Сказочки на ночь, или Сцены семейной жизни

1

Летиция вздохнула, - Рокэ уж слишком долго застегивал её ожерелье. Так они, пожалуй, не пойдут ни на какой бал. Тем более, что все равно не хочется. Но идти необходимо, сегодня день рождения Его величества. Во всех странах этот день – праздник для подданных, и Талиг здесь не исключение. - Росио, - женщина резко повернулась к мужу. Ожерелье Росио застегнул, но пальцы с плеч не убрал. – Я так до дворца не дойду! - Я вас донесу, моя дивная дора, - прошептал он, покрывая её плечи поцелуями. Герцогиня, не выдержав, обвила руками Рокэ за шею, уткнулась носом в черные густые волосы, вдохнула родной запах и голова закружилась окончательно. Она словно поплыла, бездумно качаясь на волнах. Во дворец они успели, благодаря быстрым лошадям и умению кучера. Рокэ поехал с ней в карете, привести в порядок прическу Летиция не успела. Муж, напевая какую-то песенку, помог ей заколоть волосы. Теперь герцогиню волновало лишь то, что она так и не смогла посмотреться дома в зеркало. Словно прочитав её мысли, Алва прошептал ей: - Вы восхитительны, моя дора! Большое во весь рост зеркало напротив входа в бальную залу показало, что супруг был прав. Летиция и вправду выглядела восхитительно. Бледное лицо, алые, словно вишни губы, блестящие глаза, из небрежно заколотого на затылке узла на плечи каштановой волной падают волосы. Тонкую талию подчеркивает широкая черная лента, цвет платья еще больше оттеняет белизну кожи. Женщина перевела взгляд на мужа. Росио тоже выглядел восхитительно. Синие глаза сияют ярче звезд, а ворот парадной рубашки небрежно расстегнут. Любой мало-мальски соображающий человек догадается сразу же, отчего так бледны лица, ярки уста и сияют очи у регента и его супруги. Герцогиня слегка смутилась и решила не думать об этом. - Меня утешает только то, что больше сегодня церемоний не будет. Эта последняя, - прошептала Летиция, поднимаясь по лестнице. - Последняя - самая опасная. Не расслабляйтесь, Летти, - усмехнулся муж. – А завтра будет продолжение торжеств… - В домашнем кругу, - умиротворяюще сообщила герцогиня, крепче сжимая руку мужа. - Кошки и дети, дети и кошки, - проворчал он. – За ними придется следить, а то кошки оставят шерсть в бокалах и тарелках, которые обязательно разобьют дети. Потом их, детей, а не посуду, оцарапают кошки. Затем дети сами поставят друг другу синяки. В итоге у нас будет король с царапинами на щеках и синяком под глазом. Опять он шутит! Женщина улыбнулась - Всегда все проходило мирно. Завтрашний день, полагаю, не станет исключением, - заверила она мужа. Ответить он не успел, они уже вошли в залу. Теперь прием гостей, танцы, разговоры, улыбки, подколки. Все как обычно. А Его величество и их высочества мирно спят в кроватках, пока господин регент с женой выполняют свой долг. Впрочем, король был на дневном приеме и вел себя очень достойно. Летиция улыбнулась своим мыслям, отвечая на чье-то приветствие. Теперь она в совершенстве научилась говорить нужные слова и думать о своем, чтобы можно было спокойно выносить церемонии. Его величество Карл был мальчиком тихим, добрым, но упорным. Она до сих пор помнит, как это мелкое величество выторговало себе право отмечать день рождения по собственному желанию. Карлу тогда было лет восемь. К вечеру очередного дня рождения король пожелал увидеть господина регента. Алва и его жена, дружно вздохнув, отправились в королевскую опочивальню. Мелкое величество выглядело очень трогательно в длинной ночной рубашонке. Бровки были сведены вместе, а уголки губ скорбно опущены. Мысли юного короля яснее ясного читались по его лицу. По крайней мере, Летиция прекрасно поняла, почему так кривятся его губы, почему глаза так блестят от непролитых слез. Его величество совсем не порадовали подарки - портрет в золоченой раме, какое-то оружие, книги в дорогих переплетах, не утешили и игры под присмотром наставника, а уж утренний прием только опечалил. Что за радость сидеть столько времени смирно, когда душа жаждет игр, шоколада, мороженого и щенка или котенка в подарок. Герцогиня Алва вздохнула и поправила волосы. Она и сама бы лучше поиграла с Карлом и детьми в прятки и салочки, лишь бы избежать приемов. Балы и прочие прелести светской жизни жена регента переносила с большим трудом. Но положение обязывает, а то, что Рокэ церемонии тоже терпеть не может, все же несколько утешает. Хотя по виду герцога, задумчиво изучающего кружево манжеты, и не скажешь, что приему он предпочтет игру в жмурки. Пожалуй, кроме неё, лишь Лионель Савиньяк да Марсель Валме знают, насколько противны ему все эти придворные игры. Регент и так сократил количество всевозможных светских «развлечений». Только вот совсем без них не обойтись. - Вы что-то хотели, Ваше величество, - голос Рокэ вернул её к действительности. Карл помялся и сообщил. - Господин регент, я пытался сочинять сегодня сказку, но у меня конец не получается. Можно я вам её расскажу? Алва слегка приподнял бровь и милостиво разрешил. Летиция замерла в предвкушении какой–нибудь проделки мальчишки. Ожидания сбылись. Его величество затараторил: - У одной дамы жила-была собачка. Она её очень любила и всегда отмечала День рождения собачки. Даме дарили цветы и конфеты, а собачке ошейник, поводок и плетку. Да и еще заставляли показывать всякие штуки: на лапках задних походить, голос подать и другое. Ну, вы понимаете? Карл опять смутился и заговорил еще быстрее: - Дама была довольна праздником, а собачка - нет. Я вот не знаю, что дальше придумать? То ли собачка смогла рассказать о своей печали, то ли её и так поняли, то ли она сбежала от хозяйки? Летиции очень захотелось ответить мальчику, но она сдержалась, переведя взгляд на мужа. Рокэ был серьезен. - Возможно, собачка не успела поведать вам все. Если её любили, то, после необходимых для гостей торжеств, могла быть и неофициальная часть. Как вы думаете, Ваше величество? - Я не знаю, - растерялся Карл. - Подумайте над этим, - посоветовал герцог. – И еще желательно бы несколько изменить слог повествования. На сказку пока не очень похоже. Король смутился еще больше. И чего он так вечно теряется, ведь Рокэ всегда добр к нему? Или не привык к его манере разговора? Летиция досадливо поморщилась. - Как вы думаете, а что бы хотел получить на свой день рождения маленький мальчик или не очень маленький? – регент поднял черную бровь. Карл тут же оживился. - Не есть целый месяц суп, а вместо него получать тарелку пирожных. Не учить математику, иногда кататься на Фиалке. И еще поехать нам всем четверым на лето в Алвасете, - на миг малолетний король замялся, но снова продолжил. – А еще котенка! Мальчик с тревогой и надеждой уставился в лицо герцога. Летиция звонко рассмеялась, не сумев сдержаться. Рокэ последовал её примеру. Мальчишка насупился: - А почему мне нельзя? У меня же день рождения, а мне всегда ничего нельзя, чего я хочу. Несправедливо так! - А в жизни несправедливого гораздо больше, - обрадовал его регент. – Да и делать постоянно приходится совсем не то что хочется. Тем более, вы же король, Ваше величество. Поэтому математику учить придется, да и от супа не стоит отказываться… - А остальное? – шмыгнуло носом Его сопливое величество. - Остальное?! - усмехнулся Рокэ и взъерошил мальчишке волосы. – Котенка выберите завтра. И завтра же будет всем вам четверым по тарелке пирожных. - У меня будет котенок?! - не веря своему счастью, вскинул свои светлые глазенки на регента Карл. Кажется, он и сам не верил, что хоть что-то из запрошенного получит. – Ура!!! Малолетнее величество с воплем бросилось на шею господину регенту. Господин регент не слишком обрадовался, но мальчика не оттолкнул. С тех пор и повелось неофициальное празднование дня рождения Карла на следующий день. Собирались в узком, почти семейном кругу – кошки, дети и они. А её муж, как ни странно, остался доволен тем разговором с Карлом. - Характер у мальчишки есть, - задумчиво произнес тогда Рокэ, спускаясь рядом с ней по лестнице. – Да и думает он не только о себе! А переговоры хоть завтра посылай вести.

