***
Проснувшись, я сразу же отметил, что лапки мои по какой-то невиданной мне пока причине затекли. Открыв глаза и оглядевшись, увидел, что лежу на большой постели, прямо как моя дома, мягкая и теплая. Лапы в разные стороны, словно я корова, упавшая на льду. Сев и подобрав под брюшко лапки, оглядел комнату. Ни единого окна, комод, стол и пара кресел, все выполнено грубо, без излишеств, даже без резьбы, такая же ширма в одном из... хм, а углов-то тут и нет. Двустворчатая дверь до потолка, все деревянное и серое. Скучно-то как! Пока осматривался, осознал, что голова болит хуже, чем после пьянки с троллями. Застонав, я сполз с постели, едва не грохнувшись на пол, потому что в теле была жуткая усталость. Неважно где я и почему, нужно выбираться, а то как-то не хочется мне узнать, кто так гостеприимно меня принял, что оставил одного в комнате без окон. Подозрительно как-то. На столе в центре комнаты стоял глиняный графин и кружка. От вида сосуда, мое горло тут же возжелало узнать, что в нем. Бесшумно, как и всегда, подхожу к столу и, склонившись, принюхиваюсь к содержимому сосуда. Вроде вода. Наливаю в кружку и, поднеся к носу, внюхиваюсь тщательнее, все еще полный подозрения и сомнений насчет честности живительной жидкости. Поднеся кружку к губам, как кот лакнул языком, пробуя и определяя ядовитое или нет. На вкус как обычная вода. И уже через секунду смело делаю глоток, чувствуя, что горло сейчас взорвется от жажды. — Почему ты встал? — послышался приятный юношеский голос, от которого по моему телу прошла странная дрожь возбуждения. Повернув голову в сторону говорившего, едва не уронил кружку. В дверном проеме стоит достаточно высокий молодой человек, строение тела определить я не мог из-за наличия широкой цветной хламиды в пол. Лицо тоже разглядеть не мог, так как от головы до ног, а я уверен, что до ног, даже пальцы, держащие поднос с едой, и те обмотаны, парень был окутан желтоватыми тряпочками, а-ля бинты. Я даже не знаю, кем был этот парень. Даже вытянутая форма головы ничего мне не говорила. Мало ли, может, волос так много, а уложить и обмотать надо. Но встретившись с его глазами, я снова почувствовал и услышал заветное — дзынь! Шикарно, ничего не скажешь! Мало того, что моя тварь — парень, так еще и фиг его знает какой расы. А если, и правда, мумия?! Это ж каким образом долг-то супружеский выполнять? Боже упаси от такого союза! — мысленно перекрестился я, надеясь, что все обойдется и у моей твари есть достаточно простая причина так разряжаться. Мумиё, блин. — Тебе еще рано подниматься, — проходя к столу и ставя передо мной поднос, благоухающий какими-то странными запахами, да и на самом подносе еда выглядела подозрительно: сине-зелено-красно-черное-фиолетовое. Блин, да я даже знать не хочу, что это. — Ты еще слаб и поберег бы себя... Хм, а ты вообще меня понимаешь? Не понял? Что за намеки, чего глаза такие, словно со слизняком необразованным разговаривает? — Это ты на что намекаешь? — прищурился я и обжег парня яростным взглядом. Я, конечно, не самый умный, но и не конченый дурак. — О, так ты можешь говорить даже на всеобщем! — восхитился мумиё. Не ну так открыто еще никто не говорил мне о моем слабоумии. — Слушай ты, напыщенный, — взвился я, двинувшись к парню. Тот отступил и поднял руки в знак примирения. — Прости. Просто мы мало знаем об арахнидах. А те, кто приезжал, говорили, что вы дикие и необразованные. Якобы вы и между собой общаетесь-то посредством жестов. И это мой дзынь?! За что? Да я его такого пристукну за пару секунд, он же выбесит за еще более короткий срок. — Раз ты, разряженное туловище, ничего не