Make a wish when a Blackbird flies

— Я на перерыв! — крикнул я своим коллегам, которые, казалось, были слишком заняты перемыванием чьих-то костей, чтобы хоть что-то сказать в ответ. Поэтому я схватил старую колоду карт и обогнул небольшую палатку, встретив по пути огромное количество людей, любующихся различными достопримечательностями. Я живу и работаю на ярмарке, с тех пор как меня, в силу некоторых обстоятельств, выгнали из дома, когда я был ребёнком и проходил через ад на протяжении нескольких лет: не буду вдаваться в подробности, но именно из-за этих испытаний я никогда не покидал ярмарку. Меня немного пугает то, что может произойти снаружи: даже если вспыхнет пожар, я предпочту сгореть, нежели сбежать. Когда я шёл по дороге, многие из друзей и коллег в палатках останавливали меня на несколько секунд, чтобы бросить будничное "привет, Фрэнк" и получить ответное приветствие. Я наконец дошёл до столовой, являвшейся, по сути, лишь кучей столов и скамеек, как обычно, сел за пустой стол, вытащил из кармана пачку сигарет, достал одну, зажёг её, вдохнул ядовитый дым и медленно выдохнул, окончательно расслабившись. Спустя несколько секунд я достал свои карты — простые карты таро, которыми всегда пользовался во время "представлений". На самом деле я медиум и немного экстрасенс: настоящий, а не один из тех шарлатанов, которых каждый может лицезреть по телевизору. Я могу видеть призраков и разговаривать с ними, могу предсказывать будущее... Весьма неплохо, не так ли? Ну, не совсем. Это одна из причин, по которым меня выгнали из дома, и годами она не приносила мне ничего, кроме боли и тоски. Гуляя, я могу представить старушку и неожиданно для себя узнать о ней абсолютно всё, включая место и точную дату смерти. Теперь умножьте это на всех людей, с которыми вступаете в контакт, на своих друзей, на тех, о ком Вы заботитесь, на тех, с кем случайно сталкиваетесь, и на многих других — хотя я, как правило, могу избавиться от нежелательной информации при помощи концентрации. А теперь мысленно вообразите мёртвых людей, бродящих вокруг Вас и неспособных сказать, что они мертвы; обычно я чувствую это, но некоторые мертвецы могут подойти вплотную, спросить, сколько времени, и уйти прочь. Вы увидите зияющую дыру в задней части их черепа! Думаю, подобная ситуация заставила бы Вас почувствовать себя сумасшедшим. Я живу с этим даром всю жизнь, и, конечно, я никогда не пытался сблизиться с людьми: они могут заметить нечто странное в моём поведении, и, когда я им обо всём расскажу, они точно решат, что я безумец. Но здесь я не единственный фрик — вот основная причина моего пребывания на ярмарке. Сейчас это место стало моим домом. Пока я забавлялся с картами, длинная тень маячила позади меня. Кто-то подошёл ко мне и заслонил солнце. — Вы Фрэнк? — спросил некто. По голосу я смог определить, что это мужчина, но точный возраст угадать не удалось: голос звучал слишком молодо. Отвечая на вопрос, я даже не потрудился взглянуть на него. — У меня перерыв, малыш, почему бы тебе не спросить об этом у бородатой леди? — выдохнул я. Этот кто-то не двигался: он прочистил горло, и в течение нескольких секунд я ощущал на себе его пристальный взгляд. В конце концов, я взглянул на него и прошипел: "Что?!" — о чём мгновенно пожалел. Обычно я не такой грубый, но этот перерыв стал единственной возможностью потратить время на себя, не проникая в мысли других людей. К тому же я очень вспыльчив. Человек, на которого я смотрел, был вовсе не ребёнком — им оказался взрослый мужчина. И какой мужчина! Спутанные длинные волосы обрамляли безупречно бледное лицо, а орехово-зелёные глаза выразительно смотрели на меня. Он казался достаточно молодым: настолько молодым, что жёсткое выражение лица ему явно не шло. Складывалось впечатление, что парень слишком рано повзрослел. — Вы Фрэнк? — снова нетерпеливо спросил он. — Ладно... да, — ответил я через несколько секунд. Всё, что я смог разглядеть, — это темные джинсы и застёгнутая на молнию чёрная кожаная куртка, в которые он был одет, несмотря на то, что сегодня было не слишком холодно. В руках он держал небольшой, но тем не менее