Героиновая любовь

По всей квартире царит сквозняк: окна, двери, форточки открыты настежь. Я сижу, подперев спиной стену, на кухне. Рядом со мной открытая, опустошенная на половину ровно, бутылка дорогого коллекционного виски. Хватаю дрожащими руками бутылку, проливаю несколько капель себе на грязные джинсы и присасываюсь к горлу. Через некоторое время бутылка полностью опустошена, я в хлам пьян, а телефон начинает разрываться от звонков. Зейн. Милый мой Зейн. Знал бы ты, как же я хочу услышать твой хриплый прокуренный голос снова, как же хочу прикоснуться рукой к твоей не бритой неделями щеке, как же хочу обнять тебя, если бы ты только это знал... А ты всегда был настойчивым, всегда добивался своего, ведь это ты, Зейн, мой любимый пакистанец, именно поэтому ты продолжаешь звонить мне, словно предчувствуешь что-то. Но я знаю, тебе на меня плевать. Я всего-лишь игрушка в твоих крепких руках, я это давно понял. От наплыва чувств и эмоций я не сдерживаюсь и начинаю откровенно кричать, хрипеть, скулить, запрокинув голову назад. Я прекрасно знаю, что сейчас надо делать и позже поднимаюсь со своего насиженного места, направляясь к ванной. Там, под раковиной, спрятан пакетик героина - мое спасение. Я помню, как ты принес мне его со словами о том, что скоро подорожает и надо иметь прозапас, и спрятал его туда. Вот, настал час, когда его надо достать. С трудом, меня шатает от количества выпитого алкоголя, достаю злосчастный пакетик из-под раковины и новый шприц из шкафчика. Накачав шприц спасительным порошочком откладываю его в сторону, я еще до конца не решился. Я ведь завязал, ведь Зейн хотел, чтобы я завязал. А я... я не мог ему отказать. Это же Зейн. Мой Зейн. Мой пакистанец и ничей больше. Но как же я устал от всего этого мира, как же я устал так жить, так существовать. Я надеюсь, героин поможет мне забыться на время. Но, может, я слишком наивен?.. Соберись, Гарри, ты просто слабак. Будь как Зейн, делай, что хочешь, будь таким, каким хочешь! Глубоко вздохнув, беру в руки шприц и аккуратно ввожу иголку в "центральную" вену. Сейчас должно быть лучше, всегда было лучше... В голове возникают обрывки наших с тобой воспоминаний. Наша встреча, прогулки по паркам, пьянки в парадном, первые объятия, первый поцелуй, хотя то, что произошло тогда, сложно назвать этим прекрасным словом, первая ночь, первый месяц отношений... Это самое лучшее, что случалось со мной в моей никчемной жизни. Зейн, мой милый Зейн... Как же я тебя люблю, если бы ты только знал. Почему? Почему ты ушел? Я же не могу без тебя, еще немного и я попросту сорвусь, порежу себе вены твоей бритвой, которой ты мне запрещал пользоваться, задушу себя подушкой, на которой еще остался твой запах, спрыгну с многоэтажки, той самой, нашей, где ты однажды чуть было не столкнул меня, утоплюсь в ванной, которую красил ты, наглотаюсь таблеток, на которые ты мне дал денег... Эта едкая дрянь поступает в мои вены, принося мне какое-никакое удовольствие, но оно не сравнится с тем, которое доставлял мне ты, втрахивая меня в диван часами. Сейчас все будет хорошо, иначе быть не может. Я смогу забыть на время свою неугасаемую любовь к тебе... Какое прекрасное слово - любовь. Она бывает горькой, сладкой, умопомрачительной. Можно найти много слов, чтобы описать ее, но я уверен, что если бы меня попросили дать описание моей любви к тебе, я бы сразу же ответил - героиновая любовь. Вот, я закрываю глаза, и все становится хорошо... Все хорошо...