Аlone Together

Стайлз даже не сразу понял, что падает: просто земля вдруг качнулась, а через секунду его уже подхватили чужие сильные руки. - Держись, - Дерек перекинул его руку себе через шею и поволок к общежитию. Ноги заплетались, и проще было вообще не шевелить ими, чем пытаться идти. Перед глазами всё расплывалось, а звуки вокруг превратились в монотонный гул. Единственным, за что цеплялось сознание, был жар чужого тела. Стайлз опустил глаза: на рубашке с той стороны, которой он прижимался к боку Дерека, расползлись бурые пятна. - У тебя кровь, - прошептал он, упираясь лбом в плечо Бойца, чтобы унять боль в висках. - Всё в порядке. Я практически восстановился, - Дерек обхватил Стайлза за пояс, прижимая к себе ещё крепче, и толкнул ногой дверь в жилой корпус. На попытку возразить сознание отреагировало самоотключением, так что подъём по лестнице практически стёрся из памяти. Кажется, Хэйл нёс Стайлза на руках. Более-менее тот пришёл в себя в комнате, когда его без особых церемоний начали вытряхивать из мокрой одежды. По телу сразу же пробежал табун мурашек, сделав кожу гусиной. На место снятой одежды Дерек принялся натягивать первое, что попадалось ему под руку в шкафу. Стайлз не стал возражать против такого отношения к собственной персоне – в сухих джинсах и худи он чувствовал себя куда как комфортнее, хотя трясти его не перестало. По ощущениям холод шёл изнутри, пульсируя в жилах вместе с кровью. - Тебе нужно поспать, - Дерек уже тоже успел переодеть майку и теперь подталкивал Стайлза в плечо, пытаясь уложить на кровати. Сам Боец лёг рядом, обнимая. - Спи, Стайлз, - прошептал он в самое ухо на грани слышимости. Тёплые подушечки пальцев коснулись лба, и сознание Стайлза провалилось в темноту. *** Если засыпать пришлось стуча зубами от холода, то разбудила Стайлза как раз таки жара. Он едва выбрался из одеяла, скрученного вокруг него коконом, и убрал со лба прилипшую, мокрую от пота чёлку. - Как ты? – Дерек пересел со своей кровати к Стайлзу. - Лучше… кажется, - ощущения снова были на отметке «норма». Однако кто его знает, какой ещё фортель мог выкинуть организм в следующую секунду. - Я принёс тебе чай и кое-что перекусить, - Хэйл кивнул на стол, на котором стоял термос, и лежала пара плиток шоколада. - Спасибо, чувак, - Стайлз сразу же схватился за шоколад. Горький он ел всего пару раз за всю жизнь, предпочитая ему молочный с разными начинками. Ну, или на худой конец с орехами и изюмом. По правде, что бы не говорили ценители «настоящего» шоколада, сложно было получить удовольствие от кислящей горечи ничем не разбавленных девяносто девяти процентов натуральных какао бобов. Однако сейчас Стайлз чуть ли не стонал в голос, откусывая прямо от плитки горького шоколада. Он благодарно замычал, когда Дерек всунул ему в свободную руку кружку с тёплым чаем. - О, мой бог! Просто нектар и амброзия, - в ход пошла вторая плитка шоколада. Стайлз, наконец-то, почувствовал, что пришёл в себя, что ему сыто и уютно, и он не стоит одной ногой в каком-то глобальном пиздеце. - Долго я спал? - Пару часов. - Ммм… - протянул Стайлз, задумчиво скручивая фольгу в шарик: то, что всё закончилось, не означало, что ничего не произошло. – То, что ты… мы сделали с Айзеком… Что это было? - Полное Ограничение, - Дерек, до этого расслаблено наблюдавший за ним, сразу же подобрался, явно настраиваясь на серьёзный разговор. - Не знал, что оно выглядит так. В учебниках всё описано совершенно по-другому. - Учебники к настоящему бою не подготовят. - Я знаю… - Ты хоть понимаешь, что был в шаге от того, чтобы оказаться на месте Айзека? - то, что Дерек говорил тихо, совершенно не означало, что в его голосе не была слышна злость. - Я знаю! - Знаешь? А ты знаешь, какие последствия у Полного Ограничения?! – в голосе Хэйла появилась сталь, хоть он и не повысил его ни на тон. Только сейчас Стайлз понял, что Дерек не просто злился – он был в настоящей ярости. Это было, с одной стороны, пугающе, а с другой – похоже на чудо. Хэйл редко проявлял какие-то яркие сильные эмоции, обходясь полутонами, но сейчас в нём бушевал настоящий шторм, пусть и незаметный внешне. То, что Дерек был действительно разозлён, выдавали его глаза, пристально буравящие собеседника холодным взглядом, съехавшиеся к переносице брови, подрагивающие крылья носа и поджатые губы. В первую секунду Стайлз удивился, но через мгновение и сам вышел из себя: - А что я должен был делать? Если ты не заметил, то у тебя была перегрузка! - Я знаю, что такое перегрузка, и как с ней справится, - веско припечатал Хэйл. - Да? И когда же…? – Стайлз оборвал сам себя. Он запоздало понял, что в своей попытке выиграть спор, чуть не ударил Дерека, пусть и словами, ниже пояса. Перегрузки у Бойцов случались редко: для этого Жертва должна была либо быть настолько же слабой и неподготовленной, как Стайлз, либо отказаться сражаться, практически бросив Бойца на произвол судьбы. Конечно, бывали случаи, когда во время боя Жертва уже не могла держать защиту, но о том, чтобы оставить Бойца один на один с противником даже и речи не было. Но, учитывая то, что Кейт сделала с Дереком прежде, чем от него избавится, не сложно было допустить, что она способна на нечто подобное. Ещё раз напоминать Хэйлу о том, через что ему пришлось пройти, Стайлз не стал. Однако уступать в этом споре он тоже не собирался. - Я поступил так, как счёл нужным, - твёрдо заявил он, глядя прямо в глаза Дереку. - Ты мог пострадать… - Мы оба могли – я выбрал наименьшее из всех зол: я принимаю урон, а ты доводишь бой до конца, - говорить спокойно и уверенно было довольно сложно, учитывая жгучее желание проораться и разбить что-нибудь с размаху о стену, которое так и рвалось изнутри. - Я смог бы тебя защитить, - процедил Хэйл, как