За тёмной стороной души

      http://vk.com/audios139985253?q=Taku%20Iwasaki%20-%20The%20Slightly%20chipped%20full%20moon Там, где в душе человека рождается страх, начинается обратная сторона его души. Всё то, что так усердно прячут за масками безразличия, выплёскивается наружу потоком грязных слов или неправильных, аморальных действий. Каждый из вас прятал свой грех за чертой приличия и доброго имени. Но что начинается там, за тёмной стороной души? ..       Холодная рука коснулась едва тёплой щеки. Он не понимал, что случилось пару минут назад. Преступление, совершённое им, всплыло в памяти серым пятном и благополучно растворилось в туманной дымке сознания. Когда он почувствовал пальцами тёплую густую жидкость, а воспалённый взор уловил бледность лица жертвы, убийца в страхе отшатнулся от тела. Тогда-то перед глазами предстала полная картина.       По каменной кладке тёмного переулка ручейками текла кровь, быстрым потоком сливаясь в багровое пятно. В округе поднялась жуткая вонь и смрад: то ли от свалки поблизости, то ли от трупа. Туда-сюда сновали мухи, садясь на тёплые части тела, желая полакомиться чем-то стоящим.       Убийца безумным взглядом смотрел на свою жертву. Раскинутые в стороны руки девушки, будто распятие, замызганная кровью одежда, стеклянные, полные ужаса и страха глаза, и вываленные наружу внутренние органы. Сердце жертвы отбило последние удары уже в руке хозяйки, скользкие кишки лежали у ног жертвы, издавая жуткую вонь. Рвотные позывы заставили мучителя согнуться пополам, и, отплёвывая рвоту, он попытался пойти прочь. Подальше отсюда. К свету. Он вдохнул побольше воздуха, насколько позволяли лёгкие, и вновь обернулся, молясь, чтобы это всё ему привиделось. Тело жертвы всё так же лежало на холодных плитах каменной кладки переулка.       Недалеко послышался стон полицейской сирены, и убийца понял, что пора уносить ноги — инстинкт самосохранения понёс его вглубь грязных трущоб, которые уже давно не видели гостей. Тупик, узкий проход, снова тупик — он долго блуждал по лабиринтам старого города, пытаясь найти выход из этого кошмара. Разве он хотел, чтобы крик его души вырвался из измученного тела порывом гнева и жаждой убийства? Разве он желал пойти на преступление, став тем, кого презирал больше всего в этом мире?       Он изнеможённо прислонился к стене. Ноги не шли, не хотели больше идти, голова не соображала и все страхи притупились. Где-то послышались медленные, шаркающие шаги, но истязателя это не заботило. Ему нужен был отдых, глубокий сон. Но, понимая, что оставаться здесь ещё дольше опасно, он вновь зашагал по тёмным венам города, заставляя себя идти на брезжащий вдалеке свет.       Интуиция не подвела, и он вышел на пустую улицу. Вдоль тротуара поблёскивали фонари, светившие тусклым жёлтым оттенком. Старые, с облупившейся штукатуркой и выбитыми окнами дома-многоэтажки спали, лишь изредка кое-где мелькал и тут же тух свет ламп. Машин не было слышно, а даже если звуки большого города и достигали этого района, то сразу становилось ясно, что это место — самая крайняя точка мегаполиса. Тут было крайне тихо и спокойно. Умиротворённо. Тихая улица даже пугала своей мистикой и загадочностью. Не каждый человек способен выдержать такой накал нервов, преодолев расстояние от начала пути до финиша. Но ему было всё равно на скрипящие от слабых порывов ветра ставни, на мяукающих бездомных котов, на горящие глаза живности, что обитает по мусорным бакам и в кучах хлама.       Он медленно зашагал вдоль по извилистому тротуару, стараясь не попадать в яркие пятна фонарей, которые были разбросаны по асфальту. В голове было пусто, будто все мысли улетучились или остались там, около жертвы… Убийца замедлил шаг, и окончательно остановился у ближайшего источника света. Сейчас можно было бы увидеть, как зрачки зелёных глаз сузились и взгляд устремился к брызгающей снопами света лампе фонаря, то тухнущей, то вновь зажигающейся от замкнувшего электричества. Бледное лицо не выражало эмоций, оно было запятнано багровыми каплями, высохшими от частых хождений по лабиринту страха. Он взглянул на свои руки: запёкшаяся кровь, словно перчатки, скрывала смуглую кожу по локоть. Совсем недавно эти руки ловко орудовали ножом, вспарывая нежную кожу на животе жертвы, копошились во внутренностях и хладнокровно вырывали органы с их законных мест, превращая всё в месиво крови и остывающих внутренностей.       Вновь рвотные позывы дали о себе знать, и, зажав рот рукой, он прислонился к холодной стене. Желание выплюнуть всю горечь и омерзение утихло, и он продолжил путь. Теперь перед ним стояла задача добраться до родной обители и смыть всю грязь, которая сопровождала его с самого места преступления, напоминая о себе нетерпимым зловонием.       А звезды, словно рассыпанный бисер по бархату неба, мерцали, освещая путь тому, кто вступил на скользкую дорожку. И лишь полная луна была свидетелем павшей и падшей души, что металась в теле человека, пытаясь вырваться вон.