Забытые осколки

«И что у нас на календаре? 2009 год… Ясно. Старый календарь. А что нам скажет дисплей мобильного телефона? 14 января 2010 года. Больше похоже на правду. Я, кажется, уже жалею, что 2009 остался позади. Вот бы на всю жизнь застрять хотя бы в начале декабря 2009 года, а еще лучше в его лете…» Юно с трудом смог подняться с пола, при этом, не глядя, опрокидывая пустые бутылочки из-под соджу, по счастливой случайности избегая столкновения с сосудом дорогого вина. «Упс, чуть не разлил любимое вино Джеши. Ну вот, опять я о нем думаю» - нижняя губа недовольно выпятилась вперед, а бровки сделались домиком. – «Но, по праздникам, он на вкус был именно такой…» - язык прошелся по обветренным губам, что сохраняли привкус вина, а глаза томно прикрылись веками. Их обладатель явно рисовал в голове сладкий образ шатена. Темная гостиная пустого общежития. Здесь только он и огни гирлянд города, просачивающихся сквозь жалюзи большого окна. Чанмин был со своей семьей, Юнхо же не хотелось никого видеть, ни родных, ни друзей, ни тем более коллег по работе. - Душно, как же душно. – Шептал Юнхо, покачиваясь, приближаясь к окну. – Открыть… Быстрее, открыть. Непослушные руки лишь со второго раза смогли распахнуть форточку, откуда дунул морозный ветер. Чон запрокинул голову, наслаждаясь ледяным прикосновением с улицы. Это длилось достаточно короткое время, ибо он зло отшатнулся от прозрачной поверхности, с ненавистью глядя на нее. - И даже ветер, словно прикосновение ЕГО холодных рук, – шипел он на собственное расплывчатое отражение. Он не видел своего лица, только силуэт, но он знал, что на него смотрят глаза усталого мужчины, с недельной щетиной на лице. – Я тебя презираю, Чон Юнхо. – небольшой календарь, что стоял на кофейном столике, полетел в ненавистное окно, глухо ударяясь о стекло. То трепетно вздрогнуло, заставив зрение обратить внимание на то, что дальше, за его отражением… А дальше был Сеул, черное как смоль небо, любимая луна, и горстка звезд, что медленно вальсировали в темной гуще. Во всяком случае, пьяное воображение Юно рисовало именно эту картину. Он вновь нерешительно приблизился к окну. «И зачем это мне все было нужно? И нужно ли теперь? Дже… Смешно, но сейчас самое время появиться Дьяволу. Я бы продал ему душу, лишь бы ты был рядом со мной». – Чон прижался разгоряченной щекой к холодной гладкой поверхности, замечая тут же запотевание стекла. – «Похоже, я слишком много и долго пил. И эта бессонница. Без тебя ничего не имеет смысла, Дже…» - он начал медленно сползать вниз, все еще обтираясь щетиной о гладкую поверхность. – «Пусть все сгорит и исчезнет. Мне больше ничего не нужно. Только ТЫ… и даже звезды ни к чему. Простите, звезды» - пьяно улыбнулся. «Вы ни к чему» - упав замертво на пол, он почувствовал, как веки прикрываются, ресницы становятся влажными, а сон подступает к сознанию. Но, даже закрыв глаза, он все еще видел этот пейзаж за окном, и сверкающие глаза Джеджуна, сияющие ярче любых огней. "Жаль, что сейчас не лето 2009 года. Жаль, что наутро я ничего не вспомню".