будто оскорблённый последней репликой своей Жертвы. - Я знаю, - из лёгких словно выпустили весь воздух, и Стайлза сгорбился, устав держать лицо. – Господи Боже, Дерек, кто вбил тебе это в голову? Джерард? Кейт? А хотя… знаешь, плевать. Просто объясни мне, почему только я должен быть защищён? Кто тогда должен защищать тебя? Если не я, то кто? Чем я такой особенный? Только потому, что я твоя Жертва? Ну, а ты? Чем ты хуже, Дерек? Ладони сами накрыли лицо, пряча Стайлза от его Бойца. Он устал с ним бороться, доказывать что-то… Из-за того, что Хэйл видел мир по-другому, точнее, из-за того, что его приучили видеть так мир, каждый день они вдвоём оказывались в каких-то непонятных смущающих ситуациях, касающихся совершенно несущественных бытовых моментов. И Стайлзу приходилось выкручиваться, что-то объяснять, что-то просто игнорировать, просить, переучивать. Но бой – не какая-то мелочь. Это то, что может когда-нибудь стоить жизни или львиной доли здоровья. Но переубеждать Дерека – сродни сдвиганию локомотива с рельсов. Стайлз, мог быть убедительным, когда это было необходимо, но этого было недостаточно, чтобы переучить кого-то жить на новый лад. Дерек промолчал, ничего не ответив, и это молчание как-то порядком затянулось. Так что Стайлзу пришлось отнять руки от лица: Боец смотрел куда-то в сторону, уставившись в одну точку, сжав руки в кулаки. И уж лучше бы он дальше продолжал смотреть в пространство, чем перевёл на Стайлза тяжёлый взгляд и снова отвернулся. Если честно, на лице Хэйла редко отражались какие-то эмоции, кроме вечной хмурости и лёгкой отстранённости. Правда, так дела обстояли лишь на первый взгляд. Если знать, куда смотреть и на что обращать внимание, то можно было читать настроения Дерека с его лица, как с огромного транспаранта с аршинными буквами. За время их совместного проживания Стайлз чётко уяснил одно: ничто так не расскажет о том, о чём думает Хэйл, как его взгляд. И от зрительного контакта произошедшего только что захотелось побиться головой о стену. - Дерек, упёртая ты, зацикленная задница, - простонал Стайлз, всё же несколько раз приложившись головой о стену. – Я тебя не жалею. И никогда не жалел – уясни это для себя. Но если ты помнишь, то мы с тобой договорились, что мы теперь вместе как боевая пара. Так что куда ты – туда и я. И мы выручаем друг друга. И я понимаю, что пока не особо тяну поставленную задачу, но я пытаюсь, а ты мог бы не усложнять мне задачу и не вести себя как… как… Стайлз, зависнув на последней части своей гневной тирады, наконец, поднял взгляд от покрывала на своей кровати и встретился глазами с Дереком, который вдруг оказался очень близко. Намного ближе, чем за минуту до этого – буквально нос к носу. - Прости, - одним своим тоном Хэйл дал понять, что он действительно чувствует себя виноватым. Стайлз как раз раздумывал, что бы ему ответить, когда его губы поймали в поцелуй. Это не было похоже на то, как раньше они подстёгивали связь, увеличивая резонанс, или разделяли между собой силу. Сейчас они целовались не для или ради чего-то – это был просто поцелуй. Точнее, определение «просто» было не совсем уместно – Дерек никогда так его ещё не целовал. Он как будто спрашивал разрешения. Он не спешил и не торопил, но от его напора у Стайлза дрожали кончики пальцев. И чтобы как-то унять эту дрожь, пришлось зарыться пальцами в густые чёрные волосы на затылке Хэйла. Стайлз делал всё это аккуратно и настороженно, ожидая в любую секунду, что Дереку что-то не понравится и тот его оттолкнёт – это всё-таки их первый поцелуй. Точнее, первый из разряда «хочется», а не из разряда «надо». Поэтому Стайлз пусть и осторожно, но изучал Хэйла, и тот, кажется, был совсем не против. Так что пальцы, немного осмелев, скользнули по шее, огладили лопатки, сжались на плечах, а потом, спустившись вниз, забрались под футболку, пытаясь дотянуться до татуировки. Дерек, подался назад, напоследок оттянув нижнюю губу Стайлза зубами, и потёрся носом о его щёку. - Надеюсь, ты не за это только что извинялся? – едва слышно из-за сбитого дыхания спросил Стайлз. Вопрос, правда, был для проформы, так как говорливость просыпалась каждый раз, как начинали шалить нервы. Организму как будто нужно было заполнить пространство словами, как если бы это могло от чего-то спасти или что-то исправить. - А я должен за это извиняться? – совершенно серьёзно поинтересовался Дерек. Ответ Стайлза превратился в неразборчивое отрицательное мычание, из-за того, что Боец повалил его на кровать, нависая сверху. Второй поцелуй вышел куда как менее сдержанным. Одной рукой Дерек упирался в кровать, но вторая вполне свободно скользила по боку Стайлза, оглаживая, то грудь, то бёдра, то норовя забраться под худи. Стайлз тоже уже больше не стеснялся, цепляясь за Хэйла и отвечая на поцелуй. И всё же в голове пронеслась паническая мысль о том, что сейчас может что-то случиться, на что внутренний голос лишь согласно ответил, что всему пора бы случиться вот прямо сейчас. Стайлза уже начало потряхивать. Жар, копившийся в паху, вылился во вполне заметное возбуждение, не особенно приятное в тесных джинсах. Стон вырвался совершено непроизвольно. Дерек отстранился всего лишь на секунду, чтобы сразу же впиться губами Стайлзу в шею, доступную в вырезе худи. Как чёртов капюшон вообще оказался надет на голову Стайлза? Однако Хэйл неплохо справлялся и с доступным ему участком кожи, заставляя свою Жертву проверять акустику в комнате собственным голосом. Стайлз постанывал, всхлипывая и комкая пальцами футболку на плечах Дерека. Его просто разрывало от ощущений, и одновременно хотелось ещё больше: больше прикосновений, больше Хэйла. Стайлз выгнулся, ища контакта, и потёрся бёдрами о бёдра Дерека. И этого хватило, чтобы тело прошила сладкая