***
Конфликт, уже давно переросший в полноценную войну, дал возможность Джонсу показать всего себя. Альфред любил летать, любил драться и побеждать. И со временем ни одно из этих желаний, переросших в личные черты джедая, не испортились. Лишь набираясь опыта как рядовой летчик, Альфред сразу же зарекомендовал себя отменным пилотом. А потом, как и военные действия, все закружилось, завертелось... Республика и Совет не напрасно гордились юным дарованием. Альфред, хоть и оставался оборванцем и озорником, к работе относился заведомо серьезно и ответственно. Из лидера, но непризнанного, он превратился в героя, звезду, отличного командира. - Собрание должно решить немедля выступать с операцией, дабы придавить повстанцев, либо ждать подкрепления и за один раз очистить весь сектор... Собравшиеся в зале джедаи, генералы и командующие зашумели. Оба варианта имели право существовать и каждый из них мог приостановить развитие конфликтной ситуации в регионе. Но ждать — это терять драгоценное время, за которое противник мог перебросить артиллерию в помощь другим, перегруппироваться или самому получить техническое подкрепление. Тем не менее, удар сейчас означал разжечь еще одну борьбу, утратить силы и деньги на сектор, который в следствии победы мог их не возвратить. Но предпринять меры надо. Киркленд, сидящий поодаль ото всех остальных, внимательно разглядывал голографическую карту. Схемы обеих операций крутились роликами на заднем плане панельных экранов. Все эти числа, возможности, погрешности так вымотали Киркленда, что он решил поспешно покинуть зал. Только фортуна повернулась к нему не тем боком. Сидящий на лаве пониже генерал, хохоча от понятной лишь ему шутки, обратился к магистру. А потом завопил на весь зал. - Вот он, он, - тыча пальцем, - знает компромиссный вариант! Давайте, не стесняйтесь! И так крепко, со всей силы, хлопнул Киркленда по плечу. - Я предлагаю... Я предлагаю частичное вторжение. - Недовольно хмурясь от такого «выдвижения в народ», но уже развивая мысль, генерал спустился к картам.- Здесь, здесь, - от прикосновения в точках на картинке зеленым цветом появились метки дислокации, - и вот здесь разместим подстанции машин и дроидов. Пилотная эскадрилья помогает в доставке их на планету и вместе с нами делает первую «зачистку». Это что-то среднее между полным уничтожением сепаратистов и их легким испугом. Тогда они могут зализывать раны, а мы пересмотреть стратегию и тактику ведения боя в секторе. В любом случае это даст обеим сторонам тайм-аут, не локальное, но точечное поражение. Как наше, так и их. Только что прилетевший из задания Джонс, в обнимку со шлемом, лишь устало наблюдал за обсуждением. Ему было откровенно все равно. Иногда он поглядывал на Киркленда, да так, дабы не отчитываться в этом потом самому себе. Втихаря. Только сам Артур краснел, плохо делая вид, что никак не замечает Альфреда. Война гудела в галактике уже второй год, даже больше. Генерал Кикркленд привык, но не смирился со своим званием. На его счету были как поражения, так и победы. Ему казалось, что дипломатия - искусство более демократическое, нежели бластер или лазерный меч. Конфликт нужно было решать на самих верхушках, а не пускать в самую «гущу» неопытных бойцов. Даже если они клоны. Военный конфликт затягивался, становясь обыденностью, постоянной вещью. Артуру уже не верилось, что это когда-нибудь закончится. Ни одна из сторон не хотела мирно, но долго решать спорные вопросы. Легче было стрелять, доказывая свою правоту. И как он не старался донести мысль до Совета, его никто не слушал. Потом, вне протокола, союзники кивали, поддакивали, но дальше слов дело не шло. Лишь новые партии дроидов и снаряжения. Совет выматывал больше боевых операций. Конечно, не смертельно, но