Сказка о "жадном" короле, прекрасной "драконихе" и наложнике.

Глава 19. Одиночество Феликса вскоре нарушил незваный гость. Мальчишка, посыльный, молча протянул ему желтоватый конверт, на котором стояла Крицинийская печать. Парень удивленно приподнял брови. - Откуда? - Из дворца. Четкий и ясный ответ заставил сердце Феликса застучать быстрее, а пальцы невольно сами потянулись к бумаге. «Надеюсь, это письмо застанет тебя, мой дорогой Феликс, в добром здравии. Пишу тебе, чтобы сообщить важную для меня – и для тебя – новость. Я женюсь. Более тебе знать не стоит, да и ни к чему. И еще хочу попросить тебя об одолжении. Ты – умный, добрый мальчик. Я надеюсь, что ты понимаешь, что то, что было между нами – должно остаться там, где оно происходило. Не говори никому о том, что мы были близки. Мужеложство карается, если ты помнишь. С этим письмом я посылаю тебе свой последний поцелуй и последнее дыхание того чувства, которое связывало нас – любви. Отныне оно останется только на этой бумаге и в комнатах королевского дворца. Ни в моем сердце, ни в моей голове его больше нет. Прошу, не держи на меня зла! Любовь как костер – всегда нуждается в дровах. А у нас в Крицинии, помимо нашей разлуки, постоянно идут дожди. На этой ноте я прощаюсь с тобой. Кристиан». Феликс глядел на бумагу и не мог понять, снится ли ему это. По идее, ему следовало броситься на землю, плакать, проклинать Богов, но… …но на душе почему-то было безумно свободно и легко. Феликс улыбался. *** Фабиан вышел от принцессы далеко за полночь. Довольно щурясь и поправляя ремень на поясе, он тихо насвистывал какую-то песню и был почти доволен жизнью. В своих покоях он с удивлением обнаружил спящую Грейс, обнаженную и безмятежно раскинувшуюся на белоснежных простынях. - Ты спишь? – свистящим шепотом поинтересовался он, укладываясь рядом и на ходу стаскивая сапоги. - Нет… - она потерла глаза, потянулась и села на постели. – Где ты был? Я тебя жду давно. - Извини, я разговаривал с Вулфриком. Забавный мужичонка. Грейс недоверчиво поглядела на мужчину, а потом прильнула к широкой груди. Любая кошка могла бы позавидовать ее грации. - Я к нему, понимаешь ли, с извинениями, а он «разговаривал»… - Прости, любимая. Я правда разговаривал. Если бы я знал, что ты здесь – я бы бросил любые разговоры и тотчас примчался. Женщина хихикнула и оставила на шее Фабиана несколько поцелуев. Мужчина начал тихо сопеть, а она – возмущаться: - Ты спать собрался?! У него тут голая женщина рядом, а он спит! - Извини. Просто я сегодняшний день так набегался, что устал безумно. - Нет. Спать ты сейчас не ляжешь. Ухмыльнувшись, она оседлала его бедра и склонилась, чтобы поцеловать. Мужчина неохотно ответил любовнице, а его руки удобно устроились на ее спине. *** Приграничное Княжество встретила Давида сухим ветром. С самого утра там было невыносимо душно. - Где Мортель? – придержав коня, король спрыгнул на землю и нашел глазами Димитрия. - Князь встретит Вас через пару минут. Мы не ждали Ваше Величество так рано. - Я же сказал, что прибуду сразу же, как только освобожусь. Димитрий только склонил голову в полупоклоне и поспешил удалиться на поиски князя. Давид осматривал княжество, пока ждал князя. Здесь было поистине жутко – когда-то добротные, деревянные дома стали похожи на полуразвалившиеся лачуги бедняков. Посреди княжества зияли огромные черные поля, с краю которых сиротливо примостились несколько каменных строений – домов богатых помещиков. Повсюду валялись трупы людей – безликих, обгоревших, задохнувшихся в дыму. - Почему тела не убраны? – спросил король у князя вместо приветствия. - Некому, Ваше Величество. Вся моя немногочисленная армия защищает границы. А оставшиеся женщины заняты другим. - Я вышлю вам отряд помощников. Князь благодарно кивнул и начал рассказывать о том, как все произошло: - На рассвете, пару недель назад, первым вспыхнул сарай местного рыболова. Они