Все-таки семья — это очень долгие отношения. Харуки Мураками
Один вопрос, прежде чем начнется эта история: «Ты готов прощать даже самые ужасные поступки?»
***
Трое людей сидели в одном из ресторанов Лондона. Джефф Томлинсон — бизнесмен, владелец сети отелей, распространенных во всей западной Европе и Северной Америке. Он чрезвычайно успешен. Энн Стайлс — его возлюбленная. Работает менеджером в ресторане на окраине Лондона. Гарри Стайлс — её сын девятнадцати лет. Парень был творческой личностью: любил петь, рисовать, увлекался дизайном, учился в университете. Он был достаточно высок, накачен и молод. Все трое оживленно о чем-то беседовали, не начиная трапезу. Они ждали Луи — сына Джеффа, который отчаянно не желал знакомиться с Энн. Луи был одним из тех, кого по жизни не волновало ничего: учеба, работа, деньги, девушки, парни, закон — ничего в этой жизни не являлось для него ценным и авторитетным, впрочем, Энн и Гарри предстояло познакомиться с его характером. Луи вошел через стеклянные дверь и отряхнулся от снега. Он отдал свое пальто встречающему его работнику и, оглядываясь по сторонам, медленно направился к столику, где его уже давно ждали. Он был одет довольно просто: джинсы, свитер, ботинки — заурядный наряд типичного жителя Лондона в конце января. Луи с презрением посмотрел на парочку, сидящую в углу, и закатил глаза. Наконец, он дошел до своего места. Парень легким движением руки отодвинул стул и плюхнулся на него. — Луи, будь добр, поздоровайся, — спокойно попросил Джефф. — Привет? Рад вас видеть. Он повернулся к отцу и натянуто улыбнулся, спросив одним лишь взглядом: «Ну что, доволен?» Энн и Гарри чувствовали себя очень смущенно и некомфортно, для них это было не самым лучшим началом. Джефф, уже привыкший к грубости сына, пропустил мимо ушей его колкости. Он попытался улыбнуться и повернулся к Энн, чтобы взять ее за руку и хоть как-то подбодрить. — Энн, милая, познакомься, это мой сын Луи. Он был чрезвычайно груб, так что, пожалуйста, не держи на него зла. Тем временем Луи, не обращая никакого внимания, принялся есть блюдо, которое ему принесли. Он засовывал огромные куски мяса в рот. Гарри же ошеломленно смотрел на него, и Луи заметил это. — Что? — грубо спросил он. — Я только с самолета и чрезвычайно голоден. Гарри опустил глаза, почувствовав себя как-то неловко. — Очень рада с тобой наконец познакомиться, Луи. Джефф много о тебе рассказывал. Луи оторвался от еды и поднял свои глаза. — Серьезно, что ли? Он рассказывал Вам о том случае, когда меня задержали в аэропорту, потому что я пытался перевезти через границу героин? Нет? Замечательная история. — Луи! — окликнул его Джефф. — Что ты несешь? — Правду, отец. Нет, вы реально приятная женщина, — обращался он уже к Энн. — Я думал, опять какая-нибудь модель или актриса. Не люблю их. Энн попыталась улыбнуться, что у нее плохо вышло. — Сейчас же прекрати этот цирк, Луи, — приказал Джефф. Луи широко улыбнулся и вытер губы салфеткой. — Я уже наелся. Так, о чем ты хотел поговорить? И кто этот ребенок-переросток? — спросил он, указывая на Гарри. Гарри чуть ли не подавился соком. Ему захотелось что-то ответить, но мать посмотрела на него с такой надеждой, что он не смог испортить ей этот вечер. — У нас с Энн есть для вас, мальчики, отличная новость! — Вы наконец-то решили, что я безнадежен, что мне нужно дать много денег и попросить свалить в другую страну? Луи посмотрел на отца и пожал плечами, как бы говоря: «Ну, а что? По-моему, очень даже отличная идея.» Но отец снова проигнорировал его жест. — Вы