знаешь обо мне, не смей оскорблять, — я все еще наступал на парня, который пятился, явно слышавший от приезжих не самые лестные отзывы о моем народе, что только подстегивало меня. — На себя бы для начала посмотрел. Обмотался весь, да взглянув на тебя, не то что усомнишься в твоих способностях членораздельно выражаться, но и вообще не подумаешь, что ты живое существо. — Эй, я ж не виноват в том, что так приходится одеваться, — возмутился в ответ мумиё и, обиженный моими словами, выпрямился, вознамерившись наступать уже на меня. Но я его не боялся, наоборот, из-за непонятной связи дзыня хотел его прямо сейчас и здесь, даже на полу. — И вообще, сам страшилище еще то. Еще вопрос, кто из нас тварь слабоумная. Ты же чудовище, тебе и говорить не положено. — Что?! — взревел я, сделав лапой подсечку по ногам парня. Тот мгновенно бухнулся на пол, удивленный моей скоростью. Я же навис над ним с желанием и драболызнуть хорошенько, вселив хоть толику уважения, и сделать своим. Но в чем-то он прав, о нас вообще мало кто что знает, даже после заключения мира между всеми существами, нас единственное, что признали разумными. Но это не означало, что мы должны были кричать о своем бытие направо и налево. Наоборот, наш народ закрылся от всех остальных, заключив нужные союзы и договора. Ясное дело, без заключения браков. В отличие от моих родителей, прадед отлично понимал, что от союза, например, арахнида и русалки получится нечто ужасное, а не прекрасное. Да и другие были согласны с этим. Для многих уж лучше со скорпионом слиться, чем с пауком, от чьей только тени шарахаются. Решив, что парень действительно не виноват в этой ситуации, я протянул ему руку и, когда он неуверенно ее обхватил, поднял его на ноги. — Извини, — кинул я и развернулся, выискивая свою одежду. Так как ни рубашки на мне, ни украшений не было. — Где мое барахло? — Эм, браслеты и кольца в комоде, верхний ящик, — ответил мумиё, а я тут же подошел и открыл указанный ящик, увидев все свое добро в целости и сохранности, решил, что на мне ему будет безопаснее. Первым натянул пояс, прикрывающий самое сокровенное. Чресла, как и у нагов, так же скрыты пластинами, и без пояса, что прикрывает их, мне неуютно. Считай голый совсем. Следом вернул на законное место и браслеты с кольцами. Все было выполнено из золота, довольно дорогой метал, и меня удивило, что мумии не стали воровать его. — А рубашку я скоро верну. Ее еще не починили, ткань слишком тонкая. Ну, ясень пень, из шелка, как ни крути. Не испортили б, замены у меня нет, а стиль этого чудика мне не подойдет. — Ладно. Ты мне вот что скажи, где я, почему, как долго и насколько? — вновь обернувшись к парню, потребовал я. — Это дом главного, — развел руками мумий. — Здесь, потому что мы нашли тебя без сознания на болоте. Ты отравился газом. Не мог я газом отравиться, скорее замерз как су... кхм. — Лекарь считает, что тебе еще рано подниматься, поэтому рекомендовал оставаться в постели, пока не поправишься, — продолжал вещать парень. Подойдя к столу, он взял поднос и протянул его мне. Я поморщился, не имея ни малейшего желания питаться такой гадостью. — Это просто фрукты, они съедобные, — видя мою реакцию, объяснил мумий. Все еще морщась, я принял поднос и взял с него что-то желто-серое. Поднеся к носу и обнюхав, решил, что лучше на диете посижу. — Мяса нет, мумиё? — парень тут же отрицательно закивал головой. — Эх, ладно. Как звать-то? Поставив поднос на стол, я внимательнее посмотрел на парня, гадая, чувствует ли он то же, что и я. Хотя по его виду ничего не понятно. А то что разглядывает, вполне объяснимо. Нас вечно все