с женой пытались потушить его, но огонь легко перескакивал с одной соломенной крыши на другую. В итоге полыхало полкняжества, еле успели потушить. На следующий же день один из послов с Западного Королевства привез несколько наложниц и какие-то подарки – как сочувствие с их стороны. Одна из девушек ночью пришла в мои покои с кинжалом. Посла и девушку пытали – оба плакали, но ничего не говорили. В итоге посол сказал, что он не виноват, а девушка задумала все сама. К сожалению, оба скончались в темницах, поэтому мы не можем утверждать что-то наверняка. - Сколько раз происходили пожары? - Шесть раз. И каждый раз – разный очаг. То одна сторона вспыхнет, то другая… - Ясно. Будем разбираться. Я думаю, сначала нужно поговорить с людьми. Князь Мортель кивнул и, опираясь на трость, повел короля к народу. *** Фабиан проснулся посреди ночи и сам не мог сказать, почему. Просто сердце бешено стучало в груди, а в голове крутились какие-то неясные, тревожные мысли. Как выяснилось – не напрасно. Через несколько минут ночную тишину нарушил громкий стук в дверь, а в покои залетел испуганный мальчишка, недавно вступивший в Совет. - Господин… Кирстану совсем плохо, он хочет вас видеть. Фабиан недовольно застонал и через несколько минут поднялся. Лениво натянул халат, взял свечку и – на всякий случай – меч. Покои Кирстана встретили его запахом смерти и затхлости. Старик метался по кровати в бреду, его лоб блестел от пота. - Оставь нас, - Фабиан махнул мальчишке и закрыл дверь. - Ты хотел видеть меня, старик? Старец долго хрипел, набирая в грудь воздух, а потом заговорил – тихо, свистя. Его голос больше напоминал шипение змеи. - Мне нужен Давид… коронованный мальчик… он… мне надо говорить с ним… - Я здесь, Кирстан, - сказал Фабиан, повысив голос и решив солгать, чтобы поскорее отделаться от старикашки и пойти спать. – Говори, что хотел. - Давид? – слепые глаза уставились в пустоту. Старик протянул руку, надеясь найти поддержку, но его пальцы лишь рассекли воздух. – Слава Богу, я успел… прости старика… что выдернул тебя… мне просто нужно сказать тебе. Правду сказать. Фабиан, до этого терпеливо переминавшийся с ноги на ногу, заинтересованно приподнял брови. - Какую правду? - Тогда… в день смерти твоего отца… Господи, как же больно говорить… Твой отец был замечательным человеком… и он безумно любил Фабиана… больше жизни… он спал и видел старшего сына королем процветающего королевства… но мы-то… мы, Совет Десяти, знали… знали, что настанет день, когда Фабиан сядет на трон – и королевству придет конец… цветы увянут, земля перестанет плодоносить, а все звери убегут прочь… они ведь – звери – любую опасность и тревогу чуют лучше людей… так вот тогда, в день его смерти, Фридриха… мы спрятали его настоящее завещание, подменили... Все вместе, поклявшись молчать об этом всю жизнь… Фабиан молчал, боясь спугнуть старца. Внезапное откровение начинало прояснять в голове мужчины важные вещи. - Дай мне руку, мальчик, - схватив костлявыми пальцами, словно тисками, пальцы Фабиана, старик продолжил хрипеть, - пообещай мне никому не говорить о том, что я тебе скажу. И поклянись исполнить мою волю. Давид, ты… ты не король. Мы обманули всех. Боже, как мы всех обманули… - из слепого глаза потекла мутная слеза, - Давид… пообещай, что этот тиран, этот Фабиан… он никогда не должен узнать о том, что он – истинный наследник. Иначе конец настанет королевству… Давид… - Я обещаю, старик, - тихо сказал Фабиан, сжимая холодную ладонь в своих руках, - обещаю тебе, что королевство обретет своего истинного правителя. Старик непонимающе нахмурился, а потом вскрикнул и схватился за сердце. Жизнь уходила из него – быстро, неровными толчками, заставляя плакать от боли и умолять Богов скорее послать ему смерть. Когда Кирстан перестал дышать, а каменный пол стало заливать нежно-розовым светом, Фабиан широко улыбался. В своих мыслях он любовно примерял корону.