***
- Здрасте, - на ходу бросил Ваня, вбегая в кабинет, где в тихой уютной обстановке спорили на различные научные темы за чашкой горячего чая ученик и учитель. Докучаев недовольно покосился на своего нового коллегу, а Беспокойный, по привычной неосторожности, поперхнулся горячим напитком. - Что-то не так? - поправив очки, спросил доктор у запыхавшегося студента, который, тяжело дыша, стоял, опираясь спиной о стену. - Я просто хотел узнать, можно ли я задержусь хоть ненадолго? - То есть вы хотите дополнительной платы? – с явной недоверчивостью спросил старик. - Нет, нет, что вы, - замахал руками надзиратель, - просто так, бесплатно. - Бесплатно? – всё ещё откашливаясь, удивлённо прохрипел аспирант. - Ну, да, так сказать, добровольно. Вы же знаете о вчерашнем происшествии, не хочется, что бы такое же повторилось. - Идите, - безразлично махнул рукой в сторону покосившейся двери психолог и уселся обратно в своё кресло, – так, мой друг, о чём мы говорили? - Совершенно забыв об усталости, студент весело выбежал из комнаты, забыв по дороге захлопнуть дверь. Докучаев будто превратился в маленького ребёнка, от радости он дико рассмеялся и стал чуть ли не прыгать по комнате. Аспирант лишь покосился на него и, подняв свой стул, пересел в самый дальний угол. – Ты это видел? – подбежав к своему коллеге, спросил старик. - Что? – отодвинув от себя взбудоражившегося учёного, спросил Беспокойный. - Он сам, сам попросился остаться. Без денег. - И что же это значит? – буркнул себе под нос парень. - Зависит от того, чем он будет заниматься. Ну что, не будем им мешать и навестим нашего старого друга, а то Козлов совсем уже заскучал у мониторов, - радовался Докучаев и, схватив по пути со стола свои записи, выбежал в открытую дверь.***
- Кто устроил восстание? – пропел Андрей, при этом дирижируя дубинкой и рукой перед стоящими в одной линейке восьмерыми заключенными. - Номер 8612, - хором пропели те, а Боря, забившийся в самый дальний угол одиночки, метнул в их сторону грозный взгляд и принялся обшаривать карманы в поисках сигарет, но ни сигарет, ни карманов у него не было. Иван важно прошел мимо нового тюремного хора и дирижера, одобрительно кивнул дневной смене и направился к неудачливому революционеру. - Что ищешь, проникотиненная моя душа? - ехидно сказал он, глядя на разнервничавшегося студента. – Хм, понюхай, как пахнет, - сладко протянул он и, достав из кармана пачку сигарет, закурил, наслаждаясь клубами ядовитого дыма. Борис смотрел на него с ненавистью, буквально пожирая глазами тлеющий окурок и с наслаждением вдыхая дым. Он машинально протянул руку вперед, но охранник, смеясь, ударил по ней резиновой дубинкой. – Не заслужил ты курить, не заслужил, - рассмеялся студент в форме и пошёл назад, ко всем. - Смотри, смотри, - радовался самый низкий из охранников и хлопал в ладоши, как маленький ребёнок, – алле, ап! – крикнул он, и все, как по команде упали на пол и стали отжиматься. Сил у них почти не осталось, а руки с трудом сгибались, дрожа при каждом движении, как осиновый лист на ветру. – Раз! – заключенные поднялись и встали на одну ногу, подняв руки вверх. - Ну, Федя - ухмыльнулся Грозный, - у вас и без меня неплохо выходит, я пойду домой тогда. Все кивнули ему на прощание и поспешили вернуться к своим обязанностям. - Слушаем распорядок дня! – провозгласил Андрей и отошел в сторону, уступая место молчаливому студенту-боксеру. – Петя, огласи им, - грузный парень остановился напротив испуганных студентов, расправил скомканный листик и чуть ли не фальцетом огласил, - распорядок на сегодняшний день, - он пробежался глазами по списку, составленному Докучаевым и Козловым, но смял его и отшвырнул в дальний угол, – наш распорядок: сухой паек хорошей камере на день, хорошие чистят зубы, а плохие сидят здесь. Днем можно покурить, - Борис с надеждой и благодарностью взглянул на громилу, - всем, кроме 8612, - закончил Петр, - а дальше развлечения, не волнуйтесь, мы вам придумаем игры, - расплылся в довольном оскале он.