разглядывают, словно диковинку. Только многие пялятся с выражением ужаса, что на лице, что в глазах, у этого же ни намека, лишь легкий интерес. Н-да. Час от часу не легче. Еще и ухаживать придется. А может, просто ошибка какая? — Араанг, — сложив руки вместе и слегка поклонившись, сообщил мумий. — А раса? — тут же поинтересовался я, радуясь, что хоть имя у него нормальное, даже красивое, паучье. — Эм, ну... — замялся мой дзынь. — А как тебя зовут? — Лаки, — кинул я и подошел к двери, решив, что раз он не желает говорить со мной, заставлять не буду. — Ты куда? — тут же спросил мумий и, подскочив ко мне со спины, был тут же сбит. Резко развернувшись к уже лежащему на спине мумию, уткнулся одной лапой ему в грудь и слегка надавил. Парень явно был в шоке от происходящего, его глаза расширились, руки с тонкими пальцами ухватились за острый кончик моей лапки. А я предупреждающе зашипел ему в лицо: — Никогда больше не смей приближаться ко мне со спины. Араанг тут же усердно закивал головой, соглашаясь. — Извини, — пискнул он, а я протянул ему руку, убрав лапу. Ухватившись, он попытался встать, но подвернулась нога и я, чтобы он не упал, обхватил его обеими руками, даже передними лапками, дабы удержать. Перестарался и прижал его к груди. Какие у него красивые двухцветные глаза! Серебристо-алые, с густыми сине-черными ресницами, загнутыми на кончиках, разрез широкий, на пол-лица точно. И вот меня переполняет желание поцеловать, ну это как минимум, а губ-то нет, замотаны. Но я, все равно медленно склоняюсь к Араангу, намереваясь претворить желание в жизнь. Клац. — Эт-т-то что такое! — тут же раздается громкий и возмущенный мужской голос. Я тут же отпускаю Араанга на ноги и гордо выпрямляюсь, ожидая увидеть какого-нибудь грозного, большого и волосатого мужика, который с легкостью может меня прищелкнуть одним пальцем. Но глянув на обладателя голоса, чуть не заржал, как кентавр. У двери, грозно глядя на меня, стоял мужичок росточком метр с кепкой, весь, так же как и Араанг, обмотан бинтами, хламида широкая и в пол, но из-под бинтов на лице торчала седая борода, кончиком плетясь следом. — Итак, я жду, когда вы объясните мне эту компрометирующую ситуацию, — пробасил мужичок, а я кинул взгляд на Араанга — взор долу, руки за спиной, носок сапога ковыряет пол... Н-да! Че то меня ждет сейчас.***
Сижу сейчас, подобрав лапки под брюшко, сложив руки на могучей груди, в большом темном зале без окон и углов. Сижу не просто так, а посреди зала перед гномом в бинтах. Мой дзынь рядышком с ним, потупив глазоньки долу. Сидим ничего так, весело, мужичок сверлит меня недовольным взглядом из-под бинтов, кулаки сжаты до скрипа суставов. И чем я ему не понравился?! Я же такой красивый! — Ну, так ты будешь говорить? Ты хоть понимаешь, что скомпрометировал моего сына? — взревел сердитый папаша. Мы уже около часа сидим в этом зале, и он задает все одни и те же вопросы. Заело, бедного. А я ему на всеобщем объясняю, что не все так просто. — Пф, скажете тоже, дедуль, — рассмеялся я. — Скомпрометировал. Ага, конечно! Вот если бы нас видела целая толпа, я бы еще подумал объясняться или нет. Но кроме вас никто больше этого не видел. Так в чем проблема? Замяли дело, и все, делов-то. Меня прожгли еще более яростным взглядом, усердно сопя под нос. И так по кругу, словно он действительно не понимает всей ситуации. Для его же блага, для блага его же сына будет лучше, если мы не будем решать все так скоропалительно. Но не понимает маразматик, придется объяснять. — Ты моего сына чести лишил, и думаешь, я это так просто оставлю! — все беснуется дядечка. — Какой чести?! — возмутился