***
Усталый взгляд черных глаз с небольшой примесью грусти упирается в потолок, в очередной раз изучая уже давно надоевшие трещины. Сколько бы раз он не пытался замазать их, они вновь проступали на грязной белизне потолка. Он уже давно прекратил попытки бороться с ними. Эти трещины стали для него олицетворением собственного прошлого, которое упрямо не хотело отпускать его, с невероятной навязчивостью напоминая о себе во снах, которые всегда забирали все оставшиеся силы. Хотя, может, он сам виноват, может, это он не хочет отбросить в сторону эти тяжелые воспоминания? И пусть боль потери того дня уже практически забыта, но ненависть к тем подонкам, которая поселилась в его душе, с каждым днем, с каждым таким сном становится только сильнее. Казалось бы, прошло уже больше десяти лет, но чувства только сильнее охватывают его, ведь картинка воспоминаний, преследующая его во снах, все такая же четкая, будто это произошло только вчера. И пусть полиция нашла убийц его родителей, но это произошло недостаточно быстро. Они опоздали. Найди они их на пару дней раньше, они бы не принесли тогда еще совсем маленькому ребенку новость о том, что его брат тоже мертв. Сердце пропустило удар. До сих пор воспоминание об этом распаляло кровь, ведь его брат не заслужил той смерти, которой он погиб. Подросток тяжело вздохнул, прикрыв глаза ладонью. И почему все это должно было вспомниться именно сегодня, когда сил двигаться и что-либо делать и без того не было? Вздохнув еще раз, стараясь привести мысли в порядок, парень протянул руку в сторону и взял с тумбочки телефон. Не успел он поднести его к глазам, как по комнате разнеслась громкая мелодия, а на экране высветилось установленное для будильника время. — Я снова тебя победил, — хрипло прошептал подросток. Странная игра с будильником никогда не приносила удовольствия, но из-за непонятной особенности организма это было единственное, что ему оставалось. Ведь не важно, на какое время будет выставлен пробуждающий сигнал, парень все равно просыпался на несколько минут раньше. Невесело ухмыльнувшись, черноволосый юноша, наконец, выключает мелодию, которая уже начала играть по второму кругу, и, не глядя, швыряет телефон обратно на тумбочку. Настроение сегодня было еще более паршивое, чем обычно, желания шевелиться не было ни малейшего, но, полежав еще несколько секунд и все же переборов себя, подросток поднимается с кровати, становясь голыми ступнями на холодный пол. Потянувшись, он морщится, чувствуя, как тянет мышцы спины, а в пояснице отдаются слабые вспышки боли. «Не важно, не в первый раз такое», — пронеслась унылая мысль в голове подростка. Абстрагируясь от неприятных ощущений, парень достает из-под кровати небольшие гантели и начинает разминать уставшие мышцы. Зарядка была единственным способом хоть на какое-то время отвлечься от терзающих его воспоминаний. Закончив упражнения, юноша идет в душ. Со скрипом повернув ручку крана, он встает под тугие струи ледяной воды. Холодный душ был единственным способом придать сознанию бодрость, но даже если бы парень и захотел сделать воду хоть немного теплее, ничего бы не вышло, ведь в этом доме горячей воды в принципе не было. Быстро ополоснувшись, он выключает воду и выходит из душа, вставая на не более теплый кафель. Наскоро вытерев тело и надев белье, подросток берет в руку зубную щетку, попутно недовольно разглядывая появившиеся от усталости мешки под глазами. В этот момент из комнаты раздается громкая мелодия телефонного звонка. — И что за идиот может звонить в такое время? — сплюнув пасту, спрашивает парень у собственного отражения в зеркале. Но он и сам знает ответ на свой вопрос, ведь в этом мире есть всего два человека, которые знают его номер. — Чего тебе? — Никакого приветствия, у парня нет ни малейшего желания затягивать бестолковый разговор. — Доброе утро, Саске! — Слишком радостный и энергичный для раннего утра голос режет слух, еще больше портя настроение. — Как спалось? — Как и всегда, придурок. В темпе говори, чего хочешь, или я бросаю трубку. — Какой ты злой с утра. Хотя… ты всегда такой, — бурчит