- В туалет по команде, перед сном, кто не может терпеть, держите, - Федор вышел вперед и швырнул в камеры полиэтиленовые пакетики, обреченные нервно сглотнули и переглянулись. - А теперь все поделились на пары, - провозгласил Андрей, - а ты, что сидишь, - крикнул он человеку в одиночке, будешь со мной, - он отпер Бориса и, не дав ему ступить ни шагу, толкнул в спину с такой силой, что тот повалился на колени, а охранник, не теряя времени, уселся ему на спину, – ну, повторяйте, хорошие сверху, плохие под ними, а вы двое, – он кивнул в сторону, - будете с Федей и Петей. Поехали! Спустя несколько часов заключенные уже падали от усталости. Они хотели есть, пить, спать, многие из них уже были готовы растянуться на полу, который еще утром казался им таким противным и неудобным, но, на их счастье, утренняя смена наигралась и пошла домой, но на ее место пришла замена. По сравнению с остальными сменами – дневная была самой мягкой. В отличии от ночных работников, которые полагали, что камеры работают лишь днем, да и стоят он только в камерах, те понимали, что в это время суток за ними будут пристально наблюдать. - Ребята, я больше не вытерплю, - простонал 416, ложась на своего соседа, - кстати, Сережа, тебе не надоели их шуточки по поводу твоего номера? - Триста? – почесал он затылок, - да, бесят немного. - А зачем с этим мириться, мы же личности, - устало зевнул Шура. - Тебя что, этот покусал? – испугался рыжий, но отпихнуть соседа в сторону не было сил. В коридоре послышались шаги и хохот: - Какое время сейчас? – крикнул Семен, радостно подпрыгивая. - Не знаю, - ответил второй охранник, - а ты что думаешь, Леша? - Замолчите, я работаю, а в этом бреде участвовать не собираюсь. Я на пост, - бросил тот и сел на стул, сложив ногу на ногу. - На выход, на выход, - не унимался радостный надзиратель, - сейчас время идти в туалет! Заключенные радостно переглянулись, встали и подошли к решеткам. - А ты куда собрался, 8612, - бросил Алексей, - у тебя есть пакетик. Борис устало опустился на пол и прижался к холодной стене. Голова от чего-то кружилась то ли от тошнотворного помойного запаха от использованных в качестве туалета пакетов, то ли от усталости, голода. Не в силах больше сдерживаться, он разревелся, как плакал в детстве, когда его отец не вернулся. Такое же одиночество и пустоту он ощущал и сейчас. - Хватит ныть, - проворчал третий охранник, - а вы, - он обратился к остальным, стойте и не двигайтесь. Трое студентов нацепили своим бывшим товарищам на глаза повязки и сковали наручниками друг с другом, образовывая небольшую цепочку. Уныло опустив головы, маленькими шагами процессия отправилась наверх, ориентируясь лишь по голосу и командам охраны, которые специально направляли их не в ту сторону, заставляя постоянно сталкиваться друг с другом. Дневной смене это доставляло несказанное удовольствие. Видеть, как эти мелочные люди семенят ногами, оглядываясь по сторонам, но не в силах что либо увидеть, постоянно ударяясь или запинаясь обо что-нибудь. Они были похожи на слепых котят. Путь на первый этаж был долог и мучителен, особенно ступеньки, на которых каждый раз кто-либо спотыкался и падал, утягивая всех вниз за собой под громкий злорадный хохот своих коллег. Когда они вернулись, следующая смена уже поджидала их, играя в дурака. - Так, важное объявление, - охранник Боря резко переменился в лице, как увидел участников эксперимента. С лица исчезла добродушная ласковая улыбка, за которую его так любили друзья и знакомые, рука крепко сжала дубинку, – вы, хорошенькие мои, - с притворной нежностью обратился он к прилежной троице, - теперь переезжаете на место его, его и, - он на секунду призадумался, - его, - 416, 300 и 5486 удивленно переглянулись и отправились в привилегированную камеру.***
Стояла глубокая ночь, даже ночная смена утомилась и теперь тихонько дремала в креслах, негромко храпя. - Почему они? – прошептал один из заключенных. – Это нечестно. - Сам не понимаю, - ответили ему, - за что нас посадили в «хорошую» понятно, а они-то каким боком? - Да доносчики, сто пудов, - прошипели в ответ. - Я так и знал, что они среди нас. - Достали, потом они у нас получат. - Никому здесь нельзя верить.