я. — Мы даже поцеловаться не успели! — Так, все, хватит! Решай сейчас же, что будешь делать? На кол тебя или замуж моего сына возьмешь? Странный дедок. Не понимает, что ли, что из такого брака выйдет, точнее кто. Магия, конечно, цветет и пахнет, так что детей могут теперь даже мужики рожать, но не в том дело. Я паук, Араанг — мумия. Тут, как ни крути, как бедную ДНК не выворачивай, не скручивай, ничего путного не получится. Даже если он мой дзынь, это еще ничего не значит. Сомневаюсь, что что-то хорошее из нашего союза вообще выйдет. Вот же гхыр! Хотел свою тварь — получи, распишись. Я молчал, оглядывая свое мумиё, который так и не смотрел на меня, наблюдал, как бедный дедок звереет, как бы инфаркт не случился. Жалко будет, мужичка-то. — Так что ты решил? Какие планы на будущее? — прервал молчание дедуля, снова прожигая во мне дыры. Поаккуратнее, светило местное, а то женить сына не на ком будет. Откинув волосы за спину, я твердо посмотрел в глаза местному владыке и ядовито проговорил: — Вы уверены, что хотите, чтобы я и ваш сын стали супругами? Вы хоть представляете, что получится из нашего союза? Я будущий король всех арахнидов и наследник мне обязателен. Как думаете, какое существо получится, если скрестить две совершенно разные ДНК? Вы сначала над этим подумайте, а потом уже требуйте что-то. Я не против — женюсь, если Араанг не против. Но вы уверены, что именно такого зятя хотите? Мужичок, под моим взглядом и от моих слов, поник и призадумался. Араанг же мельком глянул на меня и задрожал, видно ему не по душе наше будущее. — Хорошо, я все тщательнее обдумаю, — кивнул старичок. — Вечером будет ужин, после поговорим обо всем подробнее — будем ли посылать приглашения твоим родителям или нет. Че-то мне это не нравится. Зачем ему мои предки? — Я останусь у вас еще на сутки. За это время вы решите, чего именно хотите для сына, — кивнув, я поднялся и, развернувшись, оглянулся, кинув встревоженный взгляд на дзыня. — И хочет ли он этого? Араанг — мой дзынь, если вы понимаете, о чем я. Но я не уверен, что он испытывает то же что и я. Поэтому я приму любое ваше решение. При упоминании о дзыне Араанг встрепенулся и посмотрел на меня испуганно, дедок тоже встревожился и сначала глянул на меня, а потом на сына. Н-да, они явно знают, о чем я. Будет здорово, если я и мумиё мое чувствуем одно и то же. Но тем не менее это не решение. Любовь любовью, судьба судьбою, но и адекватность никто не отменял. Гордо покидаю зал, в коридоре, таком же темном и большом, иду по наитию. Обдумать все, что сказал, и мне б не помешало. Странные эти мумии. О них я слышал, но мимолетно — живут долго, обматываются тряпками с самого рождения. И они не мертвые, как считалось раньше, нет — живые, но почему ходят в вечных лохмах, никто не знал, а они не раскрывали этого секрета. Да и сегодня как-то странно Араанг отреагировал, сказав, что у него нет выбора и ему приходится так ходить. Блин, хочу все знать! При следующей же встрече расспрошу его. Ведь по его поведению ясно, что он тоже почувствовал призыв природы, ну или просто слышал. Вот только природа явно отыгралась на нас, видать, настроение паршивое было. В раздумьях я шел по коридору, где мне изредка встречались небольшие группы мумий, все как один шарахались от меня, и уже с безопасного, по их мнению, расстояния оглядывали меня, словно диковинку. Но меня это не тревожит, главное, чтобы кидаться как все не стали. А то породнимся, припомню. Ух, какой я злопамятный. Но ведь существо старалось, а я просто возьму и забуду?! Нет, надо же показать, что с памятью у меня все отлично, а я не злой, просто