Victim Play

Брейкдаун поежился и еще раз взглянул вверх, на цепь, к которой медик прикрепил наручники. Отчасти он помнил, что ни цепь, ни сами наручники не представляли для него серьезного препятствия - не с его физической силой, но отчасти... - Мы договорились? - медик игриво провел когтем по выдающемуся бамперу напарника, и тот вздохнул: - Напомни, зачем я с тобой связался? - То же самое могу спросить у тебя, - Кнокаут ухмыльнулся. - Но не думаю, что сейчас время для подобных споров. - Ну почему же, отличная поза для разговора о смысле жизни, - съязвил стантикон. - Когда еще успеешь поймать такой момент. - Я нашел нам более подходящее развлечение, - медик продемонстрировал небольшой предмет, и, присмотревшись, Брейкдаун рванулся в полную силу. - О чем я только что говорил? - раздраженно поинтересовался Кнокаут, небрежно перехватывая свободный конец цепи. - Речь шла о совсем другом, - прорычал Брейкдаун, отклоняясь. - И в чем же разница? - медик начал терять терпение. - Разница в том, что на это я не подписывался! - А то ты такой крупный специалист, - скептически хмыкнул Кнокаут, показав узкую рукоять энергохлыста - на миниатюрной панели управления высветились настройки, но стантикон в них не разбирался. - Я видел, как этим работают, и что остается от брони. К твоему сведению, я не мазохист. В такие игры ты меня не втянешь. - Ах, так вот в чем дело...- протянул медик и ехидно добавил, - Как-то неожиданно от боевика слышать такие признания. Брейкдаун пожал плечами, насколько это возможно было в его положении: - Когда я теряю детали в бою, я этим не наслаждаюсь, а веду ответный огонь. - В этот раз все твои детали останутся при тебе. - Не согласен, - отрезал Брейкдаун. - Что поделать, если ты не хочешь получать удовольствие добровольно? - вздохнул Кнокаут. - Ни болта себе аргумент! - возмутился тот. - По-твоему, это добровольно? Кнокаут еще раз разогнал вентиляцию, после чего принял фирменную позу, положив одну руку на бедро и продемонстрировав самую соблазнительную улыбку: - Я тебе как доктор обещаю - больно не будет, - промурлыкал он, проводя тонким когтем по животу упрямого партнера. Брейкдаун заскрипел дентапластинами в ответ, но спорить вслух не стал. Тем более, что медик наконец-то убрал нездоровую игрушку и прижался к нему, слегка царапая когтями синие панели. Тепло от разогретого чужого корпуса, вибрация мощного двигателя, эхом откликавшаяся в его системах - Кнокаут отлично знал, чем подкупить, и вскоре Брейкдаун уже сам подставлялся под исследующие стыки его брони пальцы и легкое покалывание небольших разрядов, такие игры ему были знакомы и не напрягали. Убедившись, что партнер не торопится залезть на потолок при любом резком движении, Кнокаут слегка царапнул желтый пластик фар, после чего медленно опустился на колени, крепко обхватив стантикона за бедра. Брейкдаун недоуменно попытался скосить взгляд и в следующий момент почувствовал, как глосса скользит сначала по фарам, а затем по его паховой броне. Кнокаут сбросил несколько зарядов на магнитные замки, заставляя сегменты панелей разойтись, и чувствуя, как партнер пытается одновременно и вывернутся из его хватки, и прижаться к нему поближе. Скрученные кабели интерфейс-системы сначала окатило потоком теплого воздуха, а затем между плотно пригнанных деталей нашли свой путь крохотные разряды, сбрасываемые скользящей между сегментами глоссой. Брейкдаун низко застонал: противиться было невозможно, джампер раскрылся, сверкая блестящими от смазки штекерами. Кнокаут хмыкнул, развернув из свободной руки иглу электрода, и вручную замкнул несколько контактов. Стантикон резко дернулся, а затем невольно подался вперед, вздрогнув, когда глосса обвилась вокруг джампера, рэндомно сбрасывая заряды. Кнокаут запустил собственное магнитное поле, заставив партнера зарычать, и сразу несколько тонких острых когтей коснулись особо чувствительных штекеров - сначала по очереди, а затем уже одновременно, непрерывно двигаясь. Наконец медик полностью завладел его джампером, слегка царапнув дентапластинами у основания, и Брейкдаун окончательно утратил контроль над вокалайзером, застонав в голос. Кнокаут слишком хорошо успел изучить его предпочтения и теперь нещадно этим знанием пользовался, стараясь довести партнера до сенсорной перезагрузки. Однако выносливость и особенности характера позволили Брейкдауну слегка осложнить медику его задачу, и, с трудом восстановив управление голосом, он хрипло произнес: - Хорошо, что ты это не провернул, когда мы грелись на том задании по поиску энергона на одном из полюсов. А то представляешь возвращение на Немезис, если бы ты примерз в такой позе? Кнокаут фыркнул, помедлил немного, и уже расхохотался в голос, не выпуская, тем не менее, джампер изо рта. Брейкдаун поежился - вибрация от голоса напарника отдавалась странной щекоткой, и без того будоражившей его распаленные системы, но освободиться из плена чужих дентапластин не смог - Кнокаут слегка сжал челюсти, и Брейкдауну пришлось, вздрагивая, пережидать приступ веселья медика. Успокоившись, медик медленно освободил захваченную деталь, после чего взглянул на напарника снизу вверх и выразительно провел глоссой по кольцу основных штекеров джампера. Брейкдауна почти подбросило на месте от остроты ощущений. - Еще шуточки