голос. Раздраженно цыкнув, парень сбрасывает вызов, хотя прекрасно знает, что через несколько секунд телефон зазвонит вновь. Так оно и происходит. — Саске, дубина, зачем кидать трубку?! Да я тебя!.. — Но юноша уже не слушает гневные крики, доносящиеся из динамика, зная, что эта тирада может продолжаться бесконечно. С телефоном в руках он идет на кухню. Кинув средство связи на стол, парень достает с полки сковородку, наливает на нее масло и ставит на конфорку, попутно включая плиту. Ни о чем не думая, юноша на автомате достает из холодильника парочку яиц и пакет молока. Понюхав последнее, он решает, что сегодня обойдется одной яичницей, и выливает скисшее молоко в раковину. А поток возмущений, доносящийся из динамика лежащего на столе телефона, все не стихает. И хоть Саске бесил этот вечно радостный парень, одним своим звонком он смог прогнать все невеселые мысли из головы юноши, быстро сменив уныние на раздражение. — Ты слишком шумный, Наруто, говори, зачем звонишь. — Окей, спокойно. Я лишь хочу пойти вместе в школу. — Нет! — резкий отказ не заставил себя долго ждать. — Но Саске! Я ведь ради этого даже проснулся в такую рань, чтобы пойти к первому уроку. — Мне плевать. И, кстати, твое время на разговор вышло. — Не слушая набирающие новые обороты крики, Саске снова сбрасывает вызов и отключает телефон. Позавтракать и окончательно собраться он хочет в тишине, если, конечно же, скрипы над головой, стуки и вопли проснувшихся (или еще не засыпавших) соседей можно назвать тишиной. Наскоро перекусив недожаренной яичницей и кинув посуду в раковину, парень пошел одеваться. Зайдя в свою комнату, он открывает большой шкаф. Единственной необязательной тратой, которую Саске себе позволял, были расходы на одежду. Он экономил на жилье, снимая старую, отвратительную квартирку в плохом районе, живя по соседству с наркоманами и пропитыми шалавами, но одежду он покупал лучшую, которую мог себе позволить. И пусть ее не очень много по количеству, зато она очень хороша по качеству, ведь его одежда должна выгодно подчеркивать его внешний вид перед клиентами, заставляя большинство из них исходить слюной раньше, чем он ее снимет. Для них он должен был выглядеть лучшим, запоминающимся. Да, он слишком привык к хорошей одежде, поэтому один только вид собственной школьной формы нагонял уныние. Жаль только, что директору не навяжешь свои привычки. Вздохнув, Саске снял с вешалки свою форму. Посмотрев с отвращением на черные в тонкую полоску брюки и немного посеревшую от времени и большого количества стирок когда-то белую рубашку, он принялся натягивать их на себя. Спрашивается, почему одежда, в которой проводишь большую часть дня, должна быть такой ужасной? Когда Саске надел брюки и застегнул последнюю пуговицу на рубашке, он взял в руки галстук. С пренебрежением посмотрев на красную удавку, он нехотя начал завязывать его. Поскольку этот элемент школьной формы не являлся обязательным, парень обычно не носил его. Исключением были лишь некоторые дни, когда приходилось застегивать рубашку до самого горла. Сегодня как раз был один из таких дней, ибо желания светить свежими засосами, которые ярко выделялись на бледных ключицах и алели у основания шеи, у Саске не было. Еще не хватало того, чтобы в школе узнали о том, как он проводит свободное от учебы время. На него и так слишком многие пускали слюни, да и слухов за его спиной ходило достаточно, а давать лишний повод для нелепых подкатов или бредовых разговорчиков юноша не собирался. Он слишком много усилий потратил на то, чтобы возвести стену между собой и остальным миром, чтобы вот такой мелочью ее разрушить. Единственным, кто, несмотря ни на что, общался с ним, был Наруто. Он постоянно крутился рядом или разрывал телефон нескончаемым потоком звонков. Обычно неэмоциональный Саске рядом с ним становился слишком несдержанным. Парень не мог понять, чем конкретно его бесит вечно счастливый одноклассник. Иногда задумываясь над причинами этого, он не находил ответа. Сколько бы раз он ни пытался отвадить от себя раздражителя, ничего не помогало. Против Наруто были бесполезны и