The Close One

«Apologies for my behavior can come later. You have something of mine. I want it back». Klaus Mikaelson «Я могу извиниться за свое поведение позже. У тебя есть то, что принадлежит мне. Я хочу это вернуть». Клаус Майклсон

Февраль 2014       Стефан уверенно сделал шаг вперед, расслышав слова Кола. Виктор поднял тяжелый взгляд на младшего брата Клауса, безмолвно высказывая протест одиночным прогулкам сына. Гибрид прикрыл глаза, качая головой:       - Вы с Беккой разбежались в разные стороны, но умудрились оказаться рядом, - внимательный взгляд Клауса коснулся улыбающейся Аннет, свободной в объятиях явно небезразличного ей человека. Кол усмехнулся словам брата:       - Поверь, неприятностей на наши головы сестричка нашла без особых трудностей, - младший Майклсон прошел пару шагов, оказавшись между Клаусом и Маркосом, демонстрируя свою позицию. – Так что ты решил, Никки? Пойдешь своим шагом или на поводке?       В темно-карих глазах пробежался огонь тех озорных чертей, которые всегда сопровождали Кола в его проделках. Первородный гибрид чувствовал, как волнуются позади них Льюис и его подручные, но не собирался прибегать к их помощи. Цыганский Табор, окруживший их, способен заговорить своим пением всю площадь.       - У тебя сил не хватит, братишка, чтобы посадить меня на цепь, - блик ядовитого желтого цвета прошелся по радужке Клауса, как он сорвался с места и схватил ладонью Кола за лицо – закрывая рот, не давая петь свои заклинания, а потом резко впечатал брата в землю, уничтожая каменную мозаику под ногами.       Кол, чудом оставаясь в сознании, был временно обездвижен, когда Клаус уже оказался около принцессы и ее подельника. Аннет вздрогнула, впервые разглядев щепотку той силы, которая жила в теле полу-волка, полу-вампира. Маркос отступил назад, готовый к атаке, когда пение цыган сковало и начало причинять боль Сальваторе и Вожаку.       Стефан схватился за голову, практически теряя реальность и зрение, а Виктор, как истинный воин, осел на одно колено и, опираясь на него, стиснув зубы, терпел магическую атаку. По кровной связи докатились следы боли Льюиса и остальных гибридов, когда Клаус дрогнул, чувствуя, как пылают деревянные бусины, вздрагивая от уровня защиты.       - Ты пойдешь с нами один, Никлаус, - сообщил Валентин, не теряясь на фоне бурлящей во взгляде неукротимого Майклсона ярости. – Так или иначе, мы нетерпимы к незваным гостям.       Кол приходил в себя, вправляя выбитое плечо и морщась от заживляющейся раны на затылке. Огонь пробежался по его рукам, но Маркос остановил его, покачав головой. Клаус склонил к плечу подбородок, боковым зрением замечая движения своего брата.       - Ты думаешь, что, переманив мою «благословлённую» семью на свою сторону, сможешь стать равным мне, Кровавый Валентин? – Губы гибрида скривились в омерзении. – Я понимаю, что ты предоставил Колу необходимый ему опыт и знания о его сущности; я догадываюсь, что ты и твоя принцесса сыграли на желаниях Бекки. Я могу представить, что увидит Элайджа в твоем очередном плане «поиска сокровищ». Но что ты способен предложить мне? Кроме угроз, - рука Клауса указала на мучения Виктора и Стефана. – Ты знаешь, что я далеко не милосердный и не мягкосердечный бессмертный.       Первородный сделал шаг к нему, положив руку на сердце, словно сожалея об этом.       - Я не боюсь одиночества, как ты, - усмешка осела на лице Клауса, как он заметил, что Аннет прижалась к своему суженному. – Я выживу, даже если потеряю все.       