Дикие дети, сукины дети

"Силен, зол и черен - таким моего бывшего соседа можно было увидеть с утра.  Не мало этот угрюмый культурист Четвертой нервов попортил - может, даже больше, чем я, но тут я вру - Черный у нас появился немногим раньше Лорда*, а я в Доме живу с четырех лет - чертову дюжину в этих серых стенах, собственно, как и он, думаете, сколько людей с сердечными приступами после моих развлечений в Могильник увезли?  Но, как бы не хотелось вам услышать о моих юных годах, когда я невинным ребенком шести лет от роду угрожал Черепу расправой - собственно говоря, с тех времен у меня и репутация такая - обо мне каждая крыса в Доме знает, да, говорить мне все-таки придется о Черном (скажу по секрету - номер, посвященный ему у меня попросила одна особа по ту сторону Перекрестка), а о нем говорить можно довольно долго. Начнем с Самой Длинной. "Охота на Толстого" под моим руководством была восхитительна, в чем мне довольно искренне, хотя, с чего бы это, признался Сфинкс, но еще более прекрасными были мои песни, о, как мне тот же Кузнечик признался, нем, правда в виде сенбернара, который с потрясающей ловкостью перехватывает безумного влюбленного, грызущего линолеум по пути к апартаментам Крестной, и несет чуть не ставшего Стервятнику законным дедулей Толстяка в Четвертую, сбиваясь с лап, падая, но не подавая вида и не в коем случае не скуля от усталости. Спасает от смерти нашего Сфинкса Македонский, отважно расправив пламенные крылья, выдохнув в потолок тонкую струйку огня и подхватив еле дышащего сенбернара (на этом моменте Лорд со Слепым постоянно усмехаются, а Мак испуганно икает, будто ему, честное слово, предстоит спасти еще тринадцать сотен таких вот сенбернаров), несет его до Четвертой, а Толстого пытается привести в чувства сестра Рыжей Смерти, чуть не убитой этой же ночью беглецами из Ада, но спасенная угрюмым вороном и так далее.  По-моему, я отвлекся. Так вот - прекраснее моих песен, охоты за Толстым и огненной чешуи Мака была только драка двух вожаков - в этой схватке столкнулись сила и ум, гибкость и несгибаемость, безумие и ярость - Слепой с Черным.  Черный с силой вбивал Бледного в стену, но тот, выкручиваясь выбил ему три зуба и выдрал клок волос - ценный экземпляр, который я до сих пор храню - мало ли, вдруг пригодится, а затем с ноги вывернул сопернику челюсть, но Черный пудовым кулаком ударил Слепого в живот и вожак, согнувшись, отплевываясь от крови, яростно что-то шипит Сфинксу-сенбернару, а затем, безумно улыбаясь, начинает побеждать, пугающе весело смеясь и буквально выворачивая Черного наизнанку.  Вот так все и было. Черный со Слепым, отсидев в Могильнике с дюжину дней, надумали определить культуриста вожаком, дабы гуманно избежать еще одной такой ситуации. Но я думаю, что таким образом слепец хотел загладить свою вину перед осиротелыми из-за него псами, подкинув им нового вожака Черный, вожаком став, чудить стал - побрился, жилетки внакидку начал носить, повязку на голову одел - вылитый Сфинкс со всеми его привычками, походкой, манерой говорить и прочими его причудами. О Черном можно говорить больше, но больше я не хочу, Мак печенье принес. Всем пока, Ваш Шакал." Блюм, 2009, Неизданное. 25.11.09, 16:47.