достаточно вместительный для переноски некоторых документов портфель. Он вздохнул и сел напротив так, что мы теперь без труда могли заглянуть друг другу в глаза. — Я детектив Уэй, я расследую похищение ребёнка и хочу задать Вам несколько вопросов, — произнёс он скучающим, монотонным голосом. — Маленькая девочка, пропавшая без вести несколько недель назад, — заявил я. — Как Вы узнали, что речь пойдёт именно об этом? — спросил детектив, разглядывал мои карты, всё ещё разбросанные по столу. — Я просто предположил, так как слышал об этом в новостях. К тому же время от времени всплывает Ваше имя, так что... — я умолк. — Но я не понимаю, при чём здесь я? Не я же украл девочку. — Ну, очевидно, нет — усмехнулся он. — Я пришёл поговорить с Вами потому, что у Вас хорошая репутация в полицейской среде. Вы помогли найти убийцу в прошлом году, не так ли? — спросил детектив. В прошлом году какой-то больной ублюдок, находясь на свободе, с удовольствием отрубал людям головы и затем сшивал их тела так, что жертвы походили на трёхмерные картины Пикассо. Так совпало, что в тот период один из полицейских, расследовавших это дело, часто посещал ярмарку со своей племянницей. Однажды он обратился ко мне за помощью, и я передал ему сведения, необходимые для поимки убийцы. Мне до сих пор снятся кошмары о том парне — вот почему я никогда не помогал им снова. — Да... но я не могу ничем помочь, — ответил я. Он замолчал на несколько секунд, глядя на свои руки и думая. — Послушайте, — заговорил наконец Уэй, — я перепробовал всё, и сейчас Вы моя единственная надежда. Я никогда не делал ничего подобного раньше, но мне сказали, что Вы сможете ответить на некоторые вопросы. Лично я не верю в э... — Прекрасно! Тогда Вам не стоит беспокоить меня! — прервал его я. У меня не было времени на людей, которые просят о помощи лишь для того, чтобы смеяться мне в лицо. Когда я встал, собираясь покинуть помещение, детектив Уэй схватил меня за руку. — Пожалуйста, — прошептал он умоляющим тоном. — Это произошло несколько недель назад! Её родители отчаялись... я отчаялся, — детектив не смотрел на меня, произнося заключительную часть монолога. Я думал над его словами в течение минуты. Какой вред это может принести? С этими мыслями я снова сел и сделал глубокий вдох. — У Вас есть с собой её фотография? — спросил я у него. Его глаза на секунду расширились, после чего он быстро открыл портфель и вытащил файл, в котором лежали две фотографии. На первой было лишь лицо на белом фоне. На второй она стояла напротив торта с тремя свечками. Девочка широко улыбалась, демонстрируя два отсутствующих передних зуба; её светлые волосы были собраны в две косички; голубые глаза казались настолько глубокими, что в них можно было утонуть, и, вглядываясь в эти бездонные озёра, я забыл, что передо мной всего лишь фотография. Я зажмурился, пытаясь обработать поступавшую информацию. — Хм... она находится в... в бревенчатом доме... в середине леса. Мужчина, который украл её... всё время говорит с кем-то по телефону, и он продолжает говорить... Он говорит: "Мы на севере" или "Мы идём на север"... Последний дорожный знак, который она видела, начинается на "Ф". — Я открыл глаза и увидел, как он смотрел на меня с нескрываемым любопытством, но затем выражение его лица резко изменилось. — "Ф"? Это реально самое важное из всего, что Вы можете мне сообщить? — раздражённо прошипел Уэй. — Вы знаете, что обо мне подумают другие, когда я вернусь с этой "Ф"? — продолжил он. Я мгновенно отреагировал на его слова: я привык к этому, к тому же у меня было достойное объяснение. — Девочке только что исполнилось три, она не умеет читать, но знает, как выглядит буква "Ф"; девочка была избита: её ударили по голове тяжёлым предметом, также она пострадала от многочисленных травм и сотрясений, так что ей не удалось запомнить путешествие — она даже не запомнила, как её избивали — и единственное, что осталось в памяти ребёнка, — это красный фургон. — Как Вы узнали всё это? — спросил детектив Уэй с недоумением. — Она рассказала мне. К несчастью, уже слишком поздно: девочка умерла. И она до сих пор стоит позади Вас.