Любовь Белого волка. Любовь Волков

В неизвестном замке все суетились, начиная от повара и заканчивая стражей. Никто, кроме господина и некоторых его приближенных не знал в чем причина данной суеты и беспокойства. Альфа все так же, как и в прошлый раз стоял возле окна, в сером плаще и вглядывался в даль. «Скоро я нападу. Скоро ты станешь моим. Мы встретимся вновь, и ты обязательно полюбишь меня.» — твердил внутренний голос. — Господин, все приспособления готовы. Когда нападение? — поинтересовался воин. — Отлично! Продолжайте тренировки. Вы еще не готовы. Надо повременить, — отозвался мужчина. — А что насчет Арена и его беременного супруга? — Лукас приподнял бровь. — Король ведь убил барса? — альфа слегка повернул голову в сторону собедника. — Да, господин. Своими очами видел, — подтвердил воин. — В таком случае, пусть думает, что барса уничтожить не удалось, а хищник загрыз пятерых волков. — Как прикажете, — кивнул слуга, после чего решил добавить: — А волков… — Потом убьете, — господин опередил мысли слуги. Воин кивнул и спустя несколько секунд покинул покои своего повелителя.

***

Николас совершал уже, наверно, пятый или шестой круг, пытаясь найти или почувствовать запах мужа. Андреаса нигде не было. Омега бежал, не замечая, что сердце ушло в пятки, а из глаз текут слезы. «Что если он узнал обо всем? А коль проснулся и увидел нас? Где он? Где Мик и Тобиас? Он ведь убьет их.» — плакало сознание юноши. Юнец скитался по двору, а затем опять по дому. Решив, что пробежка по вечному кругу ни к чему толковому не приведет, Ник вновь спустился на первый этаж и вышел из дома. Волк открыл рот в немом шоке, когда увидел сидящего на крыльце мужа. — Андреас? Что ты здесь делаешь? — вскрикнул Ник. — Сижу, — совершенно спокойно ответил альфа, глядя куда-то под ноги. — Но, — облизал пересохшие от волнения губы. — Тебя ведь не было здесь минут десять назад. Я искал тебя повсюду. — Я альфа, Ник, — Лирый поднял очи на супруга. — Я имею полное право покидать дом, не спрашивая и не ставя тебя в известность. Вы же, омеги, должны всегда предупреждать и имеете право выходить из дома одни только с позволением мужа и никак иначе, — вздохнул черноволосый. Тон Андреаса предвещал какую-то угрозу. Голос был совершенно спокоен. В нем чувствовались нотки умиротворения. Николаса это безумно пугало. Омега не верил своему мужу, оттого нутром чувствовал, что тот далеко не спокоен, а эта мирная реакция на испуг супруга, всего лишь очередная маска, скрывающая истинные чувства и намерения. Блондин понимал, что своими испуганными вскриками и большими удивленными глазами только усугубляет ситуацию, делая ее еще более критичной. Андреас был далеко не глупым. Острый нюх подсказал своему хозяину, что возле дома находились посторонние. Судя по всему один из чужаков был омегой. Лирый догадался, что его супруг кое-что затеял и что младший ни в коем случае бы не хотел, чтобы альфа что-либо подозревал, а уж тем более узнал правду. Черноволосый сидел на лавочке, пытаясь понять что ему делать. Если начнет кричать и бить омегу, то не факт, что тот в этот раз останется живым, не говоря уже «здоровым и невредимым». Если же сделает вид, что все в порядке, то Николас облегченно выдохнет, продолжив свои секреты и тайны. Но ведь, по крайней мере, именно так Андреас сможет незаметно следить за блондином и выяснить с кем тот встречается… Глядя на мужа, Николас потупил взгляд. Омежка прибывал в замешательстве. Блондин не мог понять почему альфа спокойно сидит и смотрит на большие деревья подле дома, вместо того, чтобы накричать или ударить. Ник думал, что, возможно, Андреас уже знает всю правду, что мужчина вычислил Тоби и Майкла и что тот, возможно, уже расправился с обоими, убив беззащитных мальчишек. Подобные мысли заставили молодого омегу сжаться и вскрикнуть, прикрыв рот ладонью. Аккуратно подойдя к сыну лекаря, обладатель бирюзовых очей присел вместе с мужем и просто положил голову тому на плечо, что крайне удивило брюнета. — Пожалуйста, не топи меня