так выглядит со стороны. Полумрак резко оборвался и я растерянно огляделся. Большая круглая комната, но одна стена была прозрачной, что-то вроде отполированного горного хрусталя. Подойдя к своеобразному окну, я коснулся его рукой, глядя на мир за стенами этого странного замка. Деревья искорежены, их корни вьются по всей территории, что мне виднелась, трава жухлая, но кое-где зеленая. Воздух наполнен небольшими облачками песочного цвета. Видать это тот яд, о котором говорил Араанг. Неба совсем не видно, его закрывали ветви деревьев, переплетаясь между собой в кронах. Миленько! Надо почаще сюда приезжать. — Замок находится в самом центре болота, — послышался голос моего дзыня. Я обернулся и оглядел его. Каким был, таким и остался, но, даже не видя ничего, кроме его глаз, я хочу его. — И почему же вы живете в таком месте? — отходя от окна и намереваясь продолжить свой путь к моей узнице, спросил я. Мумии вокруг шныряли, кидая на меня и Араанга встревоженные взгляды. Наверное, гадали, нужно ли принца спасать или о себе лучше побеспокоиться. — Это наш дом, — пожал плечами мумий. — Хорош же дом, с ядовитым воздухом, — криво усмехнулся я и все же зашагал к своей временной комнате. Араанг последовал за мной. — Почему твой отец так настаивает на том, чтобы я взял ответственность за то, чего даже не произошло? — не оглядываясь на парня, спросил я его. — Таковы наши законы. Для твоего народа подобное, наверно, ничего не значит, но у нас очень важна чистота тела и души для будущего супруга или супруги, — пояснил мумий. — То есть до свадьбы ты даже ни разу еще и не... хм... шпилился? — несколько удивился я. — Нет, что ты! — тут же воскликнул возмущенный Араанг. Еще и покраснел для пущей важности. Этого я, конечно, не видел, просто знаю. — Н-да. А как же ты собираешься в первую брачную ночь супругу удовлетворить, если ничего не знаешь? — Ну, основы-то я знаю... — смутился парень. — Знает он. На деле все иначе и твоя теория тебе не поможет, — рассмеялся я и, остановившись, оглянулся. — Если ты не будешь ни с кем спать, то никогда не поймешь всю прелесть близости. О, как сморозил. Медаль мне! Араанг решил на это не отвечать и отвернулся от меня. Я же, хмыкнув, снова зашагал. — А ты?.. Ты уже спал с кем-то? О, интерес проклюнулся. Хороший мальчик. — Конечно, — пожал я печами. — И с парнями? — еще более заинтересованно спросил мумий. — И с парнями, — кивнул я, хотя вспоминать не хотелось. Два паука мужского пола — это так неудобно. Хотя в пьяном состоянии мы все же умудрились сделать дело. Вот тут наверно инстинкты и нужны. Араанг примолк, что-то обдумывая, а я проявил интерес. — По вашим законам получается, что такой, как я, тебе не подойдет. Верно? Значит, есть шанс, что твой отец отступится? — Нет, он уже решил. Ты другой расы и у вас другие законы. Тут главное моя чистота. И напыжился, словно он святой сосуд, и этим стоит гордиться. — Сколько тебе лет? — Эм, двадцать. А тебе? — Сто восемь, — остановившись и посмотрев, как глаза мумии увеличиваются, ответил я. Да, это стоило того! Какой взгляд! — Вот о чем я и говорю. Я бы физически не смог столько времени без секса. Рассмеявшись еще более округлившимся глазам дзыня, я вновь устремился в сторону своих комнат. Дальше мы шли в полном молчании. Парень явно был удивлен моими словами. Но это не страшно. Двадцать лет без интимной близости это ладно, но когда тебе уже за сотню лет это уже серьезно. Не гонять же «шкуру» до брака. — А ты чего за мной идешь? — спросил я, остановившись у двери в комнату, где проснулся пару часов назад. — А? О, так я это... моя вот рядом, — указав рукой на ближайшую дверь, смутился парень. — Ясно. Бывай, — и я захлопнул дверь перед носом дзыня. Это просто ужас, он так мило смущается, что я просто не могу себя сдерживать. Я так еще никого не хотел. Надо поскорее отсюда выбираться, иначе еще и в изнасиловании обвинят.***