судорога, скручивающая все внутренности в нечто вязкое, тягучее, жаркое. Оргазм всё ещё прокатывался волнами по телу, пока Дерек, вжав Стайлза всем телом в кровать, снова целовал его губы. - Тебе нужно в душ, - Хэйл сел на кровати, разрывая телесный контакт, хотя в его глазах с тонким ободком зелёной радужки из-за расширившегося зрачка всё ещё плескался голод. Возможно, Стайлз бы что-то и возразил, но от смущения хотелось провалиться, как минимум, до подвала общежития, а там было не так уж далеко и до ада. Поэтому он просто кивнул и, соскочив с кровати, скрылся за дверью в ванную. Было обидно и стыдно за себя: кончить всего лишь от одного соприкосновения – нет ничего позорнее. Но только от воспоминания о том, насколько возбуждён был сам Дерек, внизу живота снова начинала копиться истома. Да кого бы не вынесло от осознания того, что его хочет такой парень, как Дерек Хэйл? Стайлз заметался по ванной. С одной стороны его подмывало опять постучаться обо что-нибудь головой и посыпать её пеплом, а с другой – по ту сторону двери всё ещё оставался Дерек с каменным стояком. Так что нужно было уже решаться: переступить через свой страх, вернуться и сделать уже что-нибудь. Ладонь, сжавшаяся на дверной ручке, мгновенно вспотела, но, прежде чем Стайлз решился выйти из своего укрытия, в комнате раздался звонок мобильного. - Да, Питер, - голос Дерека из-за двери звучал глухо, но вполне разборчиво. – Да… Хорошо, сейчас буду. Хлопнула дверь и в комнате стало тихо. Стайлз раздосадовано застонал и с силой потёр лицо ладонями – всё решили за него. Вздохнув, он обернулся к зеркалу, собираясь привести себя в порядок, и застонал ещё раздосадованние: на нём была красная худи, привезённая Эллисон в качестве подарка из Парижа. В общем, к байке не было никаких претензий, кроме ушек на капюшоне – кому-то в голову пришла идея сделать специальные кармашки для ушек, чтобы те стояли торчком, даже с накинутым на голову капюшоном. В детстве у Стайлза были похожие шапочки, когда он ходил в детский сад. И стоит согласиться, что это выглядело мило, но только когда ему было пять лет, а не семнадцать, хотя Эллисон, видимо, считала иначе. В прошлом году худи была Стайлзу велика и он без особых угрызений совести засунул её в шкаф, благополучно забыв. Однако Дерек сегодня каким-то образом умудрился второпях выудить из недр шкафа именно её и даже заботливо вдел намокшие во время боя ушки в кармашки, чтобы Стайлз их не застудил. Очень мило с его стороны. Чёртова худи была просто катализатором милоты! - Всё прямо в лучших традициях Стилински! – буркнул Стайлз своему отражению, прежде чем начать раздеваться, чтобы залезть под душ. *** Когда Дерек вошёл, Питер вальяжно устроился в кресле, закинув ноги на стол, и развлекал себя какой-то игрушкой на планшете. - А вот и мой дорогой племянник, - старший Хэйл поднял голову, расплываясь в приветливой улыбке. - Ты хотел меня видеть? – Дерек проигнорировал его приветствие, зная, что обычно прячется за улыбкой его дяди. - Дерек-Дерек-Дерек, вашей паре без году неделя, а уже ввязались в несанкционированный бой на территории школы с парой учащихся. Нельзя же так, - Питер поцокал языком, качая головой. - Я готов понести наказание, - спокойно отозвался Дерек. - Ну, зачем сразу «наказание», обойдёмся обычным выговором, так сказать, по-семейному. Но я хочу получить отчёты по обоим вашим боям, особенно по последнему. Не каждый день новички оканчивают бой с лучшей парой школы Полным Ограничением для последней. Отчёты жду завтра к полудню. - Как скажешь. - Это ведь был Стайлз? Там в бою… он выиграл его? – спросил Питер, когда Дерек уже дошёл до двери. - Да, - не оборачиваясь, ответил тот, сжимая ручку до белизны в пальцах. - Я не прогадал с мальчишкой. - Не смей, Питер! – Дерек резко обернулся, всего за несколько шагов оказываясь перед письменным столом своего дяди. - О чём ты? – Питер принял вид оскорблённой невинности. - Зачем бы тебе ни был нужен Стайлз – не смей трогать его, - процедил Дерек. - Ты слишком мнительный, дорогой племянник. У меня и в мыслях не было использовать мистера Стилински в каких-либо своих целях. Я просто дал ему шанс окончить школу – без Бойца это сложновато, знаешь ли. - Парень-неудачник вдруг получает в пары Бойца из класса Мастеров? Ты так заморочился лишь из чистых побуждений, не правда ли, Питер? – фыркнул Дерек, перегибаясь через стол к дяде. – Уверен, именно эту патоку ты влил в уши Крису, а тот был слишком занят своими проблемами, чтобы вникать в суть. Питер лишь рассмеялся, но потом впился в собеседника колючим взглядом: - А ты быстро оттаял, Дерек. Что уже прикипел к мальчишке? Дерек-Дерек, тебя-то всего лишь погладили по холке, а ты уже ластишься к рукам, как щенок. Дерек никак не отреагировал на этот выпад, продолжая пристально смотреть на Питера. - Проехался по твоему достоинству, и ты смолчал, а стоило заговорить о мальчишке – тут же сорвался с цепи, - прищурился тот. – А я точно не прогадал со Стайлзом! - Для какого бы грязного дельца тебе не понадобился Стайлз, Питер, лучше забудь. Я не знаю, используешь ли ты сейчас эмпантию, но если нет, то поверь мне на слово – если с ним что-то случится, то меня не остановит ни наше родство, ни твой статус, ни Крис Арджент. Я обещаю тебе, что ты ответишь! За всё, Питер: что сделал или собирался сделать. Закончив, Дерек оттолкнулся от столешницы и, развернувшись, вышел. *** Целая неделя пронеслась как будто на ускоренной перемотке, но некоторые моменты наоборот словно растянулись во времени. Всё началось с завтрака в понедельник утром, когда вся школа смотрела на Стайлза так, как если бы он ходил по воде, ну, или, по меньшей мере, за ночь стал кем-то из числа селебрити. Конечно же, все уже знали о том, что вчера они с Дереком