Слишком поздно

9. И вдруг он услышал стон. Трясущейся рукой он шарил по стене, чтобы найти выключатель. Черт, да где же, где?! Свет ударил по глазам и отозвался новой болью в голове. Тереза лежала в углу подвала на тонком матрасе, прикованная за щиколотку длинной цепью к трубе. На скуле у нее виднелась ссадина, блузка вся в клочьях, рука выше локтя перевязана окровавленным рукавом, оторванным от блузки, на теле багровая вспухшая полоса от шеи до самого лифчика. Она смотрела на него, словно не узнавая. - Тереза! – он бросился на колени рядом с ней, прижал пальцы к ее шее, нащупывая пульс на сонной артерии, и с радостью почувствовал биение ее сердца. - Милая, как ты? Ты в порядке? Все позади, я нашел тебя! - Патрик? – неуверенно спросила она. – Это правда ты? - Господи, какое счастье, что ты жива! - с исступленной нежностью он покрыл поцелуями ее волосы, щеки, подбородок, обнаженные руки, и поцелуи были легкими, как крыло бабочки, чтобы не сделать ей больно. – Больше я тебя не отпущу, ни на миг не отпущу, милая моя. Я люблю тебя. - Патрик, я скучала по тебе,- ее прекрасные зеленые глаза наполнились слезами. Она ухватилась пальцами за его золотистые кудри, словно хотела убедиться, что это не сон и не мираж. – Я так жалела, что не осталась с тобой… Какая же я была идиотка… Я всегда любила тебя и хотела быть только с тобой. Я уже думала, что мы никогда… - она заплакала. - Не плачь, милая, все хорошо, все хорошо, - Джейн чувствовал, что по его лицу тоже бегут слезы. – Ты ранена? Чем он тебя, ножом? – он прикоснулся к окровавленной повязке. - Он не смог убить меня сразу… Но он просто оттягивал момент, он все равно убил бы меня, так же, как Исабель Гонсалес, - по телу Терезы пробежала дрожь, Джейн сдернул с себя ветровку и укутал ее. – Ее труп спрятан здесь, на ферме. Замурован где-то в подвале. И Пайка покрывал кто-то из полиции, какая-то важная шишка… Я подслушала телефонный разговор Пайка с Хаксли, но не была уверена, что правильно поняла, хотела проверить… Глупо было соваться сюда одной, но я не думала, что он выследит меня. - Все, забудь о нем, словно его и не было. Сейчас я сниму с тебя это, - он достал из кармана скрепку, поколдовал над браслетом на ее ноге, и оковы упали с ее щиколотки. – Ты можешь встать? Тебе больно? Он помог ей подняться, но Тереза пошатнулась, и Джейн подхватил ее на руки. - Все хорошо, я тебе помогу, - он подошел к лестнице с Терезой на руках. - Саша! Где ты? Вызови «Скорую» и полицию! Саша не отвечала, и Джейн почуял неладное. Вдруг на лестницу упала чья-то тень. Кто-то стоял у входа в подвал, но Джейн не видел снизу, кто там. - Саша, ты здесь? – позвал Джейн, и по спине пробежал холодок. Слишком длинная тень. Там стоял кто-то гораздо выше ростом, чем Саша. Джейн отступил в глубь подвала с Терезой на руках. - Хаксли? – спросил он внезапно охрипшим голосом. Человек медленно спускался по лестнице. - Зря ты сюда сунулся, Патрик, - сказал он негромко. - Я же тебя предупредил: уезжай в Остин, мы найдем ее без тебя. И мы ее нашли, как видишь. Колдуэлл. Начальник отдела ФБР, босс Терезы. Сердце Джейна замерло и словно ухнуло вниз. Колдуэлл нашел Терезу так быстро, потому что ему и не надо было ее искать. Он сразу знал, где она находится. Он уже был здесь, когда они приехали. Дьявол, он должен был догадаться! Эта дергающаяся жилка у него под левым глазом, когда он улыбался, - признак напряжения, это фальшивое сочувствие, эта еле заметная угроза в голосе, когда он предложил возвратиться в Остин… В руках у Колдуэлла был пистолет. Дуло смотрело прямо на них, рука у Колдуэлла была твердая и не дрожала. Он обошел их сзади и скомандовал: - Поднимайтесь наверх. И