За тёмной стороной души

      Джувия проснулась от холода и тихо выдохнула, обнаружив себя в комнате Гажила. Снова. Эти стены и тот самый плед напоминали о тех временах, когда она отогревалась в объятиях Редфокса, позволяя другу утирать ей слёзы.       Локсар встала, взглянув в окно. Было сумеречно, солнца не было видно, его будто и не существовало вовсе — только та звенящая тишина и гнетущая атмосфера. Она даже немного удивилась тому, что было настолько тихо.       Решив не будить Гажила, Локсар прокралась к ванной. Там, на полке, лежит её полотенце и где-то в закромах висит махровый халат, тоже предназначенный строго для неё. Гажил любил порядок, любил упорядоченность и ненавидел резкие изменения, поэтому Джувия могла с лёгкостью назвать все предметы интерьера и их законные места. Ничего не менялось. Редфокс был на редкость консервативен.       Яркий свет заставил её поморщиться. Локсар смотрела на себя в зеркало, отмечая утомлённый вид и тёмные круги пол глазами. Она усмехнулась, но жалеть себя, такую вот ничтожную, не привыкла, а потому просто списала всё на недосып — не более. Когда тёплая вода коснулась кожи, по телу прошёл мороз — контраст температур дал о себе знать. Джувия умылась, удаляя остатки вчерашнего макияжа и неспокойного сна. Мягкая ткань коснулась лица, впитывая излишки воды. Локсар расслабленно улыбнулась, но что-то заставило её напрячься. Девушка по ту сторону зеркала вдруг… улыбнулась ей. Локсар с ужасом отпрянула от своего отражения, роняя полотенце на пол.       Страх сковал тело, и Джувия, сама того не понимая, всматривалась в свою копию. Шутка? Обман? Галлюцинации? — Джу… — отражение шептало её имя, и шёпот его доносился до Джувии будто сквозь вату — отдалённо, почти невесомо. А девушка по ту сторону продолжала настойчиво звать: — Джувия…       После того, как голос всё-таки вернулся к Локсар, но паника продолжала одолевать её сознание и тело, она нашла в себе силы задать единственный вопрос: — Что тебе нужно? — её голос дрожал и казался вовсе не своим. И Джувия понимала, что, даже если она всеми силами пыталась сохранить самообладание, она вот-вот сорвётся на крик — её нервы попросту не выдержат такого напряжения и такого ужаса. — Джу… — девушка протянула руку. — Ты рада вновь встретиться с Греем? С твоим милым, ласковым Греем? Только твоим…       Локсар казалось, что в этот же миг дыхание сорвётся и она просто умрёт от недостатка воздуха в лёгких. Отражение улыбалось приветливо и нежно, но что-то в глазах Джувии-по-ту-сторону оригиналу не понравилось. И она опасливо вглядывалась в эти синие, как море, глаза, являющиеся ключом к бездне её души. И как только настоящая Джувия встретилась взглядом со своей копией, она почувствовала слабость и лёгкость. Тишина уже не была такой звенящей, в ней появились тихие нотки ребяческого смеха, удивительные переливы музыки и его манящий голос. Почва ушла из-под ног, девушка будто оказалась в невесомости. Стены ванной исчезли — наступила беспросветная тьма, но в ней было настолько уютно, что Джувия даже и не думала выныривать из этого прекрасного водоворота, нёсшего её к спокойствию и умиротворению.       Очнулась она только тогда, когда отражение, взяв её за руки, тянуло Джувию к гладкой поверхности, обнажая ряд острых зубов. Локсар закричала. Это было похоже на страшный, нет, невероятно страшный сон. Холодные, словно фарфор, руки лже-Джувии крепко держали её и не давали возможности выбраться.       Все действия детектива были на автомате: она дёрнулась, и, высвободившись, со всей силы ударила по злосчастному зеркалу сжатым кулаком.       Послышался треск, посыпались миллионы осколков и, мерцая, заполнили собой пол. Джувия вздрогнула и… проснулась.       Локсар была в комнате, чувствуя похолодевший воздух вокруг. Она глубоко дышала, будто только что её выпустили из глухо запечатанного контейнера с водой. Ей не хватало реальности. Она с шумом упала обратно в тёплую постель, плотнее кутаясь в мягкий плед. Дрожь била тело, по коже прошла волна мурашек. Страх всё ещё кусал её душу, заставляя ощущать неконтролируемую панику и дикий, животный ужас.       «Я сошла с ума? Это был сон… всего лишь сон…» — думала Джувия, пытаясь упорядочить сбившийся стук сердца. — Вот чёрт… — услышала она и, закутавшись в плед, поспешила выйти на взволнованный голос Гажила. — Что слу… — голос застыл на полуслове, вопрос повис в воздухе. — Зеркало разбилось, — констатировал факт Гажил, — не подходи близко, тут много осколков — можешь пораниться… Эй, Джувия, с тобой всё хорошо? — Д-да… На счастье… — растеряно пробормотала она. — Ставь чайник, а я уберу тут всё и приду, — распорядился Редфокс, закуривая сигарету.       И Локсар могла поклясться, что в самом большом осколке отразилась злая усмешка и мелькнул взгляд голубых, таких же как у неё самой, глаз. Джувия замерла и с силой сжала руку. На коже проступили свежие порезы.       Всё складывалось как нельзя лучше, и Люси была несказанно рада этому факту. Сидя в уютном номере дорогого отеля, она улыбалась, взбалтывая в бокале кроваво-красное вино. Гласеа-Лаболас заполучил тело Нацу Драгнила, при этом Эрза даже не догадывается о заранее проигранном сражении. Зато у Люси появился запасной ход и союзник, к которому, конечно, демоница отнеслась с большим недоверием. Граф затеял бунт. И Повелитель, их отец и благодетель, будет крайне огорчён, что за всю доброту и заботу ему отплачивают такой монетой. Люси даже зажмурилась от удовольствия, представляя себе эшафот и испуганные глаза Графа, а потом — голову у ног прародителя и его слова, наполненные мудростью и моралью: «Не смейте идти против Отца». О да, если что-то пойдёт не так, Люси с радостью сдаст своего сообщника с потрохами и при этом выйдет сухой из воды да ещё попросит себе такую дерзость — разорвать оковы с ангелом. Демоница осушила бокал и с тихим звоном поставила его на прикроватную тумбочку.       Она встала и заходила по номеру, обдумывая план действий. Её браслет с серебряным крестиком с каждым днём всё сильнее сдавливал запястье, как бы намекая на частичное порабощение. И демоница чувствовала, что из-за контракта она не может и шагу ступить без согласия Эрзы. Её смерть будет лучшим лекарством за долгие годы подчинения и унижения перед так ненавидимым Люси ангелом. Падшим ангелом. И низшая с упоением ждала момента, когда лично могла бы передавить каблуком глотку Скарлет, с превосходством смотря на почти неживое тело и почти неживую душу. Ведь Эрза даже не догадывается о том, что теперь она не принадлежит небесам, а живёт по законам Нижнего мира.       «Я слишком долго была голодна, я слишком долго терпела, чтобы воздерживаться вновь. Самое главное, чтобы Эрза не узнала, что я отопью чуть-чуть жизни Драгнила», — Люси откинулась на подушки и всмотрелась в зеркальный потолок. Жизнь демона была длинна, а потому она не раз ловила себя на мысли, что этот сосуд, эти волосы и глаза, эти родинки и симпатичные щёки ей предельно опостылели, она хотела бы уже переродиться и избавиться от тела, данного ещё при жизни. Но сейчас Люси даже чувствовала себя в выигрыше и благодарила Отца за данную ей оболочку: она чувствовала, как сбивается пульс Нацу, как кровь бежит по венам, как волнение охватывает его тело, когда Люси неожиданно появляется рядом. Даже тогда, в переулке, когда им управлял демон, Нацу Драгнил чувствовал присутствие Люси, а обострённые чувства Графа заставили его поддаться инстинктам. Именно поэтому он настолько остро отреагировал на предложение низшей покидать сосуд во время её приятных трапез. Люси усмехнулась, прикрывая глаза. Моментально мысли закружились в хаотичном хороводе, и она почувствовала приятную тяжесть в теле. Сон не был потребностью, скорее обычным ритуалом в честь минувшую принадлежность к числу людей, но сегодня Люси радовалась осознанию того, что она погружается в пучины бессознательного.       «Впервые… За столько веков…» — и Люси забылась сном.       