Встретимся на Бульваре несбывшихся надежд.

Три года и шесть месяцев назад. Ура, наконец-то наступили летние каникулы, и я могу отдохнуть от этих экзаменов. Зачем меня только послали в этот колледж? Я бы лучше балду гонял в старших классах школы. — Фрэнк. Ты будешь со мной играть? — Я подхожу к дому, и из окна высовывается мой старший братец. — Что за игра? — Ээ, ну, тут надо монстров мочить, — Адам жизнерадостно засмеялся. — Во всех видеоиграх надо мочить монстров, — крикнул я, входя в дом. — Это «Doom»? — Айеро-младший, — из кухни вышла мама, — я тоже рада, что у тебя начались каникулы, но дома ты и твой брат-геймер сидеть дома не будете. — Хорошо, Фрэнки, бери приставку, идём играть в беседку! — Адам подбежал к маме и выхватил у неё два пирожка с подноса. — Ты слишком весёлый. — Я кинул рюкзак на тумбочку и попытался последовать его примеру, но мама резко развернулась и ушла с пирожками. — Я сдал экзамены и поступил в художественную академию на бесплатное отделение, чем серьёзно облегчил семье жизнь. — Да, да, да, круто, а теперь пошли убивать зомби и всяких прочих тварей. — Ты жульничаешь, обещал же не использовать гранаты, — я обиженно пнул Адама в бок. — Не докажешь, - в это мгновение из-за угла выскочила огромная серая мышь с кровоточащими боками и кинулась на моего персонажа, - сука, ты что творишь?! — ненавижу эти неожиданные моменты. — Фрэнк, что я слышу? — Брат сосредоточенно смотрел на экран и закусил верхнюю губу: его персонаж поддался огненному лучу со стороны, казалось, безобидной вороны.

GAME OVER.

