"Демонолог": Светлые - те еще твари, господа!

      Сначала появились сны. Нелепые, похожие на пародию произошедшего, гротескные… И на фоне них — постепенное восстановление памяти, когда, видя какую-то картинку в разуме, понимал, что все было не так, а иначе. И начинал вспоминать, что же именно — «иначе». Потом появилось ощущение тела, точнее, ощущение, что оно затекло от лежания в одной позе. Вот только перевернуться я пока не мог. Оставалось терпеть и пытаться двигаться. Потом появился слух. А за ним — и зрение.       — Андж? — кто-то теребил меня за плечо, заставляя открыть глаза. — Хоть знак подай, что очнулся.       — Я сейчас такой знак подам кому-то… — отлично, а теперь и голос. Только слабенький какой-то. Вот встать бы, и я уж точно попытаюсь воспользоваться возможностью передвигаться, чтобы набить кому-то рожу. И если слух меня не подводил, то именно эту. Потому что, хоть и говорят, что воспоминания о смерти не сохраняются, я прекрасно помнил все, что со мной произошло.       — Слава Спящим! С ним, кажется, все в порядке…       — Энфер, если это ты, будь добр… Сбеги, пока я еще не встал.       — Готов к любой сатисфакции, малой, — услышал я смех в ответ, а потом и ощутил жесткую руку, потрепавшую меня по плечу. — Только сначала выслушаешь все, узнаешь, а потом и подеремся, если тебе будет мало объяснений. Поэтому давай-ка, приходи в себя, поднимайся на ноги и готовься к новой жизни.       — Совсем новой? — я насторожился.       — Ну, память у тебя осталась, — уклончиво пробормотал Энфер. — Короче, на повестке дня у тебя сейчас — как можно быстрее прийти в себя. А потом и поговорим.       — Боюсь, что начнем мы совсем не с разговора… — пробормотал, ощущая, что проваливаюсь в сон. Глубокий, здоровый, лишенный любых сновидений.       Когда очнулся снова, тело уже не было настолько застывшим и неудобным, как в прошлый раз. Разве что голова была пустой, словно бочка. Да во рту сухо.       Глаза удалось открыть не сразу, а когда все-таки сумел — мгновенно зажмурился от яркого, слепящего света, ощутив, как по вискам катятся слезы. Чтобы привести свое тело в порядок, попытался воздействовать на него магически, но оказалось, что резерв пуст. Совершенно. Даже не ощущался. Ни один из них. Ни магический, ни мой, Светлый.       И вот тут мне стало по-настоящему страшно. Что же со мной такое сделали эти ублюдочные маги, что я себя совсем не ощущаю тем, кем был?!       От отчаяния снова и снова пытался восстановить в себе магические потоки, уловить хоть гран силы — и понимал, что нет ее. Нет магии!!! Никакой! Ею даже в воздухе не пахло! То ли мир антимагический, то ли то, что со мной сделал Энфер, лишило меня возможности воспринимать силу как таковую.       И это, наверное, и стало последней каплей, после которой сдерживаемая ярость прорвалась… Слезами. Отчаянными, глупыми, детскими слезами и ощущением полного ничтожества в этом мире… Будучи погруженным в себя, в свое отчаянное малодушие, я даже не заметил, как медленно, словно даже с трудом, сила Магии начинает заполнять кокон.       А потом и стыдно стало, что я, взрослый парень, рыдаю над глупейшей проблемой — заблокированным на время восстановления моего тела коконом. И недавние слезы вылились в истерический смех, которым я давился, пытаясь смеяться в подушку, чтобы случайно не услышал кто и не пришел проверить, а не сошел ли я с ума.       Успокаиваться пришлось долго. За это время кокон восстановился настолько, что я смог просканировать свое тело, убедившись, что оно совершенно здорово, разве что немного ослаблено. А потом — и заняться долгим мыслительным процессом, вспоминая все то, что со мной произошло, и на этом основании строя догадки. Думая над тем, что случилось, я пытался подняться. К сожалению, магия может только заживлять раны, восстанавливать тело после долгой болезни, давать силу двигаться. Но никак не воздействовать на мышцы, которые долго находились без движения. А уж то, что я не двигался достаточно долго, ощущалось. Эту слабость не переборет никакое заклятие.       