Тео, мой Тео.

      Проснувшись снова, Гермиона глянула на часы. Стрелки показывали три часа пополудни. — С ума сойти! — девушка подскочила и бросилась в ванную. Приняв душ и надев шорты и майку, она вышла из спальни.       В доме было тихо, пахло кофе и чем-то ещё очень вкусным. Голова, как ни странно, не болела. На кухне орудовал Фродо, рядом с ним на заботливо положенной на табурет подушечке устроился Косолапсус. По его довольной морде можно было догадаться, что рыжий разбойник счастлив. — Хозяйка! Фродо так рад, что вы проснулись. Хозяин Теодор запретил вас будить. Фродо послушался, Фродо виноват? — О, Меерлин, — протянула Гермиона, — почему домовики так любят все осложнять? Ни в чём ты не виноват, прекрати себя казнить. И можно мне кофе? Он так восхитительно пахнет.       Через несколько минут Гермиона уже сидела в столовой, пила прекрасно сваренный напиток и ела вкуснейшие свежеиспечённые булочки с корицей. — Да, неправ был человек, сказавший, что к хорошему привыкаешь быстро. К хорошему привыкаешь мгновенно! — довольно промурлыкала гриффиндорка.— Фродо, где мистер Нотт? — Фродо не знает. Мистер Теодор ушёл с вашими гостями, мисс. И просил сказать, если вы спросите, что постарается не задерживаться. — Возьми, нам нужно закончить ритуал, — волшебница протянула наволочку. — Только вот не знаю, куда тебя поселить. — О, пусть мисс не беспокоится. Фродо будет жить в чулане на чердаке. Ему там очень нравится!       Разобравшись с домовиком, Грейнджер взяла книгу и улеглась в гостиной на диванчик. Неумолимо приближался вечер. Ведьма занервничала. Если Теодор отправился за покупками, то должен был уже давно вернуться. Беспокойство нарастало, а слизеринец все не появлялся. Догадка молнией мелькнула в голове девушки - он ушёл с Драко. Сплетни о том, что они не только друзья, скорее всего, правда. Гермиона видела вчера, какими взглядами они обменивались. В груди защемило от обиды. «Да ты ревнуешь», — ехидно зашептал внутренний голос. — А я сейчас возьму и выброшу все это из головы, — сказала Гермиона вслух. "Ага, как же! — противный голосок, похожий на чириканье проклятой Амбридж, не унимался, — признай, ты просто ревнуешь. Только кого к кому? Или сразу обоих?" — Что ты собралась выбрасывать, Мина? — спросил внезапно появившийся Теодор. — Ничего. Тебя это не касается. Почему ты всегда так тихо подкрадываешься? Да ещё и подслушиваешь. — Ты разговариваешь сама с собой? Я никого здесь не вижу, — маг огляделся. — Это тревожный сигнал, знаешь ли, — продолжал Нотт, — нужно показать тебя целителю. — Ты не ответил на мой вопрос. Это невежливо, — схватив подушку, гриффиндорка запустила её в парня. — А кидаться подушками вежливо? Не знал, — ответил Тео, уворачиваясь. — Где ты был? — не выдержала девушка, — мог бы предупредить, что задержишься. Я волновалась, — обиженно добавила она. — Не мог. И тебе не кажется, что ты суёшь свой очаровательный носик туда, куда не следует? — голос слизеринца был опасно-вкрадчивым. — Отвыкай, милая. Так не будет. Я не Поттер и тем более не Грызли. — Хорошо, — резко сказала Грейнджер, вставая с дивана, — больше я не буду интересоваться ни тобой, ни твоими делами. Ты тысячу раз прав. Так что иди-ка ты к черту, Нотт! — рявкнула она напоследок, собираясь уйти из гостиной.       Крепкие руки сжали девушке плечи. Через секунду она была намертво прижата спиной к груди Теодора. Одной рукой он держал её за талию, другой поглаживал живот, неразумно выглядывающий из-под майки. — Пусти, что ты себе позволяешь? — зашипела Гермиона, отчаянно пытаясь вырваться.       Но силы были неравны. Маг прижимал ее все крепче, и шевелиться становилось больно. От обиды у Грейнджер выступили слезы. Но клокотавшее внутри возмущение заставило предпринять последнюю попытку. Гриффиндорка со всей силы опустила свою ножку в легком тапочке на ногу слизеринца и тут же зашипела от боли. Массивные кроссовки надежно защищали хозяйский голеностоп. Тео прыснул, легко повернул ее к себе лицом и продолжил: — Ты ведь подумала, что я ушёл с Драко и что мы пара. Так ведь? Ответь мне. Я не отпущу тебя, пока не скажешь мне правду. Лучше не дергайся, будет больнее. Ты же не хочешь, чтобы на твоем теле были синяки?       Гермиона задохнулась от возмущения и прорычала: — Мне всё равно, кто кому пара и кто с кем спит, понял? Какое мне вообще дело до ваших блядских похождений! — А я думаю, что нет, не всё равно. И ты злишься из-за этого. Могу тебе напомнить, как ты вчера заявила, что выбор делать не будешь и мы нужны тебе оба - я и Драко. А Поттеру сказала, что четвёртый в кровати точно лишний. — Я такое сказала? — ошарашенно спросила волшебница, на мгновение перестав вырываться. — Не может быть! Ты меня обманываешь! — Нет, Грейнджер, клянусь, — Теодор перехватил ее руки и больно сжал запястья. — Ну так что? Что ты мне ответишь? — Я тебе не верю, — пролепетала гриффиндорка, прекрасно понимая, что парень не врёт. — Это уже не имеет значения, ты кое-что нам пообещала, а мы - тебе. Даже если не помнишь, обещание подкреплено магическим договором. Надеюсь, ты знаешь, что это такое. Твой святой Поттер скрепил его собственной палочкой. Не хочешь узнать условия?       Тео дернул девушку на себя. Его взгляд стал жёстче, чувствовалось, что терпение слизеринца скоро лопнет. Гермиона испуганно помотала головой. — Как хочешь, — схватив обеими руками ее за голову и грубо поцеловав в губы, Тео толкнул ее на диван. — Я иду спать, спокойной ночи, ведьма...       Щеки горели от обиды. Откуда-то изнутри, из самых тёмных уголков её души поднималась волна злости. Гермиона не понимала, что происходит. Невозможность выяснить все немедленно была пыткой. Нет, до завтра она ждать не будет. Схватив пергамент, она стала писать Гарри. Он ведь тоже принимал участие в том безобразии, что происходило вчера. Волшебница была уверена, что Теодор не врёт. Его странное поведение лишний раз это доказывало.