будут? - поинтересовался Кнокаут, демонстративно облизнувшись, и стантикон молча покачал головой, не будучи в силах ответить хоть что-то. Удовлетворенно кивнув, Кнокаут крепко обхватив основание джампера одной рукой. Не прекращая стимулировать глоссой группы контактов и штекеров, он сначала слегка оцарапал гладкую поверхность несколькими когтями одновременно, пока прилагающийся к джамперу корпус не заерзал на месте, а потом задействовал обе руки, и уже десяток тонких когтей дразняще чертили невидимые узоры, перемежаемые искрами микроразрядов. Он так увлекся, что только когда Брейкдаун резко дернулся, невнятно взыв, медик спохватился и постепенно снизил скорость - перезагрузка партнера раньше срока в его планы не входила. Кулеры Брейкдауна усиленно гоняли воздух, пока Кнокаут осторожно поглаживал разгоряченные платы. - Знаешь, я догадывался, что ты крайне... опытен в интерфейсе, - выдохнул стантикон, когда к нему вернулся дар речи и членораздельных звуков. - Но я не представлял, что бывает еще и такое! - Вообще-то, в данном случае это была импровизация. - заметил Кнокаут. - Как показал эксперимент - весьма удачная. - Значит, у тебя дар... от Олспарка! - последнее слово Брейкдаун простонал. Кнокаут рассмеялся: - А я не раз слышал, что на создании моей искры его заклинило. Как считаешь, - он провел длинным когтем точно по стыку между двумя пластинами, и стантикон не смог сдержать дрожь в сервоприводах. - Может, таким сбоям Олспарка стоило случаться чаще? - Вот уж нет, - выдохнул тот. - Мне хватает тебя одного, а остальные перебьются. Медик хмыкнул, продолжая легко поглаживать окончательно разомлевшего партнера, и негромко обронил: - Ну так как, ты готов? - Ага... - неосмотрительно ответил тот, не уточнив, к чему именно. Резкий удар энергохлыста по джамперу заставил его заорать скорее от неожиданности, чем от нахлынувших ощущений. - Кнокаут! Твою плат... - новый удар вызвал временный сбой вокалайзера и заставил кулеры с утроенной силой качать воздух. Распаленные предварительной долгой стимуляцией системы охотно отзывались на мощные разряды, каждый из которых сначала показался стантикону микроперезагрузкой - настолько сильным был поток сигналов, едва не отключавший сенсоры. Чувствуя, как он теряет остатки самоконтроля, Брейкдаун предпринял было последнюю попытку возмутиться, но медик сделал неуловимое движение рукой, и энергохлыст снова обвился вокруг его джампера, рассыпая потоки искр. Инструмент действительно был настроен так, чтобы причинять исключительно удовольствие. Вот только уровень этого удовольствия был едва не за гранью переносимого. Оно было слишком сильным, чтобы он смог сформулировать и высказать мнение о Кнокауте и его методах интерфейса. На внятную речь не хватало ни внимания, ни других ресурсов, даже попытка выругаться провалилась - он сорвался в хрип и треск статики вокалайзера. Брейкдаун мог бы поклясться, что такая стимуляция была не хуже, если не лучше любого коннекта. Его нейросеть, подвергаясь столь искусной атаке, горела тысячами сенсоров, и в какой-то момент Брейкдаун уже не мог точно сказать, что именно он испытывает: нагрузка давно превышала все допустимые пределы. Единственное, в чем он точно был уверен, так это в том, что каким бы это ощущение не было, ему хотелось еще. Впрочем, Кнокаут не оставлял его в покое ни на клик, то снижая мощность и заставляя стантикона протяжно стонать, то повышая ее настолько, что Брейкдаун срывался на крик, не в силах сдерживаться из-за переполнявших его ощущений. Брейкдаун не заметил, как перешел в фоновый режим основной хронометр, как резко потемнела золотистая оптика - стимуляция выбила в оффлайн оптосенсоры, как принудительно отключались целые группы вспомогательных процессоров, первыми уходя в спасительную перезагрузку. Для него, лишенного чувства времени и пространства, оставалась только вечность, в которой его удерживало мощнейшее удовольствие, пока захлебнувшийся потоком данных центральный процессор не нарушил эту гармонию, завершив обвальный перезапуск систем. Кнокаут предусмотрительно ослабил цепь, позволив стантикону рухнуть на пол и встретить свою перезагрузку у ног партнера, а не в компании обвалившегося потолка - цепь медик выбирал и закреплял сам, а вот в качестве местных перегородок уверен не был. Сняв с отключившегося партнера наручники, он замер, любуясь проделанной работой, после чего коснулся джампера у основания, заставив сложиться. Для недавнего параноика Брейкдаун определенно делал успехи. Кнокаут успел привести себя в порядок, проверить на коммлинке новости, удачно раздразнить Старскрима, рискуя опять получить наряд на поиск энергона в самых неподходящих локациях, и даже немного поскучать. Наконец оптика Брейкдауна медленно замерцала, а сам он тяжело поднялся на ноги, слегка шатаясь, сделал несколько шагов и рухнул на платформу. Кнокаут пристроился рядом, и стантикон тут же сгреб его в охапку. - Ну так как? - поинтересовался медик, нетерпеливо царапая его броню. - Посмей только солгать, что тебе не было хорошо. - Было, - нехотя согласился тот: результат был слишком очевидным. чтобы его оспаривать. - Но мне не очень-то понравилось, - сварливо добавил он. После длительной паузы Кнокаут шумно выдохнул теплый воздух: - В конце концов, я никогда не выбирал легкие трассы.