- К чёрту эти игры, - пробурчал Адам, - как дела в школе? - Я давно в ней не учусь, - хмыкнул я. – Ты всегда будешь видеть во мне маленького мальчика? - Ты – мой единственный брат, да и слава небесам, ты крутой брат. - Брат за брата, - от смеха я подавился колой, и маленькой струйкой напиток начал вытекать из моего рта. - Мальчики, быстро умыли руки и пошли жрать. – Раздался голос отца, пришедшего с работы. Его жизнерадостности и любви к своим детям можно только позавидовать. - Я бы хотел поднять тост за Адама, который поступил в академию, и, надеюсь, подаёт огромный пример нашему лентяю Фрэнку. – Папочка встал из-за стола, на котором красовался наш ужин, с бокалом сока в руках и как всегда произнёс прекрасную речь. - Не смущай малыша Фрэнки, - засмеялась мама, а вместе с ней засмеялся Адам. - Я не малыш Фрэнки, - пробурчал я, возясь вилкой в салате. - Хорошо, малыш Фрэнк Энтони Томас Айеро младший, - улыбнулась мама, чем вызвала новый взрыв смеха за столом. Как всегда я попытался состроить из себя серьёзного и юмор-непробиваемого, но, видимо, не особо и получилось, раз на моём лице появилась глуповатая улыбка. На следующий день рано утром я увидел Адама, который напряжённо стоял посреди кухни и пытался что-то вспомнить, найти. - Тебе помочь? – Я, сонно зевнув, подошёл к холодильнику, открыл его и достал бутылочку с черничным соком. - Будешь? – Я протянул ему напиток, прежде отпив сам. - Нет, спасибо… ээ… - Он сердито на меня посмотрел. – Где у нас лежат таблетки от головной боли? - В тумбочке, - Адам быстро подошёл к одной из тех, что стоят у нас на кухне и открыл не ту. Что с ним? Он забыл такую простую вещь? Я, поставив сок на стол, потянулся к верхней, прибитой к стене полке, и достал аспирин. Выдавил одну таблетку и протянул Адаму. - Надо больше, - прошептал он, тихо опускаясь на пол. Я дотронулся до его лба… горячий. Адам тихо застонал, давая знать о том, что ему плохо. – Голова раскалывается, - добавил он вконец. - Я позову родителей, - неуверенно сказал я, отступая назад. Не знаю что делать, когда человеку плохо. Отвернувшись от Адама я услышал какое-то бульканье, а потом характерный для тошноты звук. Неприятный запах ударил в нос. Не буду оборачиваться. Нельзя. Надо звать маму. Мелкая дрожь пробежала по телу от плохого предчувствия. Нет, такое со всеми может случиться, но я не хочу верить, что это происходит с моим братом. Через час в наш дом уже стучали врачи. - Замечалось ли это раньше? – Спросил один из них у мамы, пока другие приводили Адама в сознание. Три года и пять месяцев назад - У Вашего ребёнка рак головного мозга. Последняя стадия. – Произнёс лечащий врач Адама, и быстро поднёс нашатырь к маме. - Уберите от меня эту дрянь. – Произнесла она. – Фрэнки, выйди, пожалуйста. Я вышел из кабинета и пошёл в палату к брату. - Хэй, ты как? – Адам лежал на белых простынях, и прозрачные трубки спускались с какого-то аппарата к его руке и горлу. - Лучше не бывает. Вот видишь, еле дышу. - Жить будешь, не волнуйся. - О, ты мастер успокаивать. - Я очень испугался, когда увидел тебя тогда, на кухне… Тебе больно? -Ты даже не можешь представить ту боль, которую я перенёс. - Всё будет хорошо, - повторил я ту фразу, которой люди утешают других людей, не зная, что сказать. - Мне неловко тебя об этом просить, - он отвёл от меня взгляд и стал заинтересованно изучать потолок, - точнее спрашивать… можешь напомнить мне кто ты и своё имя? Можешь напомнить мне кто ты?.. своё имя?... - Ф-фрэнк. Ты меня не помнишь? - А, да, конечно… - Неуверенно произнёс Адам. – Может забы.. кхм… аа… забы… кхе-кхе, - он начал задыхаться и странно дёргать руки. – Б-б-больно, - прошипел Адам. Трубка из горла выскочила, я увидел маленькую дырочку. Я быстро выскочил из палаты и истерически закричал. На меня удивлённо посмотрели медсестры, но, быстро сообразив в чём дело, две из них попытались усадить меня в кресло, а из кабинета врача выбежали врач и мама. - Фрэнк, что случилось? - Адам… пена изо рта… трубка выскочила… - Эпилептический припадок, - из палаты брата выглянул парень в медицинском халате и, взглянув на бледного меня, попросил подбежавшего к нам отца пройти вместе с ним. Три года и два месяца назад. Адама выписали из больницы в коляске. Паралич. Эпилептические припадки больше не повторялись, зато нам хватало того, что Адам постепенно терял самого себя: вместо нормальной речи мы слышали непонятные звуки и слова. Он не мог различить истину от лжи, совершенно, как маленький ребёнок, которого в детстве “кормят” сказками о злых колдуньях и домовых. Он уже не мог сосчитать до пятнадцати или без запинок попросить что-либо. Это называется нарушения интеллекта. Я мог просто ткнуть его в руку, и он ни-че-го не чувствовал. Это называется нарушение чувствительности. Адам еле слышал то, что мы говорили ему – вместо слов он слышал шум, как от сломанного телевизора. Это называется нарушение слуха и распознавания речи. С каждым днём мы всё меньше понимали то, что говорит Адам. Иногда он, еле шевеля языком, просил нас дать ему бумагу и ручку, но и его почерк изменился. Стал трудноразличимым. Это называется нарушение устной и письменной речи. Адам стал слишком раздражительным и мог накричать на меня по малейшему поводу. Это называется психомоторные нарушения. Он забывал о том, кто мы такие, чем доводил маму до слёз, а отца до очередной рюмки. Это называется горе, которое постучалось в дверь нашей семьи. Три года назад. Мы вышли из дома и направились к чёрной машине. Погода была под стать нашему настроению – тёмное небо с серыми облаками, ветер немного стих и уступил место мелкому, противному дождю. - Ма, можно я не поеду? - Фрэнки, Адам был бы рад. Я ничего не ответил и сел в салон. Мама и отец сели на передние сидения, а со мной расположились несколько погребальных венков. Первый венок от наших соседей. Красные лепестки неплохо сочетаются с чёрной лентой, привязанной к краям. «Семья Рихтеров соболезнует Вам.» и так далее… Соболезнуем вам…. Держитесь… Да поможет вам Бог… Предательская слеза скатилась по моей щеке, и проникла мне в рот. - Малыш Фрэнки, не плачь. Всё будет хорошо, - так сказал бы Адам, но вместо его голоса я услышал голос отца. Мы подъехали к кладбищу. Нас поприветствовал угрюмый сторож и карканье ворон. Таких же чёрных, как и моё настроение. Таких же чёрных, какой стала и моя жизнь. Вернёмся в начало. После разговора с Рэем у меня пропало желание ныть. Сейчас я стою перед домом Джерарда и смотрю на дверной звонок. Собравшись с мыслями, которых у меня нету, я нажал на кнопку. Послышался кроткий «дзинь», и через минуту ко мне вышел мой “заменитель”. - Привет, - я улыбнулся. - Привет, - в ответ я получил взаимную улыбку. - Я решил, что тебе нужна компания, пока ты дома сидишь. – Он жестом пригласил меня войти. – Так сказать, побороть твоё одиночество и боль. Я могу тебе помочь с уколами… - Ты немного разогнался, - сказал Джерард, ставя чайник на плиту. - Я просто хочу помочь. У меня брат умер от рака, я ему не помог. - А мне, значит, поможешь? - Я же знаю – тебе плохо. – Так, разговор немного не в то русло пошёл. - О, Энтони, ты не можешь почувствовать эту боль. - Джерард поставил на стол чашку с кофе. – Я рад, что ты пришёл. Конечно, наше знакомство – более, чем странно, но я счастлив, что проведу несколько дней не один. - Я принёс несколько дисков с играми, - засмеялся я, прогоняя воспоминания о том, что именно в эти игры я играл с Адамом. Стоп! Энтони? – Джерард, я бы хотел кое-что сказать. Моё полное имя Фрэнк Энтони Томас Айеро младший. - Фрэнк Айеро, получается… - Да, прости, что сразу не сказал. Я хотел назваться настоящим именем, но… - Я не умею играть, даже понятия не имею о чём всё это, - он перебил меня, рассматривая коробочки. - Научишься, - произнёс я, радуясь тому, что Джи не обиделся. – У тебя появился новый друг, Джерард, хочешь ты этого или нет. – Озвучил я свою мысль, которая кружилась в моей голове ещё дома, пока мы устанавливали приставку. « - Ты даже не можешь представить ту боль, которую я перенёс.» - Адам. « - О, Фрэнки, ты не можешь почувствовать эту боль.» - Джерард. « - Я могу чувствовать и ощущать Ваши страдания и разделять Вашу боль. Кажется, именно для этого я был рождён», - подумал я, как только мы с Джерардом переместили наше внимание на экран, полностью погрузившись в мир приключений, где ты можешь излечится или даже воскреснуть, стоит нажать на пару кнопочек.