***

      Была уже ночь, когда в одно из окон школы для волшебников постучала сова. Настойчиво тарабаня клювом по стеклу, птица требовала немедленно её впустить. Это был громовещатель. Не сообразив, что сейчас произойдёт, Поттер доверчиво уставился на красный квадратик послания.       Сначала послышался шелестящий звук, затем комната наполнилась возмущённым голосом подруги: «Гарри Джеймс Поттер, если ты немедленно не найдёшь способ объяснить мне, какого драккла вчера произошло, я приду и лично вытрясу это из тебя и Хорька, так что даже бег впереди Хогвартс-экспресса покажется вам детской игрой!» — Собирайся, Поттер, — в дверях стоял полностью одетый Малфой, — пойдём успокаивать нашу ведьмочку, пока она что-то не натворила. Просил же Теодора вести себя сдержанно. И чем он умудрился её так разозлить? — А знаешь что, Драко, я не пойду, — Гарри уселся на кровать и сложил руки на груди. — Теперь это ваша забота: вы эту кашу заварили, вам и расхлёбывать. — Брось, Поттер, не выеживайся. Гермиона нам не поверит, только тебе, — Малфой был серьёзен. — Или мне напомнить тебе, кто является гарантом магического договора? — Не надо, я помню. Ладно, но вот как я ей все объясню? Она же меня убьёт! О, Мерлин! Чтоб я ещё раз в жизни связался со слизеринцами! — Не зарекайся. Ты ещё моих детей крестить будешь, герой. Я сам ей все объясню, ты только подтвердишь. Одевайся, а то чует моё сердце, что твоя любимая ведьма натворит дел. — Ваша любимая, — съехидничал Гарри. — Так вам и надо. Объяснять будешь ты, тебя не так жалко! — Завидуй молча, Поттер, — грустно улыбнулся блондин. Через 10 минут оба парня уже выходили из камина в гостиной Гермионы.