Chasing cars
Едва открываю глаза, а затем сразу же их закрываю, затем еще раз и еще, прежде чем полностью просыпаюсь.
Осторожно осматриваюсь по сторонам, чувствуя, как невыносимая боль в плечах от болезненной позы, в которой я проспала всю ночь, дает о себе знать, в то время как все мое тело начинает ныть от вчерашнего вечера. Переворачиваюсь в левую сторону, ожидая спящего Гарри, но не находя никого.
Прикусив губу, лишь бы не закричать, разворачиваюсь обратно и вновь поворачиваюсь, только теперь уже в правую сторону. Взгляд сразу же падает на Найла, играющего в своем телефоне и сидящего на краю спального кресла. Я знаю, что я должна ненавидеть его за то, что он был на их стороне, но я так больше не могу..
— Н-н... Найл, — проговариваю я едва слышно. Его голова тут же поворачивается ко мне, он сразу бросает свой телефон и подпрыгивает ко мне, бережно, стараясь быть как можно аккуратным, поднимая меня. Парень садится на кровать, кладя меня на себя так, что я практически лежу в его теплых объятиях. Вздрагиваю, когда подушечки его пальцев ласково проходятся по моим синякам, и невольно всхлип слетает с моих губ, напоминая мне о всех тех ужасно-мучительно-болезненных вещах, что Гарри делал со мной вчера ночью.
— Ш-ш-ш, мне очень жаль, с тобой все в порядке? — шепчет он, носом укутавшись в мои волосы. — Я так волновался вчера, после того, как Гарри выставил меня из комнаты.
— Я даже не знаю... Все тело будто онемело, — отвечаю, не узнавая свой голос: он хриплый, и его почти не слышно.
— Это из-за того, что ты спала вот в такой... хм... позе, — он бережно, будто боясь сломать, целует меня в лоб, аккуратно гладя меня по плечам. Спустя несколько секунд его руки отпускают меня, и я чувствую, будто меня бросили в ледяную воду — так мне сейчас стало холодно. Найл кладет руки в карманы, после чего достает ключ и снимает наручники.
Как только мои руки оказываются на свободе, мне кажется, что они весят килограммов десять, и у меня нет ни силы, ни желания поднимать их, так что они безвольно падают на подушки. Онемение со временем спадает, и я сразу же всем телом прижимаюсь к Найлу, обнимая его и урываясь носом в его грудь. Он молча поднимает простыни с конца кровати и укрывает мое голое тело. Моя нижняя губа дрожит, и я чувствую, что еще секунда, и я расплачусь, как последняя тряпка, но... я не хочу быть слабой, я хочу показать, что я сильнее, чем они думали, но... Это так больно.
Пальцы Найла проводятся по моим волосам, как он замечает, что я пытаюсь остановить поток слез.
— Выпусти это, Соф... Ты можешь поплакать... — успокаивающе произносит Найл мне на ухо, целуя мочку уха.
Качаю головой из стороны в сторону, но всё же от той боли, не столь физической, сколько моральной, я не выдерживаю, и слезы начинают течь по моим щекам. Всхлипываю, с каждой секундой обещая себе, что перестану, но слезы все идут и идут, а я еще сильней прижимаюсь к парню, сжимая в руках его футболку, пока Найл сладко целует меня в лоб, нежно гладя по волосам.
— С тобой все будет хорошо... Все позади... — продолжает повторять Хоран, кладя свой подбородок мне на макушку и продолжая успокаивающе гладить меня.
— Нет, — всхлипываю, — Гарри ненавидит меня. И он будет продолжать причинять мне боль, — продолжаю я, поднимая голову, чтобы взглянуть в его кристально-голубые глаза.
— Милая, Гарри не ненавидит тебя. Он просто не знает, как показать тебе свои чувства. Вчера он был злым, да... Но тебе стоило видеть его сегодня утром, он ненавидит себя за это, — шепчет Найл своим очаровательным голосом, пронизанным ирландским акцентом.
Блондин нежно целует меня в кончик носа.
— Куда он ушел сегодня утром? — спрашиваю, чувствуя, что благодаря Найлу боль медленно, но верно, отступает на второй план.
— Я его недавно видел. Он спустился к нам в гостиную и сказал, что не посмеет посмотреть тебе в глаза, когда ты будешь плакать, так что вот он и отправил меня.
Тыльной стороной руки стираю с себя слезы и только сейчас замечаю, что что-то не так. Ерзаю на месте, как ощущение той самой штуки, что Гарри засунул в меня вчера, дает о себе знать больным покалыванием в нижней части живота. И когда я пытаюсь приблизиться к Найлу еще сильней, она начинает болеть еще больше.
— Мхм, Найл? — спрашиваю я, чувствуя, как начинаю заливаться краской. Шумно вздыхаю, не до конца веря, что я действительно собираюсь попросить его сделать это.
— Да? — отвечает он, играя с кончиками моих волос.
— Вчера ночью Гарри засунул... Что-то в меня. Я бы вытащила это сама, но, кажется, я не чувствую рук, — перевожу взгляд вниз, с каждой секундой краснея перед ним еще больше.
— Да, точно, он рассказал мне об этом. Как... хм... Как ты хочешь... чтобы я сделал это? — проговаривает голубоглазый нервно, сам заливаясь краской.
Ммм, кажется, ему сейчас еще хуже, чем мне.
— Как хочешь, просто вытащи это, — звучат слова, прежде чем я прислоняюсь щекой к его груди.
Его свободная рука приобнимает меня за спину, тем самым прижимая меня к себе, пока вторая медленно ползет под простыней, вниз по моему телу.
