***
Но, какая ирония, хватило лишь пару месяцев. За это время все (кроме Джаспера) привыкли к самообладанию Беллы, к ее новой сущности. Самой Белле потребовалось чуть больше времени, и только тогда она начала замечать другие вещи, кроме себя и мужа. Обстановка в семье наколилась. Она чувствовала себя гостьей, нежели полноправным отныне членом семьи. Она не сможет дать целесообразного ответа с конкретной причиной своих внутренних ощущений, потому что все это строилось на мелочах. То, как Джаспер не дает Элис оставаться с ней в одной комнате. То, как Розали собирает варианты городов для нового места жительства у всех, кроме нее. То, как Эммет тренируется в боях, будучи осторожным со всеми девушками, кроме нее. То, как Карлайл собирает семейный совет. И никто никогда не зовет Беллу. Отдельная история была у обострившейся неприязни Розали. "Золовка" более не пыталась держать себя в руках - никогда не упускала возможности задеть ее, прокомментировать ее действия, накричать, если та сломала что-то в доме, не контролируя свою силу. Если кто еще был в комнате, то либо не обращал внимания, либо лишь на самые ядовитые оскорбления одарял Розали недовольным взглядом. Никто не заступался за нее, Эдвард не заступался за нее, она сама была не в силах защитить саму себя от угнетающих нападок из-за того, что каждый раз удивлялась им как в первый раз. Белла не знала в чем дело и как унять это ноющее чувство в груди. Один из недостатков вечной жизни - обостренные до чертиков эмоции. Она пыталась спросить у Эдварда, но тот лишь мрачно пожимал плечами. В один день она не выдержала. Это был самый обычный вечер и он почти ничем не отличался от других. Они почти всей семьей находились в зале, пока Карлайл был в своем кабинете. Белла читала книгу, положив ноги на колени Эдварда, смотрящего новости. Элис вернулась домой из больницы, протянув ей пакетик с донорской кровью. Джаспер сказал, что первое время ей стоит изредка ее пить. Розали, естественно, не смогла промолчать. - Я думаю, ты уже в состоянии сама добывать себе пакеты крови, Белла, и пить их там, где не будет нашей семьи. Нашей семьи. - У всех есть дела поважнее, чем быть твоей доставкой, когда у тебя их нет совершенно, кроме как создавать нам лишнюю работу. Никто в городе даже не подумает обратить на тебя внимание, беря в учет твой - скривила губы, - "вкус" в одежде. Белла шумно взглотула. Она любила Розали, от всего небьющегося сердца любила, потому такие сцены каждый раз причиняли ей боль. Вместе с напряженным молчанием остальных Калленов. Эдвард лишь сжал пульт телевизора, но от него взгляд не оторвал. - Спасибо, Элис, - на что кивнула ей, после чего Белла вновь повернулась к Розали, сидящей впереди нее на кресле с книгой в руках. - Мне жаль, если я вновь становлюсь обу... - Так прекрати уже ей быть, - перебив ее, она встала, отбросив роман Шарлотты Бронте и уже направилась в свою комнату, как Белла так же подскочила на ноги, крича ей в догонку. Белла не выдержала. - Розали, хватит! Теперь все наконец решили поднять свои головы и обратить на все происходящее внимание. Столько месяцев спустя наконец-то. Розали застыла у самой лестницы. Она медленно обернулась с тем безумным взглядом, с которым рассказывала ей о том, как поубивала своего бывшего жениха и его дружков одного за другим за то, что те изнасиловали ее. Белла многое отдала бы, чтобы у них было больше таких откровенных разговоров вечерами. Блондинка скрещивает руки и ухмыляется. Белла не узнает ее. Роуз была разной - раздраженной, саркастичной, взбешенной, но не такой откровенно злобной, никогда. Вся она была лишь олицетворением отвращения, и все это адресовалось Белле, которая уже вцепилась руками в волосы, пытаясь утихомирить дыхание. Все в комнате наблюдают, плотно сжав губы. - Ты не ненавидишь меня. Не можешь, ведь я не сделала ничего для этого, мы уже давным-давно решили наши проблемы, еще до моей свадьбы! - она краем глаза наблюдает за Эдвардом. Оказалось, лишь он один не смотрит