The Close One

«We're vampires, darling. The Original vampires: Rebekah, Elijah, our brothers Kol and Finn; may they rest in peace». Niklaus Mikaelson «Мы – вампиры, дорогая. Первородные: Ребекка, Элайджа, наши братья – Кол и Финн. Пусть земля им будет пухом». Никлаус Майклсон

Апрель 2014       Финн выпрямился во весь рост, заводя руку за спину, словно аристократ показывает свое благородство. Клаус на его фоне выглядел настоящим монстром, нищим, искупавшемся в крови. Маркос довольно улыбался, словно забыв о том поражении, что потерпел лучший из лучших его чудесников.       Кэролайн с долей раздражения смотрела на старшего Майклсона, как услышала вопрос Кола, который насмехался над очередным гостем:       - Ты не сказала ему о нашем братце?       Форбс демонстративно повернула голову в противоположную сторону от Обреченного, а он прыснул от смеха, комментируя развивающуюся сцену на почти уничтоженной арене:       - Убийственный сюрприз! Никки больше не сможет скрыть правду о кинжалах, об их создании и сути…       - О чем ты? – Резко обернулась блондинка, чувствуя взгляд Аннет, наслаждающейся смятением Святой Волчицы. Кол пожал плечами, делая вид, что удивился:       - Он тебе не рассказал? Кинжалы, которыми так часто пользовался Никки для уменьшения хождения членов своей семьи по земле, созданы им самим, - вампир хмыкнул. – Я догадывался, а Финн подтвердил своими воспоминаниями.       - Этого не может быть…       - Ой-да, Кэрри, брось попытку объяснить это «разумными» доводами, - покачал головой Кол. – Это факт. Это причина долгого сна Финна. Он – свидетель. Хотя…       Обреченный замолчал, приглядываясь к своим «бывшим родственникам». Кэролайн отвлеклась на громкий голос Финна.       - Продолжаешь молчать, Никлаус? – Интересная привычка старших братьев Майклсонов: обращаться к гибриду полным именем. – Разве не рад моему возвращению?       Клаус сощурил глаза, оценивая первородного вампира, проверяя, насколько он изменился, сколько силы применить, чтобы одолеть его. Финн не двигался, выдерживая тяжелый взгляд младшего брата.       - Как я погляжу… - первородный коснулся своих губ, делая паузу в предложении, - ты выглядишь абсолютно несчастным, Никлаус. У тебя нет души, нет семьи, нет ничего и нет никого на твоей стороне. Ты добился идеала: никто и никогда тебя не предаст, потому что ты один.       Кэролайн сглотнула, пытаясь принять эту правду, но сердце ныло, желая поддержать даже такого лживое и сильное существо, как гибрид, который напротив усмехнулся, подчеркивая каждое слово в ответной речи:       - Мой дорогой старший братец, ты умудрился предать меня, даже оставив одного, - незаметный шаг, и Клаус оказался прямо около Финна, сверкая изменившимися глазами. – Твой язык растрепал то, что не следовало. Позволь мне выдернуть его за проявленную тобой дерзость!       Схватив Финна за челюсть, гибрид словно собрался выполнить свою угрозу, но его руку обожгло, как будто кто-то облил его ладонь горячим воском. Клаус отшатнулся, но не терял противника из поля зрения.       Первородный прикоснулся к своему лицу, проверяя, а потом усмехнулся, демонстрируя браслеты-змеи, хранящие его.       - Я рассказал то, что должен, Никлаус, чтобы вернуться и уничтожить тебя, и твою обожаемую «семейку», уничтожить вас, Детей Кроноса!       Форбс оглянулась на Кола, который слегка улыбнулся старому прозвищу, и великодушно пояснил:       - Когда мы встретили Маркоса Валентина, он предстал пред нами привлекательным, жутко любопытным колдуном. Он влюбился в нашу семью, боготворил…       - До сих пор боготворю! – Донеслось со стороны Кесаря, но Кол не обратил внимания, продолжая:       - Он боготворил нас, называл благословлённой семьей. Он называл нас Детьми Кроноса: всевольный Юпитер, благородный Нептун, ревнивая Юнона и вероломный Плутон… Это было то короткое время, когда мы были едины, мы были семьей, мы были Майклсонами… Но Финна не было с нами, для Финна не было места среди нас, - первородный опустил взгляд, скрывая выражение своих глаз.       - Почему? – прошептала блондинка, присматриваясь к новоявленному колдуну. Кол молчал пару мгновений, словно ища правильный ответ.       - Потому что мы забыли Финна, - вампир немного хмуро поглядел на явившегося с того света покойника. – Был ли Финн в гробу, был ли он в море иль на суше… Он был один, ибо… нам было все равно.       - Ты сожалеешь об этом… тоже? – заметила Кэролайн, а Кол почти злобно усмехнулся:       - Не смеши меня, Кэрри, - наследник Валентина повернул голову, демонстрируя уверенный в своей правоте взгляд. – Я ненавижу Финна не меньше, чем я презираю нашу доблестную мамочку.       Кэролайн нахмурилась, неуютно поёжившись от пронизывающего взгляда бессмертного вурдалака, в котором горел настоящий огонь Инквизиции.       - Как можно простить того, кто пытался снять кожу с собственного брата ради одобрения безумной ведьмы… - проговорил Кол, не сдержав эмоций, отчего на кончиках его пальцев вспыхнул и погас огонь.       Форбс не стала комментировать услышанное, как заметила, что к арене несут два меча для разошедшихся в разные стороны противников. Маркос коротко объявил о следующем бое, яростно подчеркивая, как счастлив он лицезреть такое историческое событие.       Клаус с усмешкой принял оружие из рук чудесника, и кивнул мальчишке, сжимающемуся в своем «мерцающем» полушубке. Финн продолжал говорить, словно собираясь раззадорить гибрида и получить преимущество.       - Я удивлен, право, - первородный вампир, положил руку на сердце, - ты не разодрал меня в первые минуты, Никлаус. Хотя… возможно, ты повзрослел, понимая, что сам виноват…       - К чему эти рассуждения, Финн? – крикнул Клаус, разворачиваясь с мечом в руках. – Ты уже перечислил все возможные мои преступления пред тобой: прибывание в гробу девять веков, разлука с твоей возлюбленной Сэйдж, твоя смерть, которую ты так искал, мечтая приговорить всех нас к той же участи, смерть твоей рыжей дамы сердца… Ты никогда не хотел быть бессмертным, и я сделал тебе этот подарок!       - Ты обещал мне, что убьешь меня, Никлаус! – взревел Финн. – Ты обещал мне, что похоронишь меня рядом с матерью!       Клаус сжал зубы, а Кол хмурился, демонстрируя, как мало он знает об отношениях этих двоих родственников.       - Как меня раздражает твое постоянное желание подохнуть, Финн! – Покачал головой гибрид. – Вечный мученик! Отчего ты так страдал? Ты – любимец нашей матери! Она тебя всегда защищала перед отцом, она всегда улыбалась тебе, она всегда поддерживала тебя! Она игнорировала всех, когда тебя в очередной раз одолевала простуда! Не говоря уже о тех бесконечных ритуалах, когда ты мучил младшего брата ради нее!       Кол прикрыл глаза, не желая возвращаться к тем дням, а Кэролайн с тихой печалью перевела взгляд с младшего на старших братьев, заостряя внимание на Клаусе.       - Ты никогда не поймешь меня, Никлаус! – Финн сжал рукоять меча. – Мама была всем для меня! Мама была единственной, кто был рядом со мной… И ты убил ее! Ты убил ее, и создал нам ошейники, чтобы держать рядом, как верных псов!       - Как же велико твое желание смерти! – Закатил глаза гибрид. – Едва поднявшись из гроба, ты спланировал своё жертвоприношение на пару с мамочкой! И готов был на все, чтобы осуществить его. Едва тебя вернули с того света - ты снова начал играть с судьбой, рассказывая направо и налево секреты, способные погубить твою собственную семью!       - Мама гордилась бы мной, - приподнял подбородок Финн. – Разве я не уничтожил остатки вашей безумной связи, Дети Кроноса? Ты сам вырыл себе могилу, Никлаус, когда создал эти кинжалы. Не вини меня в том, что я просто воспользовался своими знаниями тогда, когда захотел, а не тогда, когда ты бы этого хотел …       Клаус глубоко вздохнул, внезапно поднимая ладонь к лицу, скрывая свои глаза, отгораживаясь от остального мира, затихшего в предвкушении боя. Кол облизал губы, поворачиваясь спиной к действу, замечая с какой жалостью смотрит на него Кэролайн.       - Как ты думаешь, Кэрри, почему он хотел вернуть и Финна? Ведь секреты, хранимые им, действительно был опасны… Ни в коем разе не в стиле Никки иметь такую явную угрозу…       - Потому что он – его брат? – Предложила простую версию Форбс, но Кол покачал головой:       - Я не… Как бы я ни думал об этом, мысли сводятся к одному: ради Элайджи.       - Элайджа и Финн были близки?       - Вероятно, - пожал плечами Кол, краем глаза замечая, как внимательно слушает Маркос этот разговор. – Между ними разница в один или два года. В отличие от Никлауса… которого отделяет от Финна по меньшей мере пять лет… Как думаешь, какова вероятность, что за пять лет в те времена… мама Эстер не забеременела?       - Ты полагаешь, что у вас есть еще один… родственник?       Кол задумался перед ответом:       - Я думаю, что Эстер не могла так сразу предать нас вечности, что-то должно было ее сломать до того, как Генрик погиб… - вурдалак усмехнулся. – В конечном итоге, первородная ведьма всего лишь человек.       - Ты хочешь оправдать свою мать? – заметила Кэролайн, но Кол резко закачал головой.       - Ни в коем случае! – подчеркнул Обреченный. – Я презираю эту женщину, и я рад, что ее угрозы теперь пусты, - Кол повернулся к девушке, слегка склоняя к ней голову. – Но что я могу поделать, Кэрри, я – часть… был частью той семьи так долго, что невольно думал о том, что нам стоило умереть как обычным людям.       - Обычным? – Усмехнулась Кэролайн, отчего повеселел и первородный вампир.       - Смешно, верно? Если в случае с Никки, что-то могло бы быть исправлено, то я точно попал с момента рождения… - Кол осекся, так как Финн вновь громко закричал, не терпя то молчание и закрытость, которые окружили Клауса.       - Повелитель Мертвых не хочет забрать еще одну жизнь? – Майклсон сделал несколько шагов вперед, внезапно разворачивая меч в воздухе и атакуя гибрида. Тот увернулся от примитивного удара, отталкивая противника в сторону.       - Ты – не воин, Финн, - прокомментировал Клаус. – Ты никогда не желал брать в руки меч, а отец не имел права тебя заставить из-за опеки матери. Ты только и умеешь, что напрашиваться на смерть.       Словно безбородый новобранец, Финн атаковал вновь с криком, а гибрид лишь слегка отступил, и его старший брат распластался на полу арены.       Толпа зашевелилась, разочаровываясь этими показательными выступлениями. Маркос нахмурился, понимая, к чему ведет воскрешенный братец, но не имел достойной возможности остановить бой.       - Так сделай это! – Финн поднялся, взбесившимся и почти безумным взглядом вцепившись в Клауса, и снова атаковал. – Убей меня! Убей!       Гибрид пресек атаку, и точным ударом ноги выбил оружие из рук Майклсона. Финн вцепился в плечи Клауса, словно собираясь направить его руки для убийства. Гримаса отвращения прошлась по лицу истинного бессмертного, и он развернулся, выбираясь из хватки, а потом откинул собственный меч.       - Как я устал от твоих суицидальных наклонностей! Ты проявляешь чудеса хитрости и благоразумия, когда это ведет тебя в могилу, Финн! – выплеснул гнев Клаус. – Ты посмел рассказать о кинжалах, - гибрид ударил брата в живот, заставляя рухнуть вперед, на колени перед ним. – Ты посмел раскрыть местоположение могилы! – Пинок оставил Финна валяться в ногах Клауса.       Старший Майклсон сплюнул кровь, и засмеялся, подняв взгляд на постамент. Кэролайн почувствовала мороз от его пустых глаз.       - Я также привел на смерть твою плоть и кровь, Никлаус.       Гибрид прорычал что-то, подхватывая Финна за горло и заставляя подняться, но тот улыбался, давясь кровью и отсутствием воздуха. Пальцы Клауса проваливались во что-то мягкое, словно глина, скользя по шее брата, но он не отпускал его.       - Ты знаешь, что им не жить, - шептал Финн. – Ты понимаешь, что магия не… допустит… Мама бы мной гордилась, - вновь повторил Майклсон, а глаза Клауса наполнились кроваво-красным оттенком. – Я уничтожил Детей Кроноса, даже будучи в могиле…       Гибрид резко отпустил его, сжимая раскаленную ладонь. Алисия охнула, прикрывая глаза, чтобы сосредоточиться на защитной магии.       - Убей меня, - прошептал Финн, дотягиваясь пальцами до ног Клауса. – Убей меня, как обещал… я никому не нужен, кроме матери… она меня ждет… они меня ждут… они втроем меня ждут…       Клаус отступил на шаг, а затем опустился на одно колено, заглядывая в искаженное лицо брата, из глаз которого лились слезы. Кол отвернулся снова, закрывая лицо руками. Гибрид слышал почти безмолвный шепот безумца, молившего его, словно Бога, смилостивиться и убить его, закончить страдания.       «Убей его», - словно ветер донес чей-то сильно исковерканный толпой звук, знакомый и отдаленный. Клаус резко вскинул голову, не понимая, откуда обладатель этого голоса мог быть здесь, словно давая разрешение на сей поступок. Мимолетное, словно солнечный луч в пасмурный день, ощущение наблюдения пропало.       - Убей меня, убей…       - Финн, - тихо проговорил гибрид. – Ты знаешь, ее там не будет, как бы ты не искал. Ей дарована другая судьба…       Первородный затих, и посмотрел на брата широко открытыми глазами, полными слез. Молча кивнув, Финн дотянулся до ладони брата и направил на свою грудь, ровно над сердцем.       - Отпусти меня, Никлаус, - пробормотал Майклсон. – Слишком поздно, всегда было поздно… еще до того… - Финн вздрогнул всем телом, когда Клаус проник в его грудную клетку, сжав сердце, бившееся в надежде спастись. Кровь хлынула изо рта первородного вампира, но он улыбался, хотя видел непроницаемые черты младшего брата.       Кэролайн не могла оторвать взгляда от этой сцены. Маркос сдерживал свое раздражение, а Кол стоял недвижимой статуей, вслушиваясь в разговор старших «братьев». Клаус склонился к уху умирающего, напрягая пальцы, готовясь выдрать сердце.       - Я ненавижу тебя, Финн, - рука дернулась назад, и гибрид отпустил тело, крепко держа очередное сердце в своей руке. – Отныне и навсегда.       Кэролайн сцепила пальцы в замок, словно молясь, как увидела ужасную картину: лицо Финна менялось, как будто кто-то поднес его к огню и теперь его кожа стекала горячим воском на деревянный пол арены. Другое лицо, темнее на несколько тонов, с другим носом, с другими овалом лица, цветом волос лежало на месте поверженного Майклсона в сером песке, скатившимся обликокм.       Клаус смотрел на это, сдерживая гримасу отвращения, в то время, как Кол так и не повернулся. Форбс оглянулась на младшего брата Клауса, не понимая, что происходит с телом, как услышала ответ на свой незаданный вопрос.       - Я – не Кетсия, и я не ее наследник, - Саманья опустила стеклянный взгляд в пол. – Я не Сайлос, и я не его наследник. Я – Пепельный Шаман, Кэролайн Форбс.       Блондинка оглянулась на цыганку-призрака.       - Я не могу воскрешать. Я возвращаю только пепел… Тело Финна сгорело, и даже Сайлос не смог бы его вернуть из мира завесы.       - Но Кетсия…       - Кетсия обладала даром провидения, Кэрри, - вдруг заговорил Кол. – Она знала, кого ты решишь спасти, и сохранила мое тело, а не Финна.       Кэролайн кивнула и перевела взгляд на Клауса, который оставался сидеть на арене под шквалы аплодисментов, который вызвал Маркос, в очередной раз вознося своего врага, словно герольд представлял своего феодала гостям.       - … Ничто не остановит Невидимую Смерть! Ни чудовище Цирка Чудес, ни родственные связи! Поистине Повелитель подземного мира явился нам, чтобы судить нас…       Валентин был оборван на слове, прекратив переливы и описания из-за странного рычания, которое донеслось от арены. Клаус сжал сердце в одной руке, выглядевшей как когтистая лапа, как вдруг запрокинул голову и зашелся в ужасающем крике, напоминавшем только одинокий и пустой зов волка на луну.       И эхом отразился его голос от леса, отвечая пугающим и пронизывающим воем Вожака.