2

Зазвучавшая музыка прервала воспоминания. Рокэ повел её в танце, медленном, церемонном и вычурном. За ними следовали кансилльер с женой. Несколько шагов и поворот, еще несколько шагов и дама приседает, а кавалер кланяется. Её муж обычно терпеть не мог подобные танцы, но сегодня глаза его так и сияли теплом. Засмотревшись на своего герцога, Летиция чуть сбилась с такта. Ошибка столь незначительна, вряд ли её кто-то заметил. Кто-то и не заметил, а вот Рокэ не кто-то, он замечает все. Муж, склонившись к ней, начал чуть слышно отсчитывать такт. Дыхание его было так близко, что Летиции вдруг стало жарко, щеки вспыхнули, а голова опять пошла кругом. Создатель! Что же о них подумают! А какая разница! Главное, Рокэ улыбается. Для Алвы, иногда кажется, нет большей радости, чем вогнать супругу в краску. Следующий танец герцогиня Алва танцевала с кансилльером, а Рокэ с графиней Савиньяк. На этом танцевальную часть вечера они завершили. Летиция бы не отказалась даже от строгих придворных танцев, если бы могла танцевать лишь с Рокэ. Но это невозможно. Значит, теперь им предстоят беседы. Некоторое время они вместе с Рокэ обходили зал, исполняя роль радушных хозяев. Потом супруг, чуть досадливо поморщившись, сказал: - К сожалению, мне придётся оставить вас, Летти. Надо переговорить с послами. Летиция согласно кивнула. - Моя дора, будьте осторожны. Сегодня здесь весьма неприятные люди, - его губы чуть скривились. - Вы тоже, Росио, будьте осторожны! - будто сами прошептали её губы. - Конечно, - ослепительно улыбнулся он и ушел, оставив её с Робером Эпинэ и маркизой Фарнэби. Марианны здесь нет, ей скоро рожать. Робер очень ждет еще одну девочку. Герцогине Эпинэ роды только на пользу, она становится лишь краше. А вот она, Летиция, несмотря на троих детей и возраст, все еще выглядит девчонкой. Грудь её так и не стала больше, а бедра круче. Словно сорванное недозрелое яблочко, никогда ему не стать крупным и сладким. Хотя её переживания напрасны, - Росио на тоскливый вздох своей доры как-то сказал, что терпеть не может сладкого и крупного, а она создана словно специально для него. О такой женщине он даже и мечтать не осмеливался. Слова были очень убедительны, а то, что за ними последовало, убедило еще больше. Летиция поверила. Герцогиня Алва никогда не ревновала своего супруга, несмотря на множество самых изысканных и роскошных красавиц, готовых броситься ему на шею. Вряд ли потому, что была так не ревнива и разумна от природы, скорее потому, что верила ему всецело. Даже не верила, Летиция просто знала, что они едины и никому третьему не встать промеж них. Алва также ей верил или знал. Его жене ведь тоже доводилось становиться объектом поклонения. Все же Летиции было легче, репутация мужа хорошо защищала её от слишком навязчивых ухаживаний Поговорив с комендантом Олларии и маркизой, герцогиня Алва медленно направилась к другой группке гостей. Её глаза цепко следили за происходящим, подмечая всевозможные мелочи. Все было в порядке – гости танцевали, беседовали, слуги сновали с подносами. Легкое вино пока еще никому не ударило в голову. На подобных приемах люди обычно весьма осмотрительны, ошибка может дорого стоить. Несколько дам с дочерями на выданье окружили герцогиню. Льстивые улыбки, льстивые речи. Ничего особенного, просто матерям надо пристроить дочек. Благородным дамам было очень грустно, что жене регента не нужны компаньонки, еще более грустно им от того, что принцессы еще так малы, и их взрослым дочерям уже не стать им подругами. Девушкам тоже обидно, они хотят жить при дворе, быть фрейлинами, развлекаться, очаровывать кавалеров. Летиция утешающе и чуть ободряюще им улыбалась. Ей было их искренне жаль. Множество юных созданий мечтает попасть во дворец, словно мушки на огонек свечи летят они в столицу. Там ведь совсем иная жизнь. Там блеск и роскошь! Там танцы до упаду и множество кавалеров! Там бледная мошка станет прекрасной бабочкой, и завороженные её чудесным преображением, её нарядными крылышками, её манящим танцем, устремятся к ней толпы воробышков. Тьфу! Не воробышков, а кавалеров, нарядных, изысканных, остроумных, высокородных. Кавалеров, готовых сцапать в один миг эту бабочку… То есть припасть к её стопам и молить о любви. Так думает множество девиц. Кое в чем они правы: в столице и впрямь несколько иная жизнь, чем в провинции. А во дворце все будет иначе, чем в имении у батюшки. Там будет много ослепительных лживых улыбок, много льстивых обманчивых речей, обдающих холодом глаз и море яда! Там будут интриги и сплетни. Там придется все время быть на виду, там придется скрывать свои чувства. Там будет множество церемоний, вытерпеть которые понадобится отменное здоровье, крепкие ноги и железная выдержка. Там придется улыбаться, когда захочется плакать и промокать глаза платочком, чтобы скрыть улыбку. Но романтики уж точно не будет! Летиция мило улыбнулась очередной даме. По крайней мере, пока с ней дамы с дочками, более неприятные особы не подойдут. А прелестные девушки еще не понимают, как необыкновенно им повезло, что двора-то сейчас в Талиге толком и нет, да и светская жизнь весьма скромна. Для барышень придётся что-то сделать. Уж больно много их собралось сегодня в столице. Подрастают юные создания, а жизнь в стране налаживается. Приятно! Пожалуй, следует устроить несколько танцевальных вечеров и пригласить на них молодых и холостых военных. Дамы любого возраста обычно обожают военных, а уж такие юные создания обязательно найдут себе подходящего жениха. Молодые люди ведь тоже не останутся равнодушны к прелестным и невинным особам. Вот и очередное занятие нашлось для жены регента! Герцогиня чуть поморщилась, к ней направлялась Аглая Крединьи. Жена тессория двигалась весьма целенаправленно, и, поняв, что ей не скрыться, Летиция ослепительно улыбнулась. Чем старше становилась графиня Крединьи, тем больше оборочек и бантиков появлялось на её нарядах и тем более стыдливо розовели или трепетно голубели её платья. Скоро возраст этой дамы можно будет определять по числу оборок и бантов, подобно тому, как возраст дерева определяется по кольцам на срезе. Изрядно постаревшая красавица упорно боролась с подступающей старостью, не понимая, - чем больше она затрачивает усилий, тем нелепее результат. Её считавшаяся когда-то некрасивой дочь теперь выглядела намного краше своей матери. Наступает момент, когда красота внешности начинает зависеть от красоты души. - Дорогая герцогиня, я так рада вас видеть сегодня! – защебетала Аглая. – Такой чудесный прием! Дамы с дочерями тут же ретировались. Летиция не знала, плакать ей или радоваться. На смену одним болтушкам пришла другая трещотка. Зато все остальные будут теперь обходить её восьмой дорогой, не желая попасть в цепкие ручки жены тессория. Интересно, понимает ли сам Крединьи, сколько яду таится за нежными улыбками его супруги, от которой шарахаются родные и бегут слуги? Скорее всего, да. Тессорий умный человек. Только любит он свою медовую гадюку, несмотря на её характер. Или, возможно, как раз и поэтому? Любовь – странная штука. Женщина незаметно окинула взглядом залу. Пары кружились. Савиньяк тоже вел в танце свою жену. Росио беседовал с урготским послом. Габайру становился с каждым годом все сморщеннее, а его острый ум все отточеннее. - Ах, душенька! Я так вами восхищаюсь! Я всегда говорю Люсьену, у нашей прелестной герцогини изумительная выдержка! – разливалась морискиллой жена тессория. – Я бы так не смогла! Люсьен, конечно, не красавец, но это к лучшему. Будь моим мужем человек, в которого влюблены все дамы Талига, я бы не выдержала. Это так волнительно! Конечно, мы с Селиной любим лишь своих мужей, но остальные… Аглая жеманно улыбнулась. - Благодарю вас, дорогая графиня! Я тоже восхищаюсь вами, - нежно улыбнулась жена регента. – Ваше умение все подметить и сообщить в самый подходящий момент просто поражает. Госпожа Крединьи несколько растерялась, - нечто в тоне Летиции мешало принять слова в качестве комплимента. Но вскоре она вновь продолжила щебетать. Чтобы остановить престарелую красотку, требовалась более тяжелая артиллерия. Но Летиция Алва и не собиралась избавляться от собеседницы. С ней было очень удобно прогуливаться по залу, а её трескотня