Заново учиться жить

- Тсунаёши, вставай, - говорит Кёя. Привычно потягиваюсь, встаю и иду в ванную. Потом быстрая попытка причесаться, одеваюсь и спускаюсь завтракать. - Ммм, Шин-сан, вы прекрасно готовите! - хвалю женщину. Она смеётся и отмахивается, что всё как обычно. Потом она отдаёт нам с Кёей бенто, и мы уходим. Я стал сильнее ощущать, что моя маска скоро спадёт, но нужен какой-то толчок. Об этом я и заявляю Кёе. На эту мою реплику он меня толкает. - Хэй! Зачем ты это сделал?! - я непроизвольно надуваю щёки. - Ты сам сказал, что тебе нужен толчок, - его глаза хитро сверкнули, а губы тронула улыбка. Я улыбнулся в ответ. Потом мы как всегда сидели на крыше и любовались небом. А потом начались уроки. И снова по одному и тому же сценарию. Перемена-Друзья-Уроки-Перемена-Друзья-Уроки. Но что-то пошло не так. Шла алгебра. Учитель-зануда объяснял нам что-то про графики функций. Я ничего не понял из его бубнёжа, мысленно поставив галочку, что Кёя должен мне объяснить эту тему. Было примерно 10.25 и оставалось ещё пол-урока, когда в класс зашёл разъярённый Кёя. Внешне он сохранял подобие спокойствия, но в глазах полыхала ярость. - Савада Тсунаёши, последуйте за мной, - сказал он. Я понял, что он еле-еле сдерживается, чтобы не разгромить тут всё ко всем чертям собачьим. Я без вопросов собрал сумку. - Но у нас идёт урок! - попытался возразить учитель. Ой дурак! Кёя же его сейчас в порошок сотрёт. - Травоядное, если я сказал чтобы Савада Тсунаёши сейчас же был у меня в кабинете, то он должен там быть. А с тобой травоядное, я поговорю после уроков, - зашипел Кёя. Я решил не испытывать судьбу и встал рядом с Кёей, показывая что я готов идти. На выходе я услышал, как кто-то сказал: - Бедняга, где ж он так провинился? Действительно, кто же тот самоубийца, который посмел разъярить Кёю? Боюсь что на одного пациента в больнице Намимори или на один труп на кладбище станет больше. Мы вышли на крышу и показная маска спокойствия Кёи лопнула. Он зарычал и с остервенением ударил бак с водой. Бак не выдержал удара Кёи и прогнулся. Надо было его как-то успокаивать, но как? - Кёя, что случилось? - ответом мне был непонятный рык и ещё один удар по баку. Бедный бак с водой, он же ни в чём не виноват, а все шишки на него. Через пару таких ударов Кёя всё-таки смог мне дать более-менее внятный ответ. - Тсунаёши, успокой меня. Срочно! - Кёя откинул тонфы. Боится меня поранить? - Кёя, успокойся. Что случилось? - я медленно начал приближаться к нему. - Директор хотел исключить тебя. Мол, мы до сих пор не знаем, кто взял опекунство над мальчишкой. И поставил ультиматум: либо тебя исключают, либо твои опекуны приходят на родительское собрание, которое состоится послезавтра, - рыкнул Кёя и с силой сжал кулаки. - Кёя, успокойся, - тихо попросил я. Неужели я так для него важен? - И самое ужасное, что учителя его поддержали и хотели не сказать тебе о собрании. Мол, он и так неудачник, а опекунов у него нет, и он скоро загремит в детдом, - продолжал Кёя. - Тихо-тихо, но я ведь знаю о собрании и не вылечу из школы, - я погладил его по голове. А волосы у него мягкие. - Знаю, но не могу успокоиться, - рыкнул Кёя. Я не знаю, что творилось у него в мыслях, но в следующий момент он прижал меня к себе за талию одной рукой, а второй зарылся мне в волосы и поцеловал меня. Он аккуратно лизнул мою верхнюю губу и оттянул нижнюю. Я от неожиданности открыл рот. Его язык прошёлся по моим зубам, пощекотал нёбо и прикоснулся к моему языку. Я охнул и чтобы не упасть вцепился ему в плечи. А потом робко и неумело начал отвечать. Кислород в лёгких начал заканчиваться и мне пришлось отстраниться. Я вдохнул... И я понял, что я снова живу! Я снова мог вдыхать, я снова мог жить, и моя маска безразличия разбилась вдребезги. Вот тот самый толчок, который мне был так нужен. - КЁЯ, Я ЖИВУ! - громко прокричал я. Господи, как же хорошо! Теперь нет никакой пустоты, а есть очень приятное тёплое чувство. И я рассмеялся. Так радостно я ещё никогда не смеялся. Я снова жив. Спасибо, Кёя! Кёя тоже улыбался такой радостной и искренней улыбкой, что я не вытерпел и сам его поцеловал. Я не знаю, как долго мы так стояли и целовались, но в конце у меня губы распухли от поцелуев, а Кёе позвонил Кусакабе. Я с сожалением оторвался от Кёи и пошёл к классу. Улыбка не сходила с моего лица. Когда я зашёл, то меня встретили ошарашенные взгляды учителя биологии, одноклассников и друзей. - Я СНОВА ЖИВ! - радостно крикнул я. Несколько секунд стояла тишина, а потом Гокудера, Ямомото, Киоко и Хана принялись меня крепко обнимать и смеяться вместе со мной. Учитель биологи сначала постарался нас утихомирить, но потом присоединился к всеобщему веселью. Из соседнего кабинета взглянул Рёхей и тоже принялся меня обнимать, крича, что это всё из-за ЭКСТРИМА. А потом прозвенел звонок с урока и начался обед. Я со счастливой улыбкой потащил Гокудеру, Ямомото, Рёхея, Киоко и Хану на крышу. Мы там уселись поудобнее около бака с водой. Я сел на наше с Кёей место, а остальные сели вокруг меня. Все раскрыли свои бенто и начали есть. - Джудайме, а почему вы не едите? - спросил Гокудера. Я загадочно улыбнулся. Тут вошёл Кёя. Все мгновенно напряглись, ожидая выговора, но он спокойно сел рядом со мной. - Тсунаёши, что они здесь делают? - спросил Кёя, доставая наше бенто. Да, Шин-сан делает нам бенто на двоих, но в одной коробочке. - Кёя, они мои друзья, которые меня поддерживали пока я не жил. Имей совесть! - шутливо возмутился я. - Я бы предпочёл иметь тебя, - хмыкнул он, начиная есть. Все поперхнулись и покраснели. А я? А что я? А я уже привык к его пошлым шуточкам. Я фыркнул и забрал у него коробку с бенто. Потом сел ему на колени, поерзал по его мужскому достоинству, укусил его за ухо и поцеловал. Кёя забрался мне руками под рубашку, блуждая одной рукой по моей спине, а другой по груди. Ооо, кто-то уже начал возбуждаться. Мельком взглянул на друзей. Все сидят с красными лицами, стараясь перевести взгляд на что-то другое, но безуспешно. А потом я хитро улыбнулся, слез с Кёи и взял в руки бенто. - Наш девиз непобедим: возбудим и не дадим! - громко сказал я и начал есть рис. Ошарашенный Кёя ещё с минуту приходил в себя. - Хм. Наш девиз в ответ на ваш: поломаешься и дашь, - шепнул он мне на ухо. Я чуть не подавился. Жизнь определённо начала налаживаться. И я снова живу! И я счастлив!