в бане, как в прошлый раз, — прошептал младший. — Я не делал ничего запрещенного. Всего лишь погулял по лесу, когда начало светать, — прикрыл очи. Такая просьба привела Лирого в шок. Он уже почти забыл, что сотворил в тот момент с омегой. Супруг заставил все вспомнить, отчего холодное сердце сжалось. Андреасу стало стыдно за поступок, однако, как и прежде, он считал всему виной самого Николаса. — Не буду, — шепнул в ответ, посмотрев на омегу, — Обещай мне, что я больше никогда не проснусь, не обнаружив тебя в постели. Также обещай, что ты никогда не покинешь усадьбу без моего разрешения и, не оповестив меня. — Прости, — вздохнул Ник. — Я просто хочу кое-что сделать, но не могу сказать. — Ты обязан говорить мне совершенно все! — вспылил альфа. — Я хочу в лес, дабы собрать и выпить кое-какие травы, — солгал паренек. — Что? Но зачем? — искренне удивился Лирый. — У меня задержка, течка никак не начнется. Я не знаю, что делать. Возможно, это из-за стресса, волнения и смены климата. Я хочу принять травы, чтобы вызвать ее, — на ходу придумал парнишка. — Мне еще Бейон рассказывал про такое, ведь я интересовался исцелением. Это особенные травы и их долго искать. Я нашел их в глубине нашего леса, однако мне нужно подождать, когда на них появятся маленькие белые цветочки. Только в момент цветения я смогу приготовить нужный отвар. В лес надо бежать, едва солнце встанет. Я пришел туда сегодня утром, чтобы прочитать молитву Богам, дабы показать им свою искренность и желание волчат, — опустил взгляд, не зная чего ожидать дальше. Андреас, казалось, перестал дышать. То, что он услышал, потрясло до глубины души. А может он просто пытался делать вид, что поверил? Никто точно не мог ответить на данный вопрос. Альфа уставился на супруга, а затем притянул того к себе и впился в губы жарким поцелуем. Николас облегченно вздохнул, уверяя себя, что все позади и больше нет причины на страх и какого-либо риска. Приоткрыв алые лепестки, омежка впустил язык мужа внутрь. Распалившись, Лирый начал расстегивать маленькие пуговички на тунике. Николас испуганно замер, но старался не подавать вида. Рыкнув, черноволосый припал к груди омежки, оставляя на ней свои отметины. Сжав упругие ягодички, прикусил нежную кожицу на шейке. Омега на эти действия стал молиться Богам. Блондину никак не хотелось вновь испытать боли. Ник стал молиться про себя, чтобы Андреас ушел и на поцелуях-укусах все прекратилось, однако вовремя осекся с горькой улыбкой на лице. Куда Николас мог уйти? И как он мог избежать этого? Омега не является несчастным любовником, чтобы молить о приостановке. Николас — законный супруг Лирого и супружеский долг его обязанность. Казалось, Андреас ничего не требует, лишь это: проводить ночи, забеременеть и родить волчонка. Юноша дрожал в сильных руках. Мужчина прикусывал кожицу, после чего стал торопливо расстегивать мелкие пуговички на туники супруга. Очи Ника стали размером с блюдца. Дрожа, юнец пытался хоть как-то остановить мужа, но произнести хотя бы слово не хватало ни духа, ни смелости. Единственное, что было в силах омеги так это застегивание пуговиц, хватаясь за тунику и ворот. Пока пальцы альфы добирались до конца одежды, ладошки Ника возвращались к самому верху, застегивая и таким образом противопоставляя действиям мужа. Андреас будто даже не замечал попыток блондина прикрыться. Лирый чуть раскрыл одежду омеги так, что его взору предстала беленькая, нежная грудь младшего. Бывший слуга спохватился, прикрыв рот ладонью, стараясь сдержать приступы паники. Довольно рыкнув, мужчина прижался к столь восхитительной части тела и принялся оставлять свои отметины, практически, в каждом участке груди. Скрестив ручки, Николас отгородил тело от мужа, но холодный взгляд заставил его опустить глаза и убрать ладошки. Хмыкнув, черноволосый прижался к маленькому, розовому сосочку, напоминавшему ягодку клюквы. От неожиданности, Николас громко застонал, после чего опомнился. Осознав, что только что произошло, бывший слуга прикрыл рот