Это дело надо отметить!

Гермиона хотела расслабиться и потому позволила себе выпить немного больше, чем обычно. И если бы хмель не ударил ей в голову, то она вряд ли бы согласилась сыграть в бутылочку. Но она не чувствовала себя виноватой за свое плохое поведение, ведь даже Минерва была немного пьяна. А все потому, что Волдеморт был мертв, и оставшиеся в живых теперь праздновали в доме Гарри Поттера на Гриммуальд-Плейс. Да и формально Гермиона перестала быть студенткой Хогвартса еще в полночь. И вот теперь, сидя на полу и вращая эту чертову бутылку, она понимала, что влипла, потому что сил подняться у нее просто не было. За этот вечер она уже успела поцеловать Рона, Гарри и Дина Томаса. Рон целовался так, словно хотел достать языком до трахеи, и это было настолько противно, что Гермиона молилась, чтобы бутылка вновь не указала на Рона. К сожалению, этот бесполезный кусок стекла остановился точно на полпути между Роном и Гарри. – Бутылка ближе ко мне, чем к Гарри, – сказал Уизли, потянувшись через круг к Гермионе. – Фактически, – сказала Лаванда, – она указывает на профессора Снейпа. Давай, Гермиона, сделай это, если сможешь! Все ее друзья возмутились, что это не прилично, правда Драко прокомментировал, что ей просто силенок не хватит. – Ладно, я сделаю это, – Гермиона с трудом встала, очень осторожно подошла к профессору Снейпу, разговаривающему с Минервой, и дернула его за рукав. – Что вам нужно, мисс Грейнджер? – резко спросил он. – Я хочу поцеловать вас, – сказала она, надеясь, что произнесла фразу членораздельно. Впервые в жизни Гермиона видела оторопевшего Снейпа. Минерва обвела взглядом развернувшуюся пред ней сцену и широко улыбнулась. – Ну, ну, Северус. Будь хорошим мальчиком и поцелуй мисс Грейнджер. Бутылка указала на тебя. Все честно и справедливо. Снейп еще не обрел дар речи, когда Драко выкрикнул: «И никаких языков, профессор». Гермиона нахмурилась и повернулась к компании: – Нет, это не честно. Рон же использовал язык, – она вновь повернулась лицом к Снейпу. – С языком можно, – сказала она твердо и кивнула в подтверждение своих слов. Снейп хмыкнул, и как-то нехорошо ухмыльнулся, но отступать было уже слишком поздно. – Ну, в таком случае, – прошептал он и положил руки ей на плечи, чтобы притянуть к себе. Сзади послышался сдавленный смех и удивленные ахи. Гермиона почувствовала тепло его тела и удивительной силы пальцы, которые впились в плечи. В первый момент она испугалась, что сейчас на ее рот накинутся столь же безжалостно, как и Рон, но Снейп мягко поцеловал ее в губы и немного отодвинулся. А потом крепче прижал ее к себе и слегка прикусил ее нижнюю губу, приглашая немного приоткрыть рот. В первое мгновение Гермиона почувствовала не что иное, как механику поцелуя. Но когда рука Снейпа, мягко обведя линию ее плеча, поднялась вверх, запутываясь в волосах у основания шеи, а его длинные пальцы начали выписывать круги на чувствительной коже, по спине Гермионы побежали мурашки, вызывая волну удовольствия. Это был мягкий нежный поцелуй, и губы Снейпа не настаивали на большем, но разрешив языки, Гермиона решила, что они обязательны. А раз Снейп не собирается понимать намек, ей придется взять дело в свои руки. Гермиона чуть шире приоткрыла рот и провела язычком по его губам, поддразнивая. Она придвинулась к нему вплотную и почувствовала, что уперлась во что-то твердое. Это был его… Она не могла подобрать правильное слово, чтобы описать это. Это был не стручок. У Рона был стручок. У Гарри был стручок. Они были мальчиками. Профессор Снейп был очень даже мужчиной. У него был не стручок, у него был... член. У нее вырвался стон. И внезапно ее резко оттолкнули. – Прошу прощения, мисс Грейнджер, – сухо сказал Снейп. – Ну вот, Северус, – хлопнула его по плечу Минерва. – А ты боялся. Минерва Макгонагалл лукаво улыбалась, когда Северус повернулся к ней. Его лицо искривила брезгливая гримаса. – Боялся? Что за глупости. Просто я не считаю, что потакать подобным играм педагогично, – и, развернувшись, Снейп вышел из комнаты. Гермиона смотрела вслед ушедшему профессору, а в голове бурлил алкоголь. «Как это понимать?» И она двинулась следом за ушедшим профессором. – Куда это она? – озвучил наверно общий вопрос Гарри. – Видимо, пошла смывать вкус Снейпа, – ответил раскручивающий бутылку Рон. Всех удовлетворил этот ответ, и никто не пошел за Гермионой. Северус Снейп стоял в центре комнаты спиной к Гермионе и смотрел на огонь. Услышав шум двери, он обернулся и сложил руки на груди. – Что еще вам нужно, мисс Грейнджер? – За что вы извинились? – спросила она. Северус испытующе посмотрел на нее, не веря, что она может быть настолько глупа. – За поцелуй, мисс Грейнджер, – сказал Снейп нетерпеливо. – О. За это. – Да. За это. – Ну, вам не стоит беспокоиться. По-моему, это был очень хороший поцелуй. – Неужели?.. Я имею в виду, что дело не в этом, я вообще не должен был вас целовать. – Но не вы поцеловали меня, а я вас, – произнесла Гермиона, делая акцент на последних словах. – Пусть так, но тогда я не должен был позволить вам целовать меня, – огрызнулся он. – Вы – студентка, и это было совершенно недопустимо. – Который час? – Половина первого, – сказал он, изумляясь такой резкой смене разговора. – Я перестала быть вашей студенткой в полночь. Поэтому не нужно извиняться, ни за поцелуй, ни за разрешение поцеловать вас, – она сделала паузу. – Хотите знать за что, я думаю, вам стоит извиниться? – С этими словами, Гермиона подходила ближе к нему, пока он не уперся ногами в кресло. Снейп выглядел настороженным, и она была удивлена мыслью, что ей удалось взволновать его. – И за что же? – За то, что ушли. – Простите? – удивленно сказал он. – Извинения приняты. Не делайте так снова. – Прежде, чем он смог узнать, что же мисс Грейнджер хотела сказать последней фразой, она резко толкнула его. Не удержавшись на ногах, он рухнул в кресло, и Гермиона последовала за ним. Она давила любые протесты, целуя его, и сопротивление было быстро сломлено.