Джувия чувствовала себя очень паршиво. Мало того, что она испытывала явное расстройство разума, так и пища приниматься организмом никак не желала — каждый глоток кофе или кусочек бутерброда норовили вырваться обратно неприятными рвотными позывами. Гажил сунул ей горсть ферментов и таблетку от тошноты — не помогло. И голова нещадно болела, будто накануне Локсар выпила бутылку коньяка в одно горло. События утра и дурной сон на некоторое время отошли на второй план, зато теперь она соображала, как целый день продержаться на работе и не уехать домой в катафалке. — Это всё твоё перенапряжение и недосып, — ворчал Редфокс, наливая ей стакан воды после очередного приступа головокружения. — Вчерашний коньяк был отравлен, — отшутилась Джувия, слабо улыбнувшись.       Гажил хотел было что-то возразить, но Джувия зашлась в сильном кашле и жестом попросила его замолчать. Он вздохнул и начал собирать документы, которые нужны были сегодня в участке.       Дорога прошла в молчании. Гажил сильно волновался, а Джувия тем временем немного успокоилась и заснула, пригревшись под тёплыми струями воздуха из кондиционера. Редфокс осторожно тронул лоб подруги — у неё был жар. — Да уж, как нервы дают о себе знать, — Гажил закурил.       По крышам вновь тарабанил редкий дождь, да и погода не отличалась особой приветливостью. Солнце скрылось за угрюмыми тучами, что грозились вот-вот ухнуть на город сильным ливневым дождём. По улицам сновали прохожие, цепляясь друг за друга краями тёмных, унылых зонтов. И лица их не выражали ничего: ни неприязни, ни радости, ни равнодушия — ровным счётом ничего, будто и не лица были вовсе, а так — серые пятна. И многоэтажки, которые выстраивались в непроходные лабиринты, и витрины, рекламирующие только то, что разъедает изнутри, и погода — капризная барышня… Всё казалось таким далёким, убогим, чужим. Единственный родной человек сейчас посапывала рядом с ним, в машине. Именно из-за неё он до сих пор в этом вечно плачущем городе с его серыми улицами и мрачной историей. Потому что Гажил не хотел оставлять Джувию одну, а она бы, наверно, не согласилась собрать вещи и уехать отсюда прочь. Тем более теперь, когда Фуллбастер вновь ворвался в её жизнь. — Джувия, — Гажил слегка толкнул её в бок. — Приехали, подруга, просыпайся.       Она открыла глаза, зажмурилась и вздрогнула. — Да.       Её голос заметно охрип. Джувия прокашлялась, виновато смотря на сердитого Гажила. В самом деле, она же не нарочно. Наверно, действительно перестаралась и слишком устала: убийство Анабель, возвращение Грея, нагрузка на работе — всё смешалось воедино и выбило-таки Джувию из общего ритма жизни. И она всё-таки сдалась тяготам, что легли на её хрупкие плечи. Не выдержала.       В участке её уже ждал Грей, нетерпеливо постукивая носком туфля. Он сухо кивнул помрачневшему Гажилу и тут же сунул несколько конвертов с распечатками судебно-медицинской экспертизы Джувии. Локсар смотрела на конверты затуманенным взглядом, пытаясь в голове составить более-менее целостную картинку и ответить на самые обычные вопросы детектива Фуллбастера. — Мистер… — она вопросительно взглянула на Грея. — Грей… — недоумевающе ответил он, — Джувия?.. — Мистер Грей, занесите всё в мой кабинет, на стол… — Локсар потёрла виски и пошатнулась. — Извините, я на минутку…       Джувия вышла в коридор, тяжело дыша. Ей не хватало воздуха, словно кислород сгустили и теперь он с трудом поступал в лёгкие, будто вдыхался вязкой жижей. Она нетвёрдой походкой шла по коридору, что вот-вот грозился раствориться в темноте, окутавшей продрогшее тело детектива. Перед глазами всё плыло, двоилось, плясало свой дикий танец.       