рукой и залился алой краской. Это был знак. Знак того, что парнишке понравилось сие действие мужа. Довольно оскалившись, альфа сильно сжал попу супруга и стал облизывать лебединую шейку. Чужеземец так увлекся процессом, что совсем позабыл о стоящих позади их дома стражников, которые одним глазам заметили своего хозяина. Альфы стали глазеть, когда услышали громкий омежий стон. Мужчины по началу не понимали в чем дело, но когда самый смелый завернул за угол и увидел столь соблазнительную картину, то нервно сглотнул. Хозяин усадьбы был готов к спариванию и это не могло не укрыться от глаз посторонних. Сообщив своим товарищем чем занят их господин и почему они услышали стон, альфа облизнул пересохшие губы. Товарищи ухмыльнулись и продолжали стоять на месте. Спустя несколько минут раздался довольный рык мужчины и стражники уже не могли стоять на месте. Один из четырех альф сдвинулся с места и стал направляться в сторону леса. Остальные мужчины не могли понять его действий, а поинтересовавшись, узнали, что их собрат решил отойти на приличное расстояние, дабы не возбудиться. Мужчины переглянулись друг с другом и решили, что если не поступят, подобно другому стражнику, то вряд ли смогут сдержать себя в руках. У всех четверых давно не было омеги и не удивительно, что в каждом из них проснулся самец. Товарищи переговорили и решили, что в ближайшее время обязательно пойдут на поиски хоть какой-нибудь омеги, чтобы успокоить внутреннего зверя. В горах найти омегу было практически невозможно, тем более в том месте, где располагалась усадьба. Нужно было войти вглубь леса, затем добраться до реки и перебраться на другую сторону. Сделать это можно было либо с помощью старого, гнилого моста, перейти через который никто не решался, либо переплыть реку. Стражники решили, что все мысли и планы по поиску пассий оставят на потом. Убедившись в неимении какого-либо риска или опасности для Андреаса и его супруга, мускулистые покинули свое служебное место и поспешили в лесную чащу, в которой их ждал «самый смелый», сидя на старом бревне. Лирый, будто бы забыл обо всем на свете, вдыхая аромат своего любимого и целуя того во все части тела. Туника свисала, давая обзор на все тело. Блондин был практически обнажен. На нем ничего не осталось, кроме шортиков и той самой вишневой туники, которая почти упала к ногам супругов. Лишь ее рукав кое-как мог прикрыть грудь и немного живота. Коротковолосый дышал, подобно напуганному оленю, встретившемуся либо с тигром или барсом, либо с другими хищными зверями. Омега скулил, но боялся агрессии и гнева мужа. Спустя пару секунд, все-таки терпение парнишки лопнуло и он не выдержал, когда старший ловким движением залез в белье и стал мять омежий член. — Не надо! — истерично выкрикнул юноша. — Пожалуйста, Андреас. — Ник! — грозно оскалился мужчина. Испугавшись, мальчишка поспешил исправиться. — Не здесь! Пожалуйста, не здесь. Пойдем в дом. Там стража. Прошу тебя, — шмыгнул носом. С минуту волк не двигался, после чего вздохнул и произнеся единственное: «Идем!», схватил юношу за руку. Войдя в дом, брюнет, дабы не спугнуть, аккуратно взял свою ношу на руки и поспешил наверх. Открыв ногой дверь спальни и войдя в комнату, сын лекаря положил парнишку на мягкую, огромную постель. Вздохнув, Николас закрыл очи, а когда едва приоткрыл их, то увидел нависшего мужа. Черноволосый одним движением, лишил себя одежды, после чего, наконец, расправился с бельем супруга. Ник нервно сглотнул, закрывая глаза, и без единого слова повернулся на живот. Альфа удивился такой смелости в то время, как юноша чувствовал себя последней омегой на земле. Вот он лежит обнаженный со слегка приподнятой пятой точкой и ждет дальнейших действий иноземца, проклиная как его, так и себя. Некогда слуга начал было готовить себя к очередной боли, которая вот-вот должна была наступить, но почему-то не появлялась. Видимо, у черноволосого были другие планы насчет сегодняшнего дня. Около двух минут Андреас сидел позади супруга, не двигаясь. Николас