ничуть не мешала думать о своем. Влюблены все женщины?! Какая глупость! Что они о нем вообще знают? Как они могут любить её мужа, не видя ничего, кроме внешнего блеска. Они замечают лишь красивое лицо, синие глаза, видят лишь его победы, его ироничную улыбку. Они думают, что его жизнь – праздник, что ему все дается легко! И им тоже хочется праздника и славы. Только все это совсем не любовь. Полюбили бы они его, узнав, как он устает, как подчас болит у него голова? Захотели бы они быть рядом, узнав, сколько времени он отдает государственным делам, сколько ночей не спит, просиживая за бумагами, как часто срывается с места, чтобы решить какую-то внезапно возникшую проблему? Смогли бы они быть в нужный момент рядом, и деликатно отступать в сторону, когда присутствие может помешать. Сумели бы они, поехать с ним в любую погоду или, наоборот, сумели бы они ждать его и встречать без малейшего упрека, даже в глазах? А смогли бы они просто любить? Любить, несмотря ни на что?! Летиция, не переставая улыбаться, холодно посмотрела на проплывающую мимо в танце Флавию Бертиль. Изящная блондинка с огромными светло-голубыми глазами казалась очень соблазнительной в бирюзовом платье. Молодая виконтесса всегда привлекала к себе внимание кавалеров, молодых и не очень... За прелестной блондинкой ухаживали многие, но виконтесса была неприступной. Она не желала становиться ничьей добычей. Ничьей, кроме герцога Алвы. Почти с первых дней своего появления в Олларии, Флавия старалась произвести впечатление на регента. Она то бросала на герцога призывные взгляды, то краснела и стыдливо опускала глазки. Супруг виконтессы лишь поощрял её действия. Летиция подозревала, что Бертиль и подталкивал свое красивую жену к такому поведению. Не сумевший ничего добиться сам, он решил использовать красоту своей жены. Глупенькая тщеславная женщина и сама была не прочь стать любовницей самого влиятельного человека в стране. Рокэ Алва долго не замечал соблазнительную приманку. Муж умел не замечать направленные на него взоры. Когда же заметил, супруги горько пожалели о своих действиях. У регента был на редкость острый ум и злой язык. Супруги притихли надолго, но сегодня почему-то решили выползти из своей норки. Кто прислал им приглашение, интересно? Летиции страстно захотелось выставить неугомонную парочку. У Росио и без них хватает забот. Зачем ещё лишний раз ему огорчаться? Но повода выставить их из дворца, как и столицы у неё не было. Герцогиня заметила у одной из колонн и самого виконта. Он отвешивал комплименты какой-то юной дурочке. Высокого и широкоплечего, с тщательно подвитыми льняными локонами и тонкой щеточкой усов над верхней губой, Бертиля можно было бы назвать красивым. Только вот бегающие глаза портили все впечатление. Словно столовое серебро он хочет стащить. Виконту и впрямь не помешало бы столовое серебро, учитывая состояние его дел. Он был совсем небогат. Зато богата была Флавия, когда–то богата. Сейчас от её наследства не осталось, скорее всего, ничего. Если бы не такое роскошное приданое, виконт бы никогда не женился на дочери купца. Но состояние жены его не спасло. Бертиль попытался найти себе теплое местечко, но Рокэ не терпел бездельников и подхалимов. Молодому человеку пыталась помочь тетушка, но и она не преуспела. Графиню Берстейн за её высокомерие, ханжество и наглость не любили многие. Её бы с огромным удовольствием не допустили и близко к столице, но покойный граф Берстейн был достойным человеком. Он доблестно погиб в бою на Мельниковом лугу, оставив сына и жену. Его вдова прибыла в столицу, надеясь пристроить сыночка в оруженосцы к регенту. Но Алва поступил по своему, он взял сына бывшего капитана Лаик. Почтенная вдовица, по слухам, была в бешенстве. А узнав, что Жюля посоветовала взять в оруженосцы мужу Летиция, невзлюбила заодно и герцогиню. Не увенчавшаяся успехом попытка стать наставницей одной из принцесс так же не прибавила ей хорошего настроения. Алва тогда посоветовал ей обратиться к госпоже Ретгель, если ей уж так хочется воспитывать чужих детей. Графиню сие взбесило еще больше. А вот сын, явно пошедший не в матушку, был рад отправиться в Варасту с генералом Шеманталем. Он так мечтал увидеть Лово и уже подросших детенышей той самой знаменитой выдры, а еще больше юноша мечтал стать одним из адуанов. Счастье сына очень огорчало его мать. Она же хотела для него лучшей доли. Женщин из рода Карлион следует запирать в монастырь или расстреливать. Лишь одна Раймонда оказалась счастливым исключением. Даже Росио огорчился, что Оливия Берстейн не эсператистка. Графиня Крединьи вдруг замолчала. Летиция заметила направляющуюся к ним вдовицу. Воистину! Назови некоторых, и они появятся. - Рада видеть вас, госпожа герцогиня, - присела в старомодном реверансе похожая на галку женщина, сделав вид, что не увидела жену тессория. Оливия Берстейн считала ниже своего достоинства замечать бывшую тесемочницу. - Взаимно, - Летиция не дала себе труда улыбнуться. – Мы с дорогой Аглаей рады вас видеть. - О, госпожа Крединьи! – воскликнула графиня Берстейн. – А я вас даже не заметила! Прошу меня простить. Раскаяния в голосе графини не было ни капли. А светло-серые глаза смотрели презрительно. Если бы не вечно недовольный вид, поджатые губы, Оливия выглядела бы хорошенькой. Возможно, она бы вскоре могла и сменить вдовий наряд, но никто не польстится на неумную ханжу. - О, конечно, дорогая графиня! Я так вас понимаю. Зрение с годами ужасно слабеет. Я с болью в душе ожидаю, когда и меня постигнет подобная участь! – проворковала жена тессория, словно забыв, что вдовица моложе её лет на двадцать. Оливия Берстейн передёрнулась, но с ответом не нашлась. - Я всего лишь хотела выразить свое почтение вам, ваша светлость, - она опять смотрела лишь на герцогиню Алва. – Но я вижу, вы так заняты. Что ж, я удаляюсь! Совсем удаляюсь. Я покидаю этот город! Вдовствующая графиня вскинула голову так, словно готовилась принять мученическую кончину. Жена регента улыбнулась. - Мы с графиней Крединьи желаем вам доброго пути! Оливия замялась, казалось, она ждала уговоров остаться или еще чего-то, но Летиция уже не смотрела на неё. После ухода столь неприятной особы Аглая Крединьи оживилась еще больше, но жена регента её не слушала. Она обнаружила клочок бумаги, ловко пришпиленный к её платью. Графине Берстейн стоило бы начать обучать карманников. Женщина еле сдержалась от смешка, представив физиономию графини, предложи ей регент такое занятие. Содержание записки вызвало лишь досаду. Глупость иногда так утомляет. Зачем, спрашивается, просить служанку писать записку, если собралась лично её подкинуть? Или сама кандидатка в наставницы Их Высочеств страдает столь вопиющей безграмотностью? «Ваша сфетлость, будетя в биплитеки сехотня посля десяти. Узнаетя много интиреснаво. Никому не хофоритя оп ентом. Дапрошелател». И неужели «доброжелатель» полагает, что герцогиня Алва ему поверит? Наверно, у него нет глаз или ума? Скорее всего, ума! Летиция скомкала записку, но не бросила. Первым порывом было подойти к мужу и показать ему эту гнусность, но Рокэ был занят с послами. А потом не стоит обманывать ожидания, ведь люди так старались, готовились. Было бы жестко лишить их удовольствия разыграть сценку. Не лучше ли самой принять участие и привнести свежую нотку в их маленький спектакль? Окинув еще раз взглядом зал, герцогиня обратилась к жене тессория: - Дорогая графиня, вы не могли бы проводить меня в дамскую комнату. У меня закружилась голова. Графиня, разумеется, могла и с превеликим удовольствием. Летиция предпочла бы обратиться к кому-нибудь еще, но Селина была занята беседой, жена кардинала отсутствовала. Матильда терпеть не могла светскую жизнь и с успехом её избегала. Из остальных дам наиболее подходящей была именно супруга Крединьи. Сославшись на государственную необходимость, герцогиня Алва оставила графиню в дамской комнате одну. Аглая пообещала никого не впускать и не сообщать никому об отсутствии жены регента. Тонкий и немного удлинившийся к старости носик жены тессория слегка подрагивал, затянутые в нежно-голубой шелк ручки были прижаты к груди. Она буквально трепетала в предвкушении чего-то необычного. Летиция решила, что Аглая Крединьи её не подведет.

