****
Комната страха или правильнее будет выразиться — Лабиринт страха. Именно этот аттракцион должен был стать тем, что заставит Скорпиуса проникнуться ненавистью к магглам. Хотя, конечно же, Драко никак не мог обойтись хотя бы без самой крохотной толики волшебства в этом низком дельце. Ведь эти идиоты-магглы даже при всём своём желании вряд ли смогли бы сделать что-то действительно пугающее. Но, конечно, тратить свои силы на кого-то кроме сына Драко не собирался, стоило просто дождаться своей очереди и запустить в лабиринт Скорпиуса, а затем сделать так, чтобы никто из проклятых грязнокровных тварей не смог помешать ему, исполнить свой жестокий, но справедливый замысел. И пусть ради этого Драко придётся навсегда отречься от своей клятвы не причинять сыну боль в каком бы то ни было виде, это того стоило. Истинный Малфой должен ненавидеть что-то. Это сделает его сына только сильней. Как только Драко вошёл в лабиринт, он незамысловатым движением руки наложил на него слепые чары, так что теперь магглы не видели гигантского аттракциона, проходя мимо него и даже не замечая пропажи. Следующим, что сделал маг, убедившись, что Скорпиуса нет поблизости, были чары иллюзии, которые мужчина наложил на себя, полностью изменяя свою внешность и одежду. Из сорокалетнего высокого мага он превратился в неухоженного рыжего отброса маггловской молодёжи, пример которых Лорд видел у входа в Парк Аттракционов, копающихся в мусоре и жрущих какую-то не внушающую доверия еду. Грязная одежда, кепка, скрывающая фальшивое лицо и нахальная улыбка — вот всё, что нужно было Драко в этот вечер. А настоящее развлечение лишь начиналось. Драко не составило труда отыскать пропавшего в многообразии коридоров Скорпиуса. Следящие чары были как всегда кстати. А мальчишка видимо специально не пользовался палочкой, чтобы найти выход. А то и вовсе её с собой не взял, что только облегчало задачу Драко обезвредить и… «напугать» его. На лице мужчины расцвела злобная ухмылка. Их с сыном разделяла всего пара шагов. Первый, второй и вот забрыкавшийся, словно пойманная кошкой мышь, Скорпиус уже лежит прижатый к грязному полу лицом вниз, беззащитный, обескураженный и напуганный. Парень негромко крикнул, ещё раз брыкнулся, но как же были глупы его попытки отстоять своё тело. Да-да, именно тело. Хоть Скорпиус и отличался от Драко моралью, выращенный в послевоенное время на сладких словах Министерства Магии о том, что магглы и загрязнение крови — это всё очень хорошо, гордость у мальчишки была именно от отца, истинно-Малфоевской. Гордость, что никогда не простила бы даже самой маленькой попытки себя принизить. Здраво рассудив, Драко понял, что тело лучший источник манипуляций над любой спесью, а боль — рычаг, на который стоило давить, чтобы добиться результата, иначе говоря — унижения. И вот его мальчик уже на стороне правды. Сейчас же главное сделать всё, как можно более мучительно для юного колдуна, так, чтобы тот в будущем помнил всё до последней секунды. Помнил и ненавидел. — Какого чёрта тебе надо?! — наконец потерял самообладание блондин, пытаясь заглянуть нападающему в глаза. — У меня нет денег! — Тихо-тихо, — удовлетворённый реакцией сына, спокойно прошептал Драко на ушко парню, жёстко прикусывая мочку его уха и оттягивая её на себя, заставляя юношу быстро выдохнуть и замереть в предвкушении чего-то страшного. — Ты же не хочешь, чтобы кто-то пришёл сюда и прервал наше с тобой рандеву? — так же гадливо прошептал Лорд, начиная похотливо, словно кобель, потираться пахом о молодое дрожащее тело. — Что?! — взвился слизеринец, но Драко было уже плевать на претензии сына. Первым, что сделал Лорд Малфой, медленно обличая перед мальчишкой свои грязные намерения, так это грубо заломил обе руки