Нежданно, негаданно или Не будите спящего филолога.

-Послушайте, эта информация находится под грифом «строго секретно», И никто из вас не должен разглашать ее. Никогда. Все ясно? – устало произнес мужчина, сидящий во главе длинного темного стола. Ему было всего сорок, но выглядел он сейчас на все пятьдесят. Обычно яркие, наполненные жизнью глаза, были тусклы и невзрачны. -А что мы скажем прессе? Они от нас так просто не отстанут! Опять же… Интернет, сотовая связь… как вы предлагаете действовать? – резко спросила одна из присутствующих. Она была в отчаянии, и никто не мог ее за это винить. В конце концов, если мир узнает о произошедшем, ее голова полетит первой. -Успокойся, Анастасия. Сейчас не время для скандалов. Как ты понимаешь, мы сейчас в одной яме находимся. И если выберемся, то только вместе, – холодно осадила ее статная моложавая женщина. На ее тонком правильном лице не было ни одной эмоции. Она казалась выточенной из камня. Серые глаза смотрели внимательно и спокойно. -Согласен. – нервно кивнул шестидесятилетний старик, взволнованно крутящий в руках шариковую ручку. – Нужно решать сейчас. Екатерина, будьте любезны, прочитайте еще раз, а то некоторые присоединились к нам только сейчас и еще не в курсе всего дела. Люди переглянулись. Со стула поднялась сероглазая женщина. Она открыла тонкую папку и негромко, но четко начала читать: -Вчера в полночь поезд «Шенск – Екатеринбург» исчез. Как показала экспертиза, в поезде находилось 350 человек, в том числе студенты, направляющиеся на конференцию. Следов пропавшего поезда обнаружить не удалось. Никаких. Сегодня в 18.50 поезд должен прибыть на вокзал Екатеринбурга. -Но он туда не прибудет. -Что значит, не прибудет? – испуганно спросила Елизавета, самая молодая из присутствующих здесь. Ей было всего двадцать восемь, и это было первое подобное совещание, на котором ее обязали находиться. – Где же он, Александр Кириллович? -Чтоб я знал! – горько заметил глава совещания. – Он просто исчез! С радаров, спутников, камер! Мы не нашли ни пустого поезда, ни полного, НИКАКОГО! Словно он вдруг взял – и растворился в воздухе! -Камеры показали, как поезд въехал в туннель. Длина туннеля – триста метров. Но оттуда уже не выехал никакой поезд. Спешу напомнить, что его длина составляет 207 метров. Как только произошел сбой и мы не засекли выезд поезда, железнодорожники попытались с ним связаться. Связи не было. Тогда мы направили бригаду рабочих, которая и определила, что поезда нет. Мы решили, что неисправны камеры. Однако камеры не могут быть неисправными на всех путях следования. Ни на одну станцию, стоящую после туннеля, поезд не прибыл, – тем же спокойным голосом прокомментировала Екатерина. -И теперь нам нужно срочно придумать, что делать с прессой и людьми вообще. И как найти этот поезд. Черт, ну не инопланетяне же его похитили, право слово! -У вас есть другие соображения? – съязвила Елизавета. – Подумайте сами. Он не взорван, не захвачен, не сломан. Его просто нет! Как будто и не было никогда. -И вы думаете, что родственники пропавших и пресса съедят эту сказочку?! Мы висим над чертовой пропастью – одно неверное движение и все сдохнем! Нас просто порвут! -Инсценировка? – задумчиво произнесла Екатерина, присаживаясь. –Отключить камеры, подогнать какой-нибудь поезд туда и взорвать туннель. Надежно взорвать, чтобы даже мысли не возникало о быстрых раскопках. Там же скальная порода – замурует накрепко. Прессе можно будет рассказать о неполадках в системе безопасности туннеля. Упечь за решетку парочку начальников ради успокоения людей, устроить пышные похороны, выплатить денежные компенсации семьям «погибших», возможно – поставить памятник. В таком случае недовольства будет много, но на нас оно будет направлено в меньшей мере. -Попутно можно производить раскопку туннеля…-задумчиво проговорила Анастасия. –Подложить туда трупы из анатомички, наиболее похожие, а остальных записать в «пропавших без вести». Может сработать. -А как мы объясним трем станциям проезд нового поезда? – едко спросил Александр. –Они как-никак не слепые. Да и группа рабочих тоже. -Рабочих