В назначенное время открываю дверь своей комнаты и слышу странный звук. Бам. Бух. Выглядываю в коридор и вижу, как один мумий сидит на полу, потирая лоб. Увидев меня, задрожал и отполз на пару метров, я удивленный огляделся и увидел за углом коридора еще две головы, что поспешили тут же исчезнуть из поля моего зрения. — Та-а-ак! — протянул я и вышел в коридор, грозно возвысившись над подглядывающим. Интересно им, видите ли. А мне одни неудобства. Вот, главное, боятся меня словно чумного, но при этом стремятся увидеть как можно больше. Вот, например, час назад пришел один типа слуги и, дрожа, словно паутина на ветру, попытался вручить мне починенную рубашку, но у него так руки тряслись и ноги подгибались, что уронил. Испугавшись моего, вроде как должного возникнуть недовольства, умчался от греха подальше. И чего они такие нервные? Я же их есть не собираюсь. Оглядев по силуэту девушку, причем молодую, с красивыми карими глазами, я протянул ей руку, чтобы, как настоящий мужчина, помочь даме подняться. Ага, как же. Воззрившись на мою конечность, словно на горящую палку, она отползла еще на пару метров, уперевшись спиной в стену, ошалелыми глазами глядя на меня. Достали, нежные и ранимые, блин. Я, может, тоже чувствительная натура. Сплюнув на пол, совсем не как гость, я развернулся и направился в сторону трапезной, которую еще найти надо. Нашел быстро, дрожащие мумии, не объясняя, просто тыкали пальцами в нужную сторону, указывая вполне верное направление. Не хотел бы я ими быть посланным на хе... кхм. Не важно. Проводят, думаю, с наивысшим комфортом. Войдя в зал, я понял, что ждут только меня, за большим столом сидело штук пятьдесят мумий, все в разных хламидах, которые наконец-то были разноцветными и даже с узорчиками. Порадовали, ради меня? Приятно! Так и быть смилостивлюсь над вами, не буду таить зла. При моем появлении один мумий поднялся и, указав рукой к концу стола, где сидел дедок и Араанг, проводил меня к большому широкому настилу с мягкой подушкой. Предусмотрительные какие. Я аж чуть не прослезился настолько, что зубами скрипнул. Сервис королевский, но мне не нужен стул, я вообще-то и стоя могу, тем более, что если я и сяду, буду выше всех раза в два. Мумии, конечно, высокие, но, насколько я могу судить, Араанг самый длинный из всех, но и то он достигает мне до груди, если и я, и он, выпрямимся. Хотя если я буду выше остальных, смогу видеть все и всех. Главное в жизни — из минуса сделать плюс. Сажусь, значит, и тут же начинают подавать блюда. Все страшные, несъедобные, блин, я ж мяса хочу. При такой диете загрызу кого-нибудь. Со скучающей миной, я посмотрел, как на мою тарелку, больше походящую на поднос, горочкой наложили всевозможной разноцветной дряни, от одного аромата которой, меня передернуло. Ну не травоядный я. Араанг, видимо, заметил это, потому что подозвал одного из слуг и что-то прошептал на ухо, тот задрожал, кинул на меня испуганный взгляд и, поклонившись, покинул зал. Последующих пятнадцать минут все сидели молча, мумии неуверенно ели, хотя больше для виду ковырялись в тарелках. Взгляды всех были на мне, они, даже если бы захотели, не смогли бы оторвать глаз от меня. Все же нечасто у них арахниды появляются. Но мы квиты. Что я, что они, все мы таинственные расы. И не будет конца удивлению остальных, когда мы соединимся. Жуть! Единственный, кто