блондина ему за спину, накрепко обвязывая их его же галстуком. Да так сильно, что уже через пару минут после этого, казалось бы, нежная шелковистая ткань до крови стёрла кожу на запястьях отчаянно брыкающейся жертвы. Однако грубый пинок под рёбра успокоил парня, заставив того судорожно выдохнуть и покрыться испариной. Только глаза юноши горели от негодования. Пока же обезвреженный пытался прийти в себя, мужчина стал быстро избавлять его от лишней одежды. Не без труда подняв бёдра сына вверх, Лорд резко стянул брюки и нижнее бельё с отпрыска, вслед за этим обездвиживая парня с помощью всё тех же предметов одежды, привязав его голени к бедру брючинами. Теперь даже при всём своём желании, Скорпиус не смог бы разогнуть ноги и как-то воспротивиться дальнейшим манипуляциям. Ко всему прочему Драко нашёл применение и лежащему без дела ремню, петлёй закрепив его на шее сына, словно поводок или ошейник. Затем в какой-то момент слизеринец попытался возобновить своё сопротивление. Но то время, когда судьбе можно было хоть как-то противостоять, было уже безвозвратно упущено. Как Скорпиус не пытался, отныне свободно он мог двигать лишь пальцами ног, не чувствуя при этом как ткань или же твёрдая пряжка ремня упирается в его кожу, причиняя боль, обездвиживая и заставляя паниковать. Драко отступил от обезвреженного и с минуту любовался проделанной работой, то прижимая голову парня к земле ботинком, то за волосы поднимая раскрасневшееся от злобы лицо вверх, выжидая, когда силы окончательно покинут жертву и можно будет перейти к «самому главному», не опасаясь сопротивлений. — Уже скоро мы с тобой поиграем, принцесса, — заверил Драко, лежащего у его ног юношу. Но Скорпиус уже и сам понимал, что незнакомца интересуют вовсе не деньги. Эти мысли обидой запечатались в ртутных, повлажневших от сдерживаемых слёз, глазах. — Убью! Если хоть пальцем ты меня тронешь… Убью! — срывающимся голосом прокричал юноша, вновь получив удар под рёбра, но на этот раз это его не остановило. — Где бы ты ни был, сукин сын, я найду тебя! — всё продолжал буйствовать блондин. — Да-да… мне очень страшно… — меланхолично ответил Драко, вновь вдавливая лицо сына в землю и при этом, пережимая его шею ремнём, буквально вынуждая парня захлебнуться собственными угрозами. Лицо Скорпиуса жгло от боли, нижняя губа была разодрана, а из носа текла тонкая дорожка насыщенной ярко-красной крови, что уже успела сформировать под подбородком слизеринца небольшую размазанную по полу пунцовую лужицу. Юноша кашлял, фыркал и отплёвывался от пыли, начиная пускать слюни и натужено хрипеть, разжимая губы в попытке сделать хоть один жалкий глоток воздуха. Лишь только когда слизеринец окончательно прекратил сопротивляться, Драко ослабил давление ремня и убрал ногу со светлой макушки. Какое-то время после произошедшего Малфой младший только и делал, что наполнял свои лёгкие кислородом, по всей видимости, ожидая, что петля на его шее вот-вот затянется вновь, но ничего из этого не произошло. И это затишье не обещало ничего хорошего. Драко зашёл за спину сыну, нагнулся и, обхватив запястья парня ладонью, слегка надавил на них, заставив жертву болезненно вскрикнуть, но не более. Сопротивления больше не наблюдалась. И Лорд Малфой решил перейти к предпоследнему пункту своего плана. Мужчина заговорил: — Давай-ка поболтаем с тобой о жизни, девочках и мире во всём мире, — сладко протянул Драко, наваливаясь на парня сверху и смазывая головку своего возбуждённого члена слюной. — Сколько тебе лет? Как твоё имя? Откуда ты? Подружка есть? — беззаботно протянул маг в следующую секунду. Юноша только горько усмехнулся в ответ, продолжая терпеливо молчать. — Ой-ой… Что это ты стал таким неразговорчивым? — подивился блондин. — Что