выиграли бой у Бойда и Айзека, и чем это для тех закончилось. Школа – замкнутый социум, в котором слухи о случившемся расползались быстрее, чем что-то действительно успевало произойти. Так что Стайлз старательно игнорировал свою вдруг вспыхнувшую ярким цветом популярность, прячась за плечом Бойца. Это было немного малодушно, но одного взгляда Дерека было достаточно, чтобы вокруг их пары мгновенно образовалась мёртвая зона с радиусом в полтора метра. Что было примечательно – взгляд действовал даже на Скотта, который сидел с ними за одним столом и молча жевал свою картошку, хотя невооружённым взглядом было видно, как его снедает любопытство. Ещё больше всю эту ситуацию подогрело появление Дженнифер, которая, прошествовав к их столу, положила перед Стайлзом жёлтую папку от Питера. Такую же папку она оставила перед Джексоном. Столовая оживилась больше прежнего, кто-то даже начал делать ставки, а Стайлз глазами гипнотизировал папку, уже заранее зная, что в ней. Он чувствовал себя то ли гладиатором перед боем, то ли участником Голодных игр. Дерек просто пробормотал что-то недовольное касательно Питера. Честно говоря, время до боя и сам бой отложились в памяти как несколько ярких вспышек: нервная дрожь ожидания, поцелуй немного успокоивший нервы, звон натянувшейся, как струна, связи, Faultless, вспыхнувшее аккуратными завитками на коже Лидии от уха и до ключицы, а потом сразу руки Дерека, обнимающего его во время выхода из боевой системы. Безупречные были одной из лучших пар на потоке после Бесславных, а паре Стайлза понадобилось всего двадцать минут, чтобы выиграть у них бой практически без потерь со своей стороны. Стайлз после этого сразу же перекочевал из группы презираемых Джексоном людей, в группу людей им ненавидимых. От этого было ни горячо, ни холодно, но, учитывая своеобразную зловредность Уиттмора, теперь стоило быть более аккуратным, поворачиваясь к нему спиной. Зато Лидия после этого боя начала бросать на Стайлза заинтересованные взгляды. Это почему-то больше не вызывало того странного чувства, когда всё внутри замирало, становилось воздушным, а совершенно детская радость ударяла в голову, как раньше. Точнее, Стайлз знал, почему он перестал так реагировать на Лидию – теперь все эти чувства вызывал Дерек. После того разговора с до сих пор смущавшим Стайлза окончанием в Хэйле что-то изменилось. Его как будто совсем отпустило: он начал чаще улыбаться, даже иногда пытаться шутить, перестал вести себя так, будто ожидает щелчка хлыстом над своей спиной, но вот постоянно хмуриться так и не прекратил. А ещё у них со Стайлзом начался букетно-конфетный период. Цветы и конфеты, правда, отсутствовали, зато романтический флёр в голове, наоборот, присутствовал. Дерек мог по дороге куда-нибудь затащить Стайлза в какой-нибудь укромный угол, чтобы поцеловать. Просто потому, что ему так вдруг захотелось. Ещё у Бойца появилась привычка ловить кончики ушек Стайлза губами и иногда даже покусывать, или оборачивать его хвост вокруг запястья. Поцелуи стали более жадными, а прикосновения – откровенными. Однако до черты, проведённой после боя с Бойдом и Айзеком, за прошедшую неделю они так и не дошли. Стайлз шипел, защищая свои ушки и хвост от чужих посягательств, но в остальном его вполне устраивало их состояние взаимной влюблённости, хотя на задворках сознания крутилось подозрение, что кто-то распыляет в вентиляцию их комнаты лёгкие наркотики. Правда, все метаморфозы коснулись Дерека только в повседневной жизни, в боевой системе он всё так же оставался вышколенным и беспрекословно подчиняющимся любому приказу Бойцом. Первые три боя дали Стайлзу свыкнуться с ощущением контроля над другим человеком. С одной стороны оно всё также оставляло гадкий осадок чужого подчинения, но с другой – завораживало. Через день после боя с парой Уиттмор-Мартин Питер выставил против них Дэллера и Гринберга. Emotionless. Бесчувственные. Вот уж с кем действительно возникли проблемы. Дерек, до этого практически не общавшийся с однокурсниками Стайлза, узнав поближе Мэтта, как будто с цепи сорвался, насколько это выражение вообще было применимо к Хэйлу. Стайлз, если честно, его прекрасно понимал: Дэллер не столько был бесчувственным к противникам, сколько к своему Бойцу. Уровень жестокости Мэтта в боях обычно зашкаливал, и добрая доля этой жестокости перепадала именно Джордану. Это, в общем-то, и оказалось слабостью их пары: если Жертва сама отказывалась от своего Бойца – разорвать их связь не составляло труда, а без связи они не могли быть боевой парой и, соответственно, сражаться. Худшее началось после боя, когда Дэллер накинулся на Гринберга, обвиняя того в проигрыше, и, стоит сказать, Мэтт всегда умел подбирать слова поболезненней. Стайлз, в котором клокотала злость, не сразу заметил, как Дерек сделал шаг в сторону Дэллера, явно собираясь применить физическую силу, и едва успел его остановить. - Дерек, - он поймал Хэйла за предплечье, отрицательно качая головой. Казалось бы, такие простые действия, но эффект был разительный: Боец мгновенно расслабился, успокаиваясь, и отступил на пару шагов. И Стайлз почувствовал, что и его тоже отпустило, как будто не он злился, а это было лишь отражением чьих-то чувств. - Это твоя вина, - Стайлз сам шагнул к Мэтту. – Ты отказался от своего Бойца. Из-за тебя вы проиграли бой. Без Джордана ты не можешь сражаться, а значит без него ты – ничто. Дэллер что-то ответил, зло и непечатно, но Стайлз его уже не слушал, пулей вылетев из аудитории. Его потряхивало, и всю дорогу до комнаты он шёл так быстро, будто за ним гнались черти. - Что это было? – Стайлз вцепился в Дерека сразу же, как только за ними закрылась дверь их комнаты. - Что именно? – осторожно уточнил Хэйл. - Я злился из-за тебя, то есть потому