не дергайтесь. Джейн осторожно поставил Терезу на пол – она была вовсе не такая легкая, как ему показалось вначале, и силы у него кончились раньше, чем он рассчитывал. Голова снова начала кружиться, он еле держался на ногах. - Тереза, ты можешь идти? - он обнял ее за талию, и она закинула руку ему за шею. – Держись за меня. - Я в порядке, Патрик, - ответила Тереза, прижавшись к нему. - Не спеши, - сказал он и коснулся губами ее виска. – Мы никуда не торопимся. Никогда еще она не казалась ему такой родной, такой слабой, такой беззащитной, - и он не мог сделать ничего, чтобы спасти ее. - А я тороплюсь, - возразил Колдуэлл. - Хоть и терпеть не могу делать грязную работу, а тем более – подчищать за кем-то. Ах, Маркус, Маркус… Опять он меня подставляет. Но я не могу допустить, чтобы всплыли его делишки. Иначе он потянет меня за собой. А это совершенно не входит в мои планы. Эй, шагайте, шагайте, если не хотите, чтобы я разнес вам черепушки. Они медленно поднимались по ступеням, слыша за спиной дыхание убийцы. Зачем ему надо, чтобы они вышли из подвала? Не проще ли убить их здесь, а потом замуровать тела в бетон? Что он задумал? - Твоя беда в том, Тереза, что ты слишком хороший коп, - усмехнулся Колдуэлл. – Даже в ситуации с Пайком ты хотела быть копом, а не женщиной, которую тупо избивает мужик. Ушла бы, поплакалась бы кому-нибудь в жилетку - и осталась бы жива… Нет, надо было залезть ему под кожу, докопаться до самого дна… Лисбон нашла ладонь Джейна и сжала ее, он ответил на ее пожатие. Если б они могли молча договориться о согласованных действиях! Но картина, которая предстала их глазам, когда они вышли из подвала, не оставляла никаких надежд: Саша с заклеенным скотчем ртом была прикована наручником к лестнице, а рядом с ней стоял Хаксли с винтовкой в руках. - Колдуэлл, нас все равно найдут, - Джейн говорил спокойно и убедительно. – Кое-кто знает, что мы с Сашей поехали на ферму. Одумайся, пока не поздно. Тебе же не хочется этого делать. Ты еще не совершил ничего непоправимого. За Исабель Гонсалес ответит Пайк, твоя вина не так велика. - Откуда ты знаешь? – усмехнулся Колдуэлл. – Ты понятия не имеешь о том, в чем я замешан. Не волнуйся, Патрик, вас найдут, но не здесь, а совершенно в другом месте. Лисбон убил наркокартель за то, что она слишком близко подобралась к нему, а Саша была в сговоре с наркокартелем, но потом они ее устранили. А ты погиб потому, что Саша хотела тебя использовать втемную. Но вы просчитались оба. Уверяю, моя версия выглядит более правдоподобной. - Ладно, но мне все же хотелось бы узнать, что ты натворил. Глупо было бы умереть, не узнав, как было дело. Убить нас ты всегда успеешь, зачем торопиться. Я вижу, ты не спал всю ночь, как и мы, и жутко устал. Мы тоже измучены. Тереза ранена, ей нужно присесть. Можно, мы немного отдохнем перед дорогой? Что-то вроде последней сигареты перед казнью, - Джейн говорил спокойно и неторопливо, и Лисбон начала улавливать в его голосе знакомые модуляции – монотонные, как бы успокаивающие и подчиняющие себе. Неужели он надеется на гипноз? - Садись, отдохни, у тебя словно гири на ногах. Ненадолго, только до тех пор, пока не пройдет тяжесть в ногах, которая так и тянет тебя вниз, так и тянет вниз… Джейн и Лисбон осторожно опустились на скамейку у двери, Колдуэлл, не сводя глаз с Джейна, придвинул стул и медленно сел. - Просто небольшой отдых, - продолжал Джейн все с теми же монотонными интонациями. – Совсем небольшой. Мы тоже отдыхаем, мы просто отдыхаем. У тебя тяжелеют веки, тело становится тяжелым и теплым, ты расслабляешься, тебе хочется дремать, голова клонится вниз… Он заметил, что убаюканный Колдуэлл вошел в транс