Полнолуние

BPOV — Белла, мы уезжаем. Теперь пришла моя очередь вздыхать. Что же, вариант вполне приемлемый, я к нему готова. — Почему сейчас? Еще один год… — Белла, время пришло. Да и вообще, сколько можно сидеть в Форксе? Карлайл с трудом на тридцатилетнего тянет, а утверждает, что ему тридцать три. Все равно пришлось бы трогаться… Честно говоря, ответ меня смутил. Я ведь собралась уезжать для того, чтобы оставить в покое Калленов. Раз они сами покидают Форкс, зачем нам сниматься с места? Я непонимающе смотрела на Эдварда. Любимые глаза холодно блеснули, и у меня земля ушла из-под ног: вот в чем дело… — «Мы» означает… — шепотом начала я. — Мою семью и меня, — лишая последней надежды, отчеканил Каллен. Пытаясь сосредоточиться, я качала головой туда-сюда, словно китайский болванчик. Дар речи вернулся лишь через несколько минут. — Ладно, я поеду с вами. — Нет… Там, куда мы отправляемся, людям не место. — Мое место рядом с тобой. — Белла, я тебе не пара. — Чепуха! — Вопреки ожиданиям, мой голос звучал не нервно, а умоляюще. — Ты самое лучшее, что есть в моей жизни. — Наш мир тебе не подходит. — Инцидент с Джаспером — ерунда, самая настоящая ерунда! — Да, верно, чего-то подобного и стоило ожидать. — Ты же обещал! Помнишь, в Финиксе обещал не бросать… — Пока тебе это на пользу, — перебив меня, поправил Эдвард. — Нет! Это из-за моей души, верно? — брызгала слюной я, но в голосе по-прежнему слышалась мольба. — Карлайл объяснил, и мне все равно. Моя душа принадлежит тебе… И сердце, и жизнь! Набрав в легкие побольше воздуха, Эдвард целую минуту сверлил землю невидящим взглядом. Губы скривила чуть заметная ухмылка. Когда он посмотрел на меня, в глазах вместо золотого сияния появился холодный зимний блеск. — Белла, я не хочу, чтобы ты со мной ехала. — С расстановкой четко проговорил он, глядя на меня ледяными взглядом. Несколько раз повторив про себя его слова, я постепенно усвоила их смысл. — Ты… не хочешь… меня… знать? — Выдавила я. Боже, какой ужасный вопрос! — Да. Я непонимающе смотрела на Эдварда, а он без тени смущения — на меня. Его глаза как топазы, жесткие, прозрачные, бездонные. Утопая в их ледяной глубине, я нигде не видела опровержения тому, что он сказал. — Ну, это все меняет… — Удивительно, мой голос звучит спокойно и рассудительно… Наверное, все дело в шоке, сознание отказывается воспринимать слова. Каллен нерешительно взглянул на деревья. — Конечно, я всегда буду любить тебя… По-дружески… Но то, что произошло в твой день рождения, доказывает: пришло время перемен. Потому что я… устал притворяться. Белла, я не человек! — Он отвел глаза, и ледяные черты его лица действительно показались нечеловеческими. — Прости, что я позволил нашим отношениям зайти слишком далеко. — Пожалуйста, не делай этого… — Мой голос превратился в чуть слышный шепот; страшная правда постепенно проникала в сознание, разъедая его, словно кислота. Каллен, не мигая, смотрел на меня, в безжалостных глазах я прочла приговор. Ничего не поможет, он уже принял решение. — Белла, ты мне не пара. — Он перекроил произнесенную раньше фразу, чтобы мне было нечего возразить. Я же прекрасно понимаю, что недостаточно хороша для Эдварда Каллена. Я открыла рот, потом безвольно закрыла. Эдвард терпеливо ждал: на красивом лице ни следа эмоций. Нужно попробовать снова. — Если… если ты правда так хочешь… Каллен коротко кивнул. По телу расползалось оцепенение, я даже шею не