что ты злился. В смысле, я не то, что бы питаю к Мэтту тёплые чувства, но весь тот гнев – он был твой. И я его чувствовал, - затараторил Стайлз, вышагивая по комнате. – А во время боя, я как будто слышал то, что ты ощущал. Не так явно, как когда ты разозлился на Мэтта… Это было словно… словно музыка, слышимая через стену: мотив узнаёшь, но слов не разобрать. Я даже не сразу понял, что чувства не мои, просто… просто… - Стайлз, - Дерек поймал мечущегося из угла в угол парня и встряхнул за плечи, обрывая его начавший захлёбываться поток слов. – Шшш, Стайлз. Успокойся. - Чёрт, прости, - Стайлз зажмурился. – Кажется, мой СДВГ снова даёт о себе знать – мозг сейчас просто взорвётся. Нужно найти мои таблетки. - Сейчас станет лучше, - доверительно пообещал Дерек, переплетая их пальцы. Сила, от проснувшейся связи, снова побежала по венам, не столько бодря, как обычно, а скорее успокаивая. Стайлз почувствовал, как приступ отступает. - Чем больше мы сближаемся, тем прочнее и глубже становится наша связь – поэтому ты чувствуешь мои эмоции. С каждым разом эти ощущения будут становиться острее, но ты научишься их фильтровать, пропуская через себя, но не зацикливаясь на них, - объяснил Хэйл, наблюдая, как расслабляется лицо Стайлза. - Вот как, - хмыкнул тот, открыв глаза. – А ты? - Я… - Дерек поджал губы, опустив взгляд. - Ладно, - Стайлз лишь пожал плечами. По правде, он не особо надеялся на положительный ответ. У них и так всё продвигалось семимильными шагами: то, чего они достигли меньше чем за месяц совместных тренировок, большинство добивались годами. Однако осознание этого не спасало от чувства обиды. Это иррациональное чувство по отношению к Дереку вообще имело свойство всплывать ни к месту и не ко времени, и, так сказать, добивать лежачего. Стайлз из-за этого чувствовал себя глупой впечатлительной девочкой лет этак тринадцати, но ничего поделать не мог. - Со мной всё немного сложнее: моя связь с Кейт всё ещё отмирает, и это имеет свои последствия. Из-за этого мне нужно больше времени, - Хэйл погладил Стайлза по скуле, скользнув пальцами за ухо и зарываясь ими в волосы, словно успокаивал кота. - Я понимаю. Они на какое-то время так и застыли, пока Дерек слишком не увлёкся, складывая мягкие кошачьи ушки конвертиком. - Ты там оригами сложить пытаешься? – недовольно поинтересовался Стайлз, опасно сощурившись. Хэйл никак на его вопрос не ответил, с абсолютно невозмутимым видом убрав руки и направившись к столу за одной из своих книг. Следующие два дня тоже пролетели совсем незаметно: Стайлз или тренировался с Дереком, или читал, обложившись учебниками и отчётами, или спал. Хэйл же большую часть времени читал. Правда, теперь сэра Артура Конан Дойля. Что было своеобразным ухищрением по приучению Дерека к нормальной литературе. Стайлз не сомневался в литературной ценности «Моби Дика» и «Преступления и наказания», но уже ко второй странице каждой из этих книг у него начал нёрвно дёргаться глаз. Поэтому он заморочился и нашёл в библиотеке собрание рассказов про Шерлока Холмса. Дерек, который напрочь отказался читать комиксы, к детективу отнёсся вполне спокойно, почти сразу погрузившись в чтение. Следующими на очереди стояли Толкиен, Роулинг и Мартин, хотя Стайлз ещё не решил в какой именно последовательности и стоит ли включать в список Кинга. А решать стоило уже сейчас: Дерек, с его запойной скоростью чтения, заглатывал книгу за книгой. Правда, иногда он всё же отрывался от чтения приключений Холмса и вместе со Стайлзом садился за изучение отчётов. После каждого тренировочного боя Бойцы обоих пар писали отчёты, расписывая все свои заклинания, их эффект на противника, тактику защиты и нападения, ну, и, конечный результат. Конечно же, отчёты писать никто не любил, и большинство из них были довольно сухими и совершенно неописательными, так что иногда приходилось поломать голову, разбираясь, что к чему. Обычно в эти моменты и подключался Дерек. Вместе со Стайлзом они иногда просиживали по несколько часов к ряду, рассматривая чужие тактики боя. Нынешний Дерек, не боящийся сказать лишнее слово, рассказывал, объяснял и даже зарисовывал разные схемы для наглядности. Доносить информацию так, чтобы было понятно с первого раза, он умел. И Стайлз порой забывал слушать, наблюдая, как Хэйл с упоением пускается в объяснения, приводя примеры из своего личного опыта. Конечно, все эти импровизированные лекции были в стиле Дерека Хэйла: со скупыми описаниями и сухой лексикой из учебников, но Боец в такие моменты просто «оживал». Как оказалось, Стайлз рано расслабился – Питер решил, что их отличный результат стоит закрепить, и поставил ещё один бой на вечер субботы. То, что суббота – день не учебный, его абсолютно не волновало. Так что недовольный Стайлз не был удивлён, встретив настолько же недовольную Эрику, подпирающую собой стену возле аудитории, которую им отвели под поле боя. Денни, стоящему рядом и увлечённо что-то набирающим в своём телефоне, судя по всему, было всё равно. - Только после вас, - Эрика сделала картинный жест рукой, пропуская пару Дерека и Стайлза вперёд. Этот бой обещал быть нескучным. Стайлз уже успел прочесть отчёты о боях Денни и Эрики, но это не давало ему никакого преимущества: Имя этой пары было Непостоянные. И, стоит сказать, они его полностью оправдывали. Обычно пары, особенно имеющие опыт хотя бы в пару лет, имели сложившуюся схему ведения боя, которой обычно пользовались от раза к разу вне зависимости от того, какие заклинания применяли. Рейес же каждый раз выкидывала что-нибудь этакое: она за одно сражение меняла, как минимум, три стиля ведения боя. Однако то же самое можно было сказать и про Дерека – они со Стайлзом ещё не выработали какого-то своего подхода к ведению боя, каждый раз