можно и посадить в этот поезд, кстати. А смотрителям… - Екатерина на секунду задумалась, по-птичьи склонив голову. –Можно объявить штормовое предупреждение и оборвать линии электропередач. Грозу и правда обещали, а поезд замаскировать под военный. Следующим станциям можно сказать, что поезд выехал раньше. Конечно, нужно удалить все записи камер слежения – или устроить им сбой, чтобы они показывали неверное время. -Хочешь сказать, что тогда людям никто не поверит? -Слухи пойдут в любом случае. Я не вижу здесь ни одного идеального выхода. Нам все равно будет очень и очень непросто ближайшие пару лет, пока все не уляжется. Можно провести некоторые изменения даже в нашем коллективе. Наконец-то дать добро некоторым реформам. Урезать собственные зарплаты до минимума придется, да. Возможно, заключить несколько выгодных контактов с зарубежными фирмами. -Вы что, с ума все сошли?! – внезапно пронзительно закричала Елизавета, вскакивая. –Это же люди, люди! Сколько уже пропали, а вы хотите убить еще и рабочих?! Взорвать их в поезде, словно… Это отвратительно! Вы что, звери?! -Александр, успокой нашего министра культуры. – неприятно усмехнулась Екатерина. –Кажется, она не понимает очевидного. -Чего я не понимаю, вы, убийцы?! Вы хотите прикрыться чужими смертями, вместо того, чтобы сказать людям правду и начать нормальные поисковые операции! -И как ты себе это представляешь, истеричка? – Екатерина фыркнула. - Ты представь себе реакцию толпы. Поезд, пропавший из этой реальности. Представляешь, сколько охотников за приключениями туда понабежит? Этот Свердловск-Екатеринбург и так считается самой аномальной зоной. Разговоры об инопланетянах, мистике и магии, пик активности желтой прессы, массовой недоверие людей. Пойми ты, что во взрыв люди поверят скорее, чем в пропажу поезда! Если мы скажем им правду, рано или поздно какой-нибудь особо умный тип ляпнет, что государство забрало их для проведения каких-нибудь опытов. И от этого мы уже не отмоемся. -Но нельзя же так… - растерялась Елизавета. –Мы не отмоемся, если поступим так, как предлагаешь ты! Сколько рабочих в той группе? Двадцать? У многих из них семьи, дети, родители! О них ты подумала?! -А ты бы лучше узнала, что твоя дочь пропала вместе с каким-то поездом? Просто пропала? -Причем тут это? Я сейчас говорю о рабочих! -Отлично. Они – единственные, кто действительно может опротестовать официальную версию. Твои варианты по их устранению. Деньги? Вряд ли. После пьянки они выдадут все и всем. Шантаж? Я не садистка. – поморщилась женщина. –То, что я предлагаю – наиболее рациональное предложение, предполагающее наименьшее количество жертв. -Подожди, Катерина. – вмешался Александр. – А что, если и выдать их за подложивших бомбу? Они рабочие – они проверяют туннели, вот и объединились… Можно вколоть им чего-нибудь для амнезии – и упечь в тюрьму или в психушку. Они и живы останутся, и навещать их родные смогут, и нам хорошо. Тогда им даже не поверит никто, если они скажут правду. -Что, культурщица, тебя устраивает? – серые глаза Екатерины блеснули сталью. -А тебя, внутренняя безопасность? - Елизавета ответила не менее холодно. -Можно высказаться скромной начальнице пресс-службы? – жеманно улыбнулась Анастасия. –Я выпущу в эфир пару обманок – они займут народ на какое-то время. И экстренное сообщение о новой террористической группировке легко вольется в эту канву. Вот только мне нужны будут ваши комментарии, Александр, Екатерина. -Никаких проблем. – Екатерина кивнула, косо взглянув на молчаливого старика, министра здравоохранения. –А вы что скажете, Геннадий Алексеевич? -Сволочь ты, Катерина. Страшная, хладнокровная и опасная сволочь. И вы все не лучше. Лиза правильно говорит, не дело это… Та нервно дернулась, но опустила голову. Старик хрипло рассмеялся. -Вы даже не представляете, что начнется… Но я не вижу альтернатив. Люди не должны знать правду. Она разрушит и их, и нас. Я поддерживаю план Екатерины Валерьевны, но – с поправкой Александра. -Идет, –кивнула Анастасия. -Идет, –согласился Александр. -Я… я согласна, – тихо сказала Елизавета. –Я поддерживаю ваше решение.