угрозы и физическое воздействие, он просто все игнорировал, поэтому юноше приходилось терпеть его рядом с собой. Вот и сейчас парень точно знал, что Наруто уже стоит у его двери и ждет, пока Саске выйдет из дома. Закончив с галстуком, юноша накинул на себя пиджак и вышел в коридор. Обувшись, Саске быстро расчесал уже высохшие волосы, взял заранее собранную сумку и переступил порог квартиры. — Ты долго, Саске, мы так опоздаем. — Несмотря на сказанное, по голосу было понятно, что Наруто откровенно плевать, опоздают они или нет. — Замолкни, дубина, я никогда не опаздываю. — Закрыв дверь на ключ, Саске прошел мимо улыбающегося парня, зная, что тот пойдет следом.Глава 1
13 сентября 2014 г. в 14:51
Ледяные капли дождя стекают с его волос, бегут по его шее за ворот вымокшей до последней нитки футболочки, еще больше охлаждая и так остывшую кожу, а вслед движению капли по телу проходит сильная дрожь. Мимо проходят люди. Спеша укрыться от сильного ливня, они не замечают сжавшегося у входа в переулок маленького мальчика лет пяти. Малыш тихо плачет, трясясь от холода и страха, в перерывах между всхлипами он зовет свою семью, но никто не откликается. Мальчик не может понять, почему они молчат, ведь вот они, лежат в нескольких шагах от него, не шевелятся, словно спят, хотя ребенок видит, что их глаза открыты. Но как могут его родители спать сейчас, когда его братика увели какие-то страшные люди?
Мальчик в отчаянии закричал, привлекая внимание нескольких прохожих, подбежал к лежащим рядом друг с другом родителям, начиная трясти их, стараясь разбудить, молотил маленькими ладошками по их телам, но в ответ не получал никакой реакции.
В стороне раздался громкий женский визг, чей-то голос просил вызвать скорую помощь и полицию. Людей вокруг становилось все больше, разговоры все громче, но мальчик не слушал их. Для него они были лишь туманной массой, единственным, что он четко видел перед собой, были бледные лица родителей. Но вот чьи-то крепкие руки аккуратно поднимают его в воздух. Малыш кричит, дергается, пинает маленькими ножками незнакомца, просит опустить себя на землю, ведь он должен разбудить своих родителей. Мужской голос ласково шепчет, успокаивающе поглаживая ребенка по спине, что скоро приедут хорошие дяди и тети, которые помогут разбудить его родителей.
Вдали слышится писк приближающихся сирен, который буквально через пару минут наполняет окрестности. Сквозь слезы мальчик видит, как из подъехавших машин выходят несколько человек. Кто-то из них начинает разговор со стоящими вокруг людьми, кто-то идет в скрытый потемками и стеной дождя переулок. Мальчик напрягается, а внутри появляется искорка надежды, что сейчас из него выйдут его мама и папа, и они вместе пойдут искать братика. Но ничего не происходит, поэтому малыш начинает реветь с новой силой, отворачиваясь и сжимая маленькие кулачки на рубашке мужчины, который держит его. К ним подходит еще кто-то и забирает мальчика к себе.
— Успокойся, малыш, не плачь, ты же мужчина, — раздается хриплый голос над головой мальчика. Полицейский старается успокоить ребенка, ведь сейчас он не может сказать, что его родители убиты, и малыш больше никогда не увидит их. Мальчик немного успокаивается, сдерживая свои рыдания, но плакать не перестает.
— Братик… Найдите моего братика, — тихо шепчет сквозь всхлипы малыш.
— Хорошо, мы постараемся, — немного удивленно отвечает мужчина и сажает ребенка в теплую машину скорой.
Молодая женщина с ярко-голубыми глазами наклоняется к нему и накрывает мягким полотенцем. Осторожно взяв его за руку и успокаивающе улыбнувшись, она что-то вкалывает ему в руку, причинив резкую, но короткую боль. Мальчик чувствует, как холод постепенно отступает, веки становятся тяжелыми, и наваливается непреодолимая сонливость. Тело расслабляется, малыш чувствует, как его затягивает в темноту. Но даже сейчас, когда он засыпает, из его глаз не перестают течь крупные слезы. Но страх, волнения и усталость этого дня были слишком тяжелы для еще такого молодого организма. Навалившись все разом, они окончательно отключают сознание мальчика от реальности.