после было сложно переубедить себя в том, что ты не участник какого-то дешевого спектакля. Который без сценария, где все импровизируют, изобретают и экспериментируют с живыми существами. Хоть Сила каждый раз отзывалась болью, никто не мог остановить тихую панику. Ситуация выходила из под контроля. Со стороны все казалось хорошо, но... Но в Ордене ходили слухи, толки, и не смотря на одну, общую сторону, мнения разделилсь. Что-то главное, объединяющие всех в огромную семью под названием Республика, исчезло. Те, кто понимали — молчали. Дорого могло им стоить случайно брошенное слово о том, что Республика рушится изнутри. Вторые твердили, что война лишь показатель мужества и боеспособности тысячелетней твердыни. Киркленд снова был между этими двумя неоглашенными таборами. Он считал, что Республика действительно прогнила. Совет терял свою значимость, свой непоколебимый статус. Какой-то там Канцлер, явно имеющий виды на кардинальные меры, медленно, но верно, подкрадывался к власти. Учения джедаев стали подвергать сомнению. Храм, деятельность, обеспечения все стоило кредитов и не малых. И если обычные обыватели не обращали никакого внимания, то мужи властные завидовали, ведь часть могла перепасть им, а отходила каким-то фанатикам. Такой расклад Киркленда не устраивал, но как-либо исправить ситуацию он не мог. Вместе с тем, он не понимал других — хорошая мина при плохом раскладе лишь усугубит ситуацию, которую нужно решать как можно скорее. Киркленда возмущал тот факт, что гибнут совсем невинные. Хоть и понимал, что это война и пушечное мясо всегда становилось главным показателем «мощи» - чем больше войско, тем лучше. А ведь главное не количество, а качество. Вместе с тем, он давал себе отчет, что будет здраво мыслить — нет, не перейдет на другую сторону, но и бездумно отдавать свою жизнь то же не будет. Показать свою сноровку в бою одно, а вот глупо умереть - совсем другое. И от последнего никакого толку никому не будет. Планета совсем не добродушно приняла звездолет генерала. Сильный ветер предвещал очередную бурю, крутя в воронке смерча камни, песок и пыль. Потрескавшая горная порода покрывала большую часть планеты. Жить можно было лишь в пещерах. В них и перекочевал Киркланд, создавая убежище на всякий случай. Ходы под землей были как искусственными - здесь когда-то функционировали шахты - так и натуральными, с характерными сталактитами, озерами и мелкими речушками. Планету быстро забыли за ненадобностью. Полезность исчерпалась вместе с памятью. Сменить обстановку с шумного Корусанта на тихую и забытую планету для мастера было проще простого. Иногда он сам ловил себя на мысли, что в один прекрасный или даже не очень день, он откланяется и покинет Совет. Тогда перелет сюда в разрытые пещеры не будем казаться бегством, оно будет возвращением домой.***
Библиотека Храма не давала ответов на вопросы Джонса. Он все время ставил их себе, главным образом спрашивая «а почему же так..?», но книги молчали. Молчали голограммы, артефакты, все носители информации были глухи к взыванию юного джедая. Чем больше он стучал, тем дольше ему не спешили открывать с той стороны. Мысль рассказать кому-то о том, что творится в душе, на сердце означала не поддержку, а наоборот, непонимание, осуждение и снова то же молчание. Ему никто, абсолютно никто во всей Галактике не мог помочь. Кроме одного человека, который выбросил его из своей жизни как ненужную игрушку. Альфред вспоминал своего учителя слишком часто. Он ловил себя на мысли, что засматривается первому встречному в глаза, которые чем-то схожи с глазами Киркленда; что каждый раз, садясь за штурвал, вспоминал как Артур брезгливо морщил нос, проверяя крепления пояса безопасности; что при любом неправильном действии магистр