занервничал и хотел было повернуться, но не успел. Выдохнув, парнишка почувствовал приятные, нежные поцелуи, начинающиеся от шеи и проходящие до самого копчика. Чертыхаясь и мысленно матеря все и всех, выходец из обедневшей семьи не мог понять того, чего творит его господин. Андреас целовал отнюдь не страстно, а наоборот очень нежно, будто показывая «девственному» тельцу какие ласки будет дарить и что длиться они будут вечно. Спустившись до самого копчика, альфа подул на маленькую звездочку. Блондин громко выдохнул, а затем комнату озарил сладостный крик, когда колечка коснулись столь, казалось бы, ненавистные губы. Брюнет лизнул маленькую розочку, затем еще и еще, сводя с ума своего любимого омегу и наслаждаясь его уже не тихими стонами. У Николаса не было сил терпеть происходящее. Юноша терся об кровать, пытаясь унять в первый раз образовавшиеся возбуждение. Точнее, это был первый раз с Лирым, когда омежка стал пылать от накативших эмоций. С Гастоном было по-другому. Альфа не был щедрым на столь откровенные ласки, предпочитая облизать беленькую грудку, чмокнуть в губки и закидывая длинные ножки себе на плечи, резко входить и двигаться до самого финиша столь сладостного удовольствия. И Андреас, казалось, ничем не отличался от Гастона. Также похотлив, не задумывался об удовольствии своего омеги и ничего не дарил, кроме поцелуя. Нику было достаточно такого внимания со стороны «альфы-шкафа». Николасу тогда было всего лишь шестнадцать лет от роду. Храбрый, но холодный и самолюбивый воин был первой и, кажется, единственной любовью слуги. Остальные омеги считали Гастона уж слишком «большим» и даже боялись думать о совокуплении с ним. Одни говорили, что Гастон некрасивый, и что юноши ни за что не хотели бы оказаться в его постели. Другие же сказывали различные легенды, будто когда шатен входит в тело омеги, тот не выдерживает боли и умирает. Из-за всех этих баек, при виде альфы, юноши торопились ретироваться из его поля зрения. Ник был единственным парнем, неверящим в легенды и по-истинне заинтересовавшимся крупным мужчиной. Хотя назвать Гастона толстым и крупным было бы неверно. Да, шатен был крупным, но это все из-за структуры тела. У воина были крупные плечи и широкая спина. Он не являлся уродом, а его запах вовсе не был отвратительным. Именно такими словами и предложениями шестнадцатилетний волчонок пытался образумить и переубедить напуганных слуг и тех, кто смотрел на воина с отвращением. Омеги в ответ громко смеялись, крутя пальцем у виска и называя блондина безумцем, влюбившемся в сурового воина. Николас тогда ужасно расстроился и смутился. Было очень обидно слышать такой, казалось бы, правильный вывод от слуг. Юноша не выдержав, побежал по коридору, стараясь сдержать слезы обиды, как вдруг впечатался в чью-то грудь. Подняв слегка покрасневшие от выступивших слез глаза, волк только собирался извиниться, как застыл на месте. Перед младшим стоял он — Гастон. Волчонок смутился, но вдруг кое-что понял и опустил взгляд. Альфа слышал всё до единого. Воин слышал издевательские упреки в свою сторону от неудовлетворенных омег и даже не взбесился и не расстроился. Слуги оскорбили его честь и достоинство, но альфе было совершенно все равно. Блондин вновь пожалел воина, но тут в голову ударила одна мысль. «Если он слышал слова омег, то значит также слышал, как я пытался заступиться. Слуги сказали, что я влюбился, а я убежал, будто подтверждая их слова. Гастон слышал и видел это. Какой позор!» — омега мысленно стукнул себя по лбу. Подняв взгляд на ухмыляющегося мужчину, Ник от досады хотел было убежать, как сильные руки схватили в охапку и повернув к себе мальца, шатен нежно примкнул к маленьким, пухлым губам. Тогда Николас считал, что время остановилось и Боги сыграли с ним злую шутку, однако открыв глаза, волчонок понял, что все происходит в действительности. Шатен целовал нежно и мягко, пока резко не прервал поцелуй. Улыбнувшись мальчишке, Гастон зашагал вперед, а юноша так и остался стоять посреди