3

Незаметно покинув дамскую комнату, женщина направилась в библиотеку. Благодаря совместным с Карлом изысканиям, она отлично знала все потайные ходы и выходы. Появиться в назначенном месте с парадного входа и раньше времени значит спугнуть затейников. Герцогиня совсем не желала этого. Потайной ход вывел её в подсобные помещения дворца. Оставалось лишь подняться по узенькой лестнице, чтобы при помощи еще одного хода попасть в библиотеку. Женщина надеялась остаться незамеченной, но откуда-то появился слуга с клеткой в руках. Он слегка растерялся, увидев знатную даму, и чуть не выронил клетку, в которой сидел какой-то смахивающий на грызуна звереныш. Ободрив его улыбкой, Летиция сказала: - Я просто немного заблудилась. - Ваша светлость, - слуга явно узнал её и поклонился. – Позвольте показать вам дорогу. Женщина покачала головой. Слугу она узнала. Франсуа был братом погибшей от рук заговорщиков девушки. Тогда Летиция приняла деятельное участие в помощи родственникам погибших. По её ходатайству юношу взяли во дворец. И сейчас он явно обрадовался, узнав покровительницу. - Спасибо, Франсуа. Я уже поняла, куда мне надо идти. А что такое интересное ты несешь? Молодой человек заулыбался, поняв, что герцогиня Алва помнит его имя. - Ваша светлость! Да вот поймали паршивца. Повадился припасы таскать. Обычная мышеловка его не брала. Наживку сопрет и деру. А в клетку попался. Теперь затих. А то поначалу рвался и запах от него был еще тот. Летиция прищурилась. Коридор был слабо освещен, и разглядеть зверька было трудно. Светленький, тело вытянутое, ушки маленькие и круглые, черненький носик, блестящие темные глазки, мордочка вытянутая, но не такая, как у крысы. Скорее всего, хорек, только еще совсем маленький. И как он сюда попал?! Летиция слышала, что в некоторых странах, дамы держали при себе особый вид хорьков. Те якобы были не так вонючи и менее агрессивны, чем их дикие собратья. - И что будет с этим зверенышем? – поинтересовалась женщина. - Утопить велено, госпожа, чтобы неповадно было, - Летиции показалось, что Франсуа совсем не рад такому поручению. - Давай сюда клетку! – распорядилась она, размышляя, что теперь делать со зверем. Не домой же к кошкам его нести. То-то Рокэ рад будет! – И скажи, что поручение выполнил, - добавила женщина, решив, что так будет лучше и для неё, и для Франсуа. Молодой человек охотно отдал ей клетку и, поклонившись, ушел. - Пойдем, дружок, посетим библиотеку, а потом поищем тебе пристанище, - прошептала женщина. Поднявшись еще на пару ступенек выше, герцогиня раскрыла дверь. Помещение, в которое она попала, было чем-то вроде кладовки для веников и прочих орудий служанок. В полной темноте жена регента с трудом нашарила нужный камень и надавила, стена шкафчика чуть дернулась и поплыла вбок. В открывшийся проем Летиция шагнула без страха. Пауков и мышей она не боялась, да и не было их там. Не так давно они с Карлом здесь ходили. Некоторое время женщина шла по узкому проходу, отсчитывая шаги. Интересно, не здесь ли в свое время спрятался отец Карла? Чуть не сбившись, герцогиня дошла до нужного поворота. Опять нажала, только уже на завиток, опять бесшумно раздвинулась стена. Наконец-то она в библиотеке! Летиция опустила на пол клетку и нашарила спрятанный за корсажем кинжал. Рукоять его обожгла руку. Неужели её руки так холодны от волнения? Крепко сжав оружие, герцогиня шагнула дальше в комнату. Кинжал, а иногда и пистолет Летиция Алва носила с собой всегда. Обращаться и с тем, и с другим женщина умела отменно. Спасибо Росио и Хасинте! Жизнь первой дамы государства отнюдь не лепестками фиалок усыпана, а потерять свою жизнь или оказаться заложницей Летиция не собиралась. Поэтому и ступала она сейчас так осторожно по столь знакомой комнате. В библиотеке было темно, слабый огонь разожженного кем-то камина почти не освещал комнату, а лишь придавал ей чуть зловещий вид. Тяжелые шторы на окнах плотно задернуты. Ближе к камину на пол брошен темный плащ. С массивного дубового стола убраны чернильница, ворох бумаги, книги. Их место заняли два бокала алатского хрусталя и початая бутылка красного вина. Летиция криво улыбнулась, вряд ли она ошибется, предположив, что в бутылке и бокалах «Черная кровь». Стало еще холоднее, несмотря на прогретую комнату. Женщина поежилась. Библиотека стремительно приобретала в её глазах пугающие очертания: ряды высоких шкафов представлялись огромными притаившимися в темноте чудовищами, от вина, казалось, шел запах застарелой крови и еще чего-то невообразимо мерзкого и удушающего. Горло словно сжала невидимая рука, дыхание сбилось, в глазах потемнело, Летиция слегка покачнулась. Из клетки раздался скрежет. Хорь желал выбраться наружу. К герцогине вернулось самообладание. Она еще раз обошла библиотеку. Настороженный взгляд её выхватил букет цветов на небольшом столике. Лилии. Редкость в такую пору. Вот откуда мерзкий запах. Летиция всю жизнь терпеть не могла эти белые душистые цветы. Редкость в такую пору. Надо полагать, за них платила сама вдовица, у племянничка таких денег нет. Кому-то из слуг также хорошо заплатили. Что ж, все это выяснится позже! А сейчас здесь никого, только декорации тщательно подготовлены. Исполнители, судя по всему, не замедлят явиться. Летиция хотела было вернуться в зал и предупредить мужа. Времени было в обрез, но она надеялась успеть. Направляясь к выходу из библиотеки, женщина вспомнила про звереныша. Пожалуй, он может сыграть свою роль в этой пошлой пьесе и придать ей некоторую толику здравого смысла. Еще следует слегка изменить декорации. Герцогиня решительно взялась за дело. Плащ был спрятан за один из книжных шкафов, бутылка с бокалами отправились за кресло. Цветы она водрузила на письменный стол. Немного подумав, распахнула створки ближайшего шкафа и стала вынимать книги. Частью из них она завалила стол, две стопки были положены в кресла, еще несколько живописно разложены по полу. Украшение библиотеки докончила старинная карта Талига, брошенная на пол. Как раз вовремя. За дверью послышался торопливый стук каблучков. Герцогиня Алва, подхватив клетку, нырнула за штору на дальнем окне. Там её никто не заметит, а если заметит, то у неё найдется, чем встретить зарвавшегося игрока. Изящная блондинка, воровато озираясь, вошла в библиотеку. За ней следом, крадучись, шла служанка со свечой в руке. Летиция прищурилась, стараясь разглядеть её лицо. Увидев, что творится в комнате, Флавия Бертиль сдавленно пискнула. Конечно, она не была готова к такому убранству. Обернувшись к опешившей служанке, виконтесса с размаху ударила её по щеке. Рука у хрупкой блондинки оказалась тяжелой, голова служанки мотнулась в сторону. Девушка, ойкнув, попыталась объяснить разгневанной даме, что она ни в чем не виновата. Только виконтесса слушать её не пожелала, она еще раз ударила служанку, на этот раз по губам. Горничная, всхлипывая, бросилась убирать с пола карту и разбросанные книги. Красавица-виконтесса, закусив губку, наблюдала за метаниями служанки. Карту та кое-как сумела свернуть, а книги у спешившей девушки вываливались из рук. Флавия, посмотрев на часы, приказала служанке бросить книги и помочь ей снять платье. Расшнуровав корсет и вынув шпильки из волос дамы, горничная убежала. Летиция Алва была уверена, что узнает продажную особу, хотя бы по разбитым губам. Виконтесса тоже немного пометалась по комнате, разбрасывая предметы своего туалета. Бронзовые настольные часы мелодично пробили десять. Бертиль скинула туфли и задула свечу. Теперь лишь пламя в камине освещало комнату, придавая ей какой-то нереальный, причудливый вид. Тени, сплетаясь и расплетаясь, плясали на стене, иногда они забегали чуть дальше в комнату, но тут же испугано возвращались к огню.

