Ошибочка вышла.

Эрик заявился глубокой ночью. Разбудил меня громкий топот и ругань в коридоре. Друг был какой-то весь помятый, можно даже сказать, пожёванный. Одежда вся в грязи, на лбу царапина, левая рука выглядела просто ужасно: была залита кровью, тонкой струйкой стекала по коже и алыми каплями падала на пол. Рука, изогнутая под неестественным углом, наверное, причиняла сильную боль. Заметив мой прикованный взгляд, Эрик попытался спрятать руку за спину. Это у него не получилось. Его лицо искривилось от боли, и около локтя показалась кость. На меня накатила тошнота. Моё лицо стало, так сказать, зелёного цвета. Бета поспешил на кухню и зарылся в ящичке с лекарствами. Он удивлённо извлёк оттуда надгрызенный с одной стороны кусок печенья, покрутил его и бросил в мусор. Достав бинты и спирт, Эрик уже хотел приступить к перелому, и неожиданно я пришёл в себя, подошел к нему и сказал: - Нет, так не пойдёт. Мы едем в травмпункт. Лицо друга выражало недоверие и страх. Он всегда боялся врачей, никогда не доверял им и вечно избегал их кабинетов. Но сейчас случай был совершенно другой - шутка ли, раз рука сломана?! Во время дороги в травмпункт я пытался выяснить у Эрика, где же он так пострадал. Друг всё пытался отвертеться, говоря, что упал, поскользнулся и подобную чушь. Чтобы получить такой перелом, требовалось больше, чем просто упасть. - Блин, Алон, я боюсь, - сказал бета, стоя у кабинета. - Ну да, когда кость вправляют, наверное, больно, - я поёжился. К счастью, мне никогда не доводилось ничего ломать. - Может, всё же домой? - на меня уставились с надеждой. - Нет, - мой ответ был жёстким. - Ты лучше скажи, где весь день пропадал? - По делам надо было, - друг уставился в пол. Темнит море чего-то, явно дело не чисто. Уличать бету в откровенной лжи я не стал, но отметил себе на будущее, что надо бы узнать побольше о его "работе". Его осмотрели, вправили кость и наложили гипс. На это мы потратили всю ночь и, если бы сегодня не был выходной, я бы точно до работы не дошёл. По возвращению домой, мы оба завалились спать. Спал я до обеда. Разбудил меня настойчивый стук в дверь, а вообще-то звонок есть! Майк стоял и прям весь светился, в прямом смысле слова. На нём была светло-жёлтая футболка и бежевые штаны, и в руках зажат букет жёлтых тюльпанов. - Привет, это тебе, - он протянул мне букет и лучезарно улыбнулся. А вот мне было не до улыбок. Видок у меня ещё тот: красные с недосыпа глаза, круги под ними чуть ли не темнее, чем у альфы синяк под глазом, волосы растрёпаны и нечесаные, любимая пижама помята. Короче, нормальное состояние человека, который только что проснулся. Альфа, глянув на пижаму, вопросительно поднял брови. Пришлось ему пересказать всю историю с Эриком и, тихо прокравшись на кухню, мы продолжили нашу беседу. Я достал стеклянную вазу и, спешно налив в неё воду, поставил в неё цветы. Букет стоял на столе. Из комнаты беты доносилось похрапывание и тихое сопение, он явно спал. - Может, он работает грузчиком, вот и сломал руку? - предположил альфа и сделал глоток кофе. - Нет, навряд ли. Тогда Эрик работал бы каждый день, - я отрицательно потряс головой. - Может, проследить за ним? - Нет, ты что? Так же нельзя, - альфа лишь пожал плечами. Мы ещё долго говорили, и я вдруг почувствовал, что засыпаю. Глаза медленно закрывались. и голос альфы звучал всё неразборчивее. Моя голова склонилась, и я успешно заснул. Мне пришлось проснуться, так как луч солнца светил так ярко, что, казалось, я получил солнечный удар. Моргнув, прогоняя сонливость, я огляделся. Моя голова лежала на груди Майка, он сам с милой улыбкой смотрел на меня, и мы лежали на моей кровати. Так, стоп! Это что, дежавю? Да, всё выглядело также, как и в тот раз. Увидев мой ошеломлённый и испуганный взгляд, альфа весело рассмеялся, отрицательно покачал головой. - У нас ничего не было. Ты просто заснул на кухне, а я тебя отнёс сюда. Ну, это понятно, но вот что он сам тут делает - было не ясно. Отстранившись и спешно укрыв одеялом мою многострадальную коленку, я возмущённо глянул на парня. Тот только хмыкнул и настойчиво притянул меня к себе. Так просто мне сдаваться не хотелось, но мои попытки вырваться были подавлены. Альфа обнял меня, положил руку на живот и умиротворённо вздохнул. Ещё раз осторожно провёл рукой по животу: - Наш малыш, - дыхание опалило моё ухо. - Я ещё не дал согласие на женитьбу, а значит ребёнок только мой, - голос звучал твёрдо и с нотками издёвки. - Дашь, обязательно дашь, - он смотрел на меня с подозрением. - Значит, ты решил оставить ребёнка? - Я и не собирался от него избавляться, - легким движением руки откинул волосы с глаз и посмотрел на парня. - Но ты говорил... - я перебил его. - Мне пришлось так сказать, в надежде, что ты отстанешь от меня. Майк удивлённо посмотрел мне в глаза и, не найдя там и намёка на ложь, прижал к себе ещё сильнее. - Я знал, что ты этого не сделаешь, - он ласково коснулся губами моего уха. - Откуда? - настал мой черёд удивляться. - Просто знал, - этот ответ не требовал пояснений. Конечно, не многий сентиментальный омежка решиться убить своего ребёнка. Поэтому, наверное, альфа и думал, что я, скорее всего, не решусь на такое. Он был прав, я не дам своего малыша никому в обиду, даже ему. В моей голове промелькнула мысль, ведь ребёнку нужен отец. Передо мной тут же нарисовалась картинка: я сижу на лавочке, рядом со мной Майк, он держит на руках мальчика лет трёх, у малыша чёрные волосы и красивые зелёные глаза, все трое счастливо улыбаются. Быстро отогнав от себя эту мысль, я недоверчиво покосился на Майка и сам прижался к нему. Так и задремал. Тихий летний ветерок неспешно шевелил травинки, в парке было почти пусто, только трое шли по дорожкам. Точнее, шли двое, на шее у альфы сидел мальчик лет пяти. - Отец, давай быстрее! - малыш нетерпеливо затряс ногами. Отец быстро побежал, омега засмеялся и последовал за ними. Бежали они недолго, вскоре остановились у лавочки. Омега небрежно смахнул белые волосы с лица и снял ребёнка с шеи альфы. - Папа, хочу мороженного, - заканючил мальчик. - Сейчас, дорогой, - парень чмокнул своё чадо в макушку и погладил чёрные, торчащие во все стороны, волосики. Альфа подошёл к ним и обнял. Этот образ стоял перед моими глазами, когда я проснулся посреди ночи. Майк, как ни странно, всё ещё был здесь. Он крепко спал, прижав меня к себе. Заверив себя, что этот сон невозможен, я успокоился и глянул в окно. На улице было темно. Наверное, не стоит будить и прогонять сейчас альфу. Я осторожно провёл рукой по его коротко стриженным волосам, на что он лишь мило засопел и заворочался. Нет, определённо не буду будить. Ладно уж, пусть спит. Завтра всё равно ещё один свободный день.