на меня не смотрел, был Араанг, тот смущенно опустил голову и ковырялся вилкой в тарелке. Его папаня сверлил меня недовольными взглядами между великими думами. На целых пять минут он даже завис, разглядывая то меня, то сына. По правую руку от него сидел только Араанг, видно он единственный ребенок, хотя место супруги тоже пустует. Насколько бы разными не были внутренние законы, межрасовые были одними, и во главе стола, даже если у мумий не принято, должны сидеть глава дома и его супруг/га. Но видно таковой не было. Слева сидел я, чуть дальше от меня, наверное, для безопасности дворцовых фаворитов, сидели остальные мумии. Ну что, народ, мы так и будем молчать? Эх, скукотища смертная. И ведь по этикету я не могу ничего подобного сказать. В комнату вошел давешний слуга и поставил передо мной большое блюдо с крышкой-куполом, из-под которой так знакомо запахло жареным мясом. — М-м-м! — протянул я и тут же поднял крышку, где виднелось голубиное мясо. Прости меня, почтовая пташка, но я слишком изголодался. Не обращая внимания на всех присутствующих, я приступил к трапезе, стараясь не забыть, что я не один и не наброситься на такое долгожданное яство. Говорить никто так и не стал, а я, наевшись и придя в отличное расположение духа, оглядел стол и обратился к старикашке: — Ваше... э... — вот и спросил. Как его звать-то? Блин! — Ах, да, сынок. Я же так и не представился, — спохватился папаша моего дзыня. Меня же передернуло от такой перспективы родства. — Я фараон Ингарноеминг II. Рад приветствовать тебя в моем доме. Интересно, как он сам язык не ломает от такого имени? Да я в жизни не выговорю это, без предварительной десятилетней подготовки. — Благодарю за прием, — ошалело выдал я, уже и забыв, о чем хотел спросить. — Не стоит. Это меньшее, что я могу сделать для моего будущего зятя, — хитро прищурился дедуля Инга-чего-то-там-невразумительное. Это он типа дает понять свое решение? Спасибо, уважил. Аж народ твой в обмороки вон падает, едва слуги ловить успевают. А нет, вот один из прихлебал поймал и слугу. Какие нервные. Араанг и тот закашлялся и испуганно оглядел зал, а потом и на меня виновато посмотрел. Я же подмигнул ему. Я-то не против, только всеми восьмью лапками за, ты-то хочешь этого? — Значит, все-таки решились, — с усмешкой перевел я взгляд на папашу. Тот кивнул, подтверждая. — Что ж. Тогда, думаю, нам стоит обговорить все детали как можно скорее. Как я и говорил, завтра я покину ваш гостеприимный дом. — Зачем же так спешить? — недобро улыбнулся дедуля. — Мне родителей предупредить надо. Предлагаю позже вам приехать на свадьбу к нам. Мои родители в любом случае потребуют, чтобы бракосочетание прошло в нашем дворце. — Прости, мой будущий зять. Но вы должны заключить два брака. В нашем доме и в твоем. Если хочешь уехать, сначала женись на моем сыне по нашим обычаям, — прищурился Инга. — Это займет всего несколько дней. Уважь дедулю. Ага. Уважь дедулю, или получишь пиз... хм, люлю! И вот что мне ответить? Я ж все по-другому хотел. Не так быстро. Хотя если мы с Араангом будем жить довольно долго, то, думаю, и натискаться успеем. И конфетно-цветочный период пройдем. Время есть. Кстати, а чего там Араанг молчит? Снова смущается, все глазоньки отводит. Невинный какой. А я тут отдуваться должен. Я думал нормально заобщаемся, узнаем друг друга. Нет же, вечно кто-то да торопит. — Что ж, — раз ему все равно, почему я должен отказываться? Он же мой дзынь. Это только к лучшему. Быстрее наслажусь им сполна. Ух! По законам всех рас мы обязаны пройти два обряда, если будущие супруги не одной расы. Это будет означать, что пара действительно