4

Стремительные шаги супруга герцогиня узнала сразу. Дверь широко распахнулась, Рокэ вошел в комнату. В коридоре за ним царил полумрак. Но Летиция сквозь щель в портьерах прекрасно видела его лицо. Он окинул взглядом комнату, удивленно поднял брови, увидев разбросанные всюду книги, и брезгливо скривил губы, заметив на темном ковре пару бирюзовых туфелек. Остальное произошло в одно мгновение. Из своего укромного уголка выскочила полуобнаженная Флавия Бертиль с воплем, скорее всего, заимствованным из любовного романа: - Наконец-то мы вместе! Возьми меня! Я вся твоя! Летиция сделала шаг вперёд и, щелкнув по носу хоренка, швырнула опешившего зверька прямо на голову виконтессе. Рокэ отступил в сторону, и Флавия Бертиль повисла на шее у входившего в комнату следом за регентом тессория. Не поняв, что кавалер другой, она ловко обхватила ногами его за талию. Наверно, виконтесса долго тренировалась, уж очень складно у неё это получилось. Не ожидавший такой напасти Крединьи вскрикнул и начал отрывать от себя даму. Робер Эпинэ, следовавший за тессорием, в растерянности замер. Герцогиня, пользуясь всеобщим замешательством, подошла к мужу и взяла его за руку. Перепуганный зверёк вцепился в волосы дамы и полез ей на голову. Дама, не понимая, что происходит, замотала головой. Хореныш впился сильнее. Виконтесса испугалась и завопила: - Ааааа! Крыса! Мышь! Помогите! – и попыталась забраться на голову бедного графа. Робер Эпинэ бросился ему на помощь, но дама крепко держала свою добычу, не переставая выть. - Помогите! Ааааа! Крысыыы! Аааааа! – она так самозабвенно вопила, что Летиция не удержалась и еле слышно подвыла ей. - Уууу! - Летиция, вы бесподобны! – прошептал Рокэ, крепко сжимая её руку. – Как вы ухитрились устроить такой кавардак? - Я просто решила, что некоторые изменения добавят задуманной сцене немного живости! – гордо и тихо сообщила женщина. - Вам это удалось – одобрил её супруг и хотел что-то добавить, но тут сбежались недоумевающие гости, под предводительством виконта Бертиля. - Я требую объяснений! Моя жена! Как вы смеете?- завопил виконт. Наверно, у него было плохо со зрением, раз он так и не понял, что здесь происходит. Вопли виконта прервала прорвавшаяся сквозь толпу Аглая Крединьи. - Ах, мерзавка! Да как ты посмела! Какой стыд! При регенте! Во дворце! Покуситься на добродетельного человека! – если бы у неё был бы кинжал, то бывшая тесемочница, не задумываясь, покарала бы негодяйку. За неимением оружия, графиня Крединьи стала лупить Флавию веером. Не все из собравшихся правильно поняли сказанное женой тессория. Кое- где раздались возгласы: - Нападение на тессория! - Крединьи хотели убить! - Не может быть?! - Да-да, на него покусились в присутствии регента! - Злоумышленники рехнулись! Зачем было покушаться на Крединьи, когда там находится наш регент?! - Что вы хотите сказать, милейший?! - Вы призываете напасть на регента?! - Вы не так меня поняли. Я просто неудачно выразился! - Вас надо отправить в Багерлее! - Наверно, вы тоже в этом замешаны! - Что вы, я имел в виду, что тессорию повезло, что рядом был Алва! А преступники полные идиоты! - Кошмар! - Готовилось покушение на Его величество! Где-то упала в обморок какая-то дама. Виконтесса выла, сбежавшиеся гости охали и ахали. Платья шелестели, дамы вскрикивали. Тессорий вырывался, зверь царапал женщину. Комендант Олларии отдирал её от Крединьи. Ему помогала Аглая. Было очень весело. К сожалению, недолго. Рокэ посоветовал Роберу Эпинэ снять с дамы зверя. После этого, Флавия на мгновение пришла в себя и прекратила цепляться за тессория. Но поняв, что обнимала совсем не того человека, и увидев толпу собравшихся гостей, виконтесса опять лишилась самообладания и завизжала еще громче. - Прекратить! – голос регента мог бы не только остановить бурю, но и заморозить океан. Сразу же стало тихо: с открытым ртом застыл супруг Флавии, отшатнулись назад дамы и кавалеры, заломив руки, застыла графиня Крединьи, лишь Флавия все еще подвывала. - Прекратите! – повторил Алва и, взяв вазу, выплеснул её содержимое на женщину. Она икнула и замолчала. В растрепавшихся волосах запутались цветы, на лицо и плечи капала вода и стекала с кончика носа, придавая виконтессе вид дурочки. Этому способствовало и бессмысленное выражение её бледно-голубых глаз. Флавия еще не до конца осознала, что же с ней случилось. Лионель Савиньяк сорвал с окна портьеру и бросил её на женщину. Та попробовала её скинуть. - Прекратите истерику, виконтесса. И приведите себя в порядок. Вы не у себя дома, - взгляд синих глаз регента, устремленных на женщину, был тяжел и неприветлив. В глазах Флавии мелькнуло какое-то странное выражение, и она судорожно схватилась за край портьеры, натягивая её на грудь. Робер Эпинэ с укором посмотрел на регента. - Бедная женщина! Она же пережила такое потрясение, - проговорил он, ловко подхватывая изготовившегося удрать хорька. Виконтесса Бертиль, узрев виновника своих бед, закричала: - Гадость!! Крыса!!! Убейте эту дрянь!! Ааааа!!! Я не могу её видеть! Сочувствие герцога Эпинэ испарилось моментально. Он отошел в сторону и нежно погладил вцепившегося ему в руку зверя. Маркиз Фарнэби вежливо выразил надежду, что виновные в покушении на тессория будут наказаны. Робер Эпинэ с досадой воскликнул: - Женщина всего лишь испугалась зверька! Рокэ Алва, усмехнувшись, подтвердил его слова. Летиция, опять взяв мужа за руку, тоже кивнула. - А почему она была в таком виде? – раздался чей-то женский голос. - О, вы знаете, дамы способны избавиться от чего угодно в кратчайшие сроки, когда они так напуганы, - с ухмылкой заявил кагетский посол. – Насколько я слышал, во время фельпской компании, сразу несколько дам разоблачились с завидной скоростью. Кагет подмигнул Алве. - Приличная женщина никогда не разденется прилюдно, что бы не случилось, - фыркнула Аглая Крединьи. – Я требую выяснить и покарать! Она почему-то гневно посмотрела на мужа. Крединьи вздохнул, потирая шею. - Эта ненормальная меня чуть не задушила! Она сошла с ума! Протиснувшаяся сквозь толпу Селина бросилась к дедушке. Аглая нахмурилась. Выяснение отношений между родственниками прервало появление графини Берстейн. Пропустившая самое интересное, вдова устремилась к Летиции. - Герцогиня, мне, право, так жаль, что вас постигло такое. - О, это было так неприятно! Бедная женщина так кричала. Наверно, она сошла с ума! - печально проговорила жена регента. – Но я могу лишь восхититься вашей добротой графиня. Побеспокоиться обо мне, когда жена вашего племянника перенесла такое потрясение. А бедный тессорий! Как было тяжело ему! - При чем здесь тессорий?! – графиня все еще не понимала, что здесь происходит. - Виновные должны быть наказаны. Женщина, опозорившая честь