отчитает и скажет больше так не делать, будто проснувшийся совесть; что глубокими вечерами он не смотрит на блудниц, он представляет его... Разве после такого странно, что Киркланд прокрался в его сновидения? Джонса пугало лишь то, одно, незначительное изменение, которое принял кошмар — Артур умирал. Он не понимал почему в его сне все так, но он умирал на его руках... Стиснув зубы, Джонс отрывается от размышлений, проворачивая страницы с информацией. И впервые разочаровывается... Всесильность джедаев для него неоспоримый факт. Обратное не то чтобы не приходило в голову, оно зачеркивалось красной линией как невозможность. Так же как и то, что Республика проиграет. С таким-то пилотом как он все должно идти как нельзя лучше! Это было очевидно для Джонса. Он покинул здание Храма, погруженный в свои мысли. Вариант, озвученный его другом ранее, не представлялся уж таким и неправильным. Ведь, если рассуждать, что Сила одна, едина, то разве не глупо разделять ее на Светлую и Темную? Глупо использовать ее возможности не полностью, частично. А если их и предоставляет Темная сторона, то какая может быть разница, если цель будет достигнута? Если можно будет не представлять нахмуренного, недовольного таким решением учителя, а радоваться жизни в объятиях любимого человека? Своего любимого Арти, живого, вечно брюзжащего, не вмеру строгого, но честного и страстного? Разве это не стоит того? Вся Республика, вся война отделили их друг от друга... Галактика и то смеется над ними, а ведь он Избранный! Он обязательно сделает все так, как нужно. Как нужно и удобно ему.***
Каким было его удивление, когда снятый Незнакомцем капюшон представил перед его глазами самого Канцлера! Альфред, болтун, онемел. Он онемел второй раз за вечер и за всю свою жизнь, когда Канцлер открылся перед ним. Информация взамен на служение, ученичество Темной стороне силы. Он присягнул без сомнений. Артур, представляемый Альфредом как глас совести, исчез. Уже после, несколько недель спустя, Джонс снова спрашивал себя, а правильно ли? Но было поздно. Совет не принял Джонса как личного адъютанта Канцлера. Не принял тот факт, что такому юному дарованию было дано слишком много прав и полномочий. Он затерялся в специально придуманных слухах, но не мог признавать того, что под руководством Джонса Республика делала маленькие, но верные шаги к победе. Он умело пользовался слабостью противника, выигрывая бои, сокрушая сепаратистов. Сам Альфред никогда не забывал зачем он делает все это. Пускай и новое «родство» со старым другом Канцлером представляло новые горизонты, он искал в Темной силе возможности. И открывал таковые, но они не были пригодны в его проблеме. Конспирация тоже занимала часть его плана, выдержка, не терпение, заставляли притаится. И искать, изучать... У Джонса появилась своя точка зрения, которою он, копируя своего мастера, сохранял при себе. И эта вершина, на которой он сейчас сидел, казалась для него совсем не вершиной, а глубоким ущельем. Он хотел большего. Он знал как этого добиться.***
Флот получил небывалую поддержку вместе с победами. Обвинить нового генерала было не за что. А недавно призначенный Джонс, как ни странно, времени не терял. Не смотря на общую картину в целом, где можно было чуть передохнуть от сражений, Альфред разработал свой план. В пункте первом была информация. И нехотя, Канцлер понемногу делился. Это были сущие капельки в море, но уже что-то. Предчувствие не покидало Джонса, потому он решил приступить ко второму пункту. По правде, маленьким мальчиком с далекой планеты он себя уже не чувствовал. И мирится с такой несправедливостью не хотел. То, что было у него, не делало его счастливым. Ни новое ученичество, ни корабли, ни титул... Альфред был полон энтузиазма и верности, когда его мастер был рядом. Но когда оставался один... Медитации не помогали отвлечься от счастливых воспоминаний. Они казались ему таким же сновидением, как тот кошмар. Но между тем, Альфред понимал — Артуру ничего не грозит, пока тот мирно сидит на Корусанте. Следовательно нужно было быть в курсе его перемещений, держась от него подальше. А он и будет. Ни Республика, ни ситх не представлялись ему больше угрозой. Угрозой теперь он был сам.***