ж… штраф, — с этими словами колдун сделал первый толчок, прислушиваясь к тихому скулению сына, что в любой миг было готово перерасти в самый натуральный вопль. Удовольствия сухая тугая дырка приносила мало, но отступать было уже поздно, поэтому мужчина упорно вталкивался в этот девственный неразработанный проход, время от времени сжимая в левой ладони вялый член отпрыска, пытаясь возбудить того. Ведь что может быть унизительнее изнасилования? Только изнасилование, которое вопреки всему принесло твоему телу удовольствие, лучше, чем что-либо другое, растоптав всю твою гордость оземь. Вскоре юноша расслабился — расслабился лишь на одно мгновение и вероятно совершенно случайно, но и этого краткого мига хватило Лорду Малфою для того, чтобы полностью погрузиться в жаркую глубину, тут же начиная наращивать темп, ритму которого внимали больные хриплые вскрики, сопровождающие каждый новый толчок, что пронзал тело слизеринца иглами. — Что, не нравится? — зло усмехнулся Драко, сделав свой голос как можно противнее. — Ха-ха, а я ведь сразу тебя заприметил, принцесса. Твою милую мордашку, ножки и задницу, которая так и просила меня о том, чтобы я её трахнул. Ммм…, а эти волосы. Ты ведь натуральный блондин? Хотя плевать… Они слишком выделяются на фоне всей этой грязи. А в нашем мире нельзя быть другим… Слышишь? — Драко снова затянул на посиневшей шее Скорпиуса ремень, вынуждая сына оторваться от разглядывания пола. — Слышишь меня, кукла? Этот мир для мразей и овец, которые должны быть одной масти, молчать и тупо взирать на мир. Ты овца, но ты слишком выделяешься. А мы, нормальные люди, — акцентировал Драко, — не любим тех, кто выделяется… Юноша истошно вскрикивал, а Драко, сжимая в одной ладони постепенно отзывающийся на ласки член и всё так же продолжая драть задницу сына, свободной рукой исследовал его тело, оставляя на белой коже яркие красные царапинки, что медленно наливались проступающей кровью. Они длинными узорами покрыли почти всю спину Скорпиуса, каждый уголок до которого Лорд Малфой смог дотянуться был исполосован его ногтями. Когда же свободная рука Малфоя легла на лобок парню, обманчиво ласково погладив его в начале, несколько пальцев вцепились в жёсткие кучерявые волоски, выдирая их с корнем, а затем отступая и занимая почётное место на упругом бедре, ближе притягивая к себе покорённое тело. Драко чувствовал, как тепло разливается по его нутру от паха до груди, заставляя сердце становиться тяжёлым, переполненным от разнообразия чувств. Каждая фрикция, каждое подрагивание стенок ануса, вздох и всхлип — всё это было таким далёким для мага, только удовольствие, только его он чувствовал, как ни что другое, не сбавляя темпа и на этот раз, начиная ласкать уже собственное тело. Драко облизнул несколько пальцев, принимаясь пощипывать ими свои соски. Сначала один, затем второй, пока они оба не затвердели, став особенно чувствительными. Вслед за этим мужчина прикоснулся к своим собственным бёдрам, обмазывая анус слюной и проникая в себя двумя пальцами. Было… неприятно. Но стоило потерпеть… И вот не успело пройти и минуты, как Лорд Малфой уже предвкушал первый оргазм, надавливая пальцами на простату и хорошенько вдалбливаясь в задницу сына, которая туго обхватывала его ствол и пульсировала от боли. Толчки стали невменяемо быстрыми, пока один из них не завершил действие. Драко кончил внутрь наследника, вытащил член и, переведя дыхание, стал снова активно надрачивать достоинство в ладони, желая вновь привести его в полную боевую готовность. Ведь сам Скорпиус ещё не кончил. А этого нужно было добиться любой ценой.****