мужа, не должна уйти от возмездия! И соучастник… - При чем тут честь и позор, сударыня?! – изогнул бровь регент. – Несчастная не в себе от ужаса. Притихшая Флавия сообразила, что муж решил просто-напросто избавиться от ставшей ненужной жены, а его тетка решила отомстить регенту с её помощью. Перспектива остаться нищей и опозоренной испугала женщину, и она тихонечко завыла опять. Видимо, бедняжка решила, что лучше прослыть безумной. - Вот опять начинается! – проговорил кто-то. – Бедняжка! Тут пришёл в себя и муж то ли напавшей, то ли пострадавшей дамы. - Я требую объяснений! – гордо выпятив грудь, заявил Бертиль. - И прежде всего у вас, господин регент! Как моя супруга оказалась здесь в таком виде?! Ваша вина несомненна. Все-таки нельзя же быть таким упорным дураком. Другой бы уже испугался. Даже его тетушка отошла в сторону, поняв, что карты биты. Алва посмотрел на него, как на таракана, нагло лезущего в тарелку с супом, и пожал плечами. - Полагаю, вам должно быть лучше известно, почему виконтесса так повела себя, ведь она ваша жена, - меланхолично заявил он. Но виконта это не остановило. - Не смейте отпираться! Ваша вина несомненна! Рокэ был слишком спокоен, даже слишком. Летиция насторожилась. - Несомненно, в чем-то вы правы, - доверительно начал он. – Мне следовало бы предусмотреть подобное. Но, признаюсь к своему стыду, мне просто не пришло в голову требовать у всех приезжающих в столицу дворян бумагу от врача, подтверждающую, что они находятся в здравом уме. Виконт Бертиль вытаращил глаза. Регент перевел взгляд на графа Савиньяка. - Господин кансилльер, пожалуй, нам стоит подумать над предложением виконта Бертиля! Савиньяк согласно кивнул, пряча улыбку. - Я передам геренцию, он подготовит бумаги. Виконт опешил еще больше, а присутствующие дружно отшатнулись от него. - У порядочных людей должно хватать такта, чтобы не везти безумную жену в столицу, - нервно выдохнув, сказала Аглая. Она, по всей видимости, тоже сообразила, что лучше будет посчитать Флавию Бертиль ненормальной. Её поддержали и другие. Нелепое предложение виконта вызвало у знатных особ новый прилив негодования. - Какие врачи! Какие справки! - Это безобразие! - Женщина не в своем уме! - А как она ухватилась за Крединьи! Еле оторвали! - Кем надо быть, чтобы привезти на бал безумную женщину! - А как она кричала?! - Как будто её режут! - Ни одна честная женщина не повела бы себя так, будь она в своем уме! - И он еще обвиняет регента! - В этом явно что-то есть! - Какой позор! - И вносит нелепые предложения! - Может быть, любовь?! - А вдруг это заразно?! - Его нельзя пускать в приличное общество! - А если бы она напала на Его величество?! - А какая у неё грудь! - Это заговор, господа, это заговор! - На месте графини Крединьи я бы присмотрела за супругом! - Нас всех могли убить! - Сразу же! - Ненормальные непредсказуемы! - В Багерлее Бертиля! - Немедленно! - А как ловко виконтесса сбросила платье! - Врача! - Повесить его! - В скорбный дом! - Сразу видно опыт! - Откуда взялась эта мышь? - Это не мышь, а крыса! - Наверно, она долго училась! - А вдруг это заразно! - Какая крыса?! Что вы говорите?! Это хорь! - У него нет ни чести, ни совести! - Прелестное создание! - Бертиль недостоин быть дворянином! - Он мог нас загрызть! - Гнать в шею! - Грызуны – это так ужасно! - Своим присутствием они оскорбляют его величество! - Господин регент, их надо уничтожить! - Да, сегодня во дворце очень весело! Столько впечатлений! - Да-да, крыс не должно быть во дворце! - Вот и я говорю, в Багерлее и повесить! - Как вам не стыдно! - Разложить отраву! - Мы же приличные люди! Летиция, оторопев, смотрела на происходящие. Люди несли такую чушь и даже совсем не слушали друг друга. Лионель Савиньяк хотел было что-то сказать, но поймав предупреждающий взгляд её супруга, промолчал. - Святой человек! Обратите внимание, Летиция! - неожиданно услышала она шепот супруга. Женщина растерянно вздрогнула и с недоумением посмотрела на мужа. Рокэ еле заметно улыбнулся и кивнул на Робера Эпинэ. Комендант, ничего не замечая вокруг, гладил животное. - Его кусают, а он радуется. Сообщите кардиналу, Летти, пусть запишет в свою книгу кандидатов на роль святых, - предложил ей Рокэ. - А разве кардиналы ведут такие книги? Никогда не слышала, - удивилась Летиция. - Понятия не имею, - легкомысленно откликнулся любимый. – Но я бы вел на их месте. А то вечно то кандидатуры подходящей нет, то грешника причислят, то праведника обойдут. А потом начинают жаловаться на маловерие. Герцогиня покачала головой и, пряча улыбку, пообещала передать Бонифацию, а при случае и Аристиду. Росио кашлянул, скрывая сухой смешок. - Господа, ваше мнение по данному вопросу мне ясно, - негромкий голос герцога Алвы подействовал на разошедшихся гостей, как ушат холодной воды на орущих котов, - все тут же замолчали и уставились на регента с таким видом, словно подобно котам приготовились шарахнуться в сторону. - Благодарю вас и не смею больше задерживать, - не меняя тона, продолжил регент. Стоявшие впереди стали осторожно отходить назад, задние же не спешили расходиться. Наверно, там было не так хорошо видно и слышно. Хотя, возможно, они еще чего-то ждали. Их ожидания, в некоторой степени, оправдались. - Больше ничего столь увлекательного здесь не произойдет, - проговорил Алва. - Хотя, быть может, виконт тоже разденется? Виконт, на которого Рокэ перевел взор, пошел красными пятнами и безуспешно попытался раствориться в стене. - Виконт не разденется, - грустно констатировал сей факт герцог. – Вы можете продолжать веселиться в честь дня рождения Его величества, господа. Господа поспешили исполнить пожелание регента Талига и стали поспешно расходиться. - А вас Бертиль, это не касается. Вы останетесь здесь, - проговорил регент вслед пытавшемуся скрыться виконту. Молодой человек дёрнулся и покорно вернулся. Аглая Крединьи, в отличае от остальных, уходить не спешила. - Тессорий, графиня, - обратился к ним муж Летиции, ослепительно улыбаясь. – Благодарю вас за помощь и не смею больше задерживать. Тессорий тут же направился к двери, осторожно поддерживая под локоток женушку, но та не спешила уходить. Графиня прекрасно понимала, что сейчас начнётся нечто весьма увлекательное, и уходить не собиралась. Летиция шагнула в сторону графини. - Спасибо вам, дорогая. Но не сейчас… - тихо с многозначительной улыбкой проговорила она. Ободренная Аглая понимающе кивнула. Супруги наконец-то покинули библиотеку. Селина ушла вместе с ними. Жена регента поморщилась: теперь еще придется придумывать, что говорить этой стареющей морискилле с зубами гадюки. Рыдающую Флавию уже увели служанки. Герцог Эпинэ унес свою добычу. Вскоре в комнате остались лишь Савиньяк и виконт Бертиль.