- Поступивший сигнал идет из системы, неподалеку от недавнего боя в секторе... - писклявый голос громко сообщил о случившийся беде. Заседание прекратилось, выдвигая на помощь несколько кораблей с генералами и джедаями в помощь. В полном тексте был зашифрован личный код Канцлера, потому не верить никто не посмел. Притаившийся флот Джонса ждал появления республиканских сил. Это только начало, начало великого краха обеих сторон. Появившиеся звездолеты из гиперпутей плавно спланировали, обогнув видимую часть планеты. Альфред приказал открыть огонь на поражение...***
Красной точкой, с порядочным номером 1, по воздушным путям Корусанта планировал спидер-байк. Усталый, но довольный работой Джонс пил прохладительный напиток, с интересом поглядывая как его любимый мчится к Храму. Прошедшие несколько дней были настолько напряженными, что вспоминать Киркленда было дорогим удовольствием. Новое заседание Сената и довольно потрепанный вид Канцлера говорил об одном — первая часть аферы удалась. Хитрый, но умный ситх, благодаря своему умению, представил всю ситуацию наоборот. На его жизнь покушались джедаи, в особенности их Совет. Они первыми предали Республику, тайно сговорившись с сепаратистами. И поскольку в доказательство было представлена компрометирующая видеозапись боя, посланное сообщение, в правдивость слов Канцлера поверили абсолютно все. И получалась так, что остальных нужно было убить. Вот здесь Альфред перешел в наступление. Догнав Артура, он предложил ему поговорить как людям военным, а не джедаям. Нехотя Киркленд согласился.***
Джонс действительно не желал ему зла. Разговор являл собой обсуждения минувших событий, о которых болтливый Альфред распинался как на сцене. Артура такая его манера всегда раздражала, но поспорить о героизме его бывшего подопечного было нельзя. Ведь это он спас единственную надежду Республики. Но немного отдохнув от своей же болтовни, он без тени страха рассуждал о новом приказе Канцлера. Это его возмущало — ведь он сам был джедаем, и сейчас просил у своего наставника поддержки, помощи или хотя бы варианта, как все остановить. Киркленд сам понимал, что чудом не оказался на той планете. А реальная возможность оказаться убитым была. Да и нет причин не верить Альфреду. И что с того, что он занимает такую должность, если упряжка одна? Доев свой обед, Артур рассказал интересную штуку. На экстренном собрании, Совет решил переместить Храм в более укромное место. Там была школа для юнлингов, место пребывания джедаев и Совета, да так что ни одна живая душа их не найдет. И пока Альфред молчал о личном, вполне служебный диалог выстраивался на равных. - Когда планируется... все это? - Альфред допил напиток. - Через три дня. Как раз все будут готовы дабы покинуть Корусант. Сюда прибыло правительство Федерации, и отлет возможен вместе с ними. Это дает хоть малую, но гарантию, что нас не поймают раньше времени. Киркланд уже считал кредиты, расплачиваясь с дроидом-официантом. Альфред присвистнул.***