прекрасно знаете, что мы с Энн провели выходные в Вегасе. — О Боже, неужели ты подхватил герпес? — наигранно ахая, спросил Луи. — Мы обручились в Лас-Вегасе. Энн и Джефф счастливо улыбнулись, а Гарри вскочил со стула и начал обнимать мать, осыпая ее поздравлениями. Парень был искренне рад за нее. Она заслужила быть счастливой после стольких лет одиночества. — Вы что, издеваетесь? Это вообще законно? — спросил Луи. — Абсолютно, — подтвердил Джефф. Энн и Гарри успокоились и сели на свои места, а Луи все еще в недоумении смотрел то на отца, то на Энн. Все это казалось ему неудачной шуткой, которой отец решил проучить его. Ему показалось, что старик совсем сошел с ума, раз решил жениться, да еще и где-то в Вегасе. Может он насмотрелся фильмов, или у него кризис среднего возраста? Луи не мог понять, что же было не так с его отцом. — Я так рад за вас! — сказал Гарри. — Примите мои искренние поздравления! — Спасибо, мой мальчик. Мой мальчик? Луи передернуло от этой фразы. Отец никогда его так не называл, а тут появился какой-то кудрявый переросток и уже успел стать «моим мальчиком». Все вокруг него были счастливы, кроме него самого. Такое состояние раздражало Луи. «Мой мальчик». Что за бред? — С завтрашнего дня Энн и Гарри будут жить у нас. Надеюсь, ты будешь вежлив, Луи. Джефф строго посмотрел на собственного сына. — Да, конечно, папочка. Как тебя зовут, братик? — слегка переигрывая, спросил Луи. — Гарри, — несмотря на грубость со стороны Луи, Гарри пытался отвечать как можно вежливее. — Так вот, Гарри, хочешь спать со мной в одной комнате? В тесноте, да не в обиде. Я буду делиться с тобой своей игровой приставкой и травкой из нижнего ящичка моего стола. Как ты на это смотришь? — он повернулся к отцу и теперь обращался к нему. — Так достаточно вежливо? Или ты все еще недоволен? Луи вскочил изо стола, посмотрел на каждого, сидящего по отдельности, выражая свое недовольство, и быстрым шагом ушел прочь. — Мы поговорим дома, молодой человек, — крикнул ему вслед отец. Луи не обращал на него никакого внимания. Гарри и Энн в полной растерянности смотрели друг на друга. Джефф пытался утешить Энн, которая чуть ли не плакала. — Он просто не привык к тебе, милая. Ты ведь видела, что он меня в грош не ставит. Привыкнет и перебесится. — Буду на это надеяться.***
Все вещи уже были собраны и перевезены. Гарри и Энн прощались со своей квартиркой, чтобы вступить в новую жизнь. Гарри боялся этой «новой жизни», но еще больше он боялся Луи, который казался ему абсолютно неадекватным. Он всю ночь думал, что с эти парнем не так и почему он так себя ведет. Единственным ответом на его вопрос была крайняя избалованность Луи. Сам Гарри учился, подрабатывал в пекарне после учебы, пытался сам себя обеспечить, а Луи все досталось от отца, ему было не к чему стремиться. Единственным его хобби было прожигание денег. Ближе к обеду они прибыли в дом Джеффа, который теперь официально стал их жилищем. При входе их встретили два охранника, дворецкий, и Гарри показалось, что он увидел женщину в фартуке. «Должно быть, домработница», — подумал он. При входе он обнаружил, что потолок находился далеко наверху третьего этажа, как бы покрывая все стеклянным куполом. Холл представлял собой некий цилиндр, а лестницы и балконы находились вокруг всего этого. Про себя он подметил, что такое построение используют в торговых центрах и уже предвкушал, что же будет дальше. Вскоре к ним спустился сам Джефф. Он приобнял Энн и пожал руку Гарри. — Донато, отведи Гарри в приготовленную ему комнату, — обратился он к