5

Взяв жену под руку, Рокэ увел её вглубь библиотеки, оставив Бертиля под присмотром кансилльера. Виконт не без страха посматривал на изящного белокурого мужчину. У Лионеля Савиньяка была репутация очень серьезного и опасного человека. - Летти, выше нос! – проговорил тихо муж. – Осталось не очень долго! Летиция подняла на него глаза. Рокэ выглядел совершенно безмятежно, словно не его недавно хотели вовлечь в безобразный скандал. - Рокэ, зачем вы пошли в библиотеку? – больше не могла сдерживаться Летиция. Разумеется, она понимала, что совсем не ради Флавии и прочих подобных. Такая мысль даже ни на секунду не могла бы прийти ей в голову. Герцогиню волновало лишь, зачем муж был так неосторожен. - Наверно, затем же, что и вы со своим свежеприобретённым питомцем, моя дора, - пожал плечами супруг. – Кстати, где вы обрели это милое создание? Насколько я помню, с собой вы его не брали. Насколько он помнит! Летиция неожиданно разозлилась и суховато ответила: - Разумеется, нет, монсеньор. Мне пришлось спасти его от страшной кончины путем утопления в том месте, о котором обычно не говорят в приличном обществе. - Даже и представить не могу, что грозило этому созданию, - Рокэ бросил на неё насмешливый взгляд. – Но полагаю, число добрых дел вы на сегодня перевыполнили, Летти? Опять он уходит от ответа и с успехом! - Рокэ, зачем вы пошли в библиотеку? - Мне сказали, что там я увижу вас, моя дивная дора, - вздохнул супруг и, чуть оживившись, добавил. – А вы тоже надеялись найти там меня? - А тессорий и комендант тоже хотели увидеть меня? – не удержалась от колкости Летиция. – Или они случайно шли в ту же сторону? - Нет, Летти, я просто решил, что по темным коридорам и комнатам дворца в наше время так опасно бродить одинокому путнику, - печально ответил муж. – А вы, моя радость, были неправы, не взяв с собой никого! Способность Алвы уходить от прямых ответов иногда так злила Летицию. Вот и сейчас от бешенства просто перехватило дыхание. Но единственная ваза в библиотеке уже была использована по назначению, а бить мужа по голове книгой нехорошо и неприлично. С книгами надо обращаться бережно, да и не стоит давать дурной пример присутствующим. Все же книги - хранилища знаний! Герцогиня в очередной раз поправила волосы и воздержалась от ответа. - А могу ли я в свою очередь узнать, зачем вы пошли в библиотеку одна, - Рокэ крепко сжал её руку. – Ведь я просил вас быть осторожной. - Мне оставила записку с обещанием очень увлекательного зрелища графиня Берстейн, - Летиция еле удержалась от вздоха: опять она виновата. - Монсеньор, я постеснялась отвлекать вас. Вы были заняты важной беседой. И я была осторожна. Рокэ, я прошла потайным ходом. - Запомните, моя дора, в следующий раз вы тут же обратитесь ко мне, даже если я буду говорить с Создателем о судьбе этого мира! Вам понятно?! – его светлость не собирался церемониться с провинившейся женой. – Записку, прошу вас! Обычно он все же не так резок. Обиженная женщина вскинула голову и собралась бросить в лицо ему что-то ядовитое. Алва стоял, непринужденно облокотившись о шкаф, губы кривила столь обычная для него ироничная усмешка, а глаза казались черными из-за расширившихся зрачков. На Летицию как будто ледяным ветром подуло, - опять у него голова болит. Обижаться сейчас на него бессмысленно и грешно. - Мне все понятно. Подобное больше не повторится, - прошептала она покаянно. Ей и вправду нужно было рассказать обо всем мужу. Летиция безропотно отдала своему герцогу смятый листок. - И почему мне в это не верится? – скептически произнес Рокэ, пробегая глазами написанное. - Не давайте опрометчивых обещаний. Вы обязательно их нарушите. Летиция обхватила себя руками. - Я же не запрещаю вам, Летти, - мягко добавил Алва. – Просто позвольте и мне иногда поучаствовать в ваших авантюрах. Женщина лишь погладила его по руке. Ей не хотелось ни авантюр, ни объяснений, она желала лишь одного – оказаться дома. Летиция с удовольствием выставила бы всех, кто здесь находился, но сейчас это было не её дело. Рокэ сам решит, что ему с кем сделать. Она лишь помешает. - Росио, - герцогиня вдруг вспомнила об убранных декорациях. Муж, конечно, все понял с самого начала, но обо всех её действиях он знать не мог. – Росио, тут была бутылка вина и бокалы. Они за креслом у камина. И еще плащ. А книг тут не было. - Вы не теряли времени, - похвалил её супруг, направляясь к двери. - Приведите сюда графиню Берстейн. Только без шума, - услышала Летиция его слова. Отдав приказания, регент, сощурив глаза, повернулся к виконту. - Господин Бертиль, завтра же вы отправитесь в свое имение вместе с супругой и будете там жить до её полного выздоровления. Виконт с облегчением вздохнул, видимо, он ожидал худшего. А герцогиня Алва, наоборот, вздрогнула, потому что ей стало страшно. Виконтесса Бертиль, объявленная сумасшедшей, долго не проживет. У неё нет родственников, виконту она помеха в его планах жениться на богатой девице. Он рассчитывал на развод из-за скандала, но все получилось иначе. Теперь у него есть только один путь достигнуть желаемого. Развода не будет, с больной женой не разведут, а значит, Бертиль скоро станет вдовцом. Женщина сильно сжала локоть мужа и чуть слышно прошептала: - Рокэ, не надо! Герцог, даже не посмотрев в её сторону, продолжил разговаривать с Бертилем. - Надеюсь, ваша супруга еще порадует нас своим появлением в столице, а вас наследником. Полагаю, её состояние скоро улучшится. Такие заболевания при надлежащем уходе благополучно излечиваются, - регент подошёл к креслу и извлёк из-за него вино. - Здесь все зависит исключительно от Создателя. На все Его воля, - пряча глаза, заговорил виконт. - Кто знает, какое развитие примет болезнь моей дорогой Флавии. Я так надеялся, что поездка в столицу поможет ей развеяться. Но, увы… - Странный осадок, - пробормотал Алва, рассматривая бутылку вина на свет. Бертиль уставился на него во все глаза. – Полагаю, мы вполне можем посодействовать выполнению воли Создателя, -усмехнулся регент, ставя бутылку на стол. - Кажется, в одном из полков, расквартированных неподалеку от вашего имения, есть врач, на счету которого несколько успешных исцелений от подобных болезней. Я попрошу Первого маршала отдать ему распоряжение понаблюдать и за вашей очаровательной супругой. Бертиль настороженно посмотрел на регента. Поставив вино на стол, герцог обратился к Савиньяку. - Господин кансилльер, позаботьтесь об этом! - Будет исполнено, господин регент, - церемонно ответил Савиньяк. - Видите, как удачно получилось! Пожалуй, будет даже лучше для вашей супруги, если лекарь и поселится в вашем доме, - Алва смахнул невидимую пылинку с рукава. - Я думаю, вам стоит пригласить вместе с ним и нескольких офицеров, - с участием порекомендовал Лионель. – Тогда виконтессе будет не так одиноко. - Конечно, виконт так и поступит, ведь его супруге следует развеяться, - Алва тоже был дружелюбен. - Г-господин р-регент… - Не стоит благодарности, - отмахнулся регент. – До имения вас будет сопровождать отряд. Распоряжения уже отданы. Я всегда рад помочь подданным Его величества справиться с неурядицами. В этот момент вернулся один из порученцев регента с тетушкой Бертиля. Графиня шла с высокоподнятой головой и злобно сверкала глазами. Она явно не ожидала ничего хорошего от предстоящего разговора. - Это безобразие, - графиня решила, что нападение лучшая защита.- Вам не удастся замять это дело, господин регент! - Дело? – удивленно посмотрел на неё Алва. – Где вы увидели дело, сударыня? Конечно, я весьма удивлен, тем что вы с такими знаниями претендовали на роль наставницы Их высочеств! Ожидавшая вопросов совсем о другом, женщина растерялась. - Я не понимаю, - проговорила она. – При чем тут знания? При чем тут Их высочества? - Ваша безграмотность удручает, - посетовал Алва. – Неужели вы думали, что знания для такой должности не нужны? - Я – образованная женщина. С чего вы решили, что я невежда?! Не смейте меня оскорблять! – возмутилась вдова. - Мне попала в руки ваша записка, - Алва протянул записку Лионелю. – Не правда ли, это ужасно? Раздосадованная графиня подскочила к мужчинам и выхватила бумагу. - При чем тут я? Я всего лишь продиктовала служанке! Я никогда не делаю ошибок! Как вы могли подумать?! - вскричала она, потрясая листком бумаги перед носом регента. – Это позор! - То есть вы признаете, что диктовали записку? - спросил кансилльер. - Да, но за правописание я не отвечаю! – гордо вскинула голову почтенная вдова. - И зачем вам понадобилось заманить в библиотеку герцогиню Алва?