Невеста клана

На миг я не поверила собственным глазам, так привыкшим к черно-красным цветам огненной империи, что воспринявшим знакомый с детства мир как нечто совершенно новое, инородное. Огонь остался за спиной, и я вступила на траву. - Она? Она! Она! – перешедшие в радостные крики перешептывания донеслись до моих ушей, и я, еще не веря в окончание миссии, удивленно оглядывалась по сторонам, впитывая всеми органами чувств новые-старые впечатления. Здесь и воздух казался чище, не говоря уже о ярком буквально резавшем глаза голубом цвете высокого неба, а трава! Она же зеленая! А бежавшие ко мне люди? Как же разнообразны их наряды! Как же разукрашен наш мир! Как великолепны все его проявления! Кажется, мой взгляд еще не до конца привык к тому, что ему сейчас надлежало наблюдать. Лихорадочно метавшийся по всему, что было вокруг, он пока мало задерживался на подробностях, фиксируя только общую суть. Наверное, это последствия дыма, пытавшегося выесть мне глаза – картинка, пусть и радуя яркими цветами, все же выглядела несколько мутной, и лицо остановившегося рядом со мной человека я рассмотрела только тогда, когда он подошел практически вплотную. - Капитан Икута?! - Да, госпожа Кокумару! – он, чья рука покоилась на перевязи, учтиво поклонился и радостно улыбнулся, не стесняясь открыто выражать свои чувства. И я ответила на его улыбку. Более того, какая-то неведомая сила вдруг потянула меня к ниндзя, заставляя обнять, как старого друга, и крепко прижаться, более того, мне показалось, что это хотелось сделать и ему. Только я удержалась от нелепого шага, замерла, пристально глядя в его лицо: - Как вы здесь оказались? Вы же остались там… Он не дал мне договорить: - Вы в порядке? Позвать врача? - Как, и врач здесь? – спрашивая то, что в следующую секунду показалось мне очевидной чушью, я прикусила себе язык. - Все здесь, - кивнул Нобуюки-сан. Я чуть приподняла голову, осматривая солдат, ища только одного человека, которого мечтала увидеть с тех самых пор, когда отправилась в мир огня. И мои старания были вознаграждены. Мастер, с мрачным и недовольным видом взиравший на меня с капитаном, вдруг развернулся и направился прочь от того места, где разожгли костер для миссии. Ниндзя обернулся, проследив мой взгляд: - Огонь не гасили три дня. Мастер запретил приближаться к гигантскому костру с какой-либо иной целью, кроме как подбросить еще дров. Он сам все время находился подле огня, лишь изредка отходил на безопасное расстояние, когда охрана слишком сильно на этом настаивала. Я приехал вчера и также застал его рядом. Ждал… Пока горит огонь… Как сказал тот Саки, который правил в мире огня. И здешний поддерживал этот самый огонь, чтобы я могла вернуться. А тот, неужели он знал? Или его фраза имела отношение совершенно к иным обстоятельствам и стала намеком на того, кто ждал меня здесь?! Мгновенно забыв про капитана, я поспешила за мастером. Ничто сейчас меня больше не волновало. Ни приличия (бросить собеседника в середине разговора – это вопиющее неуважение), ни собственное несколько пошатывавшееся от усталости и резкого притока кислорода тело. Я неслась за господином Ороку и не догнала его. Саки-сан, даже не взглянув на того, кто, казалось, забыв всю недавнюю выучку куноити, топал, как слон, сел в машину, и она мягко тронулась по проселочной дороге в неизвестном мне направлении. *** - Мне необходимо увидеть мастера, - твердо заметила я, откладывая палочки и отодвигая пустую тарелку. - Зачем? – подперев подбородок здоровой рукой, Икута, сидевший передо мной за столом, чуть наклонился вперед. - Вам должно быть известно, капитан, - строго произнесла я, - что о результатах миссии надлежит отчитаться, независимо от того, была ли она завершена успешно или нет. Ниндзя кивнул – да, с правилами он знаком, но это явно не честный ответ на его вопрос: - Мастера нет в отеле. Он отбыл в свой особняк в Осаке и, как сообщают приближенные, не планирует возвращаться. - Значит, я поеду к нему. - В этом нет смысла. Сдается мне, вам есть, что ему сообщить. Но эта новость даст господину Ороку силы на новые сомнительные подвиги. Его страстное желание, а точнее, его осуществление, завладеть древними реликвиями погубит наш клан. - Вы боитесь? – я вскинула голову, смерив ниндзя взглядом. - Вы не поняли меня, Хакайна-сан. Погубит наш клан полностью. Погибнут все, я, вы и сам господин Ороку. Я присягал на верность мастеру, клялся исполнять все его приказы и защищать его ценой собственной жизнью. Она мне недорога, и печально, что вы восприняли мои слова иначе, как трусость. А вот приносить голову господина