Тошнило. Джувию очень сильно тошнило и знобило. Благо, она добралась до уборной и подставила руки под холодные струи воды. Ненадолго пришло облегчение и следом за ним — страх. Локсар стояла перед зеркалом, смотря на своё полуобморочное отражение. Глаза в глаза. И Джувия ждала, ждала, что кошмар вновь станет явью и что Джувия по ту сторону вновь заговорит с ней и потащит в безвылазную пропасть с плотной чернотой внутри. И ей, настоящей Джувии Локсар, было невероятно страшно. Но отражение также испуганно взирало на неё и, так же как и сама Локсар, удивлённо отошло подальше. На расстоянии девушка вновь осмотрела себя. Непроизвольно она нахмурилась, видя неподобающий болезненный вид. — Угораздило же, — прохрипела Локсар, выходя из уборной.       И Джувия была благодарна высшим силам, что на протяжении для её состояние здоровья больше не дало о себе знать.       Как только небо подёрнула рассветная пелена, Люси проснулась и удовлетворённо кивнула своему отражению. Наверно, она была очень благодарна Эрзе, что та ни разу за последние сутки не вызвала её «на ковёр». А настроение, чтобы встречаться со Скарлет у Люси было, мягко говоря, меланхоличное, пассивное. Приступы раздражения или апатии сменяли друг друга резко, демон даже почувствовать не успевала, когда в голове вновь рождался ярый приступ гнева, а когда она просто погружалась в ностальгические мысли и горестно вздыхала из-за такой глупой ошибки — контракт с себе подобным.       Её свобода, её воля — это было так прекрасно, и Люси пользовалась своим правом — она вела достаточно праздный образ жизни. Демоница часто откликалась на просьбы людей выполнить желание, естественно, не за «просто так»; не испытывала проблем с мужчинами и вниманием; но самое главное, за что Люси переживала больше всего — нехватка того здорового питания и неважно чем: душами или энергией. Голод всякий раз испытывал её самоконтроль на прочность, а потому приходилось с особым усилием держать себя в руках. Но Люси достигла уже настолько сильного энергетического истощения, что каждый день она рисковала, выходя на улицу — вот-вот и поддастся инстинкту и высосет все жизненные соки из первого встречного. Тогда Эрзе придётся решать больше проблем, чем с тем мальчишкой. Кстати, об убогих.       Под руку, невероятно вовремя, подвернулась душонка Драгнила, отчего Люси была несказанно рада и даже испытывала благоговение, понимая, что коснётся его души и наконец-то утолит жажду столетий. Несмотря на раздражение и долю разочарования, — в душе этого мелкого пацана она так и не нащупала чего-то особенного — Люси ждала момента, когда сможет сломить Драгнила и он сам придёт к ней в руки, как только демон поманит его пальцем. О да, путь к цели был ещё занятней, чем сама цель. Ведь и из унижения личности и растления души можно почерпнуть много эмоций, пусть и негативных, но зато невероятно сильных. Люси улыбнулась, накидывая на плечи плащ. Как только она соберёт побольше информации о нём, то сможет сделать прекрасный ход, поставив шах и мат.       Утром Люси обнаружила Драгнила в центральной библиотеке, обложенного книгами и погружённого с головой в какое-то важное исследование. Он то и дело отрывал взгляд от страниц, переводил в монитор стоявшего недалеко ноутбука, делал записи и вновь возвращался к порядком потрёпанным книгам. И Люси наблюдала за ним из-за спины, усмехаясь и откровенно веселясь. Нацу заинтересовался демонологией. Она бесшумно подошла из-за спины и сконцентрировалась. Конечно, энергии у неё и так было немного, но упустить случай подшутить над Драгнилом — кощунство!       В окно ворвался ветер, и листы Нацу тут же зашумели. Он замер. Его эфирное тело остро ощутило, как Люси, с издевательским оскалом, тонкими струйками выпускала чернь своей души, а они змеями обвивали Нацу и растекались чёрными пятнами по смуглой коже. Жаль, что видеть это могла только Люси. Но эффект должен был не заставить себя ждать. Драгнил вздрогнул, и демоница ощутила страх, сцепивший его по рукам и ногам. Следом за страхом пришла паника, неконтролируемая и пугающая ещё больше. Смесь эмоций и опасений Нацу заставили Люси удовлетворённо улыбнуться. Девушка прокашлялась. — Так и знал, что это твоих рук дело, — увидев её, прошипел Нацу. — Записался в экзорцисты? — Люси села напротив, листая один из учебников. — Не твоё дело, — недовольно ответил он, оказываясь рядом и забирая книгу из рук. — Да бро-ось, Драгнил, я может быть хочу помочь? — она обольстительно улыбнулась и протянула руку, чтобы взять справочник. — Мифология, серьёзно? А что у тебя здесь делает Кроули*? Драгнил, по-моему ты пошёл по пути сатаниста. — Тц, отдай! — рявкнул он, — ты чуть не убила меня несколько дней назад, а теперь заявляешься «чтобы помочь»?       