выкручиваясь на чистой импровизации. Так что всё сражение что-то, то взрывалось, то застывало, то замерзало, то горело, то исчезало, то появлялось, то вообще начинался какой-то хаос. Это был самый долгий и изматывающий бой из всех. Дерек сначала ушёл в глухую оборону, сдерживая напор Эрики, потом наоборот сам начал вкладывать в атаки всю свою мощь, а после вообще как будто стал игнорировать соперников, выставив зеркальную защиту и нападая лишь в полсилы. Слава богу, к концу часа Стайлз нашёл слабое место Непостоянных – рабочую руку Эрики. Не у всех Бойцов получалось напрямую вкладывать всю силу заклинание только в слова, как это делал Хэйл. Некоторые делали это опосредовано: через взмах руки или какие-то выпады, то есть совершали какое-то движение, которое было спусковым крючком для их заклинания. Эрика была правшой и каждый раз прежде, чем ударить, рассекала кистью воздух. Это было сложно заметить, потому что она стояло в пол оборота левым плечом вперёд, и Стайлз вначале не увидел движения её руки, а потом не сразу придал этому значение. Так что можно сказать, что они увязли в боевой системе на час именно из-за него – Дереку, чтобы выиграть бой, после того, как он узнал, на какую слабую точку противника давить, потребовалось всего одно заклинание, парализовавшее всю правую сторону Рейес, а заодно превратившее Денни в неподвижную статую. Всё, что было после боя, Стайлз помнил смутно – после того, как он практически целый час держал защиту, он еле передвигал ноги. Так что до кровати его в буквальном смысле доволок Дерек. Воскресенье парень провёл там же, выходя из дрёмы, чтобы сходить поесть и снова забраться под одеяло. Понедельнику, даже несмотря на полное восстановление сил, Стайлз был не очень рад. Утром он провёл сорок занимательных минут, общаясь с Викторией Арджент о его психологическом здоровье. Та вроде бы осталась довольна, хотя, кажется, успела написать целую диссертацию у себя в блокноте, делая пометки, пока они разговаривали. Теперь же Стайлз сидел в приёмной Питера, дожидаясь пока тот закончит какие-то дела, чтобы провести их кураторские занятия. Дженнифер, не обращавшая на Стайлза никакого внимания и читавшая свежую газету, впилась в него цепким взглядом, как только пискнул её коммуникатор. - Можешь зайти, - она кивнула на дверь кабинета директора и снова уставилась в газету. Постучав на всякий случай, Стайлз толкнул дверь. - Проходи, садись, - Питер похлопал по свободному месту на диване, на котором он расположился, пролистывая один из отчётов по боям. Приветливая улыбка, если честно, ужё набила оскомину, но нарываться на неприятности с директором не стоило, поэтому пришлось выдавить некое подобие ответной улыбки и сесть. - Пять боёв – пять побед. Такое редко встретишь среди новичков, - Питер постучал по отчётам указательным пальцем. - Дерек опытный Боец, - Стайлз лишь пожал плечами. - Это так, но исход битвы всё же зависит от тебя. И меня просто терзает любопытство: как тебе это удаётся – каждый раз побеждать? Не против, если я тебя кое о чём спрошу? Всего пару вопросов. - Конечно, сэр, - рука незаметно для собеседника сжалась на кончике хвоста, выбивающем нервную дробь о подлокотник дивана. - Когда начинается бой, ты нападаешь или защищаешься? - Защищаюсь. - Вот как? – Питер задумчиво прикусил нижнюю губу. – Почему? - Выиграть бой с первого удара практически невозможно, зато он даёт хоть какое-то представление о противнике и о том, чего от него ждать дальше, - Стайлз снова пожал плечами – он никогда не спешил объявлять бой первым, чтобы право начала сражения досталось сопернику. - Забавно, мало кто считает так же, но ты прав. А что насчёт вашего с Дереком Имени, точнее его отсутствия? Сильно мешает эта ваша разрозненность? - Да нет. Связи, конечно, нужно больше времени, но мы справляемся, - по спине Стайлза пробежала стайка зябких мурашек, но он постарался расслабиться, чтобы не показывать, что чувствует себя неуютно. Питер слишком глубоко ушёл в свои раздумья, иногда бросая на Стайлз взгляды из разряда тех, которыми пытливые учёные оценивают ни в чём не повинную шимпанзе прежде, чем ввести ей какую-нибудь опасную сыворотку. - Ты как будто не расстроен. - Я привык к тому, что у меня нет своего Имени. В этом есть свои плюсы. - М? Какие же? – Питер, наконец, сосредоточился на Стайлзе, но тому от настолько пристального внимания к собственной персоне только ещё больше поплохело. - Имя определяет пару: её суть… суть её боевых способностей. Когда знаешь Имя – знаешь сильную сторону противника, а значит, можешь найти и слабую, - оформлять в слова то, что было на уровне подсознательного знания – задача не из простых. - Так вот как у вас получилось Полное Отрицание, - Питер как будто сделал для себя какую-то мысленную пометку, улыбнувшись Стайлзу ещё шире, чем прежде. - Что? – удивлённо вскинулся тот, впервые услышав подобный термин. - Полное Отрицание. Не уверен, рассказывали вам об этом, но Бойцы по программе проходят такой приём. Его довольно сложно использовать, поэтому он, как и Полное Ограничение не часто появляется в отчётах. Его суть заключается в том, чтобы опровергнуть все атаки противника, подставив их под сомнение, тем самым оставив противника абсолютно безоружным. Боевая система расценивает его как абсолютную победу. Именно так вы выиграли у Безупречных. Все приобретают опыт, учась на своих ошибках, а раз они никогда не совершали ошибок, то не могут знать – правильно поступают или нет. Вы поставили под сомнение их атаки. - Вот, что значило то заклинание Дерека, - кивнул Стайлз, вспоминая бой недельной давности и их с Хэйлом победу. - И часто ты пользуешься этой хитростью с Именами? - Не совсем – у всех разные слабости. - А какие слабости есть у вашей пары? – Питер хищно