Prisoner of My Own Body

В комнате — Нет! Вам еще нельзя заходить! — кричу я парням, стоящим по ту сторону двери. — Женщина, прошло уже пять часов, как ты там заперлась! Сколько можно уже, а?! Даже мне столько не нужно для того, чтобы уложить волосы, — слышится уставший голос Зейна, сопровождаемый глубоким вздохом. Хотя это понятно: Зейн и Лиам не имели ни малейшего понятия, что я себе купила, так что, вот они, стоят за дверью и уже который час ноют, чтобы я поскорее вышла. — А, точно, укладка волос и декорация комнаты — это же почти одно и то же! Пф, прости, — кричу я в ответ, не скрывая своего сарказма, одновременно поправляя последние детали. — Ну, вообще-то, да, — отвечает он сразу же, но уже не так громко и не так уверенно, как в прошлый раз. Хихикаю, отходя назад: любуясь своей работой. Со вздохом я поворачиваю замок — и да, именно, я купила замок, раз уж Гарри забыл упомянуть это в списке своих условий — и открываю дверь. — Et voilà mon travail d’artiste! — произношу я на французском, пропуская их вовнутрь. Я даже не успеваю заметить, что в руках у каждого постер с изображением его самого. Парни врываются, каждый опережая другого и вешая бумажные версии себя на стены над моей кроватью, словно от этого зависит их жизнь. — Вот теперь эта комната готова, — горделиво улыбается Гарри. — Нет, нет! Вы просто взяли и испортили все! Эта комната должна была стать единственным местом в доме, где я не должна буду видеть вас, — недовольно восклицаю я. Но они просто игнорируют меня, начиная обходить ее и оглядываясь по сторонам. — Не знал, что ты так хорошо говоришь по-французски, — восхищенно проговаривает Луи после того, как он быстро прошелся взглядом по моему маленькому миру. — Я жила в Квебеке, пока вы меня не похитили и не сделали "своей". Город Квебек — французский, и поэтому я говорю на французском, как на своем языке, — объясняю я спокойно. На их лицах читается явный интерес к моей прошлой жизни, и я невольно улыбаюсь, продолжая: — Я и по-испански говорю, — на этом глаза Найла начинают сверкать при свете солнца из окон. — Но, разумеется, вы об этом не знали: были слишком заняты собой и своими идиотскими гормонами, — всё так же спокойно продолжаю я. — Но почему ты так просто разговариваешь на английском, если была выращена на французском? — продолжает Луи — ему, видимо, было интересно узнать мое прошлое, нежели остальным. — О, так сейчас вам стало интересно? — отвечаю я слишком грубо, чем следовало. — Да нет, просто решил поддержать тебя, — отвечает он сухо. Ошибочка: ему плевать. Невольно вздрагиваю от его грубых слов, но всё равно решаю ответить: — Я училась на английском в начальной школе, а в средней — уже на французском, но мне нравилось читать и писать на английском. — Соф, мне вот просто интересно, а зачем тебе две кровати? — вступает Найл, вопросительно смотря на них. — Вторая — это спальное кресло. — Ла-адно, в чем разница? — подает голос Лиам в первый раз за весь день. — На кресле можно спать только одному, то есть мне. — Но мы все еще можем перетащить тебя на двуспальную кровать, когда захотим. Только не говори, что ты на самом деле думала, что мы будем слушаться тебя, — произносит Гарри в ответ, усмехаясь. — Плевать, — безразлично пожимаю плечами, но всё же укол обиды покалывает в районе груди. — Просто хотелось бы, чтобы у меня было хоть одно, но всё же личное место, где я могу уединиться. А теперь на выход! Я жутко устала, и мне хочется спать. — Стой, а вещи? Мы же столько всего купили тебе! Разве ты не хочешь пойти и примерить их сегодня, м? — Луи спрашивает с блестящими глазами, в которых читается светлая надежда. — Нет... Это может подождать. — Я не