хочет этого и готова жить в горе и радости до конца дней. Что ж будь по-вашему. — В таком случае, я хочу в ближайшее же время обвенчаться. После, сразу же уеду, вместе с Араангом. И не смотри так на меня, дедуля, это даже не обсуждается. Он поедет со мной, и точка! Взглядом поубивав друг друга раз сто, мы разорвали зрительный контакт. Инга тяжко вздохнул и поднялся. — Уважаемые мои гости! — завещал он всем присутствующим, которые и так все не только слышали, но и наблюдали, делая свои выводы. — Завтра вечером принц арахнидов Ананси Лаки и мой сын, принц Араанг, обвенчаются. Ну вот, народ снова в ауте. Старик, ну нельзя же так подданных нервировать. Те, кто только очнулись, вновь упали в обморок, а те, кто держались до последнего, все же не выдержали и присоединились к слабовольным на полу и стульях. — Вот и славненько, — хлопнул в ладоши Инга и снова сел на стул. Я же встретился взглядом с глазами Араанга. Такие прекрасные, такие чистые. Все границы между нами стираются так стремительно, что дыхание прерывается. Остановилось время, стрелки замерли. Сейчас только мы вдвоем существуем в этом мире, остальных нет. Вот это дзынкнуло так дзынкнуло! Причем теперь я уверен, что дзынь чувствую не только я, но и Араанг, вон как трясет, как взгляд под моим становится томным. Хочу его, сейчас же! Я облизал пересохшие губы, Араанг вздрогнул и опустил голову, прервав нашу зрительную близость. Боги, я ж действительно чуть не кончил. Кинув взгляд на отца, мумиё подскочил и стремительно покинул зал, умчавшись в неизвестном направлении. Инга только посмотрел задумчиво вслед сыну и вернулся к трапезе. Его подданные только-только начали приходить в себя. Решив, что мое отсутствие если и заметят, то не станут горевать, я выскочил следом за будущим мужем. Я чувствовал, что в этот момент я должен быть рядом с ним. В кромешной темноте, что мне несильно то и мешало, я кинулся догонять суженого, который нашелся в первом же тупике коридора, коих тут валом. Араанг сидел на коленях, практически прижавшись грудью к коленям. Я тихо подошел к нему и опустился рядом. Парень не обращал на меня внимания, тяжело дышал и дрожал, руками обхватив тонкие плечи. — Что это? — спросил Араанг, чувствуя, что я рядом. — Почему так? А я знаю?! Коснувшись рукой обмотанного подбородка парня, я приподнял его лицо, заглядывая в горящие в темноте глаза. — Все хорошо. Я рядом, а значит, все будет отлично, — мягко улыбнулся я, помня, что парень еще слишком невинен. — Вот если бы меня не было рядом, тебе было бы худо, совсем. А-а-а-а! Кто же так успокаивает! Араанг моргнул, не понимая о чем я, я же, склонившись, уверенно приблизил свои губы к тому месту под бинтами, где теоретически должны быть его губы. — Сейчас станет легче, — прошептал я и прижался к грубой ткани, толком даже не зная туда ли целую. Араанг дрожал всем телом, но спустя пару минут такого тесного контакта, мы просто прижимались губами к губам, он расслабился и даже осмелился коснуться кончиками перемотанных пальцев моей груди. Где был разрез для губ, я не знал, но они же ели в зале, куда-то пихали еду. Но это столь обычное явление, что я внимания не обратил, как они едят сквозь ткань. Поэтому просунуть свой язык в рот парня не мог, придется целоваться так, целомудренно. Но даже так, мне уже хорошо! Араанг вскоре совсем осмелел и уже обвил рукой мою шею, подавшись грудью, прижался ко мне. Меня словно благоговением божественным пронзило. Все тело налилось таким острым желанием, но вместе с тем и всепоглощающим наслаждением. И это от одного лишь прикосновения! Все, Араанг, мою башню унесло. Ты сам виноват!