сверкнул глазами, пристально уставившись на Стайлза. Тот сглотнул, чувствуя себя бандерлогом, застывшим перед Каа. - У нас нет общего Имени… - Стайлз прочистил горло прежде, чем продолжить, - … разница в возрасте, разница в опыте… неокрепшая связь… У нас много слабостей. - И при этом вы ни разу не проиграли, - Питер поднялся с дивана, направляясь к письменному столу. – Неужели никто не попытался надавить хотя бы на одну из них? - Ну… пытались. - Значит, ваш изъян не в них. Попробуем его найти, - на колени к Стайлзу приземлилась папка. – Думаю, бой с Безмолвными поможет тебе определиться. Сегодня в шесть. Так что у тебя ещё есть час, чтобы подготовиться. - Да, сэр. - Ах да, - Питер остановил Стайлза у самой двери, - я ведь так и не спросил. Как у вас с Дереком дела? В личном плане. Видимо, эта тема никого не обошла стороной: о ней шепталась вся школа, вокруг неё каждый раз ходила Виктория на их сеансах психотерапии и, конечно же, старший Хэйл тоже горел желанием быть в курсе дела. - Всё в порядке, - не совсем тот ответ, которого все обычно ожидали, но он вполне подходил для этого вопроса. - Вот как. Замечательно. Я рад, что вам удалось ужиться. Удачного боя, - Питер сел за свой стол, подтягивая к себе стопку каких-то документов. – Надеюсь, вы сегодня найдёте свою ахиллесову пяту. Стайлз вымучено ответил на очередную улыбку и выскользнул за дверь. Боже, если Хэйл когда-нибудь прекратит улыбаться, то ад, наверное, замёрзнет. Хорошо хоть с Дженнифер не пришлось обмениваться любезностями, та не обращала на учеников никакого внимания, пока ей от них не было что-нибудь нужно. *** Питер всегда умел выбрать время для боя в самый неподходящий момент, и этот раз не стал исключением. И вовсе не потому, что он дал на подготовку меньше часа. А потому, что сейчас Стайлз стоял перед парой противника и думал не о том, что он будет делать, когда начнётся бой, а о том, достаточно ли длинная и свободная у него футболка, чтобы прикрыть стояк. Всё началось с обычного поцелуя. Если, конечно, поцелуй, от которого всё тело превращалось в безвольное желе, колени начинали дрожать, срывалось дыхание, а последние остатки мозга, а вместе с ними и рациональное мышление, утекали вниз к паху, можно было назвать обычным. Стайлз и Дерек всегда целовались перед боем – это мгновенно натягивало между ними тонкую нить связи до предела. Вот только в этот раз Хэйл вжал Стайлза в стену, пригвозждая к ней своим телом. Хотя в этом были свои плюсы: ноги подкашивались, и, если бы не опора, Стайлз бы распластался на полу. Дерек целовал так, словно этот бой был последним, и они не должны были вернуться с него живыми. Впивался в губы, будто пытался выпить душу, не отпуская пока перед глазами не темнело от нехватки воздуха, прикусывал кожу на шее, втягивая её в рот, и, забравшись ладонями под футболку, с силой оглаживал рёбра, выжимая из Стайлза полувздохи-полувсхлипы. Бой после подобного был весьма некстати. Сейчас в самый раз было бы обсудить, что между ними двумя происходит, и во что превращаются их отношения... Возможно, перевести всё в горизонтальное положение и довести-таки до конца, а не торчать в пустой аудитории. Но, так или иначе, сейчас Стайлзу предстоял бой, и все разговоры стоило отложить на потом. Обречённо вздохнув, он сосредоточенно стал восстанавливать в памяти всё, что успел прочитать из папки с профайлами их сегодняшних противников. Грейс и Марк Гибс не только на фотографиях, но и в жизни были на одно лицо: та же каштановая копна волос, бледно-серые глаза и острая линия скул в сочетании высокого лба и прямого носа. Брат и сестра – погодки. Марк был одного возраста со Стайлзом, но учился на курс младше. Он пропустил один год, чтобы учиться вместе с сестрой – то, что они пара стало известно ещё до их поступления в школу Семи Лун, и их решили не разлучать. Стайлз общался со многими младшекурсниками, но мог поклясться, что никогда раньше не видел этих двоих. Хотя в досье было указано, что эта пара держалась обособлено ото всех остальных. Этакие добровольные аутсайдеры. - Мы объявляем бой, - начала Грейс, поняв, что никто не спешит развязывать сражение. - Мы принимаем вызов, - откликнулся Стайлз, выныривая из своих мыслей. Дерек на долю секунды сжал кончик его хвоста, прежде чем шагнуть вперёд, открывая боевую систему. По телу прокатилась привычная волна резонанса, позволяющая ощутить, как увеличивается собственная сила. Как будто крылья вырастают за спиной. Всё вокруг погрузилось в безликую темноту с серыми очертаниями стен и провалами окон. Стайлз мысленно потянулся через связь к Дереку, чтобы ощутить его как будто холодное на ощупь спокойствие. Боец оглянулся, приподняв в улыбке уголок рта, как если бы почувствовал ментальное прикосновение, а потом, не глядя, протянул назад ладонь. Стайлз вложил в неё свою и перевёл взгляд на противников. Voiceless, горящее холодным светом, как удавка обхватило шеи брата и сестры, без слов представляя пару соперников. В голове скользнула мысль о том, что прочитать пару отчётов по боям этих двоих было бы кстати, но у Стайлза не было ни времени, ни возможности сделать это до сражения. Марк шагнул вперёд, занимая боевую позицию, но вместо атаки лишь взмахнул рукой в приглашающем жесте. Дерек напрягся, готовясь выставить защиту в любой момент, но ничего не происходило – они просто стояли посреди боевой системы в полной тишине. Стайлз удивлённо уставился сначала на Бойца соперников, потом перевёл взгляд на Жертву, встречаясь с Грейс глазами. Светлая радужка серых глаз начала темнеть, сливаясь со зрачком и растекаясь по белку. Темнота заполнила собой всё пространство вокруг Стайлза, отсекая от Дерека и утягивая куда-то вниз. Вязкая тёмная жижа, сковала тело, словно янтарь муху, и не давала