Prisoner of My Own Body

Гибкая — Не-а, — отвечаю я, игриво смотря на него. Дело в том, что мне начинает нравиться их грубое отношение ко мне: это медленно, но верно все больше и больше возбуждает меня. Парни все непонимающе переглядываются, не веря своим ушам. Гарри сжимает кулак, отчего его кожа на костяшках белеет. — Соф, просто, чтобы ты не забыла: раз уж ты пыталась сбежать, мы прибавляем плюс еще десять дней, — шипит Луи сквозь зубы, и в его голосе я не замечаю ни капли былого веселья. — Десять дней?! Почему десять-то?! — выкрикиваю я в знак протеста. — Это слишком много! А-а что я буду делать со школой?! — Мы добавляли по дню за каждый час, что ты была без нас, — спокойно, в отличие от некоторых, объясняет Пейн. — И того ты провела десять часов без нас. А насчет школы не беспокойся: первый семестр проучишься в Маллингаре. — Ладно, а с чего в Маллингаре-то?! — не успокаиваюсь я, теперь уже смотря на Найла. — А вот этого мы не скажем — может, сама додумаешься, — отвечает Найл, улыбаясь мне. — Ну, даже если мы решим отпустить тебя к концу лета, куда именно ты собираешься идти? — вступает Зейн. — Твоя мама продала нам тебя, а твои "друзья" сделали почти то же самое. Тебе даже нет восемнадцати. — Н-не знаю... Наверно, я по... что-нибудь придумаю. Что угодно, лишь бы не проводить остаток своей жизни с вами, — выпаливаю я сердито. — Все, все, мне становится скучно, — прерывает Гарри. — Переодевайся. Сейчас же, — приказывает брюнет, кивком указывая на костюм, что мирно покоится у меня в руках. С глубоким вздохом перевожу взгляд на клочок ткани. Ну, что ж, могло быть и хуже. А хотя... — Не-а, — произношу я, отчетливо выделяя последнюю "а". — Заставьте меня. — Не бойся, мы отыграемся на твоей еде, если ты сейчас же не пойдешь и не переоденешься в этот чертов костюм, — хоть его слова и показались грубыми, Луи не кричал: отчетливо проговаривал каждую букву, не спуская с меня взгляда ни на секунду. После услышанных слов мы с Найлом тут же переглядываемся, комок подходит к горлу. Еда — это мое наше слабое место. — Могу я хотя бы переодеться в туалете? — Я прям чувствую, как Гарри хочет возразить, но тут же прерываю его: — Это будет сюрпризом, — смотрю на них умоляющими глазами, мысленно фыркая. — А почему нет, Хаз? В смысле, в конце концов она всё равно же окажется голой перед нами, — поддерживает меня Найл. — Ладно, — сдается тот, смачно плюхаясь на диван. — У тебя семь минут, — добавляет он, кивком головы приказывая побыстрее идти. Расслабленный вдох невольно соскакивает с губ, я благодарно улыбаюсь Найлу, прежде чем туго сжать костюм в руках и направиться в сторону кабинки туалета. Как только я касаюсь холодной металлической ручки, осознаю, что самолет начал свое движение. — Прощай, Канада, — бурчу я себе под нос, а после, сделав глубокий вдох, захожу в кабинку, крепко закрывая за собой дверь. Лучше распустить волосы или собрать? Хм... Лучше собрать. Да, точно. Или распустить? — размышляю я, медленно стягивая с себя одежду. Перевожу взгляд на зеркало, где вижу бледную и страшную девочку. Почему они хотят меня? Я даже некрасивая, и у меня ничего* нет, — мысли беспокойно вертятся в голове, пока я внимательно рассматриваю каждый миллиметр своего тела. Никто не захочет меня. Я всего лишь страшная дура. Теперь же, когда я смотрю на костюм в неизвестно какой раз, мою голову посещают дурные мысли. Рукава длинные, а значит, запястья видны не будут, так же?... Быстро осматриваюсь по сторонам, начиная рыться по всем полкам, и уже спустя несколько секунд нахожу то, что мне было нужно. Лезвие. Больно прикусив губу, делаю, я надеюсь, незаметный порез на запястье: боль заставляет меня забыть обо всем... об этом мире, где все, что я чувствую, — это одиночество. Несколько мгновений проходит прежде чем я чувствую теплую кровь, стекающую уже с другого запястья. Удовлетворенно улыбнувшись, смываю все под струей теплой воды так, что от крови уже спустя две минуты не остается и следа, а затем делаю воду холодной, почти ледяной, умываясь. Мягкое полотенце нежно щекочет кожу, но я понимаю, что пора поторопиться, и начинаю переодеваться. — Гарри, ты, чертов извращенец, — ворчу я себе под нос, взглядом проходясь по своему внешнему виду. Грудь практически вылазит из-под топа, а мизерный клочок ткани мини-юбки едва перекрывает попу. Сам костюм узкий, а ткань — облегающая, и это, честно говоря, заставляет меня чувствовать себя очень, очень