уйду, — заявляет Гарри, осматриваясь, — мне нужно проверить кое-что, чтобы убедиться, что твоя маленькая умная головка ничего не придумает. Стайлс начинает ходить по комнате, все оглядываясь по сторонам и присматриваясь ко всему, что кажется ему странным, затем кудрявый проверяет шкаф, залезает под кровать и, напоследок, направляется к окну. Черт. Я забыла закрыть окно. Лицо Гарри моментально меняется, челюсти сжимаются, отчего начинают бегать желваки, а руки парня стягиваются в кулаки, когда он достает мою веревку. — Я-я-я, я могу все объяснить, — проговариваю я в шоке, не имея ни малейшего понятия, что я собираюсь делать. — Пожалуйста, потрудись, это может уменьшить твое сегодняшнее наказание, но, поверь мне, теперь я запланировал многое, — лицо Гарри не выражает ни одной эмоции, как и у всех остальных парней. Хотя нет, лицо Найла расслабленное, легкая, едва заметная улыбка лежит на его губах, как будто он смеется над моей попыткой сбежать. — Я-я-я хотела... — заикаюсь, но Гарри тут же прерывает меня. — А знаешь, плевать, я не хочу ничего слышать от тебя сейчас. Мы итак были мягкими с тобой очень долго, и ты забыла кое-что очень-очень важное. Буду рад напомнить тебе сегодня ночью. — Гарри! Ты не думаешь, что это уже слишком? Она и так через столько прошла, — Найл пытается защитить меня, но я точно знаю: я в полном дерьме. — Закрой рот, Найл! Я не хочу с тобой разговаривать сейчас, особенно о ней! — тут же кричит Гарри, теряя контроль. Найл уже собирался сказать что-то в ответ, но Луи сразу же схватил своего друга и вытащил его из комнаты. Все, что он успел сделать, так это губами произнести: "мне очень жаль". Через силу вылавливаю из себя ответную улыбку, но вдруг Гарри резко хватает меня за талию и бросает на кровать. Я начинаю брыкаться, пинаться — делать все, что угодно, лишь бы выбраться. Одной рукой он хватает мои обе и кладет их выше моей головы, на что я вздрагиваю и начинаю хныкать от жгучей боли в запястьях. — Зейн, Лиам, можете принести мои пакеты, они у меня в шкафу? Кое-что мне понадобится, — обращается он к ним, поворачиваясь, но всё же продолжая туго сжимать меня. Твою мать. Он все-таки сходил в магазин Ann Summers... — А теперь ты, — добавляет он, вновь разворачиваясь ко мне и смотря прямо в мои глаза. — Ты пользовалась нами, делая из нас каких-то жалких собачонок, которые сделают все для тебя. Ты даже Найла приручила к себе, и у меня такое чувство, что Луи к нему скоро присоединится. Делаю очередную попытку вырваться, но он тут же начинает сжимать мои запястья сильнее, и я прикусываю губу, пытаясь не закричать. — Я пытался быть хорошим для тебя, практически дал тебе возможность создать себе комнату, оставил тебя одну на десять минут. Да чёрт возьми, я даже разрешил тебе завести подругу! И после всего этого ты пытаешься сбежать! — сквозь зубы шипит он, но даже несмотря на то, что в его темных глазах я вижу чистую злость, в них же я вижу обиду. — Ты себя плохо вела. Мы добавим дни к твоему пребыванию с нами. — Вы что, действительно думали, что я буду просто сидеть сложа руки и позволять вам делать все это со мной?! Вы — кучка извращенцев, у которых типичный недотрах, не говоря уже о ваших доминантских заморочках и жажде власти, — выпаливаю я на одном дыхании, поднимая колени к груди и пытаясь тем самым оттолкнуть его. Стайлс сразу же силой опускает их обратно, и я вижу, как он едва сдерживаться от того, чтобы ударить меня. — Знаешь, я помню, что мы тебе сказали, что в конце лета мы отпустим тебя, ну, знаешь, для какого-то отдыха от нас. Кажется, ты упустила свой шанс. Я стараюсь не слушать его слов, но всё же упоминание о моей желанной свободе заставляет меня