длинного коридора и касаться тоненькими пальчиками пухлых губок. Затем, застонав от смущения, обладатель бирюзовых глаз поспешил в свои покои. Ровно две ночи, младший не мог уснуть. Воспоминания о первом поцелуе накрывали с головой и душили одновременно, не давая ни поспать, ни думать о чем-либо другом. Николас стал бояться очередной встречи с альфой, так как знал, что в следующий раз не сможет отпустить этого мужчину и сам припадет к губам того, чей запах напоминал лесную хвою. Молодой волк мог и дальше вспоминать юношеские годы, но его прервал голос мужа, который, видимо, заметил, что супруг впал в думки. — Ты, верно, не о том думаешь, Ник. Повернув омежку лицом к себе, Андреас впился в алые губки и принялся мять маленькую, но тем не менее, неплоскую заднюю часть. Блондин зашевелился, а потом почувствовал, как в него входят два пальца. Коротковолосого это удивило, так как черноволосый никогда не растягивал его, даже в брачную ночь. К двум пальцам прибавился третий. Андреас, стараясь не причинить дискомфорта и боли, двигался медленно, пытаясь найти то, что может принести удовольствие практически всем омегам. Несмотря на то, что слуга Кайлина не был глуп, понять чего добивается Лирый, младший не мог. Андреас двигал пальцами и стал заметно нервничать, однако через пару секунд, видимо Боги решили помиловать волка, послышался стон. И не просто стон, а стон удовольствия. Омега выгнулся, цепляясь руками за простынь. Николас прикрыл очи, а затем вновь открыл их и увидел нависающее лицо альфы. Блондину нравилось и он хотел еще, однако попросить не позволяла гордость. Альфа вновь вошел под тем самым углом и юноша вновь принялся стонать, пытаясь подавить то, что выдает его желание. — Ааах… не надоооо… — супруг простонал что-то нечленораздельное. — Тебе ведь нравится, Никки. Попроси меня и станет в сотни раз лучше, — обещал муж. — Неет…не могууу… — сопротивлялся младший. — Просто назови мое имя и все, — альфа сам сдерживался из последних сил. — Не могууу… Мужчина отнюдь не обрадовался подобным словам и вытащил все три пальца из узкого колечка. Ник застонал от резкой опустошенности. Сын лекаря хотел было встать с кровати, но супруг остановил его. — Андреас, — только сейчас альфа увидел пятно под омегой, свидетельствующее о выделившийся смазки. — Пожалуйста, — одними губами прошептал омега. Это окончательно сорвало тормоза мужчине. Рыкнув, брюнет подбежал к омежке и в очередной раз впился в горящие уста. Закинув стройные ножки себе за талию, альфа резко вошел в желанное тело. Николас застонал, комкая простынь в руках. Альфа больше не сдерживался, двигаясь во всю силу. Спустя некоторые толки, Андреасу удалось найти то, что искал ранее и со стороны омеги послышались стоны. Зрачки почернели, губы припухли, волосы растрепались. Юноша выглядел сейчас просто божественно, как считал черноволосый. Не понимаю с чего вдруг волк решил проявить гуманность, Ник старался сдерживаться, но выходило плохо. Прижав ладошки ко рту, паренек выгибался дугой. Муж, не довольный таким раскладом, силой убрал ручки супруга, ловя губами очередной стон. — Я хочу слышать свое имя на твоих устах, — чмокнул горячий лобик. — Что это…ааах… — кое-как произнес младший. Лирый громко застонал, оставляя отметину в районе ключиц. — Это? — выдохнул альфа. — А что Гастон не заботился о твоем удовольствии? Ааахааах… — простонал черноволосый. Еще пара толчков, и лорд излился глубоко в омегу. Выйдя из супруга, волк перекатился на спину и шумно дыша устремил свой взор в потолок. Находящийся почти без сознания блондин собирался заснуть, как муж резко схватил его за руку. — Ты не ответил, Ник, — произнес хриплым голосом. — Гастон что, не заботился о твоем удовольствии? Или тебе с ним было приятнее, чем со мной? — кинул очередной сарказм. — С тобой мне было лучше и приятнее, чем может быть с каким-либо альфой, — сонно произнес Николас, чтобы назойливый муж отстал-таки. Лирого такой ответ порадовал и укрыв обоих одеялом, брюнет провалился в царство Морфея.