ни на кого - уставился в пустоту перед ним, словно он и не здесь. Ей хочется вырвать свои волосы. - Откуда взялись эти завистливые взгляды, Розали? Почему ты всегда унижаешь меня? Зачем причиняешь мне боль каждый день? Что я сделала не так, чего не вижу? Отчаяние. Оно давно стало ее другом - подкралось незаметно, неслышно, маленькими шагами, но вот спустя месяцы обнимает ее в этой комнате, обхватывает макушку и ступни, всю ее без остатка. Кислорода нет, комнаты нет, города нет, есть только отчаяние и она. Выражение лица Розали меняется мгновенно во время ее криков. - Ненавижу тебя? Ты права, Белла, я не ненавижу тебя. Ты слишком пустое место, чтобы тебя ненавидеть. - Розали, - кричат все присутствующие с разной интонацией. - Что Розали? Что я говорю не так? - она безумным взглядом обводит всех присутствующих, - Белла, ты даже не представляешь сколько еще я держу в себе. Сколько приходится молчать не только мне, но и всем остальным. Ты создаешь неудобства всему, чего касаешься, заставляешь нас напрягаться по малейшему поводу и переворачиваешь нашу мирную жизнь с ног на голову, - выплевывает она. Белла не понимает ничего, - Если никому не хватает смелости сказать это, не делай из меня плохую, раз хватает мне. Ты не хочешь быть обузой, но ты именно она и есть. Обуза. Если прислушаться, можно услышать, как рушится мир вокруг Беллы. Обои отклеиваются от стен гостиной, кирпич за кирпичом падают на холодную землю, стекла превращаются в пыль, в опилки превращается стол, последние ноты издает раздавленный рояль. Она бросает роман Джейн Остин в стену справа так, что тот впечатывается в нее корешком. Удивительно, как идентичен вкус в книгах у них с Розали. Все вздрагивают. Белла начинает кричать. Не понимает, что конкретно она делает и как ей исправить это. Как все перевернулось с ног на голову, и что каждый в этом доме обращается с ней как с домашним питомцем. Что она устала, что готова уже открутить себе голову от безысходности, что не может уже выслушивать критику каждого ее шага. Что не чувствует себя любимой. «Любимой? Да ты чертово проклятие нашей семьи и лучше бы мы не возвращались сюда обратно после того, как Эдвард оставил тебя здесь, лучше бы тебя убил Джеймс, лучше бы ты оставалась в своей долбанной Флориде со своей долбанной мамашей! Мой брат сделал роковую ошибку, женившись на такой, как ты, мы сделали ошибку, переехав сюда, поэтому пожалей его и нас, открути наконец себе голову!» Она помнит, как в глазах все помутнело от ярости. Как красная пелена застилала глаза, как дрожало тело, как появилось неистовое желание зарычать, что она и сделала. Краем сознания она понимала, что это звучало в точности, словно рычание льва, но ей было все равно. Она не узнавала себя, но ей было все равно. Все равно на то, Как прошипела следующие слова. - У меня хотя бы есть мать. Розали налетела на неё в ту же секунду. Белла успела отбросить блондинку в другой конец комнаты, как к ним тут же подбежали мужчины, стараясь удержать. Карлайл и Эдвард удерживали Роуз, а Эммет с Джаспером крепко держали Беллу. Она не переставала пытаться выбраться из рук с острой надобностью разорвать все вокруг в клочья, как разорвали все внутри нее, рычала и точно содрала с кого-то одежду. Ее уже удерживала вся семья Калленов, кроме Розали, которая позорно убежала в лес, поняв, что разозлить новорожденного вампира, который держал себя столько времени в руках - все равно что приписать себе смертный приговор. Белле потребовался час, чтобы успокоиться и выдохнув, сказать им, что больше нет надобности контролировать ее. Но позже до нее дошло: «Эдвард, почему ты молчал все это время?» Муж не ответил. Он даже не смотрел ей в глаза, опустив взгляд. Это было последней каплей. Она вылетела из дома пулей, отчаянно пытаясь игнорировать уже медленно, но верно образовывающуюся черную дыру в сердце.I
11 июня 2014 г. в 16:59
Каллены. Если бы слова могли вонять, от этой фамилии несло бы помоями, тушками мертвых животных и предательством.