прислушаться. — Мы не отпустим тебя, пока ты не научишься вести себя так, как ты должна, и пока ты не прекратишь эти жалкие попытки сбежать, которые не приведут ни к чему хорошему. В последующую секунду в комнату возвращаются Лиам и Зейн, держа в руках пакеты Гарри. Они бросают их на конец кровати, не отрывая заинтересованных глаз. — Спасибо, ребят, вы можете идти, скажите "пока" непослушной Соф, — кудрявый разворачивается к ним, кивнув в знак прощания, из-за чего его хватка на мне ослабевает. Тут же я поднимаю колено, сильно ударяя его в промежность, тем самым заставляя его скорчиться от боли. Воспользовавшись моментом, выпрыгиваю с кровати, пытаясь выбежать из комнаты как можно скорее. Лиам и Зейн были отвлечены болью Гарри так, что они не успели поймать меня, но все же не проходит и секунды, как они начинают бежать за мной. Мчусь по коридору, направляясь к лестнице, чувствуя, как они бегут прямо за мной. Сразу же, как только я оказываюсь перед входной дверью, тянусь к ручке, поворачивая ее и пытаясь открыть дверь. Вдруг неожиданно кто-то резко отталкивает меня назад, хватая меня за талию, и я сразу же начинаю вырываться, ногами цепляясь за ковер, а руками пытаясь вырваться из хватки парня. — Попалась, — шепчет мне в ухо низкий голос, пронизанный британским акцентом, пока парень, кем бы он ни был, еще сильнее прижимает меня к себе. Начинаю кричать на весь дом, судорожно придумывая любой способ сбежать, но парни еще сильней сжимают меня и тащат наверх. Я все пытаюсь выпрыгнуть, но они усмиряют меня, пальцами впиваясь в кожу живота, не давая мне возможности двигаться. Крохотная, но всё же хоть какая-то надежда все еще горит маленьким огоньком в районе груди, и я продолжаю вырываться, пытаясь убежать от них. — Отпустите! Пожалуйста! Отпустите! Я не хочу возвращаться! Нет, только не к нему! — умоляю я, но ни Лиам, ни Зейн, кажется, меня не слышат. Они бросают меня в комнату, закрывают дверь и закрывают ее на ключ — это я осознаю, когда всеми силами пытаюсь открыть ее. И вдруг я врезаюсь в дверь спиной, и готова поклясться, я слышала, как моя спина хрустнула. От неожиданности едва прихожу в себя, как тело Гарри сильно впивается в мое. — Ты меня очень сильно разозлила, Соф. Сомневаюсь, что сегодня ты сможешь заснуть, — сквозь зубы шипит Гарри, сдерживая свою ярость, после чего он хватает мои запястья, специально надавливая на те места, где были порезы. Отталкиваю его со всей силы, что во мне сейчас есть, но он тут же вновь хватает мои руки и туго завязывает их веревкой. Видимо, веревкой, с помощью которой я хотела сбежать. — Не думаю, что тебе понравится висеть всю ночь, но, поверь, я наслажусь по полной, — проговаривает он, переводя взгляд на верхнюю часть двери, куда я прежде повесила полотенце и несколько нужных вещей. И тут я сразу же понимаю смысл его слов, но прежде чем я успеваю сделать хоть что-либо, он поднимает мои связанные руки над головой, вешая на крючок так, что теперь мои ноги не касаются пола, и мы с ним одного и того же роста. Вздрагиваю от боли в запястьях, когда веревка начинает больно натирать поврежденную кожу, и я делаю попытку слезть, но все оказывается тщетным. — Ты только посмотри, такая милая, когда злишься, и такая прекрасная, когда привязана, — надменно улыбается Гарри, не отрывая от меня своего изумрудного взгляда. — Да пошел ты! — выкрикиваю, пытаясь пнуть его сначала одной, затем второй ногой. Стайлс грубо отталкивает мои ноги в сторону двери, после чего его длинные пальцы начинают властно сжимать внутреннюю сторону бедра. — Уже иду, прямо в тебя, — отвечает он с похотливой улыбкой на его розовых губах. — Сладкая, тебе предстоит долгая, мучительная ночка.