- с недоумением посмотрел на неё Лионель. - Я не заманивала, - прошептала Оливия Берстейн, поняв в какую яму она попала из-за своей гордыни. - Тогда зачем вы ей вручили записку? - Я хотела показать ей всю глубину падения отдельных лиц!– вскинула голову дама. – Я хотела раскрыть глаза на творившееся под кровом дворца! - А откуда вы знали, что на виконтессу нападет хорек? – внимательно посмотрел на неё Савиньяк. - А почему Флавия Бертиль оказалась здесь одна в такое время? - прищурился Алва. - И очень странно, что господин виконт стал в чем-то обвинять регента. Вместо того, чтобы помочь жене, - покачал головой Савиньяк. – Очень интересно! - Мой племянник сразу все понял! – фыркнула графиня. - Я растерялся, но я обвинял из-за хорьков. Я очень вас уважаю, господин регент! - виконт умоляюще посмотрел на Алву. – Я только хорьков имел в виду! А жене не помог, потому что сам их сильно опасаюсь. - Хорьков?! – Рокэ прикрыл глаза рукой. – Забавно! В хорьках меня еще никогда не обвиняли! - Я и не обвинял, ваша светлость! Кто я, что бы обвинять вас?! Я просто имел в виду, что хорьки расплодились во дворце. А это - плохо! - Это к управляющему, а не ко мне! – герцог облокотился о кресло. – Не хотите ли выпить? - Не хочу! – отказался наотрез Бертиль. – Я не пью. Вообще. Тем более, неизвестно откуда взявшееся вино. - Это хорошее вино! У меня не может быть плохого! – фыркнула Оливия. Лионель Савиньяк очень холодно посмотрел на виконта. Бертиль поежился. - Да, конечно, я же взял его у тетушки для жены! Мы хотели здесь встретиться. - А дома у вас места нет? – не удержалась Летиция. - Дома? – захлопал глазами молодой человек. - Они хотели разнообразия, - Рокэ провел по глазам рукой. - А я, было, решил, что виконт хотел угостить вином жену и тессория, - пожал плечами кансилльер. - Я ничего не имею против тессория. Вам не удастся обвинить меня в этом! Я против убийств! Это все тетушка! - Как вы смеете обвинять меня, мой племянник! - графиня гордо вскинула голову. – Я всегда заботилась о вас! А вы?! - Да смею! Я не хочу в Закат из-за ваших обид! - И чем же вас обидел, Крединьи, графиня? – осведомился Савиньяк. - Он меня не обижал! Я просто так ... – у госпожи Берстейн голова пошла кругом. - Вы на всякий случай, не так ли? Вдруг обидит, - Алва был серьезен. – Разумно. Конечно, вы рискуете в итоге остаться в полном одиночестве, но зато обидеть будет уже некому. - Полагаю, мы сможем обеспечить графине одиночество на долгие годы, - предположил кансилльер. - При чем тут тессорий?! Вы сошли с ума! Я ничего не понимаю в ядах. Я – порядочная женщина! - вскричала Оливия, побледнев. - А в ядах и не надо понимать. Вам всего лишь надо было найти того, кто в них понимает. И кто же оказал вам такую услугу? – черные глаза Савиньяка казались ледяными. Черный лед – жутковатое зрелище! Почтенная вдова испугалась не на шутку. - Умоляю! – охрипшим голосом проговорила она, глядя на регента. – Я не виновата! Я хотела лишь поссорить вас с женой. Вы не взяли моего сына, вы отказали мне в месте при дворе. Я хотела отомстить, но яд… Нет, я бы не стала! Я не знаю, как он туда попал. Умоляю! Наверно, Флавия подсыпала или племянник. У Летиции тоже голова пошла кругом: с чего они все решили, что в вине яд. - Я не подсыпал! Я ничего не знал! Я лишь хотел встретиться здесь с женой. Мы… мы любим разнообразие! Да, это не очень прилично, но так получилось. Тетушка!- завопил виконт. – Вы хотели отравить меня! Я так и знал, я так и знал! - Вы с ума сошли, Эжен, - графиня чуть не плакала. – Вы же сами просили меня помочь вам добиться развода с женой. Вам же нужны были деньги! Я все придумала, а вы?! Вы подсыпали яд! Зачем?! Вы решили её отравить?! - Нет! Я люблю Флавию! – взвыл Бертиль. – Я хотел с ней встретиться, но увидел хорька… Я испугался и не пошел. - Сколько же людей боится грызунов, - тихо проговорил Рокэ. – Хоть на вооружение бери крыс и мышей. - То есть графиня, вы утверждаете, что подкупили служанку, принесли вино и подкинули записку жене племянника, чтобы опорочить честное имя женщины? – спросил Савиньяк. - Да, но яда я не подсыпала! - графиня сжала руки. - Чье еще честное имя вы решили опорочить? – продолжил допрос кансилльер. - Ничье! Мы решили, что если создать вид свидания… и если Флавия разденется, то все будет ясно… - Я ничего не решал! Флавия собиралась встретиться со мной! Это все грызуны! – виконт упорно отрицал свою вину. - А откуда вы узнали, что ваша тетушка подсыпала в вино отраву? - Я не подсыпала! Господин регент, умоляю! Ради моего сына пощадите меня. Мальчик не виноват! У него вся жизнь еще впереди! Такое пятно! Это не я, клянусь! – женщина упала на колени. - Я не знал! Я ничего не знаю! Я просто подумал, что тетушка могла кого-нибудь отравить! - Эжен! Как вы смеете! Ваша покойная мать переворачивается в гробу, слыша подобное! Летиция поняла, что потеха будет продолжаться еще долго. А голова у мужа от таких развлечений явно не пройдет. А ведь им еще заканчивать прием. Женщина бесшумно выскользнула из библиотеки. Достать стакан чистой воды и влить в неё настойку от головной боли не составило и труда. Летиция всегда была предусмотрительна. Еще в девические годы она поняла, что иногда на всякий случай лучше захватить лишнее. Вот и носила не только кинжал и пистолет. Широкие юбки способны скрыть многое. Когда жена регента вернулась, виконта уже не было, а Оливия Берстейн записывала со слов кансилльера признание в том, что хотела разлучить племянника с женой, так как считала её недостойной чести быть женой знатного человека. Рокэ сидел в кресле, откинув голову и прикрыв рукой глаза. Но графине и Савиньяку было не до него. - Летиция, за какими кошками вы принесли мне сюда эту мерзость! – возмутился муж, когда она протянула ему стакан с настойкой. - Это не мерзость, - отрезала женщина. – Вы её сами же и делали. - Вот потому и знаю, что это такое, - вздохнул супруг, но выпил. - А что будет с графиней? – спросила она, когда Савиньяк и почтенная вдова ушли. - Бонифаций назначит ей покаяние, а потом она отправится в свое поместье. То, что соединил Создатель, да не разъединят люди. Не так ли, Летти? – с легкой иронией спросил Алва. – Савиньяк был очень убедителен. Графиня даже созналась, что специально пронесла хорька. Флавия на самом деле боялась грызунов. Герцогиня кашлянула, чтобы скрыть смешок. - А виконт лишь признался в недостойном поведении, а жену он нежно любит! Все такие милые люди, в целом, - Рокэ отвел назад упавшую ему на глаза прядь. – А теперь нам надо исполнить свой долг, моя дора!

6

Пришлось еще танцевать, улыбаться, что-то говорить, что-то слушать. Вскоре вернулся и Савиньяк. - Бонифаций был не очень рад, когда его разбудили, чтобы он разобрался с этой заблудшей душой. Зато графиня жаждала покаяться. Вряд ли она теперь и близко подойдет к столице. - А что виконт? - изогнул бровь Алва. - Он полностью раздавлен. Росио, ну нельзя же так! - рассмеялся Лионель. – Виконтессе так повезло с чудесным доктором. Лекарь и вправду так хорош? - Понятия не имею, - меланхолично отозвался Алва. – Не могу же я помнить всех врачей в армии. Ты уж лучше у Эмиля спроси. - Рокэ, ты невозможен! В доме на улице Мимоз было тихо, даже кошки и те спали, свернувшись в пушистые клубки. Распуская волосы, Летиция спросила. - А что все-таки было с вином? - С вином? Ничего не было, Летти. Я и сам не понимаю, почему Бертиль так обеспокоился. Надо будет понаблюдать за ним в дальнейшем, - муж уже растянулся на постели, закинув руки за голову. - Неужели Оливия не подумала, что вы в любом случае узнаете, кто затеял всю эту историю? – женщина осторожно легла рядом. - А почему вы решили, что она умеет думать? – удивленно поднял бровь Рокэ. – Людей не стоит недооценивать, Летти, приписывая им способность к мыслительному процессу. - Никогда не думала, что предположить наличие ума значит недооценить?- поразилась она. Алва легкомысленно фыркнул. Голова у него, кажется, прошла. - Летти, от думающего человека мы вправе ожидать определенных действий. От не думающего можно ожидать всего. Он и сам подчас не знает, что выкинет через минуту. К тому же дурак не в состоянии просчитать последствия. Всем этим он и опасен. - Как же я хочу уехать далеко-далеко! - вырвалось у Летиции. – Только нет такого места! - Алвасете уже слишком близок? – посмотрел ей в глаза любимый. - От Олларии до Алвасете далеко, а от Алвасете до Олларии слишком близко! Все равно же найдут! – она смутилась своей горячности. – Извини, я такая глупая! - Нет, - прошептал Рокэ. – Ты умная. Когда-нибудь я тебя увезу, туда, где никто не сможет отыскать! Это было смешно, но она поверила.