Шаг второй тоже был хорошо спланированным терактом. Канцлер долго думал, и сидящий напротив Альфред заскучал. В его представлении все было предельно ясным. Хотя бы в этом вопросе. А что касалось остального — дело техники. На крайний случай он и крейсер будут неподалеку. Корабли Торговой Федерации, курсирующие впереди, не зная того, сами прикрывали отход джедаев. Немногочисленные остатки Ордена вывозили с Корусанта все самое ценное, в том числе свои жизни. Храм на планете-столице оставался сиротливо ждать своих хозяев. Вместе с тем, Федераты праздновали победу — Канцлер официально озвучил мирный договор, по которому они могли вольно представлять Палату в любой точке галактики. Конечно это означало прекращение боевых действий и шаткое перемирие. Для Канцлера, получившего то, чего он желал, шаги дальше не требовали многих усилий. Главное, что в эту минуту кто-то перепутал гиперпути и совсем нечаянно вся делегация растворилась в черной дыре. Да с кем не бывает? Не бывает только с джедеями. Об этом предупредил их сам Альфред. Хоть и его общение с Кирклендом было напряженным, проще говоря за два года они сталкивались несколько раз и то в процессе устранения сепаратистов, а о разговорах и речи быть не могло, то предупреждение смотрелось весьма внезапным. Те, кто остались, не могли верить тому, кто служил Канцлеру. Киркленд, сделав ставку на своего бывшего ученика, встречая недоуменные взгляды соплеменников, не прогадал. Отлетев от Корусанта, пять кораблей резко отошли от курса, изменив дорогу к планете. Сидя на мягком диване, Альфред обдумывал свое положение. На днях все будут скорбить о Торговой делегации, мастер наберет новые очки, поднимаясь все выше и выше. А он просто сидит у его ног! Снова все крутится на старой пленке — ничего не изменилось. Джедаи хоть разговаривали с ним, объясняли, тыкали пальцем в недостатки, настанавливали... А сейчас поговорить толком невозможно. А если и получается, то в ответ лишь отговорки или абсолютно не то, что надо Джонсу. Так дальше продолжатся не могло. И Альфред решил сделать то же, что делал его Темный учитель. Благо никто всерьез вечно улыбающегося Джонса не принимал.***
Темная сторона обволакивала. Как кокон из мягкой ткани, маня все больше. Альфред не сопротивлялся. Зачем? Тьма клубилась у его рук, струями поднимаясь с глубины. Она «не кусалась», притягивала сильно, будто в ней можно растворится, полностью и безвозвратно. Немного странно было подружится с этой стороной вездесущей Силы, зная как действует Свет. И от этого Джонсу хотелось смеяться. Тьма все больше окутывала его тело, превращаясь из легких струек серого дыма в прочные черные ленты. Несмотря на все разсхожести с учением джедаев, Тьму, уже прокравшиесю внутрь, тоже надо было уметь контролировать. И хоть осознано сделать это получалось не всегда, то вспышки эмоций вызывали такой всплеск энергии, что почувствовать могли далеко от эпицентра. Чем больше Альфред тренировался, тем больше забывал бывших соплеменников. Суждения джедаев казались какой-то сказкой, по сравни с тем, и теми усилиями, которые он прилагал, что мог делать, пользуясь собственной алчностью, ненавистью, гордыней и завистью. На первый раз хватало, но мало. Мало, ведь его цель куда прозаичнее, но не менее не досягаемая. Учится контролировать свои новые умения Джонс пробовал как на предметах, так и живых существах. И первый раз жертвой такого эксперимента стал посланник от контрабандистов. Эта банда не была самой мелкой или крупной в галактике, просто им всем не повезло. Попались, глупо и случайно, из-за чего Альфред решил немного поиграть. Как в детстве — гонки. Он и эти прохиндеи. Ему незачем были «рядовые», на войне их хватало, а вот главарь... Стоит ли говорить, что преследование было не только проверкой сил, но и тем, чего Альфреду не хватало — страсти, адреналину, победы..? Горящий корабль еще пытался сквозь охрипшую связь «договорится» с Джонсом, но ему этого более не надо. Сейчас его мастер мог бы быть доволен, но он не обратит свое внимание, слишком занят. А связь... Киркленд точно бы похвалил. Хоть и не любил таких безрассудных выходок своего падавана. И это был еще один плюс — всегда можно было положится на свои ощущения, инстинкты и реакции. Развернув свой корабль, Джонс решил наведаться к Артуру, ведь он давно обещал, так может пришло время?***