Вероятно, солнце уже подобралось к горизонту. Через щели в лабиринт с каждой новой минутой проникало всё меньше и меньше света, а Драко всё ещё измывался над отпрыском. Его рука лежала на вздыбленном жаждущем члене сына и, не переставая ласкала его, заставляя юношу учащённо дышать в пол, к чьей прохладной глади он прижался лбом, пребывая в каком-то пугающем забытье. Руки и ноги юноши онемели, но бёдра как назло продолжали внимать грубым ритмичным толчкам, что не приносили ничего кроме боли, которая во всякой степени превосходила те тихие ласки, которые едва ли могли заглушить страдания. Узкий коридор заполнил тяжёлый аромат пота, а между ног Скорпиуса, вниз по бёдрам натекла красно-бурая лужица, смешанная из крови, спермы и ещё чего-то менее лицеприятного — всё это было тем единственным, что заменяло роль смазки и делало процесс терпимее, чем он был на самом деле. И не смотря на то, что сам Лорд Малфой уже один раз кончил, мужчина терпеливо ждал, когда и его сын обожжёт его ладонь тёплым белёсым семенем. К тому же теперь, несмотря на грязь и терпкую вонь экскрементов, мужчина стал получать некую долю извращённого удовольствия от происходящего. Желание подчинять это тело под собой было до того странным и изощрённым, что Малфой был слегка обеспокоен тем, что когда придёт момент отпустить мальчишку, то он просто не сможет этого сделать, но в любом случае об этом можно было подумать и в другом месте, в другое время. Сейчас Драко был слишком занят и не хотел отвлекаться на тяжёлые думы. Лорд вынул член из дрожащего окровавленного ануса, провёл бархатистой головкой между ягодиц слизеринца, описывая небольшой кружочек у входа, а затем вновь погрузился в тугую глубину, не сдерживая довольного громкого стона, чувствуя, как удовольствие вибрацией отдаётся в его теле, а хлюпающие шлепки, раздающиеся от соприкосновения его тяжёлых яиц с бёдрами сына, ласкают его слух на пару с больными тихими стонами последнего. Одно только это заставляло Малфоя старшего млеть и всё больше отдаваться во власть животной похоти. Драко плавился от жара, что разгорался в каждой клеточке его тела. Он двигался всё быстрее и быстрее, разрывая повреждённые стенки ануса и доводя себя до новой разрядки, но в тоже время, стараясь сдерживаться, ведь в отличие от Скорпиуса мужчина был совсем не молод. И колдуну на самом деле было бы очень стыдно, если бы в третий раз его член уже отказался бы вставать, даже вопреки тому, что в случае удачи его бы ждал ещё один, может и не такой мощный, но всё же невероятно приятный оргазм. Когда достоинство Драко вошло ещё глубже, Скорпиус начал подавать хоть какие-то признаки жизни. И теперь к болезненным стонам, прибавилось шипение и тихие жалкие всхлипы: Скорпиус заплакал. Вероятно это был его предел. Гордость наконец-то была полностью уничтожена, раз мальчишка позволил себе такие вольности как слёзы. Именно поэтому Драко ускорился, делая толчки беспорядочными, быстрыми, а рука, лежащая на члене парня, стала больше внимания уделять чувствительной головке, изводя рыдающего юношу. В какой-то момент всё тело Скорпиуса напряглось, что даже уже порядком растраханный зад парня сжался до такой степени, словно он всё ещё был девственным и его не драли несколько часов подряд. Мгновение и ладонь Драко покрылась горячей спермой, которую тот, попробовав на вкус, брезгливо вытер о спину Скорпиуса. И вид семени на коже сына показался Драко настолько вульгарным, что тот, вынув наружу своё изнывающее достоинство, довёл себя до финиша и так же залил поясницу мальчишки спермой. После Драко развязал ноги и руки сына, но тот не сдвинулся с места, пустым взглядом рассматривая стену напротив. — Надеюсь, — вновь натянув на лицо подлую ухмылку, прошипел Лорд, — впредь Ваше высочество будет осторожней. — Да… отец… — тихо прошептал Скорпиус, когда Драко, наконец, оставил его в одиночестве. Конец третьей части.