричал он. — Даже не догадываюсь. — Да чтоб ты провалился!!! — Чтоо?! — О, как же я тебя ненавижу! Гарри, рассматривающий до этого момента ягоды в тарелке, замер и поднял голову, рассеянно взглянув на слизеринца. — Взаимно, Малфой. — Если ты просто согласишься со мной, жизнь станет намного проще. — Прости, Малфой, но я, правда, не понимаю, о чем ты. — Отлично, если ты не сознаешься, я заставлю тебя. Драко медленно двинулся вперед. Гарри, напротив, начал отступать, пока не уперся спиной в стену. Клубника давно уже была забыта. Малфой поставил руки по обе стороны от головы гриффиндорца и наклонился ближе. — Что? – глаза Гарри забегали в панике, дыхание участилось, а сердце забилось с бешеной скоростью. Драко лишь усмехнулся и накрыл губы парня, легонько лизнув его нижнюю губу. Гарри приоткрыл губы, позволяя теплому языку скользнуть в свой рот. Малфой в свою очередь отметил, что Гарри на вкус как шоколад, ну и чуть-чуть с привкусом клубники. Постепенно поцелуй становился глубже и горячее, движения хаотичнее, и колени Гарри подогнулись: парни упали на пол, неистово целуя друг друга и срывая одежду. Разорвав майку Гарри и вызвав сдавленный писк последнего, Драко прервал поцелуй и посмотрел на парня сверху вниз. Накрыв грудь Поттера одной рукой, блондин нашел свою палочку, призвал горшочек с дальней полки и, лишь усмехнувшись на вопросительный взгляд брюнета, отвинтил крышку. Гриффиндорец ахнул, чувствуя, как тягучий поток меда стал разливаться по его груди. Драко все продолжал ухмыляться, глаза его маниакально блестели. Дышать становилось все труднее, мед разливался по всему телу, а тяжелое дыхание Малфоя и вовсе сводило с ума, и Гарри не смог сдержать стона. Драко наклонился и начал слизывать сладкие капли с груди парня, пальцами то нежно поглаживая соски, тот теребя их до боли. Словно со стороны Гарри слышал собственные стоны и прерывистое дыхание. А губы Драко в это время спускались все ниже, заставляя трепетать от предвкушения. Парень выгнулся всем телом, когда тот лизнул ямочку пупка, перед глазами все поплыло. Малфой нервно дергал молнию на джинсах Гарри, а тот лишь хныкал и хватал руками его пальцы, пытаясь помочь. Наконец, джинсы были сняты и отброшены в дальний угол, а нижнее белье и вовсе разорвано. Малфой наклонился ниже, и Гарри замер в ожидании, но тот лишь подул на его пульсирующий в напряжении член. В отчаянии Поттер схватился за волосы Драко как утопающий за соломинку, побуждая того к действию. На этот раз на его мольбы откликнулись, и Драко обхватил головку подрагивающего члена губами и прищелкнул языком. — Нравится тебе, Поттер? — спросил слизеринец, выпустив член изо рта. Гарри не ответил, лишь двинул бедрами в сторону Малфоя. Тот усмехнулся и вобрал член в рот. Его движения были быстрыми и резкими и Гарри крепко зажмурился, боясь умереть от наслаждения. Он вскрикнул, когда зубы Драко прошлись по нежной коже. Чувствуя приближение оргазма, он лищь крепче схватился за волосы парня, умоляя того не останавливаться. Но Малфой резко отстранился, скользнул по телу брюнета и впился в раскрывшиеся для поцелуя губы. Гарри судорожно сжал плечи Драко, всем телом прижимаясь к нему Разорвав поцелуй, Драко прикоснулся губами к шее парня, перевернул того на живот и поставил на четвереньки, покрывая спину неистовыми поцелуями. Каким-то чудом вспомнив про палочку, он произнес несколько заклинаний и толкнулся внутрь. Гарри ахнул и крепко зажмурился. Но Драко, не обращая на него внимания, сразу принялся вколачиваться в тело, лежащее под собой. Гарри задыхался от боли, руки подгибались. Малфой поменял угол вторжения, и в комнате раздался громкий стон удовольствия, (п.б: бедные домовики. п.а: “бедный Гарри Поттер, плохой молодой хозяин, плохой :D”) практически подтолкнувший слизеринца к самому краю. Поттер уже сам насаживался на таранивший его член, не стесняясь собственных стонов. Из губ Драко вырывались бессвязные фразы, он тяжело дышал, руки, крепко держащие смуглые бедра, тряслись от напряжения: у того наверняка останутся синяки, но это не важно. Он увеличил темп и кончил, с громким стонов упав на дрожащего после оргазма Гарри. Некоторое время они лежали вместе, пока Поттер не выбрался из объятий и не начал одеваться. Приведя себя в порядок, он вытащил из холодильника яблоко и направился к выходу. — Что ты делаешь, Поттер? – спросил Малфой, расслабленно наблюдая за его действиями. Гарри остановился и, посмотрев на Драко, откусил взятое яблоко. — Не откусывай больше, чем сможешь проглотить, Малфой, — улыбнулся Гарри и вышел из кухни, напоследок обернувшись, чтобы поймать убийственный взгляд. “Пожалуй, я приступлю ко второй части плана. Завтра”, — подумал парень, возвращаясь в Гриффиндорскую Башню.