Люси, всё также улыбаясь, смотрела прямо в глаза, в которых горел огонь ненависти. Да, его эмоции, они зажигали в ней интерес. Хоть этот человек и был смешон, но Люси нравилось наблюдать за его потугами коснуться Нижнего мира. И судя по всему, Драгнил из кожи вон лез, чтобы побольше узнать о своём «диагнозе», поставленным Эрзой, и наконец-то «вылечиться» и… — …и переродиться аки Феникс. — Закончила вслух Люси, с любопытством наблюдая, как Нацу демонстративно углубляется в чтение, — Драгнил, и ты правда веришь тому, что написано в этих книгах? — она раскрыла учебник и прочитала: — «… человек одержимый не ходит в церковь и отрицает существование Бога, <…> поклоняющийся дьяволу человек совершает жертвоприношения и…» — ну что за бред?       Нацу посмотрел на неё с негодованием, но старался придать своему виду побольше равнодушия. — А сатанисты? — Клоуны. — А одержимые в церквях и храмах? — Дешёвая реклама духовенства. — А приспешники Люцифера? — Сожжены на костре святой инквизиции. — Ангелы-хранители? — Самовнушение верующих фанатиков. — Значит церкви… — Обычные места сбора дани. — Ну, а как же ты и тебе подобные? — Во-от. Верно мыслишь, — Люси хитро улыбнулась, — но ни обо мне, но обо мне подобных ты не прочитаешь ни в одном… — она с шумом бросила на стол книгу, — …учебнике. Так что можешь их сжечь — мир не лишится полезных знаний.       Он прищурился, когда Люси наконец сама погрузилась в чтение «Книги Лжей»**. Наступило молчание, за время которого Драгнила терзало любопытство и желание узнать всё из первых уст. Но гордость не позволяла ответить на предложение о помощи. И пока он думал, Люси, на удивление, не проявляла к его персоне никакого интереса. Зато она время от времени хмыкала и перечитывала строки несколько раз. В скором времени любопытство победило гордость, и Нацу, выдохнув, сдался. — И как… как ты мне поможешь? — он вопросительно взглянул на Люси, ожидая поток усмешек и издевательств. — Погоди, — она дочитала строчку и захлопнула книгу. — Как? Просто — я расскажу тебе всё, что знаю сама.       Нацу даже удивился, потому что Люси смотрела на него без ненависти, без высокомерия, а напротив — серьёзно, ожидая, пока он прокрутит в голове её слова и догадается, что… — А взамен? — бинго. Драгнил понял, что попал в яблочко, по улыбке Люси. — Взамен я попрошу тебя о двух вещах, — демон взглянула ему прямо в глаза, отчего по коже Нацу пошёл мороз. — Первая — это обмен. Я тебе знания, ты мне свою энергию. Не переживай — много я не возьму. Эрза век морит меня голодом, поэтому мне нужно хотя бы поддерживать своё существование. — А вторая? — Вторая — это неразглашение. Никто не должен знать, что я тебе говорю и что ты отдаёшь взамен. Особенно Скарлет. Если она узнает, что ты даёшь мне питаться тобой, то отправит меня прямиком в Ад, но без права на возрождение. — И как ты собираешься мной питаться? — Драгнил посмотрел на неё крайне подозрительно. — Ооо… Под покровом ночи я буду приходить к тебе в комнату и…  — при виде обескураженного Драгнила Люси засмеялась. — Не волнуйся. Есть разные способы. Я придерживаюсь консервативных взглядов, поэтому твоё тело не пострадает. Если ты сам этого не захочешь. Я загляну сегодня вечером. Подумай хорошо, хочешь ли ты заключить со мной маленькую сделку.       Даже когда он остался один, Нацу хорошо ощущал запах, витавший в воздухе. Особый запах Люси, который она оставляла всегда, после своего ухода раздосадованному Драгнилу.