Ороку на алтарь его собственным алчности и властолюбию мне бы совершенно не хотелось. Я знаю: Саки-сан не услышит ни вас, ни меня, когда мы решим, используя пустые слова, взывать к его рассудку, который ему, несмотря ни на что, исправно служит. Впрочем, и действия его не убедят. Он слишком уверен в правильности выбранного пути. - А вы сомневаетесь в его решениях? – бунтарские разговоры раздражали, особенно когда нашлись иные заботы. Мне следовало как можно скорее купить билет на поезд и спешить в Осаку. Нобуюки-сан грустно улыбнулся: - Вы понимаете, о чем я говорю, Хакайна-сан, только хотите мне показать, что вы полностью на стороне мастера. Хотя ваша душа также полна сомнений относительно ряда его идей. Я не держу вас, торопитесь, поезд не будет ждать. *** Всю дорогу до Осаки, примостившись у широкого окна экспресса и невидящим взором созерцая пролетавшие мимо пейзажи, я размышляла о словах капитана. Чем больше я проворачивала их в голове, тем очевиднее мне становился горький смысл. Икута миллион раз прав! Он так же, как и я, боялся за мастера, волновался, как уберечь его буйную голову от удара. Капитан не единожды предупреждал меня, рисковал своей жизнью только ради того, чтобы отвлечь господина Ороку от его замысла. Все тщетно. В итоге Саки-сан моими стараниями летел в пропасть, и каждый наш новый успешный шаг лишь только приближал его мир к краху, а самого мастера – к гибели. Что могла сделать я? Не выполнять его приказы? Покрыть себя позором, отлично понимая, что всегда найдутся другие исполнители? Или уйти, например, в какую-либо закрытую обитель, навсегда скрывшись от клана и его дел, предпринять все попытки, чтобы Саки-сан оставил мою память и сердце? Только меня будет мучить один и тот же кошмар наяву. Кем бы ни стать, куда бы ни скрыться от общества, я буду жадно ловить новости из реальности ниндзя, желая и страшась услышать хоть одну об Ороку Саки. *** Охрана впустила меня в дом, хотя, в целом, мне были не рады. Незнакомые лица конвоя, надменные и строгие, уткнулись в мои документы и после нескольких молчаливых переглядываний впустили в коридор. Куда дальше? Устройство особняка мастера неизвестно, пусть мне и доводилось здесь бывать раньше, но обстоятельства не располагали к детальному знакомству. Совершенно неприлично идти и разыскивать самого хозяина, когда он покинул меня, не сказав ни слова. Совершенно неприлично шляться по чужому дому, не получив разрешения хозяина. Стоя посреди комнаты, я загнанно озиралась. Ни каллиграфиям на стенах, ни картинам, даже ухоженному саду за окном не суждено было успокоить меня и хотя бы на мгновение отвлечь. Пожалуй, мне следовало уйти. Никто не дал мне надежды на встречу с мастером, и ждать чего-либо уже глупо. Допустившая меня на территорию частных владений мастера охрана либо что-то перепутала, либо коварно подшутила над… бывшей любовницей хозяина. Хватит, что бы не вызвало мое нахождение здесь, посмеялись и будет. Я резко развернулась, намереваясь уйти, и встретилась взглядом с господином Ороку. Его достижения в ниндзюцу впечатляющи – появиться так, чтобы я ничего не заподозрила, дорогого стоит. - Мастер, - я опустилась на одно колено, приветствуя его. Заложив руки за спину, облаченный в свободное домашнее кимоно, Саки-сан прошел мимо меня и замер у окна, как я заключила по его шагам. Удивительно, когда он не желал скрыть свое присутствие, все его движения были заметны. Наверное, хозяин контролировал не только свое дыхание, но и движение крови по венам. Он мог все. - Говорят, - ни к кому не обращаясь, произнес господин Ороку, - после угрозы смерти человек переосмысливает свою жизнь. Я медленно, не поднимаясь, повернулась к нему, сохранив стойку на колене, но глядя уже в спину мастеру. - Бросает нелюбимых жен, отказывается от надоевшей работы. Человек понимает, что жизнь одна, и она коротка, и прожить ее надо так, чтобы ни дня не сомневаться в сделанном выборе. Саки-сан повернулся к узкой изящной этажерке из красного дерева и, взяв с нее коробок спичек, аккуратно поджег фитиль толстой приземистой красной свечи. Когда хозяин дома убедился, что огонь не погаснет, он нащупал какую-то кнопку на стене, и тут же темные шторы скрыли сад. Тень упала на лицо господина, и я удивленно подалась назад, вскочив на ноги. Как он сейчас похож на хозяина мира огня! Неужели действительно в разных мирах Ороку Саки и Кокумару Хакайна раз за разом, год за годом, век за веком встречались, обретая то, ради чего вновь и вновь искали друг друга? - Недавно я имел удовольствие читать сборник песен смерти, и мне запомнился один дзисэй*:

Дорога ведет, И тропой незнакомой Чрез свет или тьму Я к холодным вершинам Твоей любви ухожу.

Мастеру передали записку… Стихотворение, написанное мной, господин знал наизусть. Да, я оставила ему прощальное письмо и просила передать ниндзя охраны только в случае, если не вернусь. Но я здесь, я живая! Только кто, когда меня не было три дня, верил в мое возвращение? Ороку Саки, мастер клана Фут… Тот, чью любовь нарекла холодной. - Возможно, ты назовешь мне автора, - господин сверлил меня тяжелым взглядом. Голос, как и силы, изменил мне, и я с трудом прохрипела: - Нет. - Жаль. Мало кто знает, что на этот дзисэй был дан ответ:

Пока горит огонь, Я каждый вечер буду Приходить к тебе, Смотреть на небо и ждать Твой знак о нашей встрече.

Да пусть покарают меня все боги, если эти слова не принадлежат руке мастера! Как и сказал Нобуюки-сан, Саки-сан ждал моего возвращения, поддерживал огонь, иначе я не выбралась бы в родной мир. - Кто же дал этот ответ? – полюбопытствовала я, голос почти сорвался на прерывистый шепот. - Уже не припомню, - пожал плечами господин Ороку, и его ладонь медленно скользнула над открытым пламенем свечи. - Что бы ни сказал тот самый монах, который против своей воли помог мне обрести связь с первым герольдом истинного Шредера, он никогда не смог бы даже предположить то, что открывается там. Ты видела нечто, что поменяло тебя? Мастер шагнул ко мне и схватил за плечи, приближая к себе: - Я больше не ждал тебя, ты сделала свой выбор, бросившись к этому капитану. Я не ждал тебя и раньше, я ожидал завершения миссии, не более. Но ты, спутавшись с бунтарями, презрела нормы поведения и не пришла на доклад к мастеру клана. Сначала доклад, потом приветствия, запомни. Дав ему высказаться, впитав в себя чрезвычайно эмоциональную, пусть тон голоса не был повышен, речь, я позволила себе скинуть его руки со своих плеч: - Вы правы, мой господин, тысячу раз правы. Я узнала нечто перевернувшее мое сознание, то, что вы подтвердили в танка своего авторства. Шредер хмыкнул и убрал руки за спину, больше не касаясь меня. - Капитан не мог появиться просто так, кто-то вызвал его. Икута здесь не при чем. - На что-то намекаешь? – оскалился Саки-сан. Нобуюки-сан мог возникнуть рядом исключительно потому, что мастер отлично знал: встреча с ним могла меня порадовать. Все, что делал господин Ороку в три дня моего отсутствия, он делал для меня. Мой запал мгновенно прошел, и я виновато посмотрела снизу вверх на мастера. Он же продолжил говорить за меня: - Да, Икута был вызван мной. Я все же мастер клана, и мне решать, где будут находиться мои солдаты. Я поклонилась, соглашаясь с ним. - По моему приказу огонь поддерживался, да, я желал получить власть над огненной стихией, понимая, что могу это сделать только через тебя. Да, я использовал тебя, потому что мне это было выгодно, и опять же я – мастер клана, и только мне решать, как применять знания и умения моих солдат. Ничего личного. Шредер отвратительно усмехнулся и чуть вздернул подбородок, выказывая мне свое презрение. Только меня не провести. Мастер злился, злился на меня. Наверное, за то, что я первым делом направилась к капитану, а не к нему. Что это, вспышка ревности? Так странно видеть ее у человека, который мог казнить и меня, и того, кого записал в мои друзья и любовники. Но если бы Саки-сан сам до конца верил в то, что говорил, разве бы он впустил меня в свой дом, разве бы стал рассуждать со мной и, тем более, вспоминать и отвечать на мою прощальную записку? Исключено. Это все накопившаяся нервная усталость господина, которая давала о себе знать и сообщала мне совсем не о том, что он пожелал показать. - Путешествия, - не уточняя характер моего последнего, проговорила я, - меняют нас, господин, такое всем известно. Но если наши убеждения крепки, то ничто не способно лишить нас их, а иной раз внешние перемены даже укрепляют внутренний стержень. - Похоже, твой путь убедил тебя в правильности твоих взглядов? – господин Ороку обошел вокруг меня и встал за спиной, его пальцы медленно коснулись моих волос, а губы прижались к основанию шеи. - Да, мой господин, - я попыталась обернуться, но он не дал, - нечто, ради чего стоит жить дальше и… любить. - Интересно, кого? Того, кого ты встретила там? Я, отпущенная, отшатнулась от мастера и теперь смогла развернуться, и, словно ища ответ на страшный вопрос, мой взгляд заметался по его непроницаемому лицу. Не спросил же он просто так, Саки-сан что-то точно знал о моем походе в мир огня! Но как? Как?! Или он сам, получив покровительство водной стихии, встретился с каким-то загадочным явлением, которое навело его на определенные мысли. Неужели и он увиделся там со мной? Вернее, с той Хакайной, которая живет ради своего драгоценного господина Ороку?! Мастер упоминал о том, как заполучил мистика воды, но ведь мог не сказать всей правды!