Киркленд не ждал гостей. В его понимании все уже давно закончилось — и для него, и для джедаев, и для Республики. Теперь каждый сам по себе и винить в этом некого. Только мерный гул от моторов звездолета нарушил тишину подземельев. Киркленд, медетирующий в уютно приспособленном для жилья коридоре, встрепенулся, будто кто-то подарил ему пощечину. Сила отдавала неприятной вибрацией и болью. Артур недовольно потер лоб. Неужели Канцлер теперь выискивает каждого, кто состоял в Совете? Или уже нашел его скромную персону, несколько раз перешедшую ему дорогу? Артур прикрепил к поясу меч. - Альфред..? - Киркленд был удивлен. Он никому не рассказывал куда улетел, и в случае чего держал связь сам. Альфред шагал бодро, с улыбкой, прямо идя к Киркленду. - Что ты здесь забыл? - Тебя, Артур. - стальные ноты в голосе не понравились джедаю. Он сделал пару шагов назад, пытаясь понять как такое могло произойти. - Что с тобой приключилось? - Артура не покидало ощущение присутствие темной энергетики. Долго и думать не надо, дабы понять от кого она исходила. - Альфред... ты либо спятил, либо... - Я хотел поговорить с тобой. Лично. - он улыбнулся, - Ведь я обещал… А слово держать надо. Артур хотел что-то сказать, но инстинкт, выработанный годами защитный механизм, сделали свое дело. Киркленд отступал, по галерее, все глубже и дальше в недра планеты, не желая причинить Джонсу вред. Но и то, как остановить его не имел никакого понятия. Кроме как вести беседы. - Как ты меня нашел? - не давая Джонсу приблизится на расстояние вытянутой руки, Киркленд не уходил от разговора. Раз Альфреду так остро захотело посплетничать — пускай. И пускай поскорее убирается отсюда. - Это не важно... Важно совсем другое, - Джонс со стороны походил на существо безумное. Он видел свою цель, отступающую, пока еще, но недалекую. Такую, за которую он изменил самому себе, тому, кого ждали несколько тысячелетий. Цель оправдывает средства — этот принцип и хотел доказать Джонс. Темная сторона превратила сидящую в сердце Альфреда любовь в абсолютное чувство собственности, приправленное ревностью. А чувства Артура сделали его слабее, трусливие... Киркланд понимал, что вернуть ничего вспять уже нельзя, а нового не построить. Джонс не утруждал себя такими философскими размышлениями — Киркленд был тем, что можно называть личным помешательством. Целью, длиною в жизнь. И он не собирался сдаваться, пройдя такой сложный путь. - Я возвращаю тебя себе. - Киркленд активировал свой меч, дальние пещеры не были освещены.- Или ты со мной, либо против. Альфред сделал тоже самое, хотя выглядело это угрожающе. Впрочем как и слова... - Твой ультиматум — глупость. Ты ведь боишься, я прав? - от голубой подсветки глаза Артура сделались более яркими. - Ты так и не смирился с моим отказом. И я в сотый раз повторяю тебе, нет! - Пожалеешь об этом... я ведь все для тебя... все... а ты! Не будет такого! - Джонс со злобой прокричал последние слова и эхо в мгновение разнесло их по туннелям. Артур испугался. Впервые в жизни он испугался Альфреда. Злоба и ненависть очень четко ощущались от него, так же как несильный взмах меча, предвещавший дуэль — падший против джедая. В книгах разве такое прочтешь... - Альфред, приди в себя! О чем ты говоришь! - Киркленд первым сделал выпад, терпение никогда не было его коньком. Так же как и Джонса. В ответ взмах меча прорезал твердую породу, блокируя удар. Киркленд медленно отступал дальше, надеясь завести Джонса в тупик. - О тебе. Я говорю о тебе! Не надо прикидываться глупым. - зеленый и голубой лазеры скрестились, создавая жуткое жужжание. - Остановись, смирись, Артур! - С чем? Что ты теперь прихвостень Канцлера, что все надежды рухнули? - Киркленд в подтверждении своих слов от оборонительной стойки перешел в нападение. - Ты тот, кого все так ждали, кто должен был спасти Республику и Орден. - Все только начинается. Все будет моим!