Вздрагиваю, легонько сжимая ткань его футболки, когда чувствую, как его пальцы касаются моего клитора. Он глубоко вздыхает, я слышу, как бешено бьется его сердце, после чего его пальцы едва входят в меня, начиная вынимать эту... штуку. Болезненный и нервный выдох невольно слетает с моих губ, когда я чувствую, как он слегка крутит ее внутри меня. Закрываю глаза, делая глубокие вдохи-выдохи, пока Найл наконец медленно вытаскивает ее.
Хоран достает ее из-под простыней, кладя куда-то за спину, но даже отсюда я вижу, как его глаза невольно, но все же заметно округляются от вида этой... кхм... штуки. Одной рукой он вновь дотрагивается до нее, кажется, не до конца веря, что Гарри действительно ввел ее в меня на всю ночь.
— Что такое? — не выдержав, спрашиваю.
Парень колеблется, глядя мне строго в глаза, почти неслышно спрашивая, на самом ли я деле хочу знать. Киваю в знак согласия.
— Слушай, он засунул в тебя довольно большой фаллоимитатор, — произносит он, отводя свой взгляд.
Фа... Что? Что это вообще такое? Глаза бегают из одного угла в другой, и тогда Хоран продолжает:
— Забыл, что ты у нас невинная. Фаллоимитатор — это как игрушечный член, — отвечает парень, смотря куда угодно, кроме меня.
Вздрагиваю, но:
— Оу, — это все, что я отвечаю, прежде чем он вновь обвивает свои руки вокруг меня, начиная петь песню, которая кажется мне знакомой. И только спустя несколько секунд я начинаю понимать, что за песня:
We'll do it all
Everything
On our own
Медленно я ощущаю онемение в руках и дрожь, пробежавшую по всему моему телу, когда я слушаю его нежный голос. Глаза то непроизвольно открываются, то закрываются, и кажется, будто сейчас я вот-вот засну.
We don't need
Anything
Or anyone
If I lay here
If I just lay here
Would you lie with me and just forget the world?
I don't quite know
How to say
How I feel
Those three words
Are said too much
They're not enough
If I lay here
If I just lay here
Would you lie with me and just forget the world?
Все мое тело полностью расслабляется под голосом Найла.
Let's waste time
Chasing cars
Around our heads
I need your grace
To remind me
To find my own
If I lay here
If I just lay here
Would you lie with me and just forget the world?
Forget what we’re told
Before we get too old
Show me a garden that's bursting into life
All that I am
All that I ever was
Is here in your perfect eyes, they're all I can see
I don't know where
Confused about how as well
Just know that these things will never change for us at all
If I lay here
If I just lay here
Would you lie with me and just forget the world?
Он останавливается, после чего я перевожу свой взгляд на его кристально-голубые глаза. Парень переводит свой взгляд на меня, как электрический шок проходится по всему телу.
—
I think I would, — добавляю я, продолжая и тем самым заканчивая песню.
— Ты знаешь эту песню? — спрашивает Хоран, вопросительно смотря на меня, тень улыбки ложится на его губы, а его глаза начинают сверкать.
Не сдержавшись, я усмехаюсь.
— Конечно. Вы похитили меня на одном из ваших концертов, забыл? Что значит я была вашей фанаткой, иначе бы меня бы здесь не было, — пожимаю плечами, едва слышно смеясь.
Он кивает, присоединяясь ко мне и улыбаясь самой милой улыбкой, которую я когда-либо видела.
Вдруг мой живот начинает громко бурчать, и я шумно выдыхаю.
— Я хочу кушать.
— Да, я уже понял. Пошли, оденешься, а я приготовлю тебе завтрак, — счастливо, чуть ли не хлопая в ладоши, улыбается ирландец, слезая с кровати.
Пытаюсь встать вслед за блондином, но все заканчивается тем, что я оказываюсь на полу вместе с простынями. Парень посмеивается, но в глазах сразу же вспыхивает волнение, как только я делаю вторую попытку, которая заканчивается провалом.
— Найл... Я-я-я не могу! Я не могу встать, мои ноги болят, и я не могу стоять! Найл! — начинаю паниковать, чуть ли не срываясь на крик, делая глубокие вдохи, но воздуха становится катастрофически мало. Найл подбегает ко мне, удерживая одной рукой и кладя свой палец мне на губы.
— Слушай, как насчет того, чтобы провести весь день в постели?.. Мне кажется, тебе это нужно сейчас. День отдыха, — спокойным голосом произносит блондин, глядя мне в глаза, и все, чего я хочу, так это утонуть... В небесном океане его глаз.
Едва заметно киваю, успокаиваясь, но всё же глаза становятся влажными.
— Все будет хорошо, любовь моя. Я буду с тобой ближайшие несколько часов, но потом мне придется уйти, чтобы другие смогли посидеть с тобой, — проговаривает он, поднимая меня наряду с простынями и кладя обратно на кровать. — Я принесу тебе вещи, а парни сделают завтрак.
— Только не Гарри. Пожалуйста. Я не хочу его видеть, — практически умоляю я, непроизвольно сжимая ткань простыни между пальцев.
— Прости, милая, но Гарри придет. Он хочет извиниться... — Найл виновато смотрит на кровать, но я лишь отворачиваюсь, качая головой "нет".
Он глубоко выдыхает, бормоча себе под нос что-то похожее на "упрямая девочка", прежде чем покидает комнату. Блондин возвращается несколькими секундами позже, помогая мне одеться в, как ни странно, удобную пижаму. Он даже захватил с собой теплые тапочки с морковками, которые Луи купил еще в аэропорту.
Когда голубоглазый заканчивает, он медленно направляется к выходу.
— Я принесу завтрак, — улыбается, прежде чем прикрывает за собой дверь.
Боюсь с желанием встать и закрыть ее на замок, но осознание того, что я не могу стоять, приходит, и я шумно фыркаю, зарываясь с головой под простыню.