неловко... Решив, что будет лучше собрать волосы, затягиваю их в высокий конский хвост, заправляя все непослушные пряди за ухо. Разворачиваюсь и в последний раз смотрюсь в зеркало, в глаза тут же бросается юбка, а точнее ее отсутствие на моей пятой точке. Опускаю ее настолько, насколько это возможно, но все попытки оказываются тщетными. Разочарованно фыркнув, я попровляю рукава, оттягивая их еще ниже, беру старую одежду и выхожу из кабинки. Парни все сидят на большом диване, и, когда их взгляды направляются на меня, все они тут же замолкают, после чего в самолете повисает неловкая тишина. Я поочередно смотрю на каждого из них, смущенно замечая бугорки, торчащие из их штанов. Они начинают садиться по-удобнее в попытке скрыть свои... эм... стояки (или как они называются?) — Лови, — говорю я, стараясь звучать беспристрастно, кидая нижнее белье в лицо Гарри. Он тут же ловит его одной рукой, и удовлетворенная ухмылка озаряет его лицо, как только он ловит мой взгляд. Он не торопясь кладет их обратно в свой карман. Чертов ублюдок... — Ну и что теперь? — скрещиваю руки на груди, картинно отводя взгляд. — Я хочу знать, Софи, ты гибкая? — спрашивает Лиам, вопросительно поднимая одну бровь, а его губы тут же расплываются в ухмылке. — Скажем так, это не первый раз, когда я надеваю форму чирлидерши, — отвечаю я осторожно, не до конца понимая его намерения. А вообще, это правда. Я была в команде поддержки, и почти все трюки исполняла именно я. — Покажи нам то, что ты можешь, — приказывает Зейн. Этот вопрос застает меня врасплох, но я тут же соображаю, что мне стоит показать. В то же мгновение я с легкостью сажусь на шпагат, и пушистый ковер начинает щекотать мое голое... хм... заветное место. Прикусываю губу, но все же стон невольно слетает с губ от затычки, что начинает вновь больно натирать попу. Приглушенный стон Найла следует прямо за моим, и парень кладет руку на свою эрекцию, отворачиваясь в другую сторону. Готова поспорить, что сейчас мысли в его голове далеки от приличных... Наклоняюсь назад так, что теперь моя спина почти касается задней ноги, и на этот раз Луи, Лиам и Зейн нервно выдыхают, бормоча себе что-то под нос, и даже так я вижу их нарастающие выпуклости. Глаза Гарри сосредоточены прямо на мне, а его бровь приподнята в удивлении. Что ж, — решаю я про себя, — хочешь увидеть все, что я умею? Я с той же легкостью становлюсь обратно на ноги, сопровождаемая разочарованными вздохами парней. Усмехнувшись, падаю назад, становясь на мостик, при этом держа руки в нескольких сантиметрах от ног, и со стороны кажется, будто я сложилась пополам. Слышу их глубокие, видимо, восхищенные вздохи, на что я победно ухмыляюсь, а затем, переместив весь свой вес на руки, перекидываю ноги через голову. Уверенно встав на ноги, я тут же поправляю свою задравшуюся юбку, смущенно смотря на каждого из парней. — Гарри, слюню вытри, вон там, — спустя несколько секунд тишины пальцем указываю на его нижнюю губу, игриво улыбаясь. Он тут же закрывает рот, на секунду качая головой из стороны в сторону, дабы прийти в себя. — Продолжим игру? Теперь, когда мы знаем, какая ты гибкая, все может стать намно-о-ого интересней. Лиам, ты первый, — говорит Гарри, расстегивая свои штаны. Лиам плавной походкой подходит ко мне, а я стараюсь не двигаться, борясь с желанием броситься бежать. Он становится передо мной, держа в руках наручники и покручивая их. Черт. Мои порезы. Господи, Господи, пожалуйста, пусть он не заметит. Я пальцами оттягиваю рукава вниз и молча выставляю запястья перед собой, молясь, чтобы он не обратил на это большого внимания. — Задери рукава, — приказывает Пейн. Черт... — Пожалуйста. Это больно натирает! И я не буду вырываться! Обещаю, — пытаюсь придумать что-либо, лишь бы спрятать свои маленькие порезы. Он непонимающе смотрит на меня, но все же застегивает их вокруг рукавов, а после разворачивается к Гарри. — И с каких это пор она такая послушная? — недоумевающе спрашивает кареглазый, на что в ответ Стайлс пожимает плечами. — Давайте сыграем в Господина и рабыню? — предлагает Луи воодушевленно. — Софи, с этого момента и до конца всей поездки ты должна называть нас Господинами. Поняла? — Да, — отвечаю я, но тут же добавляю: — Господин. Я буду играть в их тупые игры, и в один момент я просто избавлюсь от них. Они даже не поймут, как это произошло, — думаю я, как, должна признать, злобный план медленно зарождается в голове.