- Джонс ударил сильнее, заставляя джедая поступится. - И твоим, соглашайся быть рядом, Артур, я так тосковал по тебе... Атака ослабла лишь на мгновение, потому что новый удар был сильнее. Киркленд, вскрикнув, подскользнулся, неудачно шлепнувшись на мокрый камень, но оружия не убрал. Джонс надавил, пользуясь случаем. - Я так долго мечтал о тебе... Никакой Совет, ни Республика теперь не станут нам мешать. Их ведь не существует!- горящие глаза Альфреда, черная накидка, сливающаяся с тьмой шахты, не сулили Киркленду ничего хорошего. Артур понимал, что хоть он и умнее, в поединке с Альфредом шансов нет. - Ты спятил! - Артур попытался отвлечь взмах меча, поднимаясь на ноги, но ничего не получилось.- Ты разрушил все, что строилось так долго и кропотливо, и еще думаешь, что я буду с тобой! Ты невыносим! - Я... мы! Мы построим новое. Лучшее. Где не будет войны, заблуждений, где будет порядок и равноправие. - Джонс протянул лежащему Киркланду руку, отведя меч. - Я так пытался тебя забыть, но после... я спасу тебя, вот увидишь! Я — герой! - гул зеленого цвета погас. - Это только потому, что я... - Киркленд потянулся за протянутой рукой Джонса. Мирные переговоры, даже с видимым врагом по его мнению было лучшим вариантом. А может и не потому, а потому что перед ним был Альфред. Нога соскользнула в сторону, отчего приподнявшийся Артур снова упал. - Ей, Арти, поднимайся!- Джонс потянулся к руке лежащего джедая, но что-то предательски охнуло, упало так же как сам Киркленд — пульса не было. Сидя на корточках Альфред дотронулся к лицу. В темноте, отсвечиваемой брошенным лазером, все казалось нереальным. Киркленд молчал, чуть приоткрытые губы стали темными, а закрытые глаза — подтверждением неминуемого. Липкая лужица под головой Артура стремительно расползалась. Джонс не мог поверить что все вот так... глупо закончилось. Он ведь секунду назад переубеждал Артура и когда тот уже потянулся... Что же он не так сделал? Может и вправду следовало держатся подальше? Может..? Сидящий Альфред обнимал тело своего любимого еще долгое время. Хотя это спорно — в темноте как для глаза, так для мысли и души время непостоянное. Вечность — это миг, а миг — как вечность.***
Киркленда было сожжено, как джедая. Но на похоронах был лишь Альфред, на несколько дней оставшийся на планете. Совет о случившимся несчастье узнал последним. После того Джонс объявил сам учение джедаев вне закона. И хоть жизни оставшимся не отнимал, блокада системы, куда они переехали, осталась. Ни выезд, ни въезд кроме самого Альфреда и Канцлера никому не был разрешен. Республика превратилась в Империю. Все так как и планировал его мастер. И немного не так, как хотел сам Джонс. Строительство нового проекта ознаменовало новую, военную эру развития галактики. Никакой дипломатии, демократии или поблажек. Все делалось на благо Империи и ради нее. Дальний Рубеж негласно стал тюрьмой для тех, кто вместо сепаратистов-федератов стал республиканским партизаном. Новая, пока неоглашенная война терпела поражения. Политика Империи не имела слабостей или вольностей. Жесткость и контроль — главные принципы. Альфред повторил судьбу одного из темных мастеров, убив спящего учителя. Это случилось на прекрасной планете, с дивными садами, водопадами... Новый император сел на трон через пять лет после смерти Киркленда. Для галактики наступили темные времена.