У Эдварда не было женщины на стороне (на сколько ей известно), но даже это было предпочтительней того, как он поступил на самом деле.
Нет нужды завуалировывать то, что по возвращению с неудавшегося медового месяца, все кардинально изменилось. Однако по началу дело было лишь в её облике.
Вечно лохматые волосы превратились в блестящие локоны, губы приобрели малиновый оттенок, пушистые и длинные ресницы обрамляли красные как кровь глаза - лицо стало таким невыносимо нежным и прекрасным (даже Розали, не выдержав, ахнула), но все же узнаваемым. Ее тело тоже не было проигнорированно ядом Эдварда - талия сузилась, от чего некогда скромные формы стали более утонченными и эффектными, осанка выпрямилась, от чего выигрышно теперь смотрелись острые плечи, ключицы и тонкая шея. Движения были такими грациозными и плавными, что казалось, будто она парит, а не ступает своими стройными ногами.
Белла правда не могла отвести от себя взгляда, чего раньше не случалось никогда. Ее не смущало то, что она была босая в грязной и поношенной серой рубашке Эдварда, потому что даже это не портило образа.
Чуть позже, когда шок от увиденного в зеркале немного отошел, она начала замечать где находится и, боже она замечала каждую пылинку, каждую мелочь, она видела так ярко и четко, что даже пару раз моргнула, чтобы привыкнуть. Она поймала себя на том, что и отсюда слышала журчанье реки, которая находилась отнюдь не близко от дома вампиров, так, будто была у самого её берега, слышала, как машут крыльями птицы, будто те парят в этой комнате и как внизу капают капли с крана, будто к раковине подставили микрофон.
Лишь спустя довольно долгое время она заметила их. Очарованных, испугавшихся, следящих за ней во все глаза, словно они не верили даже им. Больше всех за каждым малейшим движением следил Джаспер и с каждой секундой непонимания в его янтарных глазах становилась все больше и больше, от того он не ослабевал схватку на талии Элис.
В горле было безумно сухо, и стоило об этом подумать... Как она почувствовала, словно ей режут горло, вонзают в него вилы, ножи, вливают кислоту прямо в глотку, как она готова скрутиться на полу от боли. Но она этого не сделала - внешне она осталась такой же невозмутимой, слегла лишь наморщившись. Но даже этого было достаточно, чтобы Джаспера вздрогнул и приказал «Крови». Розали в мгновение принесла из холодильника парочку пакетов донорской, и Белла заметила, что та впервые за долгое время не смотрит на нее враждебно, будто хочет, чтобы та сию же минуту испарилась. Нет, она смотрит с любопытством и плохо скрываемом восхищении.
Времени думать об этом не было, Каллены, очнувшись, начали расспрашивать о ее самочувствии, после чего в компании Эммета, Джаспера и Эдварда она отправилась на свою первую охоту, где чуть не убила человека, но остановилась в последнюю секунду (все трое смотрели на нее с выражением лица, не поддающимся какому-либо описанию, поэтому на таком описании и остановимся). На охоте она "поела" двумя львами и олененком, что неплохой результат для новорожденной, хотя Джаспер все еще не доверял ей. Она буквально слышала, как быстро мысли в его голове меняют одна другую, видела, как ему намного сложней наблюдать за такой уравновешенной новорожденной вампиршей, нежели за армией разрушающих все вокруг дикарей. Это было немыслимо, он бы и не поверил, не увидь все своими глазами.
Белла же чувствовала себя бесконечно счастливой.
Да, она чуть не умерла в автокатастрофе по дороге в Рио, что слегка подпортило их с мужем медовый месяц. Возможно она чуть не умерла, потому что Эдвард не сразу догадался, как спасти ее и все сделал в последний момент. И она чуть не убила человека. К тому же, она сама больше не человек. Ей плевать. У нее есть семья, любимый муж, дом и целая вечность, чтобы наслаждаться всем этим.