и откинулся на спинку стула, рука с пистолетом опустилась вниз. Джейн сжал ладонь Терезы, давая ей знак, но она и сама поняла, что настало время для действий. «Х» - написал он ей пальцем на ладони. Она в ответ нажала на его основание его большого пальца – это означало, что она поняла и берет на себя Хаксли. Едва он приготовился прыгнуть на Колдуэлла, как Тереза вздрогнула и повернула голову к двери. - Пайк, – с ужасом прошептала она, но Джейн не успел увидеть входящего. Сзади, со стороны Хаксли, послышалось какое-то движение, и на его голову обрушился удар. «Не слишком ли много для одной головы?..» - подумал он, теряя сознание. 10. Да, слишком много. Сознание возвращалось медленно, как будто он хотел проснуться и не мог. В тяжелом полусне Джейн попытался вспомнить, что случилось, почему так болит голова и ему трудно даже пошевелиться. Перед глазами была полная тьма. Выплыв из небытия, он услышал где-то рядом горестный вздох и вдруг вспомнил: Тереза. - Тереза!- позвал он. Все еще было темно, совершенно темно. Что это – ночь? Дернувшись, он попытался приподняться, но чьи-то руки уложили его обратно. - Где Тереза? – с ужасом спросил он. – Где она? Что ты с ней сделал?! - Ш-ш-ш, тише, Патрик, я здесь, - услышал он знакомый голос. – Лежи спокойно, мы в больнице. Она держала его за руку и поглаживала ее своей маленькой теплой ладошкой. - А как… где… где Пайк?.. Тьма не рассеивалась. Ни проблеска света. - В тюрьме, я полагаю, - ответила Тереза. – Он приехал, чтобы спасти нас. Помог обезвредить Колдуэлла и сдался в руки полиции. Сказал, что больше не может так жить. Уже написал полное признание. - Вот уж не ожидал от него… - Джейн не мог поверить услышанному. – Это на него так благотворно повлияло общение с тобой, ты способна растопить самое жестокое сердце. Как ты, милая, ты в порядке? Как твоя рана? Он мучительно пытался разглядеть перед собой хоть что-нибудь. - Да, не беспокойся, я лучше, чем ты. Рану на руке зашили, остальное само заживет. Думай о себе. У тебя сильное сотрясение, но череп остался цел. Только два шва на затылке. На этом месте пришлось сбрить твои прекрасные кудри. Но не волнуйся, они снова отрастут. Кудри его волновали как раз меньше всего, гораздо больше беспокоил вопрос – какого черта он ничего не видит?! - Тереза, ты будешь смеяться,- сказал он и провел языком по сухим губам, стараясь говорить спокойно. – Но я не вижу. Ничего не вижу! Я слепой как крот. Как думаешь, это надолго или навсегда? - Зато все чувства обострятся, станешь Суперменом, - усмехнулась Тереза. – Тебе же не привыкать. - И с какого места начинать смеяться? – растерялся Джейн. - Прямо сейчас можешь и начинать, - ответила Тереза и позвала медсестру. - Сестра! Можно уже снимать повязку с глаз? Он прикоснулся рукой к лицу – глаза и правда были закрыты плотной материей. - Тебя возили на какой-то тест, после которого нельзя смотреть на свет, - сказала Тереза и аккуратно сняла повязку. Как она была хороша. Немного бледнее обычного, но уже прежняя Тереза, в светло-лиловой блузке – как ей идет лиловое, почти так же, как зеленое. Прекрасные зеленые глаза смотрят на него с нежностью и любовью. О, какое это счастье – читать в ее глазах любовь! - Хочешь пить? – спросила Тереза. - Сейчас заварю тебе чай. - Меня устроит просто вода. - Нет уж, чай полезнее воды. Она вскоре вернулась с кружкой и села к нему на кровать. - Осторожнее, он горячий. От слабости у него дрожали руки, тогда Тереза забрала у него кружку, вставила в нее трубочку и держала, чтобы он смог пить, не расплескивая чай. - Спасибо, милая, - он смотрел на нее, и она была так хороша, что стало больно глазам. Но почему она так грустна? Как