пошевелиться. Стайлз дёрнулся, пытаясь высвободится и мысленно дотянуться до Дерека, выбраться из липкой, как смола, темноты, но вместо этого лишь ускорил своё падение. Перед глазами замелькали воспоминания: вот над ним издеваются одноклассники из его старой обычной школы, вот у него случается первый серьёзный приступ и он начинает задыхаться, вот он впервые дерётся, мелькает череда лиц психологов, через которых ему пришлось пройти в детстве, похороны. Разочарованный взгляд отца, осознание того, что он всегда будет одиночкой без пары... Воспоминания сменяли друг друга всё чаще, как будто выворачивая сознание наизнанку и вытряхивая из памяти все затаённые болезненные моменты. Стайлз поморщился, зажмуриваясь, но продолжил видеть эти беспорядочно перемешанные отрывки своего прошлого даже с закрытыми глазами. Было неприятно, вспоминать и пропускать сквозь себя то, что когда-то болело, цепляло, и с чем пришлось смириться. Бледное лицо умирающей матери вспыхнуло в памяти всего на секунду, но и этого было достаточно, чтобы боль снова сдавила всё внутри. Стайлз дёрнулся, опять пытаясь вырваться, сопротивляясь изо всех сил. И на какое-то мгновение показалось, что ему это удалось – падение вдруг прекратилось, но когда он открыл глаза, то понял, что всё ещё находится в ловушке своей памяти. Эта палата отложилась в голове до мелочей вроде мелкого узора облицовочной плитки на стенах маленькой ванной комнаты, примыкавшей к ней. Стайлз провёл здесь практически месяц. И не только он: позади раздался вздох отца, уставившегося в одну точку в окне, в кресле рядом с больничной койкой, прикрыв глаза, задремала уставшая Морелл. - Стайлз, - раздался слегка хриплый от долгого молчания голос матери. - Мам, - вышло невнятно и намного выше, чем обычно. Стайлзу всё ещё было девять в этом воспоминании, его мать была всё ещё жива, и он знал, что сегодня она должна умереть. - Мам, - повторил он, протягивая к Лане руку, и застыл, глядя на свою ладонь, измазанную в крови. Ужас сжал горло, не давая вздохнуть: стены, пол потолок, больничное бельё были забрызганы красным. Стайлз чувствовал как кожу на его руках и лице стягивает от подсыхающей крови. - Стайлз, - просяще прохрипела Лана, протягивая к нему худую бледную руку. - Мама! Мама, пожалуйста, нет!!! Держись! Пожалуйста! Чёртова кровь текла отовсюду, хлюпала под руками, липла мокрыми простынями к телу. Казалось, ей можно было захлебнуться. Стайлз прижался к матери, ища раны, пытаясь остановить кровотечение, пытаясь спасти, но заранее зная, что ничего нельзя изменить. Лана продолжала умоляюще шептать его имя, цепляясь за одежду пальцами, и от этого в груди разрасталась сильнейшая боль, сжигавшая всё изнутри. Стайлзу хотелось кричать, хотелось выплеснуть её куда-нибудь, чтобы забыть, чтобы никогда не вспоминать, потому что даже через девять лет всё ещё было больно. Однако всё происходящее было неправильным, ведь Лана умерла совсем иначе. Она не истекала кровью, она не цеплялась за Стайлза, как за спасательный круг и уж точно она не умоляла. Стайлз помнил каждую секунду тех последних часов, что провёл с матерью перед смертью. Он помнил их прощание, её последние слова, её взгляд. Это не отпускало его, как будто навсегда выжженное в памяти. И всё, что происходило сейчас, было лишь бутафорией, чьей-то попыткой снова сделать больно. Стайлза пытались сломать топорной пародией случившегося, и затуманенное горем и болью сознание на несколько минут, но поддалось, заставило поверить в происходящее. На секунду в груди потеплело и что-то как будто дёрнуло его вверх, пытаясь вытащить из этого кошмара. Чувство тепла исчезло и Стайлз так и остался посреди окровавленной палаты. - Это ненадолго, - пообещал он себе, поднимая глаза на лицо Ланы. – Всё будет хорошо, мам. Скоро всё закончится. Руки накрыли чужую шею, пачкая бледную кожу кровью. Тонкие детские пальцы сжались, сдавливая горло, и проекция Ланы из этого кошмара захрипела, начав задыхаться. - Стайлз, сынок… Ста… Стайлз переместил весь вес на руки, прикрыв глаза, чтобы не смотреть на то, что делает. Он понимал, что всё это происходило лишь в его голове, но сейчас под пальцами замедлялся пульс, а в ушах стоял предсмертный хрип, и они были достаточно реальными, чтобы сердце обрывалось от ужаса и чувства вины. Момент, когда всё исчезло, настал незаметно, и Стайлз понял, что он в буквальном смысле висит на руке Дерека. Боец, обхватив его поперёк груди, стоял в защитной стойке, накрыв их прозрачным куполом. - Стайлз? - Живой, - теперь голос звучал привычно, хоть и негромко. Кто-то захрипел, и Стайлз дёрнулся, напрягаясь и боясь снова увидеть свои руки, сжимающиеся на шее матери. Но в этот раз это был не морок, а задыхающаяся Грейс, осевшая на землю и держащаяся за шею, которую сковало Ограничением. Марк стоял перед ней, закрывая собой от соперника. - Наша атака. Добей, - приказал Стайлз, переводя тяжёлый взгляд на Хэйла. Тот кивнул, впитывая в себя силу от резонанса, чтобы ударить в полную мощь. - Привыкший к тишине, услышь мои слова, развеялся морок, фантазия мертва. Здесь реальный мир и он жесток: ломает крылья и сбивает с ног, - Дерек говорил довольно тихо, но каждое слово превращалось в невидимую силовую волну, обрушивающуюся на защиту Безмолвных. Купол, закрывавший их, покрывшись трещинами, с оглушительным звоном обрушился вниз с последним словом заклинания, а вместе с ним и боевая система. Все четверо снова оказались в пустой аудитории. - Ты – больной ублюдок, - зло выплюнула Грейс, всё ещё держась за шею. - Ты выбрала не то воспоминание, - спокойно ответил ей Стайлз – сил, чтобы злиться не осталось. Он просто развернулся на пятках и зашагал к выходу, утягивая Дерека за собой, оставив брата с сестрой подниматься на ноги и приходить в себя.