чувствовала. — Если можно, я бы хотел попросить об одолжении. Вероятно, Каллен что-то уловил в моем взгляде, потому что ледяные черты на секунду потеплели. Однако не успела я оценить ситуацию, как он снова надел маску. — Да, конечно! — воскликнула я чуть окрепшим голосом. В долю секунды все изменилось: лед растаял, замерзшие топазы закипели, увлекая в обжигающий водоворот. — Не смей творить глупости! Поняла? Я бессильно кивнула. Топазы остыли, на лицо снова легла отчужденность. — В первую очередь я думаю о Чарли. Ты единственный близкий ему человек. Береги себя хотя бы ради него. — Хорошо, — механически кивнув, прошептала я. Каллен немного успокоился. — Я тоже кое-что пообещаю. Обещаю, что это наша последняя встреча. Я не вернусь и страданий тебе больше не причиню. Ты сможешь жить полноценной жизнью, будто никогда меня не знала. Наверное, колени у меня задрожали, потому что деревья вдруг начали раскачиваться. В висках громко стучала кровь, а голос Эдварда с каждой секундой звучал все тише. — Не переживай. Ты человек, а память у вас словно сито. Время залечит все раны… — А как с твоими воспоминаниями? — Прохрипела я. Казалось, в горле что-то застряло и мешает дышать. — Ну… — На секунду Эдвард запнулся, — я-то, конечно, не забуду. Но мне подобные… мы умеем отвлекаться. Ладно, — он отступил к чаще, — мы тебя больше не побеспокоим. «Мы», почему он сказал «мы»? Странно, что я вообще заметила это в таком состоянии! Ясно, Элис не вернется. Удивительно, что Эдвард услышал мои слова, вслух-то я их не произнесла. Внимательно за мной наблюдая, Каллен покачал головой: — Нет, они ушли. Остался один я, чтобы попрощаться. — Элис тоже ушла? — Бесцветным от боли голосом спросила я. — Она хотела задержаться, но я убедил: полный разрыв будет менее болезненным. Кружилась голова, сосредоточиться никак не удавалось. Слова Эдварда вернули в больницу Финикса. «Полный разрыв и чистый перелом всегда лучше, — заявляет доктор, показывая рентгеновский снимок моей разбитой руки. — Быстрее заживают». Я попыталась привести в порядок дыхание. Нужно сосредоточиться и найти выход из этого кошмара. — Прощай, Белла! — Спокойно, как ни в чем не бывало, проговорил Каллен. — Подожди! — выдавила я и, приказывая онемевшим ногам двигаться, потянулась к нему. Казалось, Эдвард хотел меня обнять…но холодные пальцы сомкнулись вокруг запястий, отводя мои руки за спину. Он наклонился и на сотую долю секунды прильнул губами к моему воспаленному лбу. Я зажмурилась. — Береги себя! Неожиданно налетел прохладный ветерок, и я испуганно распахнула глаза. Маленький клен хлопал листьями. Ушел… Я на дрожащих ногах развернулась и пошла обратно домой. Какой смысл бежать за ним, если все равно не догоню? Зайдя в свою комнату, я рухнула на кровать и уткнулась лицом в подушку Всю ночь у меня была истерика. Я не представляла своей жизни без него. Чарли ко мне в комнату не заходил, хотя сдержать тишину мне вряд ли удавалось. Наверное, он боялся увидеть мои слезы. К утру истерика прошла и чтобы хоть чем-то себя занять, я пошла на кухню, готовить. Папа уже ушел на работу. Вот и хорошо, не хочу, чтобы он видел меня в таком разобранном состоянии. Во время готовки я подумала и решила, что в скором времени поеду к маме. Недавно она и Фил переехали в Австралию. Не могу тут находиться, мне здесь все напоминает о Каленах. Внутри все сжалось при воспоминаниях о них. Все, хватит. На этой недели я точно переезжаю к маме.