будто ее гнетет какая-то печаль, какая-то невысказанная мысль. - Что-то не так? – спросил он с тревогой. – Милая, что с тобой? - Все хорошо,- ответила она с грустной улыбкой. – Просто все так неожиданно… Я еще не привыкла… - Ты расстроена из-за Пайка? – догадался Джейн. - Нет, нет, я хочу забыть его как можно скорее! - Ты все еще любишь его? - Нет, я думаю, что никогда не любила его, а лишь пыталась полюбить. Я люблю только тебя, Патрик, но сейчас… Не будем об этом говорить. Врач сказал, что тебе нужен полный покой. Постарайся уснуть, тебе надо больше спать. Она нагнулась к нему, и их губы соприкоснулись впервые в жизни. Он ощутил блаженный вкус ее поцелуя - ванильный, с легкой горчинкой. Горячая волна благодарности, восторга и умиления, поднявшаяся в его душе, за несколько секунд забрала все его силы, и от внезапной слабости тело стало усталым и тяжелым, он едва смог поднять руку, чтобы обнять ее. - Спи, Патрик,- донеслось до него сквозь гул в ушах. – Я люблю тебя. У тебя все будет хорошо. Он действительно засыпал. Сквозь сон он почувствовал, что их ладони разжимаются, и он уже держит в своих руках пустоту. Он подумал, что в ее последних словах было что-то странное, но он не понял, что именно. Потом. Потом, когда он проснется, и не будет так ужасно болеть голова… Следующее пробуждение было гораздо более приятным. Голова уже почти не болела, он чувствовал себя отдохнувшим и не таким слабым, как раньше. Терезы рядом не было. Медсестра принесла ему больничный обед, поставила на кровать раскладной столик, подняла изголовье, чтобы он мог поесть сидя. Мясной рулет с салатом был вполне съедобный, а чай окончательно вернул его к жизни. - Вы не знаете, где мой мобильник? – спросил Джейн у медсестры. - Там же, где все вещи – в гардеробе. Но вам нельзя говорить по телефону, пока вас не осмотрит доктор, - ответила сестра. - Мне нужно немедленно связаться с моей подругой, - сказал Джейн. – Я не видел ее уже несколько часов, это очень вредно для моего здоровья. Он уже дико скучал по Лисбон и хотел снова почувствовать вкус ее поцелуя. - Мистер Джейн, вам не о чем беспокоиться, у мисс Лисбон все хорошо, - улыбнулась сестра. - Врач сказал, что ребенок совершенно не пострадал. - Какой ребенок? – Джейн непонимающе уставился на медсестру. И вдруг ледяная волна пробежала по его телу от макушки до пяток. Она беременна. Это ребенок Пайка. Вот почему она была грустной. Постой-ка… Что она сказала, прощаясь – «У тебя все будет хорошо»? Да, именно так. Это показалось ему странным – почему «у тебя»? Почему не «у нас все будет хорошо»? Потому, Патрик, потому. Она прощалась с ним. - Она не сказала? Ой, я не должна была, - спохватилась медсестра. - Вы так побледнели, мистер Джейн! Не волнуйтесь, мисс Лисбон в полном порядке. Срок совсем маленький – пять недель. Это ваш первый ребенок? - Что? – он вздрогнул. - Это ваш первый ребенок? – повторила сестра. – Обычно во второй раз так не волнуются. У вас есть дети, мистер Джейн? - Нет, - ответил он. – У меня была дочь. Она погибла, - он выдернул пластиковые трубочки из носа и оторвал от груди датчики монитора сердечного ритма. - О, простите, мне так жаль… Куда вы, мистер Джейн? Вы должны лежать! - Мне нужно позвонить. - Хорошо, только не волнуйтесь и лягте, я сейчас принесу ваш мобильник. Он набирал ее номер снова и снова, но Лисбон не отвечала. - Где моя одежда? – спросил он медсестру. – Где у вас гардероб? - Мистер Джейн, вам нельзя вставать! – крикнула медсестра ему вслед. – Гардероб сейчас закрыт, уже поздно! Когда он вышел в коридор, его повело так, что он вынужден был схватиться за стенку, чтобы не упасть. Переждав приступ головокружения, Джейн заглянул