дворецкому. «Вероятно, он итальянец», — подумал Гарри. Он дружелюбно улыбнулся смуглому мужчине-дворецкому и последовал вслед за ним. Энн и Джефф поднялись на третий этаж, а Гарри и Донато остановились на втором. Перед ним открылась тяжелая деревянная дверь, и дворецкий завел его в огромную комнату, оформленную в светлых тонах. Прямо посреди комнаты находилась большая кровать с балдахином. Гарри широко улыбнулся, ведь он мечтал о такой, будучи еще подростком и просматривая журналы, где были разнообразные стили дизайна комнаты. Такая кровать казалась ему отдельной комнатой, абстрагированной ото всего внешнего мира. — Все Ваши вещи уже привезены и разложены по местам, — произнес Донато. — Это, черт возьми, невероятно круто, — ликовал Гарри. — Это одна из лучших комнат в доме, не считая комнату самого мистера Томлинсона старшего. Гарри лишь покачал головой, не зная, что сказать в ответ на все эти элементы роскоши, которые он раньше видел только на картинках. Когда дворецкий вышел, Гарри с разбегу плюхнулся на кровать и раскинул руки, улыбаясь своей детской улыбкой. После получаса такого валяния на кровати он осмотрел свою комнату и нашел там гардеробную, дверь которой была встроена в стену, ванную комнату, отделанную мрамором, буквально каждый миллиметр которого сверкал. Она была похожа на отдельную комнату, в которой был даже диванчик, стулья, джакузи, душ, огромное зеркало от пола до потолка. Глядя на всё это, Гарри просто тонул в роскоши. Это было как резкий переход из жаркого в холодный климат. Все совсем другое, не так, как он привык. И если кто-то говорил, что ему не нужны деньги и роскошь, то он просто никогда не имел ни того, ни другого. Он даже начал понимать Луи, который был слишком избалован. Жить так с самого рождения и быть как все — невозможно. Ближе к вечеру Гарри собрался встретиться со своими друзьями — Найлом и Лиамом, которые пригласили его в клуб. Он чуть не потерялся в коридорах этого дома, находясь в поисках выхода. Гарри забрел на кухню, также в столовую, комнаты, где живет прислуга, еще какие-то запертые двери. Наконец, он выбрался и попал в холл, где наткнулся на Луи, который тоже собирался уезжать. — О, малыш Гарольд, это ты? — Откуда ты знаешь мое полное имя? — Видел твой паспорт. Гарри покраснел. Он не любил, когда его так называли. — Ясно, — выпалил Гарри. — Куда направляешься? Разве тебе разрешено гулять после девяти? — Как видишь, да. — А что так грубо? — Не тебе мне говорить о грубости. Сначала назвал меня ребенком-переростком, а теперь хочешь, чтобы я был с тобой мил? Луи громко рассмеялся и обошел Гарри. — Ты что, обиделся? Это же просто невинное прозвище. Тем более, отец обещал лишить меня наличных денег, если я буду груб с тобой, так что я буду вежливым до тех пор, пока мне не стошнит от этих милостей. Через двадцать секунд, скорее всего. — Мне совершенно все равно, — стараясь выглядеть безразличным, ответил Гарри и пошел к выходу. — На чем поедешь? — На метро. — Серьезно? Хочешь подвезу? — Обойдусь. — Ну и пиздуй. Луи уже не выносил этого мальчишку, но обещал отцу быть чуть менее язвительным. Гарри же буквально ненавидел Луи. Обычно он находил общий язык со всеми, с кем он общался. Все любили Гарри за его добродушие и легкость в общении. Девушки и парни в равном количестве обращали на него внимание, и ему это нравилось. В этом плане он был так же избалован, как и Луи в плане денег. Гарри был бисексуален, но очень разборчив в связях, принимая секс за жест, выражающий только любовь. Он все еще пытался разобраться в себе.