Run, you clever girl.

Бешеное пламя свечи пляшет по стенам, и ты заходишься безумным, пугающим смехом. Запрокидывая голову, ты откидываешься на подушки и заливаешься хохотом, словно забыв о моем присутствии. Вмиг посерьезнев, ты резким, властным голосом приказываешь: - Танцуй. Ты больна, а я не могу тебе отказать. Танцевать без музыки глупо и странно, но ты не сводишь с меня внимательного, цепкого взгляда, и я танцую, раз за разом закручиваясь в нелепых пируэтах. Снимая шелковый халат, ты оголяешь бледные, покрытые веснушками плечи. - Иди сюда. Ты больна, и мне так хочется верить, что я возвращаю тебя к жизни. Каждый поцелуй, каждый след от ярко-красных губ, каждая царапина от твоих ногтей, впивающихся в мою спину. Ты ускользаешь от меня с каждой ночью все дальше и дальше, и я хватаюсь за тебя, как за спасательный круг, зная, что меня без тебя нет. И никогда не будет. Ты становишься капризной, как маленький ребенок, и я не могу тебя винить. Часами смотришь в окно, не проронив ни слова, а иногда хватаешься за карандаш и начинаешь что-то рисовать в маленьком, потрепанном кожаном блокноте. Рассказываешь о Вселенных, о том самом Центурионе, об удивительных существах и о том, какие прекрасные кудри у Лиз Десятой. Ты заставляешь меня полюбить Доктора также сильно, как когда-то любила его ты. Кожа твоя блекнет, во взгляде затухает искра, и я упорно улыбаюсь, болтая о том, как Доктор повезет нас смотреть дальние планеты, как только ты поправишься. Ночью я часами рыдаю в подушку, зная, что вот-вот придется тебя отпустить. Твои рыжие волосы все такие же яркие. Я сжимаю твою холодную, хрупкую ручку, и не могу сдержать слез. Ты едва улыбаешься, пытаясь уверить меня, что все хорошо. Стоит мне легко и быстро коснуться своими губами твоих на прощание, ты ускользаешь навсегда. - Клара? Я Доктор. Пойдем. Эми хотела, чтобы ты кое-что увидела.