Наконец я буквально сполз с кровати — или где там лежал, — оставшись стоять на полу на всех четырех конечностях. С закрытыми глазами, пошатываясь от слабости, но стоять. И это было уже большим достижением. Особенно при таком жутком головокружении и слабости, что я ощущал. Даже не знаю, что со мной могло произойти, чтобы все было так плохо. Разве что я долго находился во сне, подобном смерти, пока мое тело не предоставили как доказательство всем демонам, чтобы дать им понять, что я окончательно мертв…       И тут же понял, какую я чушь несу! Да какое всем демонам дело до моего тела?! Их интересует суть! А если суть находилась в теле, то оно не может быть мертво! А если нет, то надо искать меня в развоплощенном виде! И все равно не сходится! Невозможно так спрятать суть, чтобы ее не нашли! Разве что…       От собственной догадки я смачно выругался, в ответ услышав смешок.       — А ты сообразительный парень.       — Пошел к демонам, Энфер! — попытался рявкнуть я, поняв, что даже на это не способен. Голос был слабее, чем писк котенка. — Что ты со мной сделал?..       — Да, в общем-то, ничего страшного. Ты слышал о доппельгангерах?       Руки, и так слабые, подкосились, и я чуть не упал, но Энфер вовремя подскочил, успев меня подхватить.       — Что… что ты сделал? — горло пережало комком страха. — Ты хоть понимаешь…       — Андж, давай без истерик. Просто послушай, ладно?       — Не хочу, — как-то после подобного сообщения желания о чем-либо говорить больше не было. — Оставь меня в покое. Дай обдумать все и разобраться…       — Андж! — Энфер встряхнул меня с такой силой, что даже против воли пришлось открыть глаза, и снова свет обжег так, что слезы заструились по щекам. — Ты вообще, малой, слушать умеешь?!       Стоять ровно было сложно, так что я почти висел на руках Стража, постепенно сквозь шок и осознание всего понимая еще и то, что я как бы совершенно наг. И это, что удивительно, рассмешило. Здесь думать надо, как выбраться из того ужаса, в который меня засунул этот живодер, а я о том думаю, что на мне одежды нет! Кажется, разум уводит меня куда-то в сторону от любых мыслей о том, что сделал Энфер. Сам ли, с помощью кого-то… какая разница?       — Так, ясно, с тобой пока разговаривать бесполезно. Перемещение, невозможность мозгом воспринять знания, которые в него никогда не были вложены — вот и вся проблема твоей истерики. Может, тебе вина налить? Крепленого?       — Можно, — я снова хохотнул. — Если это решит проблему.       — А вообще, давай-ка ты сейчас поешь, выпьешь, оденешься. Если что — помогу. Хотя и не по чину возиться с тобой, но раз я стал виновником того, что произошло, то мне пока тебя и вести. Надеюсь, придешь в себя быстро. И да, это тебе на первое время понадобится, — что-то, надетое на голову, плотно прикрыло глаза. — Попробуй посмотреть сейчас.       Я осторожно разомкнул веки: что-то вроде очень темной бычьей пленки покрывало пространство передо мной, при этом оставляя четкие очертания предметов. И так было гораздо проще.       Постаравшись пока ни о чем не думать, я вяло позволял впихивать себя в одежду и даже сумел пройти до кресла, в которое Энфер меня усадил, тут же придвинув какой-то странный столик, высотой мне по грудь, на котором могло вместиться от силы одно блюдо, и странный предмет, похожий на кубок, только из прозрачного материала.       — Где я вообще? — почему-то этот вопрос перебил все остальные, которые роились в голове.       — Ты ешь давай, пей. И слушай. Сейчас мы находимся в другом мире. Я перенес тебя сквозь портал на нашу учебную базу. Здесь все немного не так, как у вас, но с этим ты разберешься постепенно. В учебке полно ребят из твоего мира, но есть и много тех, кто пришел из других. С этим ты определишься тоже. Главное, все более-менее похожи друг на друга внешне и такого разнообразия, как у демонов нашего мира, нет.       — Это тоже скрытый мир? Или внешний?       Энфер как-то облегченно усмехнулся.       — Внешний. И хорошо, что ты в этом разбираешься. Так вот, перенести тебя можно было в любом виде и форме, но для того, чтобы на какое-то время — и желательно как можно более долгое — сокрыть от темных Охотников, мне пришлось уничтожить то твое тело, в котором ты жил, забрать всю внутреннюю суть, включая предыдущий разум, и вселить в другое тело. А чтобы тебе было легче привыкнуть к перемещению, на основе твоего тела был создан двойник. По привычке, так как я тоже из твоего мира, я называю его доппельгангером. На самом деле это совершенно иное создание, в котором нет и не было никогда ни частички души и разума. Пустой фиал, который теперь заполнен твоей личностью. И как я заметил, уже вполне удачно заполненный. Магию же уже начал ощущать?       — Немного, — я поморщился. — Словно в юности, еще до ИМИ.       — Это временно. При правильном развитии через одну декаду ты сможешь с ней работать как и ранее. Но — только с магией. И постарайся оставаться целым и невредимым. Потому что в случае твоей близкой гибели Свет вновь прорвется наружу. И это будет как маячок для Охотника. Ты меня понимаешь? — я кивнул. — Вот и отлично. Если будешь вести себя осторожно, то мы сможем сохранить твое пребывание в тайне на долгое и долгое время. До тех пор пока твои демоны не вычислят того, кто на тебя охотится, и не устранят его. А возможно, им даже удастся разобраться с заказчиком. Пока же ты находишься здесь, ты подтянешь слегка свои умения и знания и, возможно, сможешь работать со Стражами. И это как раз не обсуждается. Пребывать в безделье тебе никто не позволит.       — То есть все осталось при мне, кроме возможности пользоваться Светом? — что странно, но еда и пару глотков крепкого (действительно крепкого!) вина привели меня в более спокойное состояние.       — Ну… почти, — Энфер хмыкнул, доверительно склонившись ближе. — Если бы Атор нас не поторопил, было бы идентично. Даже внешность подправили бы. Сейчас же твое тело младше того, которое было. Совсем немного. Ты, возможно, даже не ощутишь этой разницы. Однако то, что ты в том своем теле жил и испытывал эмоции, наложило на него некий отпечаток личности. Сейчас же — просто милая мордашка без какого-либо присутствия разума. Внешне, имею в виду. Зерцало дать?       — Если не боишься, что я вмажу тебе им в голову, — буркнул, в ожидании уставившись на Стража. И получил в руки какую-то странную легкую пластинку с очень четким отражением. Как бы ни был отполирован металл, так ему не выглядеть… а вот это… Хорошо, позже со всеми необычными вещицами разберусь. Позже. Скорее всего, моя память этсак’хаина хранит в себе и подобные мелочи. А вот отражение…       Не сказать чтобы слишком уж разнилось. Один в один, если не считать какого-то нечеловечески полного безмятежного покоя и невыразительности лица, словно вылепленная маска. И странной полоски, закрывающей глаза… Невинные глаза взрослого ребенка. Иначе я назвать себя ну никак не мог. Даже при том, что Энфер сказал, что едва ли буду выглядеть младше, казалось, что помолодел лет на десять.       — Какой сейчас возраст… вот этого? — я указал на себя.       — Двадцать три — двадцать четыре года. Почти твой.       — По сравнению с тем, что узнал, — сущие мелочи, — я прикрыл глаза, погружаясь в спокойное созерцание. То ли вино оказалось крепким, то ли все чувства, которые были, излил.       — Ну, это не совсем все, — Энфер хохотнул. — Дело в том, что в твоем теле только дух и суть прежние. Ну, еще и все знания, которые были с тобой. А вот в остальном оно молодое. Очень. От силы декады три. Так что, думаю, это не первая и не последняя твоя истерика из тех, которые я наблюдал сегодня. Эмоции будут бить через край. И гормоны — тоже. В смысле, вести себя ты можешь неадекватно, как подросток.       — А как-нибудь избежать этого?       — В общем-то, можно использовать подавители, что сделает тебя полностью бесчувственным и зафиксирует в данном состоянии на всю оставшуюся жизнь, а можно ускорить твое моральное взросление. Но в этом случае может не выдержать разум.       — А создать еще одно тело и полностью подготовить его для переселения, а потом перелить мое сознание, как уже один раз сделали?       Энфер хмыкнул.       — Знаешь, Андж, когда у тебя будет на руках столько золота, сколько весит один мир, пожалуй, я и переселю тебя заново. А пока нет — изволь пользоваться тем, что есть. Второй раз за тебя никто не заплатит.       — Думаю, и в первый раз никто не заплатил, а сделал ты все из страха, что Охотник найдет меня в том мире. Думаешь, здесь не найдет?       — Скалься, волчонок, — Энфер усмехнулся и, привстав в кресле, потрепал меня по волосам. — Только не скули, когда зубки пообломают. А у нас с этим делом быстро. Все! — он хлопнул по подлокотникам. — Рассказать — рассказал, что мог для тебя сделать — сделал. Обживайся, малой. А когда достаточно окрепнешь — добро пожаловать из лазарета в учебный корпус. И вот еще что, Андж. Таких, как ты, молокососов, почти две тысячи нового набора. Так что никто с тобой нянчиться не будет. Сам все, сам. Что-то из того, что у тебя было ранее, нужно?       — Нужно, — я кивнул, пытаясь начать думать после слишком крепкого вина. — Меч мне мой нужен, кинжал. И посох. А еще — знания о том, как у вас отнесутся к перевоплощению, если, конечно, моя сила демонолога при мне.       — Все при тебе, — отмахнулся Энфер. — Перевоплощения, тренировки, все то, к чему привык, на специальной площадке. Да разберешься там!..