в соседнюю палату и сорвал с вешалки чей-то халат. Напялив его поверх больничной рубашки, он зашел в ординаторскую и открыл шкаф. Из трех пар мужских ботинок одна налезла. Вот черт, ну и куда же он теперь? Ведь он даже не знает, где сейчас Лисбон – вряд ли в своей прежней квартире, где она жила с Пайком. Саша Крайтон - последняя надежда, и она не подвела. - Тереза в отеле «Пасифик», 505-й номер, - ответила Саша. – Я приеду за тобой, если поклянешься, что не умрешь по дороге. - Если умру, просто скажи полицейскому, что я уже такой и был, когда садился к тебе в машину, - ответил Джейн. В холле больницы он случайно глянул в зеркало и не сразу узнал себя – бледный, всклокоченный, нетвердо стоящий на ногах, с фингалом и темными кругами у глаз, в халате с чужого плеча, едва прикрывающем колени. Это не считая бритого и заклеенного пластырем затылка. До первого патрульного, чувак, не дальше. - Ты неважно выглядишь, - сказала Саша, когда он сел в ее машину. - Как могу, так и выгляжу, - ответил Джейн. – Для человека, который несколько часов назад мало отличался от мертвеца, по-моему, очень даже неплохо. - Да уж, когда тебя грузили в «Скорую», я думала, что ты больше не жилец. Тебе не кажется, что ты мог бы уже взять меня на зарплату как личного водителя? - Приходи на собеседование, я подумаю. Тормозни-ка возле цветочного киоска. Я знаю, что должен тебе за залог, но отдам сразу же, как только получу назад кредитку. Купи, пожалуйста, две дюжины роз. Самых лучших. Когда Саша остановилась возле отеля, Джейн чмокнул ее в щеку. - Чур, я буду подружкой невесты, - крикнула она вслед. В лифте отеля две дамы вскрикнули и шарахнулись в угол, когда он заскочил в кабину и нажал на пятый этаж. - Спокойно, леди, - сказал Джейн. – Неужели никогда не видели побитого японца в кимоно? – свободной от цветов рукой он растянул к виску угол глаза. Джейн постучал в дверь номера и вошел, не дождавшись ответа. Лисбон сидела в кресле перед телевизором с выключенным звуком. Лицо у нее было отрешенное, словно сейчас она находилась где-то далеко. - Господи, Патрик! – ахнула она, увидев его в халате и с охапкой красных роз. – Ты с ума сошел, зачем ты сбежал из больницы! Он протянул ей цветы. - Это тебе, милая. - Спасибо, - она положила букет на стол. – Ну, зачем ты? Зачем все это, Патрик? Поезжай в больницу, тебе нужно лежать. - Тереза, я все знаю, - сказал он и положил руки ей на плечи. – Почему ты не сказала мне? Нам надо поговорить. Она убрала его руки со своих плеч и отошла к окну. - Не надо, Патрик, - сказала она тихо. – Не о чем говорить. Я никогда этого не сделаю. Не убью своего ребенка. Я очень люблю тебя, но даже ради этого… Прости, что так получилось. - Милая, о чем ты? – он снова подошел к ней и обнял.- Как ты могла подумать? Разве я предложил бы тебе убить нашего ребенка? - Нашего? – переспросила Тереза шепотом. - Твоего. И моего. Это мой ребенок, Тереза. Мы его зачали вместе, ты и я, - он гладил ее спину и талию, прижимая ее к себе и чувствуя дрожь ее горячего, маленького, гибкого тела. - Когда? – спросила Тереза. - Сегодня, - ответил Джейн. – Сейчас. Ванильный вкус ее губ. Запах ее тела, нежный шелк ее кожи. Вот она, вся в его власти, вся в его сильных руках, вспыхнувшая от страсти и все еще боящаяся поверить в свое счастье. Он подвел ее к гостиничной кровати и, не прерывая поцелуя, уложил на брачное ложе. В ту же секунду Тереза уже расстегивала на себе блузку, едва не отрывая пуговицы, а Джейн сдергивал с себя халат и больничную рубашку. Вдруг Тереза отстранилась от него и испуганно спросила: - Патрик, а тебе можно? - Нужно! – уверенно ответил он. – Ты даже не представляешь, как мне это нужно!