Теперь пришла очередь Маркоса улыбнуться, коварно и хитро, словно змея двинулась в сторону самоуверенного заклинателя. Великий Кесарь сделал неровное движение рукой, и его колдуны и ведьмы уменьшили поток магии, витающий и мучающий их врагов.       - Я уверен, что тебе любопытно, что могу предложить тебе в этот раз, Плутон, - Маркос вспомнил в очередной раз имя, которым нарек Клауса когда-то. – Позволь, я провожу тебя в куда более достойную обстановку. Я прошу, будь моим гостем.       - К черту разговоры, - вдруг рявкнул Кол, подскочив к брату с огнем в руках. Гибрид едва успел предугадать и предотвратить удар, когда Майклсон направил воспламенившийся кулак в его сторону. Перехватывая запястье Кола, Клаус зашипел от боли - огонь прошелся по коже. Младший брат хохотнул, наслаждаясь своей атакой, пока магическое пламя не сыграло с ним шутку.       Гибрид заметил перемену в лице Кола, резко убирая руки и отталкивая мальчишку. Первородный вампир оказался на коленях, сжавшись и прикусив губу до крови. В его глазах горела злость на весь мир, но Клаус разглядел глубокий страх и неприязнь: Кол так и не смирился со своей сущностью. Валентин промелькнул, как ветер, опуская ладонь на затылок младшего Майклсона. Табор внезапно прекратил пение, освобождая Виктора и Стефана от последней капли боли.       С каменным выражением лица гибрид наблюдал, как трясутся руки Кола, и как мягко касается его головы Валентин, а потом услышал напев заклинания. Голос, словно дар неземного божества, ангельский и чистый, способный очистить от тьмы, как свет, проникающий в каждый закоулок души. Младший Майклсон успокоился, огонь исчез, и он обессиленный склонил голову, опираясь руками перед собой.       Маркос Валентин отошел назад, поворачиваясь к Клаусу. Первородный гибрид задержал взгляд на брате, но приподнял подбородок, замечая:       - Ты не утратил свой священный голос, - Клаус нарочито сделал паузу. - Гелиос*.       - Ты помнишь! – Посветлело лицо Великого Кесаря. Гибрид не придал этому значения, как увидел на сложенных руках Маркоса светлели браслеты змей, схватившихся за свой хвост.       - Я надеялся еще раз услышать это имя, - Валентин улыбнулся шире, искренне и открыто, но Клаус только приподнял брови, смеясь над их общей памятью.       - Надежды оправдались, - обронил Майклсон, решив, что достаточно этого разведенного фарса. Направившись в сторону родного отца и Стефана, Клаус сделал небольшую остановку около Кола, проговорив:       - Ты выбрал свой путь, как и Ребекка – свой. Разве не вы хотели свободы от меня и моего всевидящего ока?       Оставляя вопрос без ответа, гибрид поравнялся с Сальваторе, на лице которого было написано крупными буквами: серьезно!? Виктор выпрямился, не сводя глаз с противника.       - Ты просто оставишь все позади, Николя? – Принцесса сделала ударение на его имени, словно переходя на французский. – Ты – параноик с манией все контролировать? Ты упустишь добычу из своих рук, так и не добившись ответа на вопросы.       По лицу гибрида прошлась тень, словно ему залепили пощечину. Он не повернулся, но громко произнес:       - Что за вопросы, Энни? Я уже узнал все, что нужно. Подробности твоей жизни, истории встречи с этим цыганским колдуном мне абсолютно неинтересны.       - Ты думаешь, что я имела такой слабый козырь в рукаве, Николя? Твоя сестра и твой брат – только приманка. Разве тебе не интересно, что будет с твоими драгоценным секретом серебряных кинжалов?       С каждым предложением взгляд Клауса темнел, замерзая от фактов, брошенных ему, словно собаке кости с хозяйского стола.       - Разве ты не знаешь другие, опасные клинки для любого бессмертного? Разве вы с Себастьяном не изобрели способ, чтобы повелевать солнечным светом и жгучим даром крови? – Аннет наслаждалась, приближаясь к Маркосу и улыбаясь ему. Валентин обнял девушку, прикоснувшись губами к ее виску.       - О чем они говорят? – Спросил Стефан, переводя взгляд на Клауса. Тот повернул голову набок, оценивая и взвешивая каждый следующий шаг, как услышал:       - Мы повторяем наше с Анной предложение, Никлаус Майклсон. Будь нашим гостем, и ты без труда узнаешь ответы на вопросы.       - Клаус, - внимательно смотрел на гибрида Сальваторе. – Ты …       - Ты знаешь, - гибрид произнес это едва слышно и взглянул на вампира, а потом повернулся к Великому Кесарю и принцессе, - я внезапно ощутил невероятный приступ ностальгии, - Клаус сделал два шага вперед, как почувствовал, что Виктор двинулся за ним как тень. Подняв руку, Майклсон преградил ему путь, слегка оглядываясь на отца. Вожак наградил его осуждающим и несгибаемым взглядом упрямца, но остановился.       - Поэтому я приму ваше любезное предложение, - первородный гибрид сложил руки за спиной, как раздался смешок:       - Решился! – Хохотнул Кол, отряхивая свою одежду. – Его Волчье Величество дало согласие! Прошу кланяться и распинаться, ибо это великая и неземная честь!       Клаус привычно хмыкнул, не отвечая на издевки младшего братца, когда Валентин отступил на шаг, показывая рукой путь, по которому они направятся. Первородный направился к нему, делая беззаботное и любопытное выражение лица, хотя знал, как громко и со скрипом закрываются за его спиной невидимые ворота, отделяющие магический Париж - Двор Чудес. ***       Валентин периодически показывал достопримечательности, которые возвели или помогали возводить его приспешники, словно гордый лорд встречал в своих владениях короля и хвалился процветающими землями. Клаус слушал, но не отвечал, присматриваясь к деталям, но не запоминая. Ступая по логову змеи - жди укуса.       - Ты меня огорчил, Никки, - заметил Кол, ступая рядом с братом. – Я так мечтал протащить твою обожжённую тушку по улице.       - Научись сначала контролировать свои ожоги, - кивнул на недавно зажившие руки вампира гибрид. – Магический огонь опасен.       - Аккуратнее, Никлаус, - сделал «огромные» глаза Кол. – Я могу подумать, что тебе действительно есть дело до того, какие у меня желания. Хотя подожди, ты уже продал меня магии в обмен на смерть твоего дядюшки!       Прибавив шаг, младший Майклсон избавил Клауса от возможности ответить что-то на высказанные заявления. Гибрид проводил его взглядом, а Валентин вновь начал что-то рассказывать про Биржевой Дворец, мимо которого они прошли.       - Мы, наконец-то, прибыли, - огласил Маркос, показывая на пятиэтажное белое здание с резными, кованным балконами. Заходя в это олицетворение тошнотворно снежно-белого мира, Клаус не сдержал усмешки, заметив пост охраны:       - Ты идешь в ногу со временем.       Завидев впереди яркие, сочного оттенка красного двойные двери, гибрид поджал губы, чтобы не засмеяться. За ними скрывался серебряный зал с мрачным освещением, которое часто создают для сохранности от света предметов искусства. Клаусу на мгновение показалось, что звенящий голос процедил имя принцессы с отвращением, но решил прокомментировать:       - Позволь заметить, у тебя появилось чувство роскоши, Маркос. Учился у лучших!       Кол закатил глаза, заявляя, не оглядываясь на брата:       - Ох, Никки, я так и чувствую твое раздутое эго. Не соблазняй меня, поджарю же его на медленном огне! – сладко пропел новоявленный колдун, останавливаясь и делая шаг в сторону, когда Аннет и Маркос прошли глубже в зал.       Клаус поднял взгляд на потолок, где притаились едва заметные росписи, а потом обвел глазами помещение, пока его не поманило видение в сапфировом платье. Гибрид вцепился в эту невероятную галлюцинацию со светлыми волосами, как его слух поразило невозможное: ее сердцебиение.       Чуткий и не пропускающий ни одного звука слух хищника различал эти короткие стуки, а осознание ухватилось за его мысли. Человек.       - Кэролайн, - проговорил первородный гибрид, словно ее имя было способно объяснить, что происходит. Она взглянула на Майклсона, подарив весь букет ненависти и хладнокровия, почти выплевывая его имя, но не это уничтожило последние капли разумности из его головы.       Делая шаг вперед, он практически не заметил, как оказался около нее, вцепляясь пальцами в ее плечи. Его глаза расширились от удивления и от ужаса, когда другой звук – сдвоенный, как будто кто-то синхронно отбивал ритм двумя руками, раздавался под ее человеческим сердцем.       - Какого черта… - выругался мужчина, быстро собирая в голове мозайку прошлого и настоящего. Гибрид крепко держал девушку, но не смотрел на нее, предпочитая уставиться на причину невероятного сердцебиения – на ее живот.       – Селина, - осознано процедил имя «любимой» тетушки Клаус, наконец-то, подняв взгляд на лицо блондинки. – Дар Святой Волчицы, - его лицо исказилось пугающим отвращением, что Форбс испугалась за жизни детей.       - Ты прав, - до безумия радостный Валентин захлопал в ладоши. – Это Дар, Это Чудо, мой дорогой повелитель мертвых!       Слова Цыганского Барона сбили яркие эмоции, и лицо первородного гибрида скрылось за маской ледяного и безумного скептика. Его руки сползли с плеч девушки, которая мечтала отойти от него на шаг, но пальцы тут же перехватили тонкое запястье и дернули на себя. Форбс коротко выругалась, вцепляясь свободной рукой в его предплечье, чтобы вернуть себе немного личного пространства.       - Кажется, закончилась ностальгия, - будничным, но острым тоном проговорил Клаус, игнорируя попытки блондинки избавиться от его хватки. – Мы уходим.       - Отпусти меня! – рыкнула на гибрида девушка, но тщетно – ее потащили без права на свободу. Валентин охнул, как его верные цыгане попытались остановить Клауса.       Желтый цвет показался в глазах Майклсона, когда он одной рукой уничтожал любую преграду между ним и выходом, словно ураган, собираясь вырвать каждое сердце. Когда Кристиан оказался на пути, гибрид ухмыльнулся и схватил за шею, не давая шептать заклинания. Сдавив до хрипа, Клаус поднял наследника Кетсии над полом, собираясь покончить с этим воскресителем мертвых.       - Прекрати! – кричала рядом Кэролайн, бросаясь вперед к руке, державшей ведьмака. Ее синие глаза метали искры. – Отпусти его! Черт подери, Клаус!       Девушка повисла на руке гибрида, как вдруг коротко охнула, ощутив боль в животе, пугаясь ее и чувствуя слабость. Едва ноги прекратили ее поддерживать, Клаус резко отпустил колдуна, подхватывая ее, крепко держа под грудью.       - Будь аккуратнее, Аид, - заговорил Валентин. – Ты не представляешь, как слаб огонек удивительного чуда…       Не собираясь дослушивать эту речь, Майклсон быстро поднял блондинку на руки, исчезая из поля зрения обитателей дома. Кэролайн вцепилась в его одежду, пока не поняла, что Клаус уносит ее из дома Валентина.       - Прекрати! – закричала она. – Прекрати! Остановись! Ты убьешь нас, Ник…!       Ее голос сорвался, как Клаус остановился, глубоко дыша, словно пробежал длительный марафон. Его глаза отражались темной, сочной зеленью, пугая уровнем злости и отвращения любого, кто в них заглянет.       Они оказались в каком-то узком переулке, куда едва попадал солнечный свет. Кэролайн внутренне взвыла от действий гибрида, но устало опустила голову, соприкасаясь лбом с его шеей.       - Поставь меня на землю, - практически приказала блондинка, чувствуя, как уходит причина ее слабости. Магия цыганского табора действовала – боль исчезла, поддерживая растущие в ней жизни. Гибрид аккуратно опустил ее, позволяя отойти на два шага назад, но не сводил с нее взгляда.       - Как ты оказалась во Дворе Чудес? – Клаус выглядел отчасти пугающе, отчасти встревожено, но огонек ярости плескался в морских глазах, напоминая о том, как шатко его состояние. – Какого лешего ты забыла в лапах Кровавого Валентина, Кэролайн?!       Форбс чертыхнулась про себя, почти не веря, что наблюдает какой-то отклик на сложившуюся ситуацию. Она понимала, почему он злится, но не была уверена, что сможет успокоить его.       - Я – его гостья, - попыталась просто объяснить девушка. – Тебя не должно это так сильно волновать, Клаус. Вспомни, мы разошлись, как в море корабли, не превращай себя в ревнивого бывшего мужа, заметившего бывшую жену с другим, - она специально выделила и повторила дважды одно и то же слово, показывая, что они стали чужими благодаря его поступкам.       Гибрид выпрямился, прикрывая глаза и отступая на шаг. В его мыслях крутились бесконечные варианты развития событий, но напрашивался один вывод – они попали в сотканную паутину.       - Я увезу тебя отсюда, - огласил свой приговор Клаус, смотря куда-то ей под ноги. Кэролайн раскрыла глаза от сказанного, едва сохраняя свой голос от наглости гибрида.       - У тебя нет права распоряжаться мной, - твердо отрезала девушка, не испугавшись его тяжелого и неумолимого взгляда. – Я не последую за тобой, как влюбленная дурочка!       - Кэролайн… - устало вздохнул от ее упрямства Майклсон. – Не увязывай нашу ситуацию с этим «великим» чувством. Ты не можешь оставаться здесь! Это небезопасно ни для тебя, ни для детей, которых ты носишь под своим сердцем!       Форбс опешила на мгновение, а потом сложила руки на груди, и фальшиво улыбнулась:       - О, мистер благородный гибрид, какое чудо, что вы заметили сей факт! Более того, вы поверили, так просто и без вопросов, что являетесь отцом моих детей! Почему тебя это волнует? Возможно, я солгала, чтобы Валентин и его свита помогли мне сохранить беременность!? Неужели опыт с одной знакомой нам волчицей ничему тебя не научил!?       - Не мели чушь, Кэролайн, - сжал зубы Майклсон. – Не демонстрируй свою глупость, приз за нее тебе не светит, хотя… Ты не думала головой, когда переступала границу Двора Чудес, нося под сердцем МОИХ детей. Ты не подумала, что узнать о подобном «чудном» явлении, у меня есть полное право!?       - Ты потерял все виды прав на присутствие в моей жизни! – Не терялась Форбс, своенравно поднимая подбородок и прямо, без страха, смотря в лицо первородного. – Ты паталогический лжец, державший меня рядом с собой, словно красивую вещь!       - Не преувеличивай, sweetheart! – усмехнулся Майклсон. – Я подарил тебе мир, который ты мечтала увидеть. Прекрасный, таинственный, пугающий и реальный мир. В нем нет правды, которую ты так требуешь от меня!       - Мы не говорим о том, как жестока и несправедлива жизнь, Клаус, - сложила руки на груди девушка. – Не прикрывайся этим. Это жалко!       Гибрид сделал полшага назад, словно уклоняясь от невидимой пощечины, когда Кэролайн поняла, что задела ту струну его души, которая ненавидит это ничтожное чувство сожаления. Переведя дух, блондинка заключила:       - Я не верю тебе, Клаус. Ты сам виноват в этом. Ты всегда мне лгал, - мысли девушки коснулись опасных воспоминаний, которые должны были быть скрыты под внушением. Голос предательски дрогнул, когда она заметила потускневшие глаза гибрида. - Всегда.       - Почти всегда, - поправил Клаус, внезапно соглашаясь. Оглядев землю беглым взглядом, Майклсон с некоторым снисхождением произнес:       - Я должен извиниться, чтобы ты поехала со мной?       Кэролайн поджала губы, пытаясь выиграть в этом соревновании: кто глубже смотрит другому в душу. Убрав спавшую на лицо прядь волос, девушка почти обреченно пробормотала:       - Не стоит, - пожав плечами, она озвучила очевидное, - ты не считаешь, что виноват. Это твоя суть – лгать во имя собственной безопасности, - глаза Клауса потемнели, словно наливаясь черным пламенем. Кэролайн сглотнула, вспоминая, откуда ей это знакомо. Бесчувственное разочарование и принятие.       Семь кругов его личного ада. И ее страха.       - О, этот взгляд, - прошептала девушка, отступая к стене, словно ища опору. - Правда всегда будет колоть остро, Никлаус, не так ли?       Несмотря на то, что часть ее напевала истину, которую она должна была знать без подсказок, вторая – презирала каждую ноту этой песни.       - Правда? – повторил эхом Клаус, недоверчиво щуря глаза. - Ты знаешь правду нашей с тобой истории, Кэролайн? - Форбс сжалась, задержав дыхание, но гибрид лишь усмехнулся:       - Никакой сказки о Чудовище и Красавице, которую тебе рассказывали в школе; никакой Золушки и принца с красивым платьем, - выразительный взгляд обвел всю ее фигуру, отчего Кэролайн ощутила холод, но не позволила ему продолжить:       - Давай скажем, что в итоге… Это настоящая история о Русалочке, которая превратилась в морскую пену, потому что слишком сильно любила принца, не представляя свой мир без него. Все сложилось именно так, как ты и предсказал. Любовь это слабость. Одной любви недостаточно, чтобы двоим оставаться вместе навеки вечные, - она пропела последние слова с грустной улыбкой. – Одной любви недостаточно, чтобы услышать друг друга; её недостаточно для безграничного доверия и преданности…       - Что ты хочешь сказать этим, love? – Слегка опустил в усталости плечи Майклсон. Кэролайн выпрямилась, делая небольшие и ровные шаги к нему, поднимая руку и указывая пальцем на него.       - Ты – живое доказательство, Клаус, - она смотрела ему в глаза, пытаясь прочитать каждую мимолетную эмоцию. – Ты – доказательство того, что любви недостаточно, чтобы быть вместе, быть единым целым. Существует невероятное количество других условий, намного более проверенных и надежных…       - И что это, по-твоему, sweetheart? – Они стояли друг перед другом на расстоянии вытянутой ладони, но далеки как никогда. Кэролайн глубоко вздохнула прежде, чем озвучить:       - Страх, кровная связь, месть, честолюбие… - прошептала девушка, невольно опуская взгляд и уставившись на его губы на мгновение. – Этот огромный и проклятый мир стоит не на чистых и невинных мечтах, не так ли? Любовь всего лишь плохая привычка человека, вызывающая привыкание и погружающая нас в мир воздушных замков.       Она закончила свою мысль и заметила усмешку в темноте его зеленых глаз, способных заставить дрожать от страха или таять от чувства защищенности. Кэролайн не увидела в них опасности или одобрения, соглашения или отрицания. Ярость гибрида погасла, словно буря покинула морские воды.       Он не торопился возобновлять разговор, как заметил, что она дрожит, и снял свое пальто, безапелляционно укутывая ее и приближая к себе. Идеальный слух ловил ритмичный стук трех сердец, словно успокаивая раненную и безумную душу волка.       - Я не поеду с тобой, - четко сказала Форбс, крепко держась за лацканы пальто. – Я не могу, я не могу рисковать. Я должна защитить это чудо любыми доступными способами. Вдобавок, Бонни…       - Ты понимаешь, что ему нельзя верить, - перебил ее Клаус. - Кровавый Валентин ничего не делает просто так. Если дело в магии…       - Я не верю и тебе, - подвела черту Кэролайн, не замечая искорки обиды в его глазах. – Я никому не верю, но я должна защитить их, любой ценой. Обоих. Я не откажусь ни от одного, ни от другого. Я спасу обоих.       Первородный гибрид сжал зубы, усмехаясь над собой. Невероятная сила пропитала ее слова и ее голос, словно верующая приносила клятву своему Богу.       - Самопожертвование, - прошептал Клаус. – Ты не меняешься, девочка, - подняв руку, он коснулся ее щеки, но Кэролайн тут же увернулась, поворачиваясь боком к гибриду.       - И, чуть не забыла, - слегка наклонив голову, девушка острым и ледяным взглядом вцепилась в его лицо. – Если ты хотя бы помыслишь о том, чтобы использовать эти невинные жизни в своих интересах, я найду кол белого дуба и подарю тебе вечный сон.       Клаус замер, выпрямляясь и усмехаясь, пожал плечами:       - Конечно, что еще можно от меня ждать. Я всегда в поиске силы и власти.       - Нет, - сорвала насмешливую пелену с его слов блондинка. – Ты просто всегда боишься, что тебе будет больно.       Майклсон поджал губы, напоминая себе о ее проницательности, которая всегда его обескураживала.       - И это, - Кэролайн сделала паузу, - делает из тебя врага и для меня, и для твоей семьи, Никлаус.       Она не желала продолжать разговор, без особого труда надевая пальто как нужно, и направилась к оживленной улице, чтобы вернуться в дом Цыганского Барона. Клаус проследил за ней взглядом, а потом поднял глаза к небу. Он словно просил немного холодного, быстрого дождя, который бы скрыл стеклянную пелену, покрывшую его глаза.       И направился за нею, следуя как тень, пока она не зашла обратно в свою тюрьму нестрого режима. Валентин с умилением, довольный разработанным просчитанным планом, стоял на пороге, с улыбкой встречая долгожданного возвращения его гостей.       Клаус остановился, поравнявшись с ним, и, не поворачивая головы, произнес:       - Время идет. Однажды день закончится, солнце закатится за горизонт, - бросив непроницаемый и леденящий взгляд на хозяина дома, гибрид приподнял уголок губ. - Наступит ночь. Ночь - время Волков, Гелиос. * Справочная (для маленьких деталей сюжета и тонкостей насмешки всей истории) Плутон или Аи́д (др.-греч. Ἀΐδης или ᾍδης, или Га́дес; у римлян Плуто́н, др.-греч. Πλούτων, лат. Pluto — «богатый»; также Дит лат. Dis или Орк лат. Orcus) — в древнегреческой мифологии бог подземного царства мёртвых и название самого царства мёртвых. Старший сын Кроноса и Реи, брат Зевса (Юпитер), Посейдона (Нептун), Геры, Деметры и Гестии. Супруг Персефоны (Прозепины), вместе с ним почитаемой и призываемой. Helios - Гелиос - (др.-греч. Ἥλιος или Ἠέλιος, Гелий, иногда Ээлиос «солнце») — в древнегреческой мифологии солнечное божество, сын титана Гипериона (откуда пошло его прозвище «Гиперионид») и Тейи (либо сын Гипериона и Ирифессы), брат Селены и Эос. Гелиос рассказал Гефесту (Вулкану в римской мифологии), что Афродита возлежит с